Природный каркас и экологические функции территории

Понятие природного (природно-экологического, экологического) каркаса вошло в отечественную научную лексику в конце 1970-х — начале 1980-х годов, причем возникло оно в сфере градостроительного проектирования, а имен­но — в районной планировке,— в качестве экологического антипода планиро­вочным, градостроительным и расселенческим каркасам (Бахтина, 1975; Влади­миров, 1968; Владимиров, Захаров, 1988; Каваляускас, 1985, 1995, 1996). Особен­но интенсивно понятие природного каркаса использовалось в районной планировке в 1980-е годы, прежде всего — при обосновании развития систем охраняемых территорий, различий в режимах природопользования, установле­нии основных экологических функций территории.

В зарубежной литературе понятием, аналогичным понятию «природный каркас», служат «экологические сети» (ecological nets; употребляются также тер­мины ecological network, ecological frame). Так, широкую известность приобрела

Методология изучения культурных ландшафтов

«Паневропейская стратегия охраны биологического и ландшафтного разнооб­разия» (1995 г.), частью которой является создание экологических сетей Евро­пы, в том числе и России. В зарубежной практике создание экологических сетей направлено, в первую очередь, на сохранение биоразнообразия. Ландшафтно­му разнообразию уделяется гораздо меньшее внимание. Сама идеология созда­ния экологических сетей возникла на базе теории островной биогеографии, со­гласно которой в условиях изоляции видовое богатство территории уменьша­ется, и для его сохранения необходимо поддержание экологических связей между отдельными участками, в частности, создание «экологических мостов», или «экологических коридоров».

В отечественной практике (включая бывшие советские прибалтийские рес­публики), в особенности в территориальном природоохранном проектирова­нии, если сравнивать его с известным нам зарубежным опытом, использование концепции природного каркаса имеет свои особенности. В частности, выявле­ние ключевых природных структур территории основывается на географиче­ских закономерностях строения земной поверхности. Что касается параметров биоразнообразия, то они рассматриваются в ряду дополнительных характери­стик, определяющих развитие геосистем и экологическое благополучие регио­нов. Формирование природного каркаса связано с процессами эволюции зем­ной поверхности и зонами активного геоэнергетического обмена. Структуры природного каркаса иногда чётко прослеживаются по географическим картам или аэрокосмическим снимкам, но во многих случаях их выявление затруднено и требует специального исследования.

В ряде случаев возникает вопрос о различении либо, напротив, установле­нии тождественности природных и экологических каркасов. В этой связи отме­тим, что этимология понятия «природный каркас» связана с генезисом, а поня­тия «экологический каркас» — с функцией. Любой природный каркас является экологическим, но не любой экологический — природным, поскольку может включать антропогенные структуры (например, искусственные лесополосы, ка­налы, агроценозы и др.), выполняющие важные экологические функции.

В обобщающем смысле под природным каркасом понимается система наи­более ценных по своим природным свойствам и качествам участков террито­рии, пространственно взаимосвязанных между собой. В данном изложении природным каркасом называется система наиболее значимых в экологическом от­ношении географических морфоструктур, ответственных за основные процессы вещественно-энергетического обмена в геосистемах, экологическую устойчивость и ландшафтную дифференциацию территории, что в совокупности определяет экологические функции территорий.

Под экологической функцией территориального комплекса понимается его роль в поддержании определённых параметров природной или социокультур­ной среды.

Функция задаётся конкретными свойствами слагающих территорию эле­ментов, эти свойства могут проявляться в большей или меньшей степени. Наи­более выраженные свойства, при условии их экологической или социокультур­ной значимости (ценности), определяют состав основных функций. Ценность территориального комплекса может определяться:

Культурный ландшафт как объект наследия

высокой информативностью (в частности, уникальностью, репрезента­тивностью и/или разнообразием);

способностью существенно влиять на экологические характеристики среды в регионе (средообразующая и средозащитная способности);

выдающимися эстетическими достоинствами;

особыми лечебно-оздоровительными свойствами;

исключительностью ресурсного потенциала (наличие ключевых место­обитаний ресурсно ценных видов биоты, наличие важнейших зон фор­мирования водного стока).

Все эти свойства актуализируются в экологических функциях территории. По степени их выраженности и представленности можно судить о ценности участка. Общественное признание ценности территориального комплекса при­водит к тому, что он берется под охрану — создаются особо охраняемые при­родные и историко-культурные территории. Совокупность особо охраняемых природных территорий, образующих пространственно единую систему и адек­ватно отражающих природные достоинства и своеобразие регионов, в ряде случа­ев трактуется именно как природный каркас. Однако не будем принимать их за синонимы, несмотря на явное взаимодействие и близость этих понятий.

Понятие экологических функций территории не является принципиально новым. Так, с конца 1970-х годов в работах московских и прибалтийских эколо­гов при анализе природных особенностей регионов выявляются их «каркасные» функции, но без детальной расшифровки. В нашей стране концепция экологиче­ских функций начала формироваться как своего рода социальный заказ практи­ки территориального экологического проектирования. Стремление проектиров­щиков определить оптимальные природоохранные регламенты территорий за­кономерно подталкивало к выявлению их объективных основ, в качестве которых и стали выступать экологические (или социально-экологические) функции. Теоретической базой для этого послужил фундаментальный труд Н. Ф. Реймерса и Ф. Р. Штильмарка «Особо охраняемые природные территории» (1978), где представлена функционально-целевая классификация охраняемых территорий, которая и стала прообразом представлений об экологических функ­циях, а также способствовала развитию методологии природного каркаса.

Различные исследователи в зависимости от класса поставленных целей приводят в своих работах несколько отличающиеся друг от друга перечни функций (по отношению к охраняемым территориям речь обычно идёт о целе­вом назначении). В данной работе предлагается следующая типология основ­ных экологических функций:

эдификаторные (средозащитные и средообразующие);

информационные;

ресурсозащитные и ресурсовоспроизводящие;

рекреационные и лечебно-оздоровительные.

Отмеченные типы функций могут быть применены и в отношении некото­рых культурных территориальных объектов, в особенности культурных ланд­шафтов, которые обладают определёнными средозащитными и средообразующими свойствами, являются носителями уникальной информации, обладают исключительными эстетическими достоинствами и оздоровительными качествами.

Методология изучения культурных ландшафтов

Выявление и систематизация экологических функций проводятся в со­циокультурном контексте, то есть всегда существует социум, оценивающий свойства окружающей среды, чтобы приспособиться к ним, изменить их или использовать. В этом случае можно говорить о социокультурно-экологических функциях как способности природных и антропогенных структур сохранять и воспроизводить специфические свойства и параметры среды, внутренне прису­щие соответствующим территориям и обусловленные их эволюционными осо­бенностями, факторами соседства и другими обстоятельствами.

Эдификаторные функции. Эдификаторами в биологии и геогра­фии называют объекты, которые оказывают определяющее влияние на качества и свойства биоценоза, в котором они находятся. Например, ель — мощный эдификатор, от которого зависят микроклиматические, почвенные, биотиче­ские (флористические и фаунистические) особенности местности. Здесь мы ис­пользуем данный термин более широко — для обозначения функции, ответственной за физические параметры окружающей среды. Как правило, защита сре­ды и формирование свойств среды взаимосвязаны и взаимообусловлены, поэтому они могут рассматриваться в функциональном единстве. Большое средообразующее значение имеют те природные структуры, от которых зависят со­хранение и формирование физико-географических характеристик среды регио­нов, в частности, климата, гидрологического режима, эрозионных процессов и др. Они подразделены на три составляющие: общеэдификаторную, барьерно-распределительную и транспортирующую.

Общеэдификаторная составляющая включает верхние пояса горных сис­тем, крупные лесные и болотные массивы. Их эдификаторная роль проявляется в определяющем воздействии на местный климат, величину и распределение стока, распределение и интенсивность некоторых геодинамических процессов.

В барьерно-распределительную составляющую обычно входят все орогра­фические барьеры, в том числе водораздельные поверхности. Барьерно-распределительная составляющая представлена преимущественно линейными морфоструктурами и служит ведущим фактором распределения водного стока, а также местной циркуляции воздушных масс, влияет на уровень инсоляции и некоторые миграционные процессы в экосистемах.

В транспортирующую составляющую включаются реки и их поймы, обра­зующие систему связей, пронизывающих всю территорию. Речные поймы от­несены к транспортирующей составляющей, поскольку находятся в неразрыв­ном вещественно-энергетическом взаимодействии с рекой и во многом опре­деляют выраженность средообразующей функции. Последняя заключается в снабжении территории важнейшим экологическим и экономическим ресур­сом — водой, обеспечении горно-долинной циркуляции воздушных масс, а так­же в формировании миграционных путей. Средообразующая роль гидрографи­ческой сети проявляется также в воздействии на микроклимат, водно-солевой режим почв и другие показатели в системе взаимосвязанных с рекой ландшаф­тов. Аналогами средообразователей в социокультурной среде могут быть раз­личного типа поселения, культурные центры, монументальные конструкции, транспортные и инженерно-технические системы, сетки административных гра­ниц и т. д.

Культурный ландшафт как объект наследия

Средозащитную роль выполняют растительные сообщества, особенно лес­ные ландшафты, находящиеся в зонах геодинамической либо антропогенной активности. Даже незначительные нарушения почвенно-растительного покро­ва в таких зонах могут вызвать негативные экологические процессы. Это, в пер­вую очередь, относится к крутым склонам и другим активным формам рельефа; участкам, поверхность которых сложена породами легкого механического состава; территориям, подверженным оползневым, селевым и лавинным, кар­стовым, сейсмическим и другим явлениям; территориям, граничащим с эколо­гически агрессивными антропогенными объектами. Восстановление лесных и лесолуговых сообществ в ареалах высокой геодинамической активности — не­пременное условие экологической стабильности в регионе. Это особенно акту­ально для растительных сообществ речных долин, нарушаемых в наибольшей степени. В сельских культурных ландшафтах широко представлены защитные функции растительности и их может выполнять искусственно созданный рас­тительный покров, например, полезащитные лесополосы. Один из объектов Всемирного наследия — культурный ландшафт Куршской косы — получил свой статус главным образом как исключительный пример искусственной лесо­защиты обширной территории.

Информационные функции. Информация в данном случае озна­чает не только перечень неких знаний и сведений, но рассматривается как мера упорядочения совокупной памяти человечества и природы обо всех наблюдае­мых в природе, природопользовании и социокультурной жизни человека явле­ниях. Память природы фиксируется в генетических кодах, механизмах сигналь­ной наследственности, закономерностях формирования природных компонен­тов (горных пород, почв, водной, воздушной и биотической сфер), сложения биоценозов, геосистем, ландшафтной оболочки Земли. Память человечества за­ключена в памятниках материальной и духовной культуры; технологиях при­родопользования; текстовых, музыкальных и графических (семиотических) источниках; изображениях-репродукциях; устных традициях (вербальных ис­точниках); этических нормах, философских категориях, космологических представлениях и пр.

Информационные функции территории состоят в поддержании и сохранении гено-, цено-, эко-, геофондов, а также историко-культурного потенциала и этнокультурного своеобразия региона, что является непременным условием его экологического и социального благополучия. Территории с наибольшей выраженностью информационной функции при их выявлении получают ста­тус особо охраняемых, поскольку представляют исключительную ценность как хранилища информации, базы данных, из которых конструируется окружаю­щий мир. Наибольшая выраженность означает высокие значения показателей разнообразия, сохранности, репрезентативности и уникальности, по отдельно­сти или совместно представленные, что наблюдается в пределах очень ограни­ченных площадей. Поэтому информационная функция в сравнении с другими играет ведущую роль на относительно узко локализованных участках.

Высокая информационная ценность очень часто сопровождается и высо­кой уязвимостью, что обуславливает экологический приоритет данной функ­ции. Сохранение информационной ценности может потребовать запрещения

Методология изучения культурных ландшафтов

или жёсткой регламентации определённых, если не большинства, видов приро­допользования, градостроительства и экономической активности. Поэтому с участками высокой информационной ценности связаны многие проблемные и конфликтные ситуации.

Территории высокой информационной ценности могут предназначаться для: сохранения in situ их информационного потенциала; научно-исследователь­ской деятельности; дидактических целей (образования, просвещения, воспита­ния). Сохранение in situ (то есть на своем месте, в своем местообитании, или, для культурных феноменов, «кормящем» ландшафте) — это своеобразное «скла­дирование» материализованной информации, видоспецифичная функция всех особо охраняемых природных и историко-культурных территорий. Она озна­чает, что объект самоценен в своей данности и естественно-историческом окру­жении, имеет высокий информационный потенциал и должен быть сохраняем в своих характерных чертах и параметрах, своем местообитании или кормящем ландшафте. Природа in situ является банком нереализованных возможностей развития, неисчерпаемым информационным источником. Природные гено­фонд, ценофонд, экофонд, природное разнообразие составляют материальную основу проявления любой другой функции. Сохранение этой основы, а также естественной динамики экосистем должно рассматриваться как основопола­гающая задача при выявлении и формировании природно-экологических кар­касов. Вторичные цели такого сохранения могут быть как естественнонаучны­ми, так и эстетическими, дидактическими, мемориальными и т. д. В одних слу­чаях предполагается полная консервация, или неприкосновенность, объекта, в других — поддержание условий, определяющих устойчивое существование объекта в пределах некоего status quo при возможности, и даже необходимости, определённых видов социокультурной или хозяйственной деятельности. Со­хранение in situ — обязательная ведущая функция всех особо охраняемых при­родных и природно-культурных территорий; для прочих режимных террито­рий она ведущей не является.

Научно-исследовательская деятельность направлена на извлечение информации о природе, этносе, технологиях и т. д., то есть информации, необходимой для целей охраны и использования объекта исследования, сохранения природ­ной или историко-культурной среды и поддержания экологичных форм при­родопользования. Исследования и контроль состояния собственно объекта ох­раны являются основным содержанием научно-исследовательской функции. Когда объектом охраны является весь природный комплекс и когда этот объект достаточно типичен и репрезентативен относительно региона, в котором он на­ходится, речь может идти о мониторинге среды в данном регионе. Мониторин­говые исследования выделились сейчас в самостоятельное направление, их роль в изучении природных процессов и практике охраны природы постоянно воз­растает. Составляющие природный каркас компоненты и структуры могут представлять исследовательский интерес на разных уровнях, в зависимости от своего ранга и репрезентативности — это может быть и слежение за глобальны­ми биосферными процессами, и контроль состояния среды в отдельной местно­сти. Научный эксперимент может быть направлен на поиск экологически бес­конфликтных способов социально-экономического развития, на разработку

Культурный ландшафт как объект наследия

новых природоохранных технологий, на определение устойчивости экосисте­мы к антропогенным воздействиям и так далее. В социокультурной сфере ис­следовательский интерес могут представлять технологии строительства и при­родопользования, читаемость исторических событий в памятниках материаль­ной и духовной культуры, способы сакрализации пространства, фольклор и другие территориально локализованные культурные феномены, в значитель­ной мере обусловленные природными предпосылками.

Дидактические цели (образование, просвещение, воспитание) сохранения того или иного территориального комплекса определяются тем, что через об­щение с природой и приобщение к культурным ценностям, через традиции экологичного природопользования человек познает мир и формирует систему нравственно-этических категорий, усвоение и трансляция которых осуществ­ляются при условии сохранения природного и культурного наследия. Сохран­ность наследия определяет морально-нравственные основы формирования как отдельной личности, так и целых этносов, наполняя конкретным содержанием свойственное всякому народу чувство родины. Многие типы (формы) особо охраняемых территорий специализируются на этой функции и могут быть на­званы территориями дидактического назначения.

Ресурсозащитная и ресурсовоспроизводя­щая функции. Эти функции присущи тем природным ландшафтам, которые способны слу­жить рефугиумом (местом укрытия, спасения, выживания) либо репродуктив­ной зоной для био- и гидроресурсов. От сохранности таких ландшафтов зави­сит ресурсный потенциал всего региона. Гидроресурсная составляющая опреде­ляет режим питания и объем стока основных рек и приурочена к нивальному поясу горных систем и ледникам, болотным массивам водоразделов и другим «узлам» формирования стока. Биоресурсная составляющая включает локализо­ванные места произрастания и воспроизводства ценных видов растений, основ­ные стации размножения и кормления ресурсно ценных видов животных, а также стации переживания ими неблагоприятных периодов года. К таким могут относиться тока боровой дичи, места массового гнездования, зимовки, остано­вок на пролёте водоплавающих птиц, нерестилища, заросли пищевых и лекар­ственных растений и т. д., и т. п. Важны свойства и качества среды, формирую­щие условия эффективной репродукции ценных биоресурсов — охотничьих, рыбных, лекарственных и пр. Ресурсовоспроизводящая функция часто зависит от способности ландшафта сохранять и восстанавливать почвенное плодородие и воспроизводить изъятую биомассу и гидроресурсы.

Многие территории, будучи преобразованными в селитебный, техноген­ный, рудеральный ландшафты, утрачивают своё экологическое значение. В эко-функциональной структуре они являются потребителями экологических ресур­сов и источниками опосредованных нарушений в функционально разнородной природной среде. Но по отношению к культурным ландшафтам можно говорить об их ресурсозащитной и ресурсовоспроизводящей роли, поскольку многие из них служат рефугиумами, то есть островами спасения и трансляции ряда уязви­мых проявлений культуры — фольклорных традиций, ремёсел, художествен­ных промыслов, архаичных технологий строительства и производства и др. Составляющие ландшафта, созданные культурой, также должны рассматриваться в

Методология изучения культурных ландшафтов

качестве экологических параметров, поскольку от их состояния непосредственно зависит качество окружающей среды.

Рекреационная и оздоровительная функции связаны с удовлетворением экологических потребностей людей в чистой, комфортной и эстетически привлекательной окружающей среде и обусловлены выраженно­стью соответствующих свойств природных и природно-культурных систем — красотой пейзажей, мягким климатом, наличием бальнеологических ресурсов и т. д. В районах исключительной природной красоты, комфортности и оздоро­вительного воздействия эти функции могут стать ведущими, что потребует ис­ключения или ограничения конфликтующих с ними видов деятельности.

Особый практический интерес представляет проблема совмещения рекреа­ции и сохранения природы, поскольку эти функции являются конфликтующи­ми. Действительно, конфликт неизбежен, если функции территориально со­вмещены и являются одновременно ведущими. Проблема решается или путем ранжирования функций и их соподчинения, или путем внутреннего зонирова­ния территории.

В качестве примера выявления экологических функций предлагается рас­смотреть территорию Кабардино-Балкарии (рис. на с. 90). Эта работа выполне­на автором в рамках «Территориальной комплексной схемы охраны природы Кабардино-Балкарии» (1991 г., ЦНИИП градостроительства). Полученные ре­зультаты послужили основанием для внесения предложений о развитии систе­мы особо охраняемых территорий в этом регионе.