Сообщение ТАСС о пребывании в Москве Министра Иностранных Дел Польши Бека

16 февраля 1934 г.

Трехдневное пребывание польского министра иностранных дел г. Бека в Москве дало ему и Народному комиссару по иностранным делам т. Литвинову возможность иметь несколько продолжительных бесед**. Во время этих бесед подвергнуты обзору и обсуждению общее международное политическое положение, вытекающие нз него международные проблемы, а в особенности те нз них, которые затрагивают или могут затрагивать интересы СССР и Польской Республики.

Обмен мнениями между т. Литвиновым и г. Беком выявил общность взглядов по многим из этих проблем и вопросов и твердую решимость представляемых ими правительств продолжить усилия в направлении дальнейшего улучшения взанмоотношеннй между СССР и Польской Республикой и всестороннего сближения народов этих стран, основою чему служат заключенные между обоими государствами пакт о ненападении и конвенция об определении агрессин***, действию которых признано желательным придать возможно длительный характер. В духе этих актов оба правительства и впредь готовы сотрудничать между собою в деле сохранения и укрепления всеобщего мира, уделяя особое внимание в этом своем сотрудничестве сохранению мирных и нормальных отношений в блнже интересующей оба государства восточной части Европы.

* См. т. XVI, док. № 213, 218, 220. ** См. док. Дь 53. ••* См. т. XV, док. № 300; т. XVI, док..4» 2I&

Учитывая нынешнее состояние советско-польских отношений и растущие возможности и значение международного сотрудничества обоих государств, г. Бек по поручению своего правительства предложил соответственные дипломатические представительства обеих стран в Москве и в Варшаве возвести в ранг посольств. Тов. Литвинов присоединился к этому мнению г. Бека и от имени своего правительства предложение принял *.

Печат. по газ. «Известия*

M 41 (5285),:б февраля 1934 г.

59. Нота Полномочного Представительства СССР в Германии Министерству Иностранных Дел Германии

16 февраля 1934 г.. Л* 630

Некоторое время тому назад родственники оправданных по Лейпцигскому процессу и ныне находящихся в Берлине под арестом болгар Димитрова, Попова и Танева обратились в Посольство СССР в Германии со следующей просьбой:

Недавно в ходе беседы с болгарским посланником в Берлине г. Поменовым эти родственники установили, что болгарское правительство не считает более вышепоименованных болгар болгарскими гражданами. Учитывая этот факт, родственники вышепоименованных лиц просили Посольство СССР в Германии как от своего собственного имени, так и по поручению Димитрова, Попова и Танева предоставить этим последним советское гражданство.

Посольство СССР в Германии в соответствии с установленным порядком направило это ходатайство в Москву. Сейчас Посольство СССР получило решение Правительства СССР, согласно которому Советское Правительство 15 февраля с. г. удовлетворило ходатайство родственников Димитрова, Попова и Танева о принятии последних в пределы СССР и о присвоении им советского гражданства.

Теперь посольство просит Министерство Иностранных Дел принять меры к немедленному освобождению советских граждан Димитрова, Попова, Танева из-под ареста для их скорейшего отъезда в СССР **.

Лечат, по срх, Ояубл, з хурч. кКомку-н^ст» M б, апрель ~ШЭ г,, стр. 20.

* См. ДОК. № 125. ** См. также док. № 60.

60. Запись беседы второго секретаря Полномочного Представительства СССР в Германии с заместителем заведующего IV отделом Министерства Иностранных Дел Германии Хэем *

16 февраля 1934 г.

Был у Хэя, передал ему нашу ноту по поводу Димитрова, Попова и Танева ** и сказал ему следующее: мы просим, чтобы все относящееся к советским гражданам Днмитрозу, Попову и Таневу было сделано в кратчайший срок. Для того, чтобы отвезти Димитрова, Танева и Попова из шуцхафт***, я как представитель полпредства явлюсь лично, что прошу иметь в виду министерство иностранных дел. То обстоятельство, что советские граждане Димитров, Попов и Такев будут до их отправки в Советский Союз находиться, вероятно, в советском посольстве, не снимает ответственности за их безопасность, особенно во время их переезда до немецкой границы. Поэтому мы оставляем за собой право в надлежащие моменты обращаться за соответствующими мероприятиями к немецким властям. Хотя немецкие власти, вообще-то говоря, заботливо относятся к охранению прав находящихся на территории Германии иностранцев, но в этом случае придется, возможно, прибегнуть к любезному содействию германских органов.

Хэй сказал, что это для него совершенно новая проблема и очень сложная и что он, конечно, сейчас же передаст нашу ноту с моими требованиями министру. Я спросил его, в какой мере и с какой точки зрения он считает эту проблему сложной. Хэй ответил, что, возможно, их гражданство не является столь ясным, как это мне кажется.

На это я ему ответил следующее: Не представляю себе, что кажется сложным в этом деле г. Хэю; что указанные лица являются советскими гражданами, явствует из только что мною доложенного министерству иностранных дел решения Советского правительства о принятии Димитрова. Попова и Танева в советское гражданство. Это ясно и определенно. Если же г. Хэй думает, что Димитров, Попов и Танев являются болгарскими гражданами, то он — плю роялист ке ле руа мем ****: ведь болгарское правительство в лице ответственных своих чиновников совершенно недвусмысленно заявило, что Димитрова, Попова и Танева не считает своими гражданами. Остается еще одна возможность: не думает ли г. Хэй, что советские

* Из дневника А. В. Гиршфельда за время с 13 по 16 февраля 1934 г.

⁸* См. док.,V»ö9. ***•—. ареста (нем.). **** — более роялист, нежели сам король (фр.).

граждане Димитров, Таиев и Попов являются немецкими гражданами? Хэй махнул на меня рукой и сказал: О, нет, г. Гиршфельд. В таком случае, заявил я Хэю, положение нисколько не сложное, а чрезвычайно простое, и советское полпредство настаивает иа срочном принятии мер к немедленному освобождению советских граждан Димитрова, Попова и Таиева, являющихся юридически свободными лицами после оправдательного приговора Лейпцигского суда. Я категорически отвергаю всякие сомнения в области их гражданства. Хэй заговорил о том, что такой вопрос нельзя решить сразу. Тогда я ему сказал, что если сегодня или завтра советские граждане Димитров, Таиев и Попов не будут освобождены, то я прошу дать мне с ними свидание сегодня или в крайнем случае завтра. Необходимо осуществить некоторые формальности, заключающиеся в том, что советские граждане Димитров, Попов н Таиев должны дать свои подписи на выставленных для них советских паспортах. Хэй ответил, что он обо всем немедленно доведет до сведения соответствующих инстанций. Прощаясь, я еще раз обратил его внимание на необходимость срочнейшего разрешения поставленных советским посольством перед министерством иностранных дел вопросов *.

Гиршфельд

Печат. по арх. Оп^бл. в журн, <Комму-нист*. *£ 6. апрель 1969 г., стр. 26—21.

61. Запись беседы второго секретаря Полномочного Представительства СССР в Германии с советником IV отдела Министерства Иностранных Дел Германии Типпельскир-хом**

17 февраля 1934 г.

Около И часов утра мне позвонил Беспалов*** о том, что в ТАСС происходит обыск. Когда я приехал туда, то никого не застал. По рассказу Беспалова, он после звонка в полпредство предложил полицейским подождать приезда секретаря полпредства, который уже выехал в ТАСС; полицейские, однако, предпочли удалиться, причем руководитель обыска заявил, что он занят и ждать ие может. Полицейские спрашивали у Беспалова, имеется ли тут типография, печатаются ли листовки, какие производятся передачи по ферндрукеру (имеется в виду приемный буквопечатающий аппарат, передающий сообщения [телеграфного агентства] Вольфа), что такое ТАСС и т. п. Беспалов дал соответствующее разъяснение. За-

* См- также док. Л» 61.

** Нз дневника А. В- Гиршфельда от 26 февраля 1934 г. *** Заведующий отделением ТАСС в Германии.

тем полицейские просмотрели газетный материал и вырезки, открыли все книжные шкафы и т. п. Отозвав домашнюю работницу в отдельную комнату, они спрашивали ее, ие принимает ли она участия в печатании листовок.

Был у Типпельскирха, заявил ему протест против обыска в ТАСС, передав вкратце те нелепые вопросы, которые задавались руководителю ТАСС полицией. Типпельскирх обешал срочно выяснить обстоятельства дела и дать соответствующее объяснение.

Затем спросил у Типпельскирха, каковы результаты переданной вчера ноты по поводу советских граждан Димитрова, Попова и Таиева*. Типпельскирх сказал мне: г-н Гирш-фельд, вы 24 часа тому назад передали йоту и уже настаиваете иа ответе. Это похоже на ультиматум. Не производите давления иа наше правительство (юбеи зи кейнеи друк аус ауф ди регируиг), пусть правительство имеет возможность в полном спокойствии заниматься этим вопросом. Я ему ответил, что, поскольку дело идет о советских гражданах, оправданных по суду, полпредство, естественно, ие может допустить такого положения вещей, чтобы указанные лица продолжали дальше находиться в заключении, в котором они как советские граждане пребывают с 15 февраля. Затем я передал Типпельскнрху о том, что при разговоре с Хэем после передачи ноты официально просил Хэя дать срочно свидание с советскими гражданами Димитровым, Поповым, Таневымдля улаживания некоторых формальностей, связанных с принятием Сказанных лиц в советское гражданство. Тнппельскнрх спросил, какого рода эти формальности. Я ответил, что нужно, например, иметь их подписи иа их советских паспортах, и тут же показал эти паспорта Типпельскнрху. Типпельскирх изумился или сделал вид, что он изумлен, и воскликнул: «Ах, уже готовы паспорта'.» Я ему- ответил, что все это, как он видит, делается своевременно, остановка лишь в этом ясном деле за аусамтом**. Типпельскирх сказал, что дело это чрезвычайно сложное и поэтому ие надо оказывать давления. Когда я его тут же спросил, в чем же, собственно, заключается сложность, он поспешил сказать, что он не знает, насколько это Дело является сложным и вообще по этому вопросу ничего ие знает и никаких суждений не имеет. Я ему сказал, что мы ждем срочного ответа на нашу ноту ***.

Примерно через час Типпельскирх позвонил мне в полпредство и сообщил по поводу обыска в ТАСС, что здесь действовали местные полицейские власти по их собственному почину без каких бы то ни было указаний сверху. Полицейские будто

* См. док. № 59,60. ** Министерство иностранных дел Германии (нем.). *** См. также док. № 64.

бы слышали какие-то подозрительные шумы и по долгу службы должны были проверить, что собой представляют эти шумы. Типпельскирх заявил, что теперь мы видим, насколько внимательно аусамт относится к нашим заявлениям, так как дело было немедленно проверено, и что можно считать этот инцидент исчерпанным. Я ему ответил, что инцидент является далеко не исчерпанным, так как все его объяснения сводятся к тому, что полицейские слышали какие-то подозрительные шумы. Если они имели в виду стук пишущей машинки, то этот так называемый подозрительный шум будет продолжаться и дальше, что позволит полицейским вновь и вновь его обнаружить и если не каждый день, то довольно часто и впредь посещать ТАСС. ТАСС же является представительством в Германии государственного советского учреждения, хоть и не пользуется правами экстерриториальности. Типпельскирх изложил только что мне соображения полицейских, о содержательности которых можно судить и по тем бессмысленным вопросам (унзипнинге фраген), которые ими задавались руководителю ТАСС. Каково же, собственно говоря, отношение аусамта к этому делу? Обязанность аусамта, по-моему (представитель ТАСС аккредитован при отделе печати аусамта), принять соответствующие меры к недопущению подобных явлении. Типпельскирх стал доказывать, что полиция остается полицией в любом государстве и т. п. После долгих разговоров он, наконец, заявил, что это недоразумение и что будут приняты меры к кеповторению таких недоразумений.

Гиршфельд

Печаг. г.з арх, Опу5л. (частично) в хурн. tKo.vMy.4Uci». 'è S, апрель 19€i г., стр. 2;—22.