Запреты-ограничения и разрешение

На последнем приеме в клинике молодая женщина заглянула в кабинет музыкального терапевта и задумчиво сказала: «Вот они, музыкальные инструменты, как и весь тот мир, из которого я могу выбрать себе то, что необходимей всего».

Какой же скованной она сюда пришла, как мучилась, не зная, что ей выбрать, барабан или бубен. Каждый раз пациентка заново открывала для себя эти инструменты и брала поиграть. Для своей первой импровизации со мной она выбрала металлофон, потому что думала, что это может полнее всего соответствовать моим терапевтическим ожиданиям. Она куда больше интересовалась тем, чего ждут от нее другие. По ее мнению, я хотел бы, чтобы она выбрала нечто приятное, мелодично звучащее и симпатичное на вид. Поэтому взяла именно металлофон — хотя сама, как рассказывает теперь, никогда не любила этот инструмент.

А было бы лечение более успешным, если бы молодая женщина в первый же час была усажена за огромный барабан? Думаю, что нет. Потому что, во-первых, нам было нелегко определить, какие средства самовыражения имелись у пациентки. Во-вторых, она в тот момент еще не могла вести себя иначе, чем вела: взяла металлофон и пыталась казаться милой и приятной.

В данном случае не имело значения, какой инструмент был выбран ею для импровизации. Важно другое: коммуникативные установки пациентки в значительной степени сводились к желанию «сделать хорошую мину при плохой игре». В таком поведении отражался весь спектр проблем нашей клиентки; это был, так сказать, важный симптом, говорящий о той проблеме, с которой она ничего не могла поделать. История жизни как безуспешная борьба с основной проблемой и была объектом лечения. Требование играть по-другому и на другом инструменте было бы формой отказа от самой пациентки. Вместо того чтобы понять ее, мы как будто сказали бы: ты нам здесь не нужна.

Неумение ориентироваться в определенных ситуациях, связанных с коммуникациями, может принимать различные формы, а не только очевидные, такие как бесконечные сентенции и чрезмерная говорливость. Иногда неспособность налаживать взаимоотношения обнаруживается только в рамках терапевтических наблюдений.

В данном смысле первоначальные самоограничения клиентки в выборе того или иного музыкального инструмента отражают ее неумение устанавливать контакты, а расширение ее игровых возможностей говорит об обретении коммуникационных навыков и уверенности в себе. Теперь клиентка хочет включить в свою «композицию» все инструменты сразу. Хотя женщина и говорит, что очень счастлива, потому что может делать теперь все, что захочет, многие из инструментов пока что кажутся ей чем-то чужеродным, а с некоторыми она еще должна познакомиться.