Письмо н. о. Генерального консула СССР в Харбине Особому агенту Министерства Иностранных Дел в Северной Маньчжурии Шн Люй-бэню

7 декабря 1934 г. Господин Особый агент.

5 декабря около 10 час, вечера на улице Пристань, 8-я линия, возле своего дома неизвестными лицами русской нацио-

⁴ Си. док.-Л 417..

нальностн был похищен курьер Генерального консульства, советский гражданин Федор Дмитриевич Ровенко. Согласно данным мне Ровенко показаниям, к нему подошли двое неизвестных, один из них ударил его револьвером по затылку, затем его втащили в автомобиль, завязали глаза, отвезли в неизвестное место и там спустили в подвальное помещение и несколько лиц русской национальности в масках, назвавшие себя представителями «Братства русской правды», подвергли Ровенко зверским избиениям с целью вынудить у него показания о работе Генерального консульства и о деятельности отдельных сотрудников последнего. Допрашивавшие Ровенко лица интересовались — кто из сотрудников Генерального консульства является представителем ГПУ, имеются ли в Генеральном консульстве подземелья и тайные передаточные радиостанции для сношения с Москвой. Указанные лица требовали от Ровенко представления в дальнейшем осведомительных сведений о работе Генерального консульства и о лицах, посещающих Генеральное консульство, в частности желающих принять советское гражданство. Во время допроса Ровенко видел у своих истязателей списки всех сотрудников Генерального консульства с адресами н характеристикой их служебного и семенного положения, коими могут располагать только надлежащие органы власти. Наконец, в одном из допрашивавших его лиц Ровенко нашел сходство с одним из полицейских сыщиков, за последнее время ведших систематическое наблюдение за Генеральным консульством и его сотрудниками. Ровенко, будучи предупрежден, что в случае сообщения в Генеральное консульство о происшедшем он сам, равно как и его семья, будут убиты, был отпущен, точнее вывезен на автомобиле (черная широкая карета без номера) и брошен на улице. В пять часов утра 6 декабря он был доставлен родственниками в очень тяжелом состоянии в Генеральное консульство и сообщил о происшедшем. В свою очередь Генеральное консульство поставило об этом в известность дипломатическое представительство и полицейские власти и потребовало медицинского освидетельствования Ровенко, которое и было произведено. Акт медицинского освидетельствования при сем прилагается ³⁰⁹. В настоящее время Ровенко находится на излечении в центральной больнице КВЖД.

Доводя обо всем изложенном до Вашего сведения, я не могу не поставить нападение на Ровенко в связь с фактом открытого полицейского наблюдения русскими белыми полицейскими за Генеральным консульством и его сотрудниками³¹⁰, в частности за гр. Кунаевым, против установления за которым наблюдения я неоднократно протестовал перед Вами и снятия коего я настойчиво требовал в своем письме к Вам от 4 декабря. Я обращал Ваше внимание на провокационный харак-

тер этого наблюдения, особенно на провокационный характер поручения этого наблюдения антисоветским белоэмигрантским полицейским, а также возложил всю ответственность за возможные последствия этого на соответствующие японо-маньчжурские власти. К сожалению, худшие мои опасения, связанные с этими явными фактами антисоветских провокаций, оправдались очень скоро и жертвой их стал Ровенко. Изложенные мною факты о характере допроса Ровенко вскрывают провокационные цели допрашивавших его лиц и дают мне полное основание указать на явную связь этой группы лиц с теми антисоветскими провокационными организациями, на существование которых в Маньчжурии я имел честь обращать Ваше внимание.

Заявляя поэтому самый решительный протест против поведения японо-маньчжурских властей по отношению к Генеральному консульству н против факта нападения на сотрудника консульства Ровенко, я имею честь заявить, что ответственность за происшедшее целиком и полностью падает на соответствующие японо-маньчжурские власти. Я требую производства самого тщательного расследования всех обстоятельств нападения и допроса Ровенко, выявления действительных инспираторов этого нападения, его участников и их примерного наказания *.

Примите, господин Агент, уверения в моем к Вам совершенном почтении.

Райвид

Печат. по арх. Очибл, в газ, ^Изееаия» № 291 (553В), 14 декабря 1934 г,

426. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Германии с Министром Иностранных Дел Германии Ней-ратом **

8 декабря 1934 г.

Несмотря на субботний день, Нейрат, согласно выраженному мною желанию, принял меня в тот же день после обеда. Моя просьба была вызвана тем обстоятельством, что к ранее фиксированному Нейратом дообеденному часу свидания не была еще расшифрована телеграмма т. Литвинова, излагавшая содержание протокола*** — тема моей предстоящей беседы.

* См. также док. № 351, 403. ** Из дневника Я. 3. Сурица от 13 декабря 1934 г. *** См. док. № 417.

Когда я прочел Нейрату основной пункт протокола, он лишь вяло поблагодарил меня и сказал, что в общих чертах с содержанием этого пункта он уже знаком как со слов ранее посетившего его Понсе, так и нз газет. Никаких замечаний по существу протокола Нейрат не сделал.

Наступившее неловкое молчание я прервал вопросом, когда г. министр предполагает приступить, согласно выраженному им в прошлый раз пожеланию, к переговорам о Восточном пакте. На это Нейрат ответил, что когда (во время обеда у него) он говорил со мной о предстоящих в ближайшем будущем разговорах о Восточном пакте, он исходил из сообщения, сделанного ему за несколько часов до этого обеда Понсе о том, что Лаваль намерен в ближайшие днн вручить свой ответ на германский меморандум *. Совершенно естественно, что это открыло бы начало переговоров, которые Нейрат считает целесообразным повести с обоими инициаторами пакта одновременно. Но теперь от своего посла в Париже Нейрат узнал, что по заявлению самого Лаваля французский ответ на меморандум откладывается до окончания саарского плебисцита **. Тем самым, естественно, откладываются на этот же срок н переговоры по Восточному пакту. Что касается отношения Германки к Восточному пакту, то основное возражение с ее стороны по-прежнему встречает установление принпнпа взаимной помощи, принципа, абсолютно неприемлемого для Германии. В этом отношении германское правительство своей точки зрения не изменило***, но оно полагает, что можно прийти к целям, поставленным себе инициаторами пакта, иными методами. В чем эти методы заключаются, Нейрат не говорил.

Суриц

Печат. по арх.

427. Протокол [о торговых отношениях между СССР и Францией]

[9 декабря 1934 г.]

Между Народным Комиссаром Внешней Торговли СССР А. П. Розенгольцем, действующим по уполномочию Правительства СССР, и Министром Торговли и Промышленности Французской Республики г. Маршандо, действующим по уполномочию Французского Правительства, имели место с 4 по 9 декабря 1934 г. переговоры, касающиеся исключительно вопросов торговли.

* См. журя. «Л1еждун а родная жизнь» J*è 7, 1963, стр. ï58. ** См. также док. № 423. *** См. док. № 327-

В результате этих переговоров стороны, руководствуясь желанием развивать торговые отношения между обеими странами, пришли к следующему соглашению:

1. Начать в кратчайший срок переговоры в целях заключения договора о торговле, поселении и мореплавании³¹¹.

2. Заменить возможно скорее Временное торговое соглашение от П января 1934 г.* соглашением такого же характера.

В целях заключения этого соглашения были рассмотрены, как могущие служить для него основанием, следующие предположения:

а) Открытие СССР на французском рынке кредита, размер которого н длнтельиосгь которого и ставка по которому должны быть определены н который будет предоставлен на достаточное количество лет н из нормального процента. Этот кредит будет использован для уплаты по заказам, которые будут выданы французской промышленности в течение 1 года.

б) Предоставление французским экспортерам гарантии кредитов.

3. Если новое торговое соглашение не сможет быть заключено до 1 января 1935 г., то соглашение от 11 января 1934 г. останется в силе в течение 1935 г. впредь до окончания переговоров, которые должны быть закончены в возможно короткий срок.

Настоящий протокол вступает в силу сего числа. Учинено в Москве в двух экземплярах на французском и иа русском языках 9 декабря 1934 г.

А. Розенгольц Поль Маршандо

Печат. по арх. Опцбл. в газ. «Известия» Л§ 296 (S344). 20 декабря 1934 г.

428. Письмо Полномочного Представителя и Торгового Представителя СССР в Персии в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР н Народный Комиссариат Внешней Торговли СССР

9 декабря 1934 г.

В настоящее время мы стоим непосредственно перед переговорами с персидским правительством о заключении нового торгового договора ввиду истечения летом 1935 г. срока действия договора 1931 г.** Совершившиеся в эти годы изменения в структуре персидской экономики вообще н в советско-персидской торговле в частности ставят перед нами новые за-

* См. «Собрание законов-.», отд. 11, № 4, 15 марта 1936 ста 45—68 ** См. т. XIV, док. № 312.

дачи, которые должны найти свое отражение в новом договоре. Уже старый договор (1931 г.) не являлся только международно-правовым документом, определявшим лишь условия и режим взаимной торговли. Это был уже документ в известной степени планового характера, предусматривавший не только самый режим торговли, но и ее содержание, поскольку в нем были определены советские квоты завоза в Персию отдельных конкретных товарных статей. Новый же договор, по весьма настойчиво высказываемым пожеланиям наиболее ответственных персидских государственных деятелей (премьер-министр Форуги, министр финансов Дазер и др.), должен быть в своей основе документом не столько юридического характера, сколько планово-экономического*.

Договор должен быть построен на базе взаимного учета основных планов развития хозяйства обеих стран и представлять из себя как бы контур перспективного плана развития со-зетско-персидской торговли. Остальные части этого договора должны быть подчинены этой основной идее. Другими словами, договор явится международно-правовым документом, соответственным образом оформляющим плановую перспектаву развитая торгозли и вообще экономических отношений между обеими странами. Что касается режима торговли, то можно заранее сказать, что он будет подчинен первому основному принципу и будет из него вытекать.

В настоящем письме мы хотели бы особо обратить ваше внимание на один'вопрос, который при зсех обстоятельствах не может быть обойден новым договором, вернее же сказать, займет доминирующее место в переговорах и в самом договоре: это вопрос о качественной перестройке нашего экспорта в Персию в сторону сокращения вывоза в эту страну предметов потребления с одновременным увеличением и, может быть, прогрессивно возрастающим, вывоза машин и оборудования. Можно заранее сказать, что едва ли на будущий год персы согласятся принимать наши спички — об этом уже было сделано устное предупреждение г. Дазером (см. записи наших бесед) ^Ы2, — несомненно, будет сокращен вывоз нашего сахара_т а года через 2—3 он. возможно, и совсем отпадет; через 3—4 года настанет очередь хлопчато-бумажной мануфактуры. Это основные статьи, не говоря уже о второстепенных. Торговля всеми перечисленными статьями в настоящее время монополизирована в Персии за правительством, и оно регулирует ее таким образом, чтобы дать возможность развиваться существующим фабрикам, построенным по европейскому образцу, и чтобы обеспечить рынок для строящихся. Весь этот процесс, совершающийся за последние 2—3 года

* См. док..4° 162, 297, 299.

достаточно быстро, со всей актуальностью ставит перед нами вопрос о необходимости коренной перестройки нашего экспорта в Персию, если мы не хотим окончательно уйти с персидского рынка и быть замещенными нашими конкурентами.

С другой стороны, наше хозяйство сделало за эти годы исключительные успехи в области промышленного строительства, и в особенности в части постройки промышленных предприятий, изготовляющих средства производства. Поэтому мы вполне готовы участвовать нашим экспортом в частичной перестройке персидского хозяйства и вполне готовы дать Персии из производимых у нас промышленного оборудования и транспортных средстз именно то, что ей нужно. Мы должны быть готовыми к массовому увеличению вывоза автомашин, которые уже начали нами вывозиться в Персию за последние месяцы, поскольку правительство предполагает постепенно монополизировать за собой весь персидский автомобильный транспорт и, видимо, не будет возражать против договорной поставки ему наших автомашин, а может быть, в этой поставке будет прямо заинтересовано (см. запись беседы г. Дазера с драгоманом-консультантом торгпредства т. Белгородским от 2 декабря с. г.) ³¹³. Мы должны быть готовыми к возрастающему вывозу наших сельхозмашин, в связи с предполагаемыми и частично уже начатыми мероприятиями правительства в области сельского хозяйства, и в частности в связи с проектом организации государственных сельскохозяйственных прокатных станций (см. упомянутую беседу г. Давера с т. Белгородским от 2 декабря с. г. и с торгпредом т. Шостаком от 4 декабря) ^3:3. Наконец, мы должны быть готовыми для участия в строительстве персидских промышленных предприятий, в котором на сегодняшний день нас определенно обогнали иностранные фирмы. Мы не говорим уже о необходимости быть готовыми к расширению у нас персидских заказов материалов и оборудования для строящихся персидских дорог, в чем мы частично участвуем и на сегодняшний день. Говоря об этих линиях, по которым пойдут персидские правительственные заказы, мы должны также отметить, что и частный неорганизованный персидский рынок предъявляет все большие н большие требования на предметы производственного назначения и строительные материалы, которые они не могут достать на месте в Персии.

Основным препятствием, которое сегодня крайне затрудняет нашу работу в этой области и может стать в будущем причиной полного овладения персидским рынком инофирмами, является отсутствие осведомленности у персидского правительства и технических кругов, а также у персидского купечества о выдающихся достижениях Советского Союза в области промышленного строительства. Неосведомленность в

этом отношении у персидского покупателя совершенно исключительная, и его представление об уровне развития советской промышленности н ее экспортных возможностях в области технического экспорта граничит с анекдотичностью. Рассеять такие, совершенно неправильные, представления может лишь посылка достаточно многочисленной н авторитетной персидской правительственной делегации в СССР и обстоятельный осмотр ею соответствующих новейших фабрик, заводов и других предприятий, которые по своему характеру и производственным возможностям в будущем смогли бы стать поставщиками для персидского рынка. Вопрос о приглашении подобной делегации, по нашим сведениям, в Москве уже подготовлен* и ожидает своего окончательного разрешения в соответствующих инстанциях.

Вторым очень серьезным препятствием является почти полная неосведомленность персидского рынка о самой продукции этих заводов. Персидский рынок совершенно не знает наших машнн н промышленного оборудования, почти не знает сельхозмашин, а машин последних выпусков не знает совершенно; если же н знает сельхозмашины старых выпусков, то с очень плохой стороны. Это тоже должно быть выправлено. Мы считаем, что единственным средством для ознакомления с нашей технической продукцией широких кругов персидского купечества может быть организация достаточно большой постоянной выставки советских машин и технического оборудования в Тегеране, с возможностью выделения из нее известного фонда образцов для небольших передвижных выставок по персидской провинции. Такое демонстрирование, в частности, совершенно необходимо в отношеннн сельскохозяйственных машин. Для организации постоянной технической выставки предназначается специальный зал во вновь ремонтируемом помещении торгпредства в Тегеране (в Паминаре) ^3:4.

В связи с этим НКИД н НКВТ срочно просим разрешить вопрос об организации такой выставки в Персии и дать поручения заинтересованным организациям конкретно проработать вопрос о снабжении этой выставки соответствующими образцами; желательно, чтобы образцы были не позже весны 1935 г. (в апреле — мае) на месте, в Тегеране. Мы подробно изложили все мотивы, диктующие необходимость скорейшей организации подобной выставки, так как этому вопросу придаем очень большое значение. От характера разрешения этого вопроса в значительной степени будет зависеть вся дальнейшая перспектива советско-персидских экономических отношений. Выставка сыграет также непосредственную роль в

* Персидская правительственная делегация находилась в СССР в апреле — мае 1935 г.

облегчении переговоров по заключению нового торгового договора.

Мы обратились к вам непосредственно также и потому, чтобы просить вас дать указания соответствующим организациям послать нам такие образцы советского технического экспорта, которые давали бы персам наглядное представление о действительных достижениях советской промышленности и о том, что ее продукция лучше, а не только равна иностранной (но уж конечно не хуже ее), дабы ошибки прошлой «кустарной» выставочной работы советских технических изделий в Персии не повторились. Плохо организованные выставки не только не дают положительного результата, но их результат бывает даже прямо противоположен поставленной при организации выставки цели.

Полпред СССР в Персии

С. К. Пастухов

Торгпред СССР в Персии

Aï. Л. Шостак

Печат. по срх.

429. Запись беседы Полномочного Представителя СССР в Германии со Статс-секретарем Министерства Иностранных Дел Германии Бюловым

10 декабря 1934 г.

Посетил Бюлова для вручения ему текста протокола*. Он очень внимательно прочел протокол, особенно второй пункт о консультации, который, по-внднмому, явился для него Новостью. Такой же неприятной новостью явилось для него и мое сообщение о присоединении к протоколу Чехословакии**. Он не преминул проехаться насчет активности чехословацкой дипломатии и как бы попутно рассказал о курьезном случае, имевшем место с чехословацким посланником в Берлине, посетившим его несколько месяцев тому назад для сообщения о присоединении чехословацкого правительства к Восточному пакту и обнаружившим полное незнакомство с содержанием самого пакта. Весь этот анекдот Бюлов, по-вндн-мому, привел для того, чтобы показать, насколько несамостоятельна чехословацкая политика и насколько легко Франция втягивает ее в любые комбинации.

Не поддержав, естественно, разговора на эту тему, я перевел беседу на рельсы вопроса о Восточном пакте. Я сказал, что подписанный протокол преследует лишь одну задачу —

* См. док. Ха 417. ** См. док- № 424.

ускорить проведение в жизнь Восточного пакта, в котором как мы, так и Франция видим сейчас единственное средство укрепить мир в Восточной Европе и нормализовать свои отношения с Германией. Причем, я выразил надежду, что и Германия в конце концов поймет это и присоединится к пакту.

На это Бюлов ответил, что ему не хотелось бы сейчас повторять доводы германской стороны, уже изложенные в меморандуме*, но что и он приветствовал бы, если бы мы все пришли к какому-либо соглашению. Этому, по его мнению, значительно способствовало бы ускорение переговоров по Восточному пакту. Я ему на зто сказал, что такое ускорение всемерно отвечает и нашему желанию, но что из разговора с Нейратом ** я узнал, что он откладывает эти переговоры до получения французского ответа на германский меморандум, долженствующего, по сведениям министра, поступить не раньше окончания саарского плебисцита***. Бюлов ка это заметил, что из разговора Кестера**** с Лавалем Кестер действительно вынес впечатление, что французы не считают желательным одновременно заниматься разрешением двух таких крупных проблем, как саарская и Восточного пакта. Такая постановка, возможно, и верна и, во всяком случае, подсказана самыми добрыми намерениями и желанием приступить к разговорам о Восточном пакте в обстановке, уже очищенной от Саара, в атмосфере более для этого благоприятной, но тем не менее, по его мнению, это не мешает предварительному обмену мнениями между нами по Восточному пакту. Такой обмен мнениями в необязываюшей, полуофициальной форме может только облегчить последующие после французского ответа официальные переговоры.

На этом наша беседа закончилась.

Сурац

Печат. по арх.

430. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Италии В. П, Потемкина в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

12 декабря 1934 г.

Франко-советский протокол, подписанный в Женеве *****, передай Сувичу Шамбреном. Оценивая этот документ как доказательство устойчивой основы курса обоих правительств на

^в См. док.Хэ 327. ** См. док. Л* 426. *** См. также док. Als 423. **** Посол Германии во Франции. ***** См. док. Ха 417.

сближение, Сувич заявил мне, что к этому сближению итальянское правительство относится положительно. На вопрос, что мешает самой Италии вступить в дружественное сотрудничество с Францией, Сувич ответил, что раньше нужно урегулировать некоторые вопросы, по которым между двумя правительствами еще «далеко не достигнуто соглашение». Было бы хорошо, если бы ожидаемый приезд Лаваля* содействовал такому соглашению. Однако кроме вопросов о режиме в Тунисе, о ливийской границе, о территориальных компенсациях Италии в Восточной Африке обоим правительствам нужно договориться об итало-югославских отношениях, австрийской и дунайской проблемах, наконец, о разоружении. Сувич думает, что это не легко. Коснувшись франко-гермаиских отношений, Сувич откровенно признал, что сколько-нибудь тесное сближение между Францией и Германией не в интересах Италии. Однако невыгодным для последней явился бы и конфликт между этими странами, ибо победа той или другой страны одинаково повела бы к установлению в Европе гегемонии. Нынешнее состояние итало-германских отношений Сувич признает далеким от дружественности. В частности, в австрийском вопросе позиция Гитлера остается неизменной. Су-внч добавил, что положение, гитлеровского правительства становится затруднительным; в доказательство он привел общеизвестные сведения о финансовых и экономических затруднениях режима, о трениях его с рейхсвером, о соперничестве в недрах руководящей верхушки.

Полпред

Лечат, по арх.

431. Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Великобритании И. М. Майского в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

Неяедмнно 13 декабря 1934 г.

1) Только сегодня я имел возможность повидать вернувшегося из отпуска Ванснттарта н ознакомить его с франко-советским протоколом**. Он благодарил за информацию н подчеркнул, что английское правительство по-прежнему поддерживает идею Восточного пакта. 2) Затем была беседа об англо-советских отношениях примерно в духе моей беседы с Саймоном 9 ноября *** (смотрите мое письмо Л° 511, посланное

* Он посетил Италию в январе 1935 г.; см. газ. «Известия», 11 января 1935 г. • F

** См. док..Vs 417. *** См. док. Nà 3&4-

ушедшей 11 декабря почтой³¹⁵). В ходе беседы Ванситтарт констатировал, что объектов для противоречий между СССР и Англией ни в политической, ни в экономической области нет и что это обстоятельство содержит серьезную базу для укрепления и развития дружественных отношений между обеими сторонами. В частности, он заявил, что интересы Англии на Дальнем Востоке идентичны нашим интересам, что желать японо-советской войны может только сумасшедший и что проект японо-англнйской антанты на базе раздела сфер влияния в Китае не реален. На САСШ в дальневосточных делах Ванситтарт никакой серьезной надежды не возлагает ввиду господствующих в Америке изоляционистских настроений.

Полпред

Печат. по арх.

432. Нота Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Посольству Великобритании в СССР

14 декабря 1934 г.

Народный Комиссариат по Иностранным Делам имеет честь подтвердить Великобританскому Посольству получение ноты от 7 декабря 1934 г. за № 245, в которой Посольство пожелало передать Народному Комиссариату благодарность британских властей в связи с содействием, оказываемым компетентными органами Союза ССР международному делу борьбы с саранчой, а также препроводить два экземпляра отчета о борьбе с саранчой в Африке и Азии.

Народный Комиссариат не преминет передать указанное сообщение Посольства и переслать упомянутый отчет компетентным органам Союза ССР.

Печат. по арх.

В упоминаемой ноте посольства Великобритании в СССР от 7 декабря 1934 г..Чэ 245 говорилось:

«По указанию Министра Иностранных Дел Великобритании Посольство Его Величества имеет честь передать Советскому Правительству выражение благодарности Правительства Его Величества в Соединенном Королевстве за продолжающееся содействие, оказываемое в проводимой в данное время работе по борьбе с саранчой, и его надежду, что такое же содействие будет оказываться и в будущем^3]б, а также направить Народному Комиссариату Иностранных Дел два экземпляра отчета о борьбе с саранчой в Африке и Азия».