2015-04-06
212
13 ноября 1936 г.
Уважаемый Лев Михайлович,
Сообщение туркам об имеющихся у иас сведениях касательно их сговора с Англией* может быть только полезно для наших отношений. Со мною на эту тему говорил Апайдын на приеме 7-го, и я ему разъяснял, что нас отнюдь ие волнует отказ от заключения пакта, за которым мы сами никогда ие гнались, ио что нас не может ие задевать передача советско-турецких отношений под контроль Англии. Я ему сообщил при этом некоторые подробности турецко-английских перегозоров по этому поводу. Апандыи высказывал предположение, не является ли это личной политикой Араса, что я опроверг ссылкой на Ваши разговоры с Иненю206 и Ататюрком г:5. Из разговоров с Апайдыиом получается впечатление, что турки ждут от нас какой-то декларации. Я не думаю, чтобы мы имели -основания оправдать эти ожидания. Заявление Ататюрка в национальное собрании ** имело целью сгладить перед нами вероломный шаг Араса, нам же перед турками оправдываться не в чем. Для Вашего сведения сообщаю, что турки согласовывали с англичанами даже то самое заявление, которое мне сделал Апайдын о том, что они будут защищать проливы против агрессора***. Английский поверенный в делах в Анкаре высказывался даже против такой декларации,
|
|
|
Розенгольц до сих пор не представил затребованных у него соображений о расширении торговли с Турцией ****.
Литвинов
Па\ат. по арх.
* См. док. № 347. ** Си. газ. «.Известия». 3 ноября 1936 г. *8* См. ^ок. Д? 33R, **8S См. -хк. M 414.
357. Письмо Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Румынии М. С. Островскому
13 ноября 1936 г.
Уважаемый Михаил Семенович,
Аитонеску мне отнюдь не говорил о своем совершенном незнакомстве с переговорами о пакте *. Конечно, он знал о самом факте переговоров и в общих чертах о сущности их, но ие был знаком с деталями. Мне известно, что бумажка, которую мы с Титулеску парафировали в Монтрё, до сих пор хранится у Титулеску и в Бухаресте о ней никто не имеет никакого представления. Я также не считал нужным говорить о ней Аитонеску, тем более что считаю переговоры о пакте с Румынией прекращенными и не думаю, чтобы они возобновились раньше возвращения к власти Титулеску, если это когда-либо будет иметь место.
Я согласен с Вами в Вашей оценке (письмо № 285) 214 нынешнего этапа советско-румынских отношений. Факт ухода Титулеску сам по себе является значительным ухудшением этих отношений, что бы нн пел иам Аитонеску. Сближение с Польшей является достаточно красноречивым свидетельством этого. Кстати, я полагаю, что при разговоре с румынами Вы ие должны скрыть от них нашей отрицательной оценки предстоящей поездки румынских военных представителей в Варшаву. Польско-румынский союз направлен исключительно против СССР и был заключен в такой момент, когда между нами и Румынией не существовало никаких отношений. Скажите, что мы имели право рассчитывать, что после Лондонской конвенция, заключения советско-французского и советско-чехословацкого пактов н нашего сближения с Румынией польско-румынский союз не будет акцентироваться. Мы в этом усматриваем уже первый признак изменения отношения в результате ухода Титулеску.
|
|
|
Недостаточное развитие франко-советских отношений, колебания н трусость правительства Блюма не могут, конечно, ие влиять на отношение к нам Румыинн. Я согласен с Вами в том, что изменение отношения к нам Франции в худшую сторону вызовет параллельное отношение и со стороны Румынии, ио-дз этого отнюдь не следует, что такой же параллелизм непременно будет иметь место и при обратном процессе во Франции. Результатом такого процесса скорее может быть ухудшение отношения Румынии к самой Франции.
Для Вашего сведения сообщаю, что в результате наглого ответа Германии на английскую ноту о Локарно**, итало-гер-
* См. док, Ns 288. ** См. газ, «Известия». 26 мартг, 2 апреля 1936 г.
майского сближения и поворота Бельгии Блюм стремится теперь активизировать отношения с нами, но, как выше мною указано, это отнюдь не должно повлечь за собой изменения в позиции Румынии. Иное дело, если осуществится унификация внутренних обязательств Малой Антанты и заключение Францией с Малой Антаитон союзного договора, открытого для присоединения других, в частности СССР. Осуществление этого плана может, конечно, заставить Румынию сделать выбор между нами и Германией.
Выдвигаемый Фотино и Гафенку * план создания барьера между нами и Германией настолько нелеп, что Вам не стоит, вероятно, большого труда высмеять его. В самом деле, за исключением Польши, ни Эстония, ни Латвия, ни Румыния не могут приостановить движения германской армии на Восток. Не по силам это и одной Польше, хотя, конечно, она могла бы некоторое время сопротивляться. Именно поэтому Германия, вероятно, предпочтет более тонкую часть «барьера». Если даже допустить, что страны, образующие этот «барьер», заключат между собой союз, то они никакой существенной помощи друг другу оказывать не смогут, ибо у каждой из них не хватит вооруженных сил для собственной защиты. Иное дело — Бельгия. Она отнюдь не рассчитывает на собственные силы и провозглашает свой нейтралитет только потому, что узерена в неизбежной помощи Англии и Франции. Бельгия не будет самостоятельной целью наступления 'Германии, а лишь коридором в направлении Франции и Англии. Балтийские же страны и Румыния могут оказаться и самостоятельной целью германской агрессии. Но если бы СССР решил воздержаться от помощи этим странам, то при сговоре с Германией или без него Германия может ограничиться покорением этих стран. Сторонникам подобного «барьера» ие мешало бы поразмыслить и над такой возможностью. Но если они даже уверены, что СССР пойдет навстречу германским войскам в Прибалтике или в Румынии, то для последних отнюдь не безразлично, будет ли предварительная договоренность между ними ре СССР или нет. В эту точку всегда и бил Титулеску, доказывая королю необходимость пакта с СССР.
Я согласен с Вашими выводами относительно позиции, которую мы должны теперь занимать в отношении Румынии, что мы не должны, конечно, говорить ей, что уже поставили крест на наших отношениях, а должны все усилия употреблять к сохранению по крайней мере нынешнего уровня отношений, если нельзя его поднять. Такая наша позиция будет,
* Соответственно вице-председатель палаты депутатов н заместитель министра иностранных дел Румыния.
однако, пассивной в том смысле, что мы не будем пока предлагать Румынии никаких пактов или заключения других политических актов.
Литвинов
