Глава I. Праздник? Вряд ли

Пролог

Говорят, что Сочельник – это самый светлый, самый волшебный праздник из всех существующих на земле. В идеале, семьи собираются за уютным ужином, поздравляют друг друга и обмениваются подарками. В домах, украшенных сотней рождественских огней, царит любовь, забота и понимание. Но, это в идеале…

Моя реальность не такая светлая, не такая волшебная и в ней вряд ли найдется место заботе, любви и пониманию. Когда твоих родителей жестоко убивают в собственном доме, только потому что нужны деньги на новую дозу наркотиков – жизнь перестает быть прежней. Когда жилье забирают за долги, потому что студентка и круглая сирота не в силах выплачивать ипотечные взносы – мир окончательно рушится. После таких поворотов, остается лишь надеяться, что справедливость – не выдуманный миф, а судьба имеет хоть капельку жалости. Я мечтала об этом весь последний год, загадывала желания на двадцатый день рождения, выпускала в небо светлячков и просила принести мне удачу. И знаете, оказывается, если чего-то очень сильно хотеть, Вселенная дарит тебе свою благосклонность. Хотя бы, в Рождество.

Глава I. Праздник? Вряд ли.

- Кали, очнись! – подруга одернула меня за плечо и я чуть вздрогнула, возвращаясь из болезненных воспоминаний, которые тревожили с самого утра, - ты в порядке, родная? Бокал в твоей руке уже скрипит от чистоты.

Аманда волнительно улыбнулась и положила руку на мое плечо.

- Все хорошо, я просто немного задумалась. Ты же знаешь меня, вечно летаю в бессмысленных мечтах, - я постаралась сделать счастливое лицо, натянув почти искреннюю улыбку.

Рабочая смена в небольшом кафе на окраине Ролланвуда подходила к концу и одна только мысль о том, что это первый Сочельник без родителей, погружала в глубокий транс. За окнами клубилась тьма и даже уличные фонари едва освещали пустые дороги. Мне нравилось, что в этом районе всегда очень тихо и спокойно, особенно в праздники. Ежедневно, уютные малоэтажные домики радовали глаз, пекарня через дорогу заманивала ароматом свежей выпечки с корицей, а продавцы в ближайшем книжном магазине знали меня в лицо. Но, моей любимой и главной достопримечательностью был старый, заброшенный парк аттракционов. Личный маленький тайник, где можно спрятаться от всех. Побыть наедине со своими мыслями и не переживать, что кто-то может подслушать тихий разговор с самим собой.

- Ты так и не научилась врать, дорогая, - она погладила свой живот, в котором спокойно ждал своего часа будущий мистер Морелл, готовый появиться уже через пару месяцев, - если с этим выражением лица ты говоришь, что все хорошо, значит дело дрянь. Что тебя беспокоит?

Я протерла уставшие от недосыпания глаза и посмотрела на нее обреченным взглядом. Аманда всё равно не отстанет от меня, пока не вытянет нужный ответ. Настырная, местами грубая и переполненная сарказмом подруга – прямая моя противоположность и самый близкий человек, из всех оставшихся на этой земле. Именно она поддержала меня в трудные минуты и приютила у себя, смиренно ожидая, пока моя никчемная жизнь станет хоть чуточку счастливее.

- Ты же понимаешь, что после рождения вашего с Питером ребенка, мне нужно будет искать новое жилье, - я обессиленно вздохнула, понимая всю прискорбность своего положения, - только мои накопления едва ли меня спасут.

- Ты можешь оставаться у нас столько, сколько потребуется. С чего ты вдруг решила, что мы выставим тебя на улицу? – она округлила и без того большие голубые глаза, идеально сочетающиеся с медными волосами.

- Аманда, ты серьезно? Предлагаешь мне всю жизнь спать на матрасе у вас в гостиной? Путаться под ногами, когда заботы захлестнут вас с головой? – я поставила на место блестящий от чистоты бокал и принялась протирать следующий, - нет, это гребаное существование, а не жизнь. Я понимаю, что на безмятежное будущее у меня пока нет ни денег, ни шансов, но если я так и буду сидеть на одном месте, дерьма от этого не поубавится.

Я с раздражением выдохнула и облокотилась ладонями на столешницу, закрывая глаза. Вся эта ситуация напоминала чью-то злую шутку или Вселенский розыгрыш. Целый год я пытаюсь абстрагироваться от этого кошмара, притворяясь, что все в порядке. Только, однажды все равно придется окунуться с головой в эту пучину неудач и признать, что они происходят именно со мной. Вспомнить те минуты, когда я увидела лежащие в спальне тела родителей, с десятками ножевых ранений и вновь испытать эту боль. Испытать невыносимое чувство, когда твои внутренности, словно превращаются в желе и норовят покинуть свое убежище. Когда подступает тошнота от воспоминаний, а воздух отказывается проникать в твои легкие. Когда горло разрывается от крика, перемешиваясь со слезами и проклиная всё на этом Свете. Как так произошло, что один единственный подонок, смог искалечить мою жизнь? Забрать самых родных и лишить крова над головой, только ради денег. Ради очередной дозы наркотиков, которая отплатила ему должной монетой. Этот парень скончался от передозировки героина до того, как его успели арестовать, и, узнав об этом, я мысленно послала к чертям свою совесть и натянула на лицо довольную улыбку прямо в полицейском участке. Я радовалась, как ребенок новой игрушке. Радовалась, что он отправился туда, где ему было самое место. Даже осознавая, что это не вернет мне семью. Понимая, что ненависть и гнев только отравляют кровь и мешают смириться с потерей. Далее же, все по заранее спланированному плану коварной судьбы: дом, находящийся в залоге у банка был отобран за многотысячные долги по выплатам, а учеба в колледже закончилась, практически не успев начаться. Деньги. В нашем мире все упирается только в них. Если у тебя достаточно сбережений и отличная работа – ты король. Если в твоих карманах порхают бабочки, как в моем случае – ты вынужден прислуживать тем самым королям.

- Наверно, ты права, - вновь отозвалась подруга после недолгого молчания, - это совсем не то, что ты хотела. Но, Кали, начинать с нуля всегда трудно, к этому нужно быть готовой, а ты…, - она пожала плечами и чуть помедлив, добавила, - твои раны такие свежие и я не уверена, что одиночество пойдет тебе на пользу.

- Знаешь, даже находясь рядом с вами, я все равно чувствую одиночество. Оно, словно туман, пробирается в любое место, где бы я не была, - мой голос предательски дрогнул, - такими темпами, однажды утром я проснусь и пойму, что проспала всю свою жизнь.

- Мы вполне можем подумать об этом в любой другой день, но только не сегодня, хорошо?

- Хорошо, - сдалась я и забросила на плечо влажное полотенце, - подумаю об этом завтра.

Аманда застегнула на себе легкое бежевое пальто и поправила зеленый берет.

- Ты уверена, что хочешь остаться до конца смены? – виновато улыбнулась она, - мы можем закрыть кафе на час пораньше, посетителей нет и вряд ли предвидятся. Пойдем домой вместе, разогреем остывший ужин и постараемся насладиться праздником.

Как по извечному закону подлости, колокольчики над входной дверью раздались приятным, переливающимся звоном. В бар вошел статный, высокий мужчина, с грустными зелеными глазами и отрешенным взглядом. Он присел напротив нас и вяло улыбнулся, будто подтверждая мою теорию, что этот праздник не такой идеальный, каким его все считают. От него веяло прохладной свежестью и дорогим парфюмом с нотками жареного кофе, который приятно щекотал нос.

- Виски со льдом, - томный, хрипловатый голос разорвал минутную тишину и я чуть вздрогнула, осознав, что залипла на его тонких губах, - и лучше сразу двойную порцию.

- Минутку, - кивнула я в ответ и пожала плечами на укоризненный взор Аманды, - предлагаешь его прогнать? – шепнула ей на ухо и отправилась в другой конец полочек за односолодовым ирландским виски.

- Чертова вселенская несправедливость, - буркнула она чуть слышно и легонько пихнула меня локтем, проходя мимо, - завтра я сама открою кафе, выспись как следует и даже не думай просыпаться раньше десяти утра. Ты меня поняла?

Мне осталось лишь украдкой подмигнуть в знак согласия и принять такое щедрое предложение. Отдых мне и правда пойдет на пользу. После пяти смен подряд, автопилот где-то внутри уже мигал красной лампочкой, извещая о разрядке. Аманда без конца упрекала меня в попытках заработать все деньги мира, убиваясь на бесконечных подработках, но ей не понять моих мотивов. У нее есть крыша над головой, любящий муж и светлое будущее, что живет в ее округлившемся животике. А что есть у меня? Ничего. Откровенно, честно, без преувеличений. У меня нет ничего. Кроме двух чемоданов с одеждой, альбома для рисования с акварельными карандашами и нескольких фоторамок с изображением когда-то счастливой семьи. Это всё, что осталось от прежней жизни. Всё, что напоминает о том, что раньше было лучше, нежели сейчас.

Я ловко отмерила двойную порцию Бушмилс, втягивая его терпкий аромат и, забросив четыре кубика льда, протянула стакан позднему гостю. Он был молчалив, спокоен и задумчиво разглядывал столешницу, наверно, выискивая там ответы на извечные вопросы о смысле жизни. Такие посетители не редкость, особенно по вечерам. Особенно, будучи в одиночестве. Некоторые, спустя несколько бокалов, начинают посвящать тебя во все тягости своей сложной судьбы, считая, что ты единственный человек, который способен слушать их рассказы без отвращения. Некоторые, так и продолжают молчаливо беседовать со своим мыслями. Последние из них, радовали меня куда больше, потому что внимать чужим переживаниям, пропускать их через себя в то время, когда свои бьют через край, очень сложно.

- Калипса, - медленно протянул мужчина, не отводя взгляда от таблички на моей груди, прищуривался и пытался вчитываться как можно внимательней, - за все свои тридцать два года не встречал таких необычных имен.

Я подняла на него свой вымотанный взгляд и убрала в сторону небольшую стопку бумаг, заполняемых для отчетности.

- Меня редко называют полным именем, - ответила я, подходя ближе, - Кали, так гораздо привычнее.

- Ну и зря, - зеленые глаза блестели от выпитого алкоголя, словно в них играли маленькие бесята, - мне очень нравится твое имя. Я бы произносил его только полностью.

Сердце ёкнуло и в груди растеклось теплое, воздушное чувство, сравнимое с сахарной ватой, тающей на языке. Что может почувствовать девушка после таких слов? Правильно. Крылья. Большие крылья, отливающие серебром и уносящие куда-то высоко, в пушистые облака. После таких слов, трудно не влюбиться. После таких слов, сложно забыть того, с чьих губ они слетели. Не смотря на то, что ты его абсолютно не знаешь. Видишь впервые в своей жизни, но понимаешь, что эта встреча одна из самых важных. Как расплата, за все роковые случайности. Как расплата за нелепую смерть родителей, за отсутствие крыши над головой, за невозможность обучаться в колледже. Вот оно – извинение бескрайней Вселенной. Сидит напротив меня, мило улыбается и покручивает в своих невообразимо красивых руках полупустой стакан. Я не знаю, когда успела понять, что сердце требует узнать его имя. Настойчиво ударяется в бег при каждом взгляде на этого хмурого красавца, с густыми черными волосами и мужественной щетиной. Я не знаю, когда успела понять, что засматриваюсь на его широкую грудь, обтянутую серым пуловером, на рельефные мышцы рук, виднеющиеся из-под тонкой ткани. На длинные, невероятно сексуальные пальцы, на несколько родинок возле правого уха, вычерчивающих одно из созвездий. Я фактически сбилась со счета, считая, сколько же смертельных комбо в его внешности. Каким количеством преимуществ наградила его природа в борьбе с соперниками. И, с полной уверенностью, пришла к выводу, что она не оставила шансов большинству мужчин, которые будут вынуждены отправиться рядом с ним на второй план.

- Раз уж тебе известно мое имя, пора бы сказать и свое, - я смущенно улыбнулась, понимая, что осознанно делаю встречный шаг.

Парень озарил пустующее кафе своей безупречной улыбкой, которая с легкостью могла бы претендовать на рекламу зубной пасты.

- Оно не такое красивое, как у тебя, - отшутился он и отвел в сторону свой взгляд.

Господи, наверно, в прошлой жизни я топила котят, мучила щенков и поджигала хомячкам усы, ибо такого откровенного облома могла заслужить только в ответ на кучу ранее совершенных грехов. Так неловко, как в этот момент, я не чувствовала себя никогда. Словно, тебе отказали в порции бесплатного мороженого, когда ты изнуряешься удушливой жарой. Словно тебя грубо отшили, давая понять, что не все сказанные слова несут в себе какой-то смысл. Именно его ранние слова, абсолютно ничего не значили. Для него. С чего я вообще взяла, что этот парень решит знакомиться с такой девушкой, как я? Всем своим внешним видом он кричал о том, какие девушки должны обвивать его шею. Длинноногие милашки, умелые в постели, с тонкими талиями и третьем размером груди. Я проигрывала им практически по всем пунктам: в моей семье, ростомер не поднимался выше отметки в метр шестьдесят; мой скромный запас бойфрендов, с которыми я делила кровать, останавливался на цифре три, а размер груди заставлял падать самооценку до уровня «могло быть и лучше». Но я любила себя такую, какая есть. Любила длинные черные волосы, которые так приятно отливали мерцающим блеском. Любила свои карие глаза, которые иногда переливались медовыми оттенками и небольшие губы вишневого цвета, прямо как у мамы. Я любила в себе эти мелочи, потому что они напоминали мне о ней. О самой родной, самой любимой, самой нужной из всех, кто когда-либо был рядом.

Я восприняла неловкое молчание за призыв к отступлению и вновь уткнулась в бумаги, делая вид, что моя фраза не подразумевала его дальнейший ответ. Капли гордости все еще плавали в крови, не давая открыть рот и повторить недавний вопрос. Если он желает закончить этот разговор обменом бессмысленными и ни к чему не обязывающими любезностями, то я приму правила этой игры, как должное.

- Дитон, - неожиданно отозвался он после мучительного молчания, - вот видишь, я не льстил. Твое имя и правда красивее.

- Ты вспоминал его или придумывал, скрывая настоящее? – я вскинула брови в жесте удивления. Искреннего удивления.

- Я собирался с мыслями, - откровенно признался он, - день выдался не из легких, как и прошедшая неделя, как и весь прошедший год, но, уж лучше коротать этот вечер здесь, нежели там, откуда я пришел.

- Если учесть, что сегодня канун Рождества, то там, откуда ты пришел, на самом деле весьма паршиво, - усмехнулась я, убирая на место отчеты, и встала напротив него, упираясь руками в барную стойку, - еще виски, Дитон, или попросишь счет? Не хочу тебя торопить, но мы закрываемся через двадцать минут.

Я поймала себя на мысли, что пожелай он сейчас, и я оставила бы «Монапе» открытым до самого утра. Лишь бы просто поговорить с ним. Узнать, о чем он думает, что его тревожит, почему в этот праздник, он, как и я, одинок. Интересно, как сильно я влипла? Еще интересней, как можно так сильно влипнуть? Неужели, мифы о купидонских стрелах оказались правдой?

- Что ты делаешь после работы, Калипса? Мы могли бы прогуляться по городу и сделать вид, что рады Сочельнику не меньше остальных, - Дитон сделал вполне серьезное выражение лица и покрутил в руках ключи от автомобиля.

Я нервно сглотнула, выискивая глазами точку опоры, за которую можно было бы зацепиться взглядом. Мое смущение растекалось по лицу алыми пятнами, словно его ошпарили кипятком, а слова застряли где-то на половине пути. Сложно было понять, какой ответ напрашивается в мою голову. Настороженная и застенчивая часть меня говорила, что незнакомец, так легко приглашающий на прогулку в полночь, вполне может оказаться маньяком или насильником. Оптимистичная и раскрепощенная часть твердила, что второго шанса Вселенная точно не предоставит и нужно отдаться на волю судьбе, которая, возможно, уже исчерпала все свои подлости.

- Я не настаиваю, - мужчина с горечью улыбнулся и выставил вверх ладони, - но надеюсь, что ты согласишься, если, конечно, дома тебя не ждет горячий ужин и не менее горячий парень.

- Ты хочешь провести со мной Рождество? – я подозрительно прищурила взгляд, выискивая подвох, - с девушкой, вымотанной шестнадцатичасовой сменой и абсолютно тебе незнакомой?

- Ну почему же, я знаю твое имя, Калипса. Разве, этого не достаточно?

Дитон улыбнулся одними уголками губ и посмотрел на меня, практически не моргая. Его глаза были наполнены изумрудным светом, а взгляд оказался таким теплым и мягким, что мог согреть не хуже шерстяного пледа. С какой неизведанной планеты он спустился к нам на Землю? Таких глаз просто не бывает у обычного человека.

- Дома меня ждет психованная беременная подруга, две чужие собаки и остывший картофель, - с легкой долькой грусти ответила я, стараясь сделать акцент на том, что горячие парни в моем меню не предусмотрены, - так что, я соглашусь на твое предложение, но только при одном условии.

- Согласен на все, кроме хоровода вокруг рождественской елки, - Дитон закусил нижнюю губу и почесал затылок. Нет, он точно издевается над девушками, притворяясь жутко милым и беззаботным. Мне казалось, что такие парни вымерли. Давно и безвозвратно.

- Ты уберешь в карман свои ключи и не сядешь за руль после опрокинутого стакана, - эта фраза прозвучала, как наставление и не требовала возражения. Не могла же я ему сказать, что не прыгну в машину к незнакомому мужчине после непродолжительного разговора. Мне достаточно того, что я без конца убеждаю себя в невинности предстоящей прогулки и оставляю на прежнем месте свои извечные принципы.

- Договорились, - он накинул на плечи легкую ветровку и, положив на барную стойку деньги, направился к выходу, - через двадцать минут жду тебя перед входом, в надежде, что ты не сбежишь через заднюю дверь.

Я кивнула и проводила его взглядом, слушая колокольчики, раздающиеся звоном в пустом помещении. Мне совсем не хотелось задумываться в правильности своего решения, в надежде, что счастье циклично и в один прекрасный день снова вернулось ко мне. Возможно, в виде того самого Дитона.

Заперев парадную дверь на два оборота, я оглянулась по сторонам, поправляя воротник пальто. Пушистый снег зигзагом кружил в воздухе, опускаясь на подмерзшую землю и напоминая, что сейчас зима. Слишком теплая зима, к которой все уже привыкли. Воздух был свежим и чистым, с едва уловимым запахом хвои, что доносился из приоткрытых окон. На улице сгущалась тишина, которая сейчас слишком давила на уши, а где-то под ребрами кольнуло паршивое предчувствие.

Пусто…

Ни единой души…

Никакого Дитона…

Никакого волшебства…

Тяжело выдохнув, я подняла к небу взгляд, позволяя снежинкам падать на лицо и охлаждать пыл на моих щеках. О чем я вообще думала? С чего вдруг решила, что это не очередной розыгрыш Вселенной? Парень, очевидно, пришел в себя и проклял все сказанное ранее. Быстро запрыгнул в свою Хонду, судя по ключам от автомобиля, и скрылся в неизвестном направлении. Я ожидала это, глубоко внутри. Потому что, закон подлости тоже цикличен, как и счастье.

Всего несколько кварталов отделяли меня от дома Аманды и, вновь осмотрев пустынную дорогу, я поплелась вдоль зажжённых окон. Я не буду говорить, что слезы накатывали губительной волной. Не буду говорить, что надежда на что-то большое и светлое, разбилась вдребезги. Потому что, я закаленная разочарованиями. Я не буду переживать о том, что было призрачным и неуловимым. Не буду сожалеть о встрече, которая стала последней. Значит, так должно быть. Не мой человек. Не моя судьба. Не мой праздник…

- Эй! Да я просто счастливчик, Кали, - чьи-то руки одним резким движением обняли меня со спины и прижали к себе. Горячее дыхание обжигало щеку, а голос эхом отзывался в трепещущем от страха сердце.

С осторожностью покосившись через плечо, я судорожно выдохнула, закрывая рот обеими руками, дабы не закричать от удивления.

- О, Господи…, - прошептала я чуть слышно сквозь кожаные перчатки. Это самое странное Рождество в моей жизни. Самое грустное и самое странное….