Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Временному Поверенному в Делах СССР в Германии С, И. Бродовскому

28 января 1930 г.

На Вашу телеграмму от 27 января *****. Линия ясна. Подчеркивайте организованный и систематический характер кампании в печати. Укажите, что у нас это связывают с окончанием репарационного вопроса и с новыми сдвигами во знешнеи политике Германии, Не делая конкретного предложения, настаивайте на немедленном принятии мер, диктуемых обстоятельствами.

Литвинов

Печат. по аах.

* Коореспондент газеты «Кёльнише цейтунг> в СССР. ** См. док. M 37,

*** Советник по экономическим вопросам IV отдела МИД Германии. **** См. док JV; 33. ***** См. док. № 32.

34. Заявление.Торгового Представителя СССР в Германии И. Е. Любимова представителям германской печати ^1:

28 января 1930 г.

Мое назначение на пост торгпреда СССР в Германии совпадает с периодом бурного развития советского хозяйства. Пятилетний план развития народного хозяйства СССР, экономическое и социальное содержание которого, вероятно, известно германской общественности, связан с расширением нашей внешней торговли.

Индустриализация нашего хозяйства вызывает необходимость в значительном импорте оборудования, сырья и полуфабрикатов. Наперекор мнению, которое зыражается в некоторых деловых кругах Германии и других стран, индустриализация не только не ограничивает развития нашего импорта, а способствует его расширению.

Эта точка зрения находит свое полное подтверждение в нашей пятилетке. В сзязи с тем. что мы превышаем намеченные пятилетним планом темпы хозяйственного строительства, мы пришли к необходимости увеличить наш пятилетний импортный план, ибо по мере роста нашего народного хозяйства каши импортные потребности и экспортные возможности расширяются.

Если в одних областях мы заменяем импортные продукты товарами советского производства, то в других областях нам приходится прибегать к возрастающим закупкам за границей.

Чем шире идет процесс реконструкции и технического перевооружения нашей промышленности, тем больше увеличивается необходимость приобретения усовершенствованных машин, точных приборов, аппаратов и технических материалов. Германия занимает первое место в советском импорте. Это значение Германии объясняется тем, что она сравнительно хорошо знает СССР и сумела проявить надлежащую заинтересованность для завязывания и укрепления связи с нашими внешнеторговыми органами и накопила достаточный опыт в совместной работе. Это объясняется также и дружественными отношениями, существующими между Советским Союзом и Германией, которая одной из первых стран завязала с нами широкие хозяйственные отношения. В наших торговых взаимоотношениях приходится учитывать также наличие правовой базы в той или другой стране. Наличие торгового соглашения* с Германией создает возможность нормального развития деловых взаимоотношений. Общие дружественные отношения делают возможным своевременное приспособление правовых форм к развитию хозяйственных отношений.

* См. т. VIII, док. ДЬ 342, стр. 589—600.

Я надеюсь, что совместными усилиями обеих стран и в дальнейшем советско-германские экономические отношения будут развиваться, Несомненно, что дальнейшее развитие будет зависеть как от [отношения] германских хозяйственных кругов к торговле с СССР, так и от хозяйственной политики надлежащих инстанций.

Нам часто приходится читать в различных органах германской печати, что за последнее время мы усиливаем наши заказы в других странах. Наша торговая политика, естественно, заключается в том, чтобы производить закупки в тех странах, которое могут поставить наиболее продуктивное оборудование необходимого нам качества в надлежащие сроки и предоставляют наиболее приемлемые коммерческие условия. Таким образом, политика нашего импорта диктуется хозяйственной целесообразностью, и от наших контрагентов в значительной степени зависит доля их участия в нашем импорте. Исходя из учета всех наших соображений, мы принимаем зсе меры к размещению возможно значительного количества наших заказов в Германии.

Пятилетний план дает нам возможность перспективно предусмотреть размер нашего импорта. Германские хозяйственные круги имеют, таким образом, возможность технически и коммерчески приспособиться к нашему импортному плану, рассчитанному на ряд лет вперед, и этим путем способствовать соответственному росту германского экспорта з СССР.

Не могу не отметить, что некоторые германские хозяйственные круги до сих пор еще не могут примириться с нашей системой, основанной на монополии внешней торговли, Такое отношение к системе нашего хозяйства порождает недоразумения и затрудняет на практике советско-германскую торговлю. Я должен со всей решительностью подчеркнуть, что монополия внешней торговли является для нас руководящим началом в области внешнеторговой политики и составляет неотъемлемую часть нашей хозяйственной системы,

В связи с увеличением внешнеторгового оборота мы стазим себе задачу добиться качественного улучшения работы наших внешнеторговых органов. Это должно выразиться, во-первых, в упрощении всей техники товарооборота, в ускорении прохождения заказов, в широком ознакомлении наших промышленных предприятий с достижениями заграничной техники, Упрощение всей технической стороны внешнеторгового оборота позволяет нам сократить аппарат, улучшить его качество.

Наш импорт зависит от развития нашего экспорта, Германии мы поставляем преимущественно необходимые ей сырье и продукты питания. К сожалению, наш экспорт в Германию испытывает затруднения по линии таможенной политики и

различных законодательных и административных мероприятии.

Наряду с перспективами развития советско-германского товарооборота пятилетний план открывает более широкие возможности в области применения германской техники в самых разнообразных областях нашего хозяйства, Роль иностранной техник}] в нашем хозяйстзе с каждым годом увеличивается, и здесь для германских технических сил открываются широкие возможности.

Я надеюсь, что при содействии германских заинтересованных кругов торгпредство расширит свои торговые операции в Германии на основе учета интересов обеих стран.

Я, со своей стороны, приложу все зависящие от меня усилия к тому, чтобы способствовать дальнейшему развитию со-ветско-германск[1.х экономических взаЕ1МООткошений,

Лечат, по ад:с. Олибя. в газ, <Eef!i^r:er E5r-se г.-Courier* ЛЗ 45,"И. Januar 1910; tBerlL.-jer Вьг$е,';-1е:'-и:,£* V- 47, i'J.!а:;исг i'X-J

35. Телеграмма Полномочного Представителя СССР во Франции В. С. Довгалевского в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

2S января 19S0 г.

Только что вернулся от Вертело*, которому нанес первый визит после возвращения. Я воспользовался случаем, чтобы в самых резких выражениях выразить ему свое изумление и негодование по поводу беспрЕ1мерного оправдания банды международных мошенников, преступные действия которых были полностью вскрыты как на следствии, так и на суде¹². На приговор присяжных сред ei других причин повлияли и речи защиты, которые председатель не обрывал, несмотря на то, что они не относились к существу инкримЕшируемого преступления, а изобиловали неслыханными гнусными выпадами против правительства страны, с которой Франция находится в нормальных отношениях, Я вынужден констатировать, что франко-советские отношения, которые и раньше оставляли желать лучшего, сделали шаг назад, Я боюсь, что приговор плачевно отразится и на экономических отношениях между обоими государствами, так как можно опасаться, что Франция превратится для разного рода проходимцев и мошенников в арену действий, напразленных против Союза и его органов за границей и во Франции, Я закончил предупреждением, что

• Генеральный секретарь МИД Франции.

делаю это заявление по своей личной инициативе и резервирую за собой празо на другие демарши, если получу указания от моего правительства. Я подчеркнул, что нимало не сомневаюсь, что как приговор, так и предшествовавшие ему выступления защиты м поведение председателя будут встречены с негодованием в Москве. Вертело старался меня успокоить заявлениями о том, что и для него приговор был неожиданным, что он понимает мои чувства и согласен с тем, что приговор может иметь неприятные последствия, но что суд присяжных правомочен выносить по своему усмотрению приговор, на который правительство, к сожалению, влиять не может. Я намекнул Вертело, что мы уверены в своей правоте и будем продолжать отстаивать свое празо как в кассационном, так и в гражданском порядке, и повторил, что в случае получения инструкций из Москвы я возобновлю с ним разгозор на эту тему*. Вертело отзетил, что он всегда к моим услугам, хотя не видит, что французское правительство могло бы что-нибудь предпринять по существу состоявшегося приговора.

Полпред

Печсст. по арх.

36. Телеграмма неофициального Представителя СССР в США в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР**

29 января 19-30 г.

Меня посетил приехавший из Чикаго профессор Харпер. имеющий близкую связь с госдепартаментом. Он, по его словам, приехал выяснить действительные факты в связи с нотой Стимсона и нашим ответом***. Когда в беседе я сослался на секретную американскую ноту от 25 июля 1929 г.****, он заявил мне, что о действительном существовании этой ноты он узнал лишь два дня тому назад и что предложение Стимсона сводилось к созданию комиссии из пяти советских граждан, пяти китайцев и «нейтрального» председателя. Заявление Хар-пера служит лпшь подтверждением факта существования ноты, отрицаемой, хотя неофициально, госдепартаментом.

Сквирский

Печат. по арх.

* См. док. № 80. ** Получена по почте. *** См. т. XII. док. Уз 353. "** См. т. XII, прим. 102.

37. Письмо Вцемеиного Поверенного в Делах СССР в Германии Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел СССР M. M. Литвинову

30 января 1930 г.

Многоуважаемый Максим Максимович,

1. Злободневным вопросом для нас является травля в печати, о которой Вам уже известно по телеграммам ТАСС, НКИД и по самой печати. Началось с клеветы, что у нас при содействии государственного аппарата заготовляются фальшивые доллары *. Эта травля быстро прекратилась, как уверяет Динстман **, в результате моей интервенции и принятых аусамтом *** шагов. Я полагаю, что источником этой кампании является желание отомстить нам за подозрения нашей печати¹³ об участии германских правительственных кругов в фабрикации фальшивых червонцев¹⁴. Заодно этим должна была быть оказана помощь обвиняемым в берлинском процессе ****. К этой кампании нужно причислить и статью в «Темпо», написанную якобы на основании информации «Дейче банк». От одного из наших американских друзей мы знаем, что действительно источником этой статьи является «Дейче банк». Поэтому я написал директору банка Вассерману письмо, приложил эту статью и спросил, действительно ли информация, которая дается газетой, исходит от банка, а если так, то в чем эта информация состояла. В ответ на это письмо я получил пространное письмо, которое в копии прилагаю*****. Из этого ответа видно, что все-таки источником был банк, но трудно полагать, чтобы это была злостная работа дирекции. Судя по имеющейся информации, виновником нужно считать заведующего бюро печати банка известного журналиста Мюл-лер-Ябуша, который считается нашим «другом». Быть может, что он не полагал, что его индискреция будет иметь такие результаты. Этому я готов поверить. По-видимому, придется удовлетвориться объяснением Вассермана.

Следующим моментом травли оказалась деятельность торгпредства и «Дероп» ^IS. Хотя обвинения в поддержке коммунистического движения направлены были и по адресу торгпредства, главной целью нападок был «Дероп». Самым одиозным было то обстоятельство, что выпады были сделаны из одного источника, и для них были заполучены такие влиятельные органы как «Берлинер тагеблат», «Кёльнише цейтунг» и

⁸ См. док. N> 27. 66. ** Чнно&ннк IV отдела МИД Германии. *** Министерство иностранных дел Германии (сокр. нем.). **** См. т. XII. прим. 39. ***** Не публикуется.

«Франкфуртер цейтунг». Так как сейчас здесь обострилась борьба с коммунистическим движением, и самым «благородным» оружием в этой борьбе является всегда указание на «руку Москвы», то мы склонны были полагать, что эти выпады диктуются соображениями борьбы против коммунистов. Теперь же я склонен полагать, что эта травля исходила от наших нефтяных конкурентов. Быть может, что эта кампания имеет отношение к разговорам о предстоящем введении нефтяной монополии и является подготовкой общественного мнения. Торгпредство реагировало на эти выпады опровержениями, которые были целиком напечатаны в соответственных газетах. Комментарии, которые к этим опровержениям давали газеты, носят еще злостный характер, но, несмотря на это, их нужно считать отступлением. Как только появились газеты с описанными выпадами, я обратил по телефону внимание аусамта на эту кампанию, и мне было обещано, что она будет прекращена н выяснены будут источники ее происхождения. Вчера за завтраком Динстмаи, Шлезингер и другие хвастались тем, что кампанию застопорили, что источник им известен, но назвать его не хотели. Я полагаю, что в разговоре со Шлезингером наедине мне удастся разузнать правду.

Третьего дня т. Любимов дал интервью*. Текст его заявления был согласован уже с Вами в Москве, н он Вам известен. Это выступление имело «хорошую прессу» и даже больше; в крупных газетах («Берлниер берзен-курир», «Берлннер берзен-цейтунг» и т. п.) появились очень удачные статьи о наших торговых взаимоотношениях. Статья «Берлннер берзен-курир» была, несомненно, инспирирована, аусамтщикн этого не отрицают. Статью эту прилагаю **.

Когда я вчера на завтраке с Шубертом н другими говорил по поводу этой травли, то все единодушно уверяли, что ни аусамт, ни германское правительство, как таковое, ничего общего с этой кампанией не имели. Наоборот, они противо- т действовали ей, лучшим доказательством чего является прием, оказанный прессой интервью Любимова, и принципиальные статьи на эту тему.

Из вышеизложенного следует делать вывод, что пока нет оснований тревожиться из-за мнимой переориентировки германской политики. Несомненно, однако, что отношения к нам примут более планомерный и активный характер в смысле извлечения больших выгод для Германии.

Кстати, приходится отметить, что наши большие секреты относительно реорганизации торгпредства давно уже рассекречены, н журналисты задавали т. Любимову вопросы отно-

• См. док. Jsfe 34. "* «Berliner Börsen-Courier», Jsâ 47, 29. Januar 1930.

снтельно сокращения аппарата, перевода функций в Москву и централизации в Берлине.

2. Дополняю в нескольких словах мои сообщения по мексиканскому вопросу. В свое время я, к сожалению, не сообщал, что Герцог* по приезде в Берлин посетил меня; мы имели продолжительную беседу, никаких жалоб он не заявлял, наоборот, очень оптимистически смотрел на будущее наших взаимоотношений. Зная нз московских сообщении о предстоящем уходе Герцога нз Москвы, я его расспрашивал о планах на будущее. Он ответил, что, разумеется, возвращается в Москву, что приехал в Берлин для участия в работах в специальной правительственной комиссии, которая должна заняться выяснением экономических взаимоотношении Мексики с Германией. Текст интервью Герцога и моего заявления, сделанного Ку**, при сем прилагаю.

3. В последнем бюллетене НКИД я нашел сведения об аресте Вали-хана.

4. Судя по некоторым косвенным признакам, слухн о готовящейся нефтяной монополии имеют основание. Это мне сообщали товарищи из торгпредства, ведающие нефтяными делами. На эту мысль наводит способ, которым реагировал Шлезингер на мой вопрос. Он очень быстро и резко ответил, что ему об этом ничего не известно. Обычно, когда действительно он может что-нибудь отрицать, он говорит это в совершенно другой форме. За правдоподобность слухов говорит и то обстоятельство, что травля наших торговых органов избрала целью именно наши нефтяные организации. Мы будем всеми мерами стараться узнать правду. Вообще монополия не была бы опасна для наших интересов, чего лучшим примером может быть Испания. Но, если в Германии будет заведена монополия, то, по всей вероятности, она будет передана для использования той группе, которая даст Германии соответственное возмездие в виде займа, и эта государственная монополия может оказаться монополией наших конкурентов.

5. Закон о спичечной монополии утвержден уже рейхстагом.

6. Обращает внимание то обстоятельство, что германское морское главное командование переведено из Вильгельмсга-фена в Северном море в Киль в Балтийском море. До 1910 г. это командование тоже находилось в Киле. Когда произошел перевод командования из-за увеличения флота в Внльгельм-сгафен, в этом усматривалось создание особой угрозы Англии. Теперешнее возвращение в Киль можно оценивать как отказ Германии от враждебных замыслов по отношению к Англии.

* Посланник Мексики в СССР. ** Европейский директор агентства Юнайтед Пресс.

Кое-кто склонен усматривать в этом перемещении острие, направленное против Советского Союза. По непроверенным данным, смысл этого перевода следующий: между Францией и Данией заключено будто бы военное соглашение* (у Дании, как известно, с Германией много политических разногласий) относительно совместного действия флотов, и Германия хочет себя защитить от результатов этого соглашения.

7. Социал-демократы, по-видимому, все-таки хотят удержаться в общегерманском правительстве, свои позиции в борьбе с Шахтом ** уже начинают сдазать. Все остальные партии коалиции категорически высказались против удаления Шахта и протиз изменения статута «Рейхсбанка». Для укрепления коалиции в Германии социал-демократы возобновили хлопоты о расширении коалиции в Пруссии, т. е. о включении в правительство фолькспартей ***. По-видимому, социал-демократы приходят к выводу, что добровольный или принужденный уход из правительства приведет к так называемой диктатуре, и их положение при диктатуре, необходимость поддерживать ее в борьбе с коммунистическим движением поставит их в худшее положение по отношению к собственным сторонникам, нежели взятие на себя самих защиту буржуазных интересов в составе коалиционного правительства. Вопрос со всей остротой встанет лишь после фактического утверждения парламентом гаагских соглашений.

С товарищеским приветом

Бродовский

Печат,. id арх.

38. Телеграмма Полномочного Представителя СССР во Франции В. С. Довгалевского в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

31 января 1930 г.

Сегодня я вновь посетил Вертело в связи с развертывающейся наглой кампанией реакционной и белой прессы, а также «Матэн» против Советского правительства, полпредства и меня лично на почве таинственного исчезновения Кутепова ¹⁶. Я напомнил Вертело, что Арене**** по моему поручению уже обратил его внимание на нестерпимо наглый тон белой прессы. Я вынужден констатировать, что сейчас кампания перешла на страницы французской прессы и ведется в нарочито оскорбительном тоне и выражениях по адресу правительства,

* См. также т. XII, прим. 16. ** Президент «Рейхсбанка». *** Немецкая народная партия. **** Советник полпредства СССР во Франции.

которое я имею честь представлять во Франции, полпредства и меня лично. Я прочел Вертело несколько выдержек из прессы. Вертело ответил, что ни он, ни другие французские власти нисколько не сомневаются в полной непричастности полпредства к загадочно-смешному исчезновению Кутепова и что французские власти не сочувствуют кампании прессы, которая, пользуясь свободой печати и вкусами читателя, размазывает эту историю, уснащая ее деталями и выводами характера явно рокамбольного. Я заявил, что принимаю с удовлетворением первую часть его заявления, но по существу поведения прессы, особенно белой, и французские власти должны констатировать: зо-первых, пресса сообщает об установлении тщательной полицейской слежки за полпредством, поддерживая тем самым версию о том, что полиция подозревает причастность полпредства, а власти ничего не делают, чтобы рассеять эту наглую, навязываемую изо дня в день широкой публике версию. Во-вторых, я должен констатировать, что часть улицы, прилегающей к полпредству, действительно наводнена одетыми в штатское полицейскими, которые нисколько не стараются замаскироваться. В-третьих, безучастность французских властей к наглым выходкам прессы истолковывается белой прессой как сочувствие властен к ней и белым организациям, которые все более наглеют и считают, что им во Франции все дозволено, забыв о том. что Франция может их только терпеть; они становятся в позу дружеских и фаворнзируемых французскими властями организаций, безнаказанно направляя свои наглеющие выпады протнз законных органов СССР. В-четвертых, белогвардейская газета «Возрождение» призывает к индивидуальной расправе с нами, и я лично и мон сотрудники стали получать угрожающие письма. В-пятых, только сегодня представителям «Союза возвращения на Родину»*, явившимся в префектуру, чтобы справиться, утвержден ли префектурой новый состав правления, было заявлено, что этот союз, вероятно, будет закрыт, ибо он занимается советской пропагандой. Все это я излагаю ему. Вертело, в уверенности, что французское правительство примет экстренные меры к ограждению Советского правительства и полпредства от наглых выпадов и провокаций и к привлечению белой эмиграции к порядку. Вертело вновь попытался было сослаться на свободу печати и на «затруднительность для правительства, балансирующего между правыми и левыми, принятия суровых мер по отношению к белой прессе»; обилие шпионов возле полпредства он пытался объяснить стремлением оградить нас от возможных безумных выходок. Я возразил, что, не претендуя на перечисление всех возможностей, имеющихся в

• См, т, XII, прам, 85,

распоряжении французского правительства, я укажу сейчас только две, которые могли бы сразу очистить атмосферу, а нмеино: 1. Французское правительство Дает понять прессе, в частности белой, что считает недопустимым кампанию и настаивает на немедленном прекращении ее. 2. Префектура полиции выступит с коммюнике, в котором сообщит, что все намеки, прямые или косвенные, о причастности полпредства н каких-либо советских агентов к исчезновению Кутепова лишены основания. Вертело, подчеркнув, что он совершенно согласен со мной в том, что кампания прессы ни на чем не основана, что она вредна и ее надо прекратить, обещал сегодня же доложить Бриану*, который приезжает из Лондона вечером. Если кампания ие утихнет, я попрошусь к Бриану. Только что прочел вечерние газеты. «Либерте» призывает к народной расправе с полпредством, если власти ие решатся сами произвести обыск. Газета «Энтраисижан» обсуждает в виде интервью с высоким чиновником охранки вопрос о снятии иммунитета. Считаю необходимым, чтобы Наркомнидел в поддержание моих демаршей сделал со своей стороны энергичный демарш перед Эрбеттом **. Положение может стать серьезным. Тардье*** находится в Лондоне, Бриан вернулся только на несколько дней. Правительство фактически без главы. Возможно, что антисоветские силы стараются использовать это безначалие для создания атмосферы разрыва отношений.

Полпред

Лечат, по арх.

39. Телеграмма Полномочного Представителя СССР во Франции В. С. Довгалевского в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

/ февраля 1930 г.

Сейчас мы переживаем очень серьезный момент, положение весьма тревожное. Реакционная печать продолжает угрожать самосудом, если власти не произведут обыска в полпредстве. Располагаем сведениями о том, что белые организуются для нападения, а также о повышенном настроении парижского обывателя и о возможных эксцессах. Получаю угрожающие письма. Мой разговор с Вертело****, видимо, ие дал желательных результатов. Только что нам сообщили об аресте руко-

* Министр иностранных дел Франции. ** Посол Франции в СССР; с*, док. Ne 4!. *** Председатель совета министров Франции. *'** См. док. К? 38.

Водителя «Союза возвращения» Блохи, которого полиция прямо из помещения союза отправила на вокзал для высылки. Завтра, несмотря на воскресный день, буду добиваться встречи с Брианом и вручу ему ноту по поводу происходящего, в которой суммирую прошлые демарши перед Вертело и потребую принять срочные меры для ограждения полпредства*. В то же время на случай внезапного нападения мы организовали охрану полпредства собственными силами. Жду инструкций **.

Полпред

Печат. по арх.

40. Интервью вр. и. о. Народвого Комиссара Иностранвых Дел СССР M. M. Литвинова представителю ТАСС

2 февраля 1930 г. ***

В беседе с представителем ТАСС вр. и. о. Народного комиссара по иностранным делам т. Литвинов следующим образом высказался по поводу разрыва дипломатических отноше-ивй с Мексикой:

— Отозвание мексиканского поверенного в делах из Москвы, которому предшествовало соответствующее заявление товарища министра иностранных дел Мексики г. Эстрады, ии в какой мере не соответствовало сложившимся на практике отношениям обоих государств. Отношения между обенмн странами н правительствами за все время не оставляли желать ничего лучшего. Я уверен, что мексиканский народ и его прежнее правительство весьма ценили сочувствие, с которым народы Союза относились к борьбе Мексики против ее подчинения интересам империалистических держав и за укрепление ее независимости. Мексиканские посланники в Москве в свою очередь постоянно заверяли нас в глубоких симпатиях мексиканского народа к нашему Союзу, и это были далеко ие пустые дипломатические фразы ****. Само собою разумеется, никаких конфликтов, ни политических, ни экономических между Советским Союзом н дальней Мексикой ие возникало и возникать ие могло. Не было также никаких проявлений недовольства ин с одной, ии с другой стороны. Совершенно неверно высказанное кем-то предположение о политическом характере отъезда из Москвы несколько недель назад мексиканского посланника г. Герцога. Прощаясь со мной, г. Герцог объяснял свой отъезд отчасти личными причинами, отчасти данным ему

* См. док. № 45. ** См. док. № 41. *** Дата опубликования. **** См. т. VII, стр. 549—550; т. XII, док..Na 48, 83.

правительством поручением об изучении каких-то вопросов в Центральной Европе. Никаких протестов ни г. Герцог, ни его предшественники, а также мексиканское правительство нашему полпреду в Мексике не заявляли.

При существовавших между нами и Мексикой дружеских отношениях получение от мексиканского правительства известкой телеграммы в связи с советско-китайским конфликтом* было уже явным доказательством нового усиления в Мексике давления внешних влияний.

Мексиканский поверенный в делах ничем иным не мог официально объяснить мне разрыв отношений**, как явно притянутыми за волосы ссылками на мнимые «коммунистические интриги», якобы ведущиеся в разных странах против Мексики «по указанию Москвы». Никаких конкретных фактов он не привел, ибо в распоряжении его правительства не было таких фактов, которыми оно могло бы оправдать хотя бы в глазах самого мексиканского народа не только разрыв, но и какое бы то ни было ухудшение отношений с Советским Союзом. Мексиканское правительство не осмелилось, конечно, обвинить нас во вмешательстве во внутренние дела Мексики, ибо это было бы чудовищной неправдой, а указывало поэтому лишь на какие-то интриги в третьих странах, якобы предписанные Mo-. сквой. Повод слишком смешной, чтобы на нем долго останавливаться, но так как никаких других причин для разрыва отношений не существует и мексиканским правительством не приведено, то остается предположить, что мексиканское правительство в данном случае действовало под давлением внешних сил и что в Мексике ие существует больше тех предпосылок, которые в свое время сделали возможным установление нормальных и даже вполне дружественных отношений с Со^: ветскнм Союзом. Мы можем по этому поводу лишь выразить сочувствие мексиканскому народу ^|7.

Печат. по газ «Известия»

Л5 32 (3879). 2 февраля ИЗО г.