Государство, этнос, нация: соотношение и взаимосвязь

В современном мире существуют две, на первый взгляд, противоположные тенденции. С одной стороны, происходит очередной этап отчуждения политических и экономических полномочий отдельных государств и их обобществления на более высоком уровне, с другой – можно постоянно наблюдать всплески национализма, сепаратизма и, правда, реже – изоляционизма. Массу ярких и наглядных примеров этого дает Западная Европа. В рамках первой тенденции здесь происходит размывание понятия, в рамках второй – в состоянии (полу)распада находятся все многонациональные государства – Бельгия, Югославия, Чехословакия, Великобритания. Для в остальном кашеобразного состояния народных масс западноевропейских стран противостояние валлонов и фламандцев в Бельгии, протестантов и католиков в Северной Ирландии, терроризм басков и корсиканцев, национализм жителей севера Италии представляют собой явления, которые нельзя игнорировать или объявлять всего лишь нетипичными исключениями из правил.Впрочем, все становится на свои места, если учесть, что западноевропейские страны представляют собой государства-нации.

Историческое развитие государств-наций получило отражение в теории государства. Так, В.А.Четвернин излагает следующим образом изменения в традиционной "теории трех элементов".

Отныне место понятия «народ (население) государства» занял народ, как этническая общность в смысле права наций на политическое самоопределение: «... любой этнос, осознающий себя в качестве нации (в общей теории государства используется довольно сложная методика идентификации этнической общности в качестве нации (курсив мой, представляется, что выделенное замечание сделано автором вовсе не зря – А.Р.)), вправе создавать свою суверенную организацию публичной политической власти... Не может быть никаких юридических аргументов против политического самоопределения любой, даже самой малочисленной нации. Единственная оговорка состоит в том, что не должны нарушаться права человека и права других наций, проживающих вместе с коренной нацией».

Произошли изменения и в понятии «государственная территория», отныне «Это не просто территория в признанных границах государства (международное признание границ вторично), а страна, географическая область, с которой исторически связана нация как субъект права на политическое определение. Эта территория является для нации родиной, и право на родину первично по отношению к любым факторам, определяющим конкретные границы той территории, на которой происходит политическое самоопределение нации».

В общем-то складывается достаточно четкая картина: типичное парламентское европейское государство – государство-нация, построенное по принципу 1 страна – 1 народ. Распад немногих многонациональных европейских государств это в очередной раз подтвердил, а сам процесс такого распада вкупе с описанными выше изменениями в теории государства может расцениваться как апофеоз, высшая точка развития западноевропейской модели демократии.

Можно предположить, что примером для европейских политиков служат Соединенные Штаты Америки, полиэтническая страна, с демократическим традициями (в этом свете термин «Соединенные Штаты Европы» приобретает несколько иной оттенок). Однако, и в США все достаточно непросто. Хотя, с одной стороны, на территории страны относительно мирно сосуществуют представители самых разных народов, культур и религий, с другой стороны, периодически, и как бы неожиданно, вспыхивающие массовые беспорядки на этнической основе, свидетельствуют, что все не так идеально, как порой представляется.