В.Д. Горбенко

(Санкт-Петербург, tory82@rambler.ru)

НЕВЕРБАЛЬНЫЕ КОМПОНЕНТЫ КОММУНИКАЦИИ КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ МОДАЛЬНОГО ЗНАЧЕНИЯ

В лингвистических исследованиях, связанных с вопросами коммуникации, уже давно высказывается положение о том, что между процессами восприятия речи на слух и при наличии визуально воспринимаемого говорящего существует весьма важное различие^[1], в результате чего представляется важным и необходимым уделить внимание проблеме понимания невербальной коммуникации.

Настоящий доклад посвящен рассмотрению модального потенциала невербальных компонентов коммуникации на примере категории достоверности.

Рассматривая оценку степени соответствия высказывания говорящего действительности с учетом участия в коммуникативном акте невербальных средств, на наш взгляд, можно выделить модальную категорию достоверности, которая выражает данную оценку высказывания говорящего или самим говорящим, или его собеседником.

Согласно определению поля достоверности, данному Е.И. Беляевой^[2], под модальностью достоверности мы понимаем определяемое с точки зрения говорящего соответствие содержания своего высказывания действительности в рамках двоичной системы «истина – ложь», а также определяемое с точки зрения слушающего соответствие содержания высказывания говорящего действительности в рамках двоичной системы «истина – ложь».

Обратимся к подтверждению нашего положения на материале русских художественных текстов ХХ века.

Рассмотрим пример высказывания, в котором вербальная и невербальная части не согласуются друг с другом. В данных условиях, при которых происходит совмещение противоречащих друг другу значений, передающихся по разным каналам (вербальному и невербальному), реализуется выражение невербальным компонентом истинной информации на фоне ложной информации, эксплицированной вербально:

То есть сначала он увидел старый потертый футляр, но инвалид неловко открыл футляр, альт и обнаружился.

— А платок где –– заикаясь, спросил Данилов.

— Какой платок? Какой еще платок? –– удивился инвалид, но отвел глаза.

— Там платок был, –– сказал Данилов, стараясь говорить спокойнее.

— Никакого платка! Никакого платка! –– сердито забормотал инвалид. — Не хочешь скрипку брать –– не бери!

Было ясно, что инвалид завладел платком, но теперь он, ворча, стал закрывать футляр, да и о платке ли стоило беспокоиться Данилову! [В. Орлов. Альтист Данилов]

В приведенной ситуации вербальный компонент (Какой платок? Какой еще платок?) выражает отсутствие у говорящего информации о предмете разговора, в то время как невербальный компонент (отвел глаза) реализует противоположный смысл. Содержание всего высказывания, несмотря на ложный характер вербального компонента, принимает значение истинного за счет «положительного» потенциала невербального компонента.

В следующем примере в условиях замещения вербального компонента невербальным, слушающий посредством мимического знакового элемента (усмехнулась грустновато) оценивает содержание высказывания говорящего как не соответствующее действительности, как ложное:

Перед отъездом он купил духи за шесть рублей и коробку конфет. Пришлось сказать дома, что это просили девушки из энерголаборатории <…>. Жена ничего не ответила, усмехнулась грустновато. <…> Усмешка ее была слишком заметна, и он знал, что она знает, что он обратил внимание на эту усмешку, так что промолчать было нельзя. [Д. Гранин. Дождь в чужом городе]

Таким образом, можно констатировать, что невербальное коммуникативное поведение говорящего и слушающего способно выражать оценку соответствия содержания высказывания говорящего действительности с точки зрения критериев «истина – ложь», т.е. функционирует в качестве средства выражения модального значения.

В докладе будут приведены примеры выражения модальности достоверности невербальными компонентами коммуникации в различных условиях соотношения вербальной и невербальной частей высказывания: согласования, противоречия, дополнения и замещения.