Топологическая организация традиционных культурных ландшафтов Русского Севера (типологический аспект)

Топологическая организация любого культурного ландшафта может быть представлена многоаспектно: в типологической развёртке (по составу и соотне­сению топосов разного типа), в территориальном аспекте (через анализ терри­ториального рисунка и соположения разных типов топосов), в пространствен­но-семантическом аспекте, через выявление комплексов топосов (природно-культурных комплексов). При исследовании проблем культурного наследия представляет интерес историко-культурологический аспект — внимание фик­сируется на уникальных и реликтовых топосах и группах топосов.

Рассмотрим типологическую развёртку топологической организации на примере двух регионов Русского Севера с относительно хорошо сохранивши­мися традиционными культурными ландшафтами — Зюздинского края (Афа­насьевский район Кировской области) и Пинежья (Архангельская область).

Зюздинский край. Материалы по типологии топосов Зюздинского (или Афанасьевского) культурного ландшафта получены в результате фольклорной

Методология изучения культурных ландшафтов

экспедиции 2001 года в северную часть Афанасьевского района Киров­ской области. Разовый характер обследования предполагает возможность уточ­нения и расширения состава выявленных топосов.

Зюздинский культурный ландшафт расположен в верховьях Камы на гра­нице Кировской области и Коми-Пермяцкого автономного округа в пределах южнотаёжной подзоны. Высокий уровень залесенности, сохранность ряда тра­диционных промыслов сочетается с полиэтничностью, устойчивыми контакта­ми русских с коми-пермяками и значительным участием старообрядческих об­щин в культурной жизни края. Все эти факторы привели к формированию уни­кальной топологической организации Зюздинского культурного ландшафта с большим числом своеобразных живых и реликтовых топосов (таблица).

Среди селитебных топосов остановимся на описании топоса старина. Обще­русским аналогом этого топоса является селище. Массовый характер топоса свя­зан с хуторским типом освоения и расселения, широко распространённым на вятской земле ещё в 1930-х годах. Несколько кампаний по централизации (пере­селению людей из хуторов и починков в центральные усадьбы, деревни) и поро­дили этот феномен. Но старина — не просто широко распространённый топос. Старина для многих вятчан — это синоним малой родины, многие из жителей регулярно посещают места своей молодости, возят с собой детей и внуков.

Среди сельскохозяйственных топосов нельзя не назвать топос хобот. Про­исхождение его пока неясно. Означает он поля, разработанные на пойменных излучинах реки (отдалённо они напоминают хобот; возможно, отсюда и назва­ние). В наши дни топос становится комплексным. Пойменные поля зарастают лесом, частично переходят в сенокосы, луга, но по-прежнему называются хобо­тами. Топос является живым и широко распространённым: Семёновский хобот, Якунятский хобот, хобот Степановичи и т. д.

Среди реликтовых упомянем дорожный топос лыс и речной холуй (ударе­ние на первом слоге). Первый означает лесную тропу, которую пролысивали (делали затеси на деревьях), второй (холуй) — лесной завал на реке. Это значе­ние распространено в Приуралье, Коми-регионе и Сибири (Мурзаев, 1984). Ес­ли дальнейшие исследования подтвердят это значение, можно объяснить значе­ние ряда топонимов региона: например, Белая и Чёрная Холуницы.

Пинежье. Для Пинежского краевого культурного ландшафта характерна большая типологическая дифференциация топосов. На основе «Словаря мест­ных географических терминов» (Симина, 1980), других публикаций и собствен­ного опыта многолетних полевых исследований выявлено 46топосов:27 основ­ных и 19 инфраструктурных. Среди основных топосов культурные преоблада­ют над природными — 17 и 10 соответственно.

Отметим особо типологическую группу «Комплексные топосы», которая состоит из топоса место, урочище, представляя собой точки роста других типов топосов или выступая в качестве замены всех других топосов (например, в си­туации утраты какого-либо топоса).

Пинежье отличается богатой духовной культурой и развитой системой свя­тых мест и соответствующих им сакральных топосов, среди которых встречаются такие топосы, как монастырь, церковь, часовня, обетный крест, а также кладби­ще. Сакральные топосы, как и все топосы, обладают собственными территория-

Культурный ландшафт как объект наследия

ми. Это справедливо даже по отношению к таким «точечным» объектам, как ча­совня и обетный крест: святые места формируют вокруг себя «свои» территории. Территориальность сакральных топосов проявляется иногда в образовании вто­рого, территориального, топонима (например, Немнюжский крест имеет второе название — Красная веретья), но чаще — в сакрализации окружающих терри­торий и формировании вокруг себя сакральных территориальных комплексов. Среди типологических подгрупп наиболее полно представлены речные топосы — 14 (3 площадных и 11 линейных) и сельскохозяйственные — 7. Наибо­лее развёрнутая типологическая группа речных топосов Пинежского культур­ного ландшафта свидетельствует о значении реки в истории освоения края. Реч­ные топосы занимают ведущее положение и среди группы инфраструктурных мест: их насчитывается 11 (река сама представляет собой инфраструктуру всего края, и такая позиция закономерна).

Среди основных площадных топосов наиболее полно представлены сельскохозяйственные — 6 единиц. Большая различительность этой типологиче­ской группы связана с постоянным недостатком пахотных и сенокосных угодий на всём Севере и со стремлением использовать в этих целях даже неудобья. От­сюда топос калтус, используемый для обозначения болотного сенокосного уго­дья, или топосы, связанные с подсечным земледелием,— чищенина, росчистка, новина, билетно. Вместе с тем, среди сельскохозяйственных отсутствует топос пастбище, что объясняется давней традицией лесного выпаса на Русском Севе­ре: как угодье пастбища на Пинежье появились несколько десятилетий назад и топонимически оказались ещё не освоенными местным сообществом.

Такая же ситуация прослеживается и в отношении лесных топосов. Выгля­дит парадоксальным, что лесной край представлен всего тремя топосами: лес,

бор и веретья. Однако в ситуации практиче­ски неограниченных лесных ресурсов топо­нимическая и связанная с ней топосная различительность не имела смысла, при том, что народная биогеография и ботаника, ос­нованные на хорошем знании леса, очень развиты.

Обратим внимание на большую устой­чивость и отсутствие реликтовых топосов
среди природных типов (речных, лесных,
болотных) в сравнении с сельскохозяйст­венными. Для последних характерна тен­денция упрощения регионального своеоб­разия в связи с изменением технологии сельского хозяйства и унификацией сельскохозяйственной терминологии, прочно вошедшей в коллективное сознание пинежан. Многие из природных топосов точно соответствуют ареалам природных явлений, например, топос мурга (яма с водой) совпадает с распространением местного карста

Марьегорский обетный крест Среднее Пинежье (фото В. Калуцкова).

Методология изучения культурных ландшафтов

Типологии топосов можно выстроить не только на уровне культурного ландшафта Пинежского края, но и на более низких иерархических уровнях — для субкраевых, кустовых и деревенских культурных ландшафтов. Некоторые топосы встречаются только в верховье Пинежья (например, исада), другие ха­рактерны только для одного куста или даже для одной деревни, например, печище для Верколы (таблица).

Сравнение топологической организации Пинежского и Зюздинского традиционных культурных ландшафтов. Оба культурных ландшафта во многом близки и по природному и поэтнокультурному критериям. В обоих случаях природные ландшафты, на основе кото­рых сложились культурные, относятся к таёжному типу (Пинежский — пре­имущественно к северотаёжному, Зюздинский — к южнотаёжному подтипу).

При сравнении состава топосов прежде всего обращает на себя внимание значительная доля общерусских топосов (село, деревня, поле и т. д.), которые встречаются в обоих культурных ландшафтах (таблица). Похожа ситуация и в отношении сельскохозяйственных топосов, где краевые топосы заменяются об­щерусскими — поле, луг. Например, на Пинежье реликтовыми стали топосы, связанные с подсечно-огневым земледелием — новина, чищенина, росчистка, билетно. В большинстве случаев они встречаются лишь в топониме уже других топосов, например, поле Ириньино билетно.

Для рассматриваемых культурных ландшафтов характерно макрорегиональное (северное) единство, общие этнокультурные корни. В обоих ландшаф­тах встречается типичный для всего Русского Севера топос курья.

Топос гора, угор на Пинежье относится к речным, обозначая высокий берег реки. В Зюздинском культурном ландшафте распространено общерусское зна­чение этого топоса (высокое место, которое может быть и не связано с рекой); при этом намечается тенденция к комплексному пониманию топоса — гора мо­жет быть и в лесу и на освоенном месте.

Вместе с тем, сравнительный анализ систем топосов демонстрирует своеоб­разие каждого культурного ландшафта. Так, Пинежье с его богатыми духовны­ми традициями выделяется развёрнутой системой сакральных топосов. Обра­щает внимание и большое разнообразие речных и болотных топосов Пинежья.

Топологическая организация Веркольского
ландшафтного заказника: территориальный
аспект и природно-культурные комплексы

Веркольский ландшафтный заказник расположен в центральной части Пинежского района Архангельской области. Его создание связано с жизнью и дея­тельностью уроженца Верколы писателя Фёдора Абрамова. Несмотря на уда­ленность, туристов привлекает сохранившийся и сохраняемый традиционный культурный ландшафт как таковой, который включает и музей писателя, и живых прототипов его произведений, и возрождающийся Веркольский монастырь с часовней Артемия Праведного, и саму Верколу с обликом старинной рус­ской северной деревни и деревянными домами-кораблями второй половины XIX века, и традиционные промыслы, и окружающую таёжную природу, и за­поминающиеся окрестные виды (Иванова, Калуцков, 2000).

Культурный ландшафт как объект наследия

Пинежская деревня Явдора, Архангельская область (фото В. Калуцкова)

Топологическая организация Веркольского деревенского культурного ландшафта. Топосно - топонимическое картогра­фирование «внутреннего» Веркольского культурного ландшафта позволило вы­явить ряд закономерностей и лучше понять особенности и историю его форми­рования (Иванова, Калуцков, 2001). Территориальное распределение топосов характерно для северорусской деревни: в центре культурного ландшафта распо­лагаются селитебные топосы, далее сельскохозяйственные, затем речные, лесные и болотные. Сельскохозяйственные топосы, примыкающие к деревне, носят только русские названия: поле Глазыри, Абрамовское поле, поля Ондрюшинские печища, луг Крюк и т. д. Для более удалённых сельскохозяйственных топосов, унаследованных от финно-угорских предшественников, характерны «чудские» названия: луг Падчемень, луг Сельзеньга, луг Смутовенские Чуши и т. д. Эта за­кономерность ещё более наглядно проявляется в названиях ручьёв, которые поч­ти все имеют иноязычную основу (Рётова, Комбоя, Хярга и т. д.). Русские назва­ния ручьёв и речек сосредоточены почти исключительно на территории дерев­ни — Прокшин, Софронков.

Фольклорный ансамбль деревни Кевролы, Архангельская область (фото А. Ивановой)

Картографирование топосов позволило выявить
ряд эндемических и релик­товых топосов, при этом было сделано несколько важных открытий, которые по­могли лучше понять особен­ности местной истории и культуры. Среди наиболее интересных моментов — выявлено широкое распростра­нение местного эндемичного реликтового топоса печище (в значении родовое место

Методология изучения культурных ландшафтов

Топологическая организация Веркольского культурного ландшафта: состав и соположение топосов

сто) в составе других полевых топосов: поле Поповско печище, поля Афанасьев­ские печища, поля Ондрюшинские печища, поле Абрамовское печище (Иванова, Калуцков, 2001). Последняя находка особенно значима в связи со спецификой Веркольского ландшафтного заказника, связанного с именем писателя Ф. А. Аб­рамова. При этом все выявленные топосы оказались локализованными в преде­лах пинежской поймы. Тем самым на примере Верколы выявлен феномен странствующего селения, характерный для всего Русского Севера (Калуцков, 1998). Полученные топонимические материалы в сочетании с историческими и архи­тектурными данными позволили сделать вывод о том, что переселение Верколы с поймы на «гору» произошло сравнительно недавно, в XIX веке.

Природно-культурные топологические комплексы Веркольского деревенского культурного ландшафта и их динамика. Картографирование топосов позволяет выявить природно-культурные топологические комплексы и исследовать их динамику.

При картографировании топосов выявляются центры территориально-культурной активности — селитебные и сакральные — и связанные с ними природно-культурные комплексы. При этом важен не столько момент террито­риального соположения топосов, сколько их топонимическое и смысловое взаимодействие.

Культурный ландшафт как объект наследия

К самым распространённым сакральным природно-культурным комплек­сам Пинежья относятся комплексы типа «крест — ручей», «часовня — ручей». Редко встречаются комплексы «крест — обетное дерево», или «храм — гора». Состав культурно-природных комплексов зависит от их значимости. Так, со­временный почитаемый сакральный комплекс в верховье Пинеги включает Ни­кольскую часовню, а также топосы Николин ручей и поля Под Николой. Другой комплекс у деревни Пиримень состоял из обетного креста, обетных сосен и Кре­стовой дороги. Иногда для образования природно-культурного топологического комплекса значение имеют визуальные связи, например, гора Поклонница находится в нескольких километрах от Сурского монастыря, через реку Суру.

В центральной части Веркольского культурного ландшафта выделяется три основных природно-культурных топологических комплекса: селитебный Абрамовский, Монастырский и «Чудской», образование которых связано соот­ветственно с деревенским, монастырским и «чудским» центрами культурного ландшафта.

Состав мощного Монастырского природно-культурного комплекса, обра­зованного Веркольским монастырём, следующий: на левом берегу Пинеги не­посредственно к монастырю примыкают Монастырские поля, Поповский ручей, место Под Николой и Вшива горка; на правом берегу — Монастырские поля, по­ле Поповско печище и Пономаревский ручей. С монастырём связано образование и других, территориально удаленных топонимов — Монастырской дороги, Свя­того озера и, возможно, болота Ангело.

Небольшой «Чудской» комплекс, расположенный в восточной периферии центра ландшафта, состоит всего из трёх топосов: ручья Чуша, места Чуши и луга Смутовенские Чуши. Его образование связано с действием широко распро­странённого принципа метонимии (переноса) одного и того же топонима, в данном случае Чуша, с одного топоса на качественно другой соседний — с ру­чья на луг, далее на поле и т. д.

Семантика природно-культурных комплексов существенно различается. Семантический анализ Монастырского природно-культурного комплекса без привлечения местных преданий и легенд, с точки зрения стороннего наблюда­теля, обнаруживает, что большая часть из них обладает нейтральной семанти­кой, выступая в качестве хозяйственных меток (Монастырские поля, Поповский ручей и т. д.), некоторые — отрицательной (Вшива горка) и только один — по­ложительной (Святое озеро).

Выявленные природно-культурные комплексы обладают разной динами­кой. Оказывается, что Монастырский природно-культурный комплекс свёрты­вается в результате утраты правобережных неустойчивых топосов, что связано с передачей в советское время бывших монастырских угодий деревне и укруп­нением (мелиорацией) хозяйственных угодий. Один из показателей неустойчи­вости топонимов — зафиксированные двойные названия, например, старое на­звание — Пономаревский ручей и новое — Матрёшкин косик.

В то же время деревенский Абрамовский природно-культурный комплекс, связанный с родом писателя Ф. А. Абрамова, имеет тенденцию к росту. Это проявляется в сознательном сохранении не только топонимов, но и топосов, связанных с жизнью писателя и героев его произведений. В качестве примера назо­вем Абрамовскую межу. Это единственный случай граничного топоса межа,

Методология изучения культурных ландшафтов

Топологическая организация Веркольского культурного ландшафта: природно-культурные комплексы и зоны топологической неустойчивости

имеющего важное значение для понимания культуры всего края, поддержи­ваемой в данном культурном ландшафте. Развивается семантика этого топоса: Абрамовскую межу нередко называют ещё и Палладьиной межой (по имени од­ной из героинь Ф. А. Абрамова). Так творчество писателя реально оказывает влияние на местную культурную традицию. В состав растущего Абрамовского комплекса ещё входят Абрамовское поле, Абрамовский косик и другие топосы