Шеллинг

«Teologische Rundschau», 1935, Bd 7; Bollinger H., Das Vorlogische in der Erkenntnis bei M. Scheler, Freiburg, 1942 (Diss.); Buber M., The Philosophical anthropology ol M. Scheler, «Phil, and phenomenological research», 1945, v. 6, № 2; P i к u n a s J., Das Erkenntnisproblem bei ScheJer, Munch., 1949; Blume J., Das Bewusstseinproblem bei M. Scheler, Bonn, 1950 (Diss.); Kutschl., Die Gefuhlslehre M. Schelers, Miinster, 1950; Boscli G., Die Geschichtsphilosophie M. Sche­lers, Bonn, 1951; Schneeweiss W., M. Schelers Philoso­phic des Krieges, Koln, 1951 (Diss.); Schummer H., Die Wahrnehmugs- und Erkenntnismetaphysik M. Schelers..., Bonn, 1954 (Diss.); Lorscheid В., M. Schelers Phanomenologie des Psychischen, Bonn, 1957; D u p u у М., La philosophie de la religion chez M. Scheler, P., 1959; Frings M., M. Scheler. A concise introduction into the world ol a great thinker, Pitts­burg, 1965.

Библ.: Hartmann W. (hrsg.), M. Scheler. Biblio­
graphic, Stuttg.— Bonn, 19G3. Д. Ляликов. Москва.

ШЕЛЛИНГ (Schelling), Фридрих Вильгельм Йозеф (27 янв. 1775 — 20 авг. 1854) — нем. философ, предста­витель нем. классич. идеализма. Окончил духовную семинарию и Тюбинг, теологический ин-т, где изу­чал философию и богословие. В Лейпциге изучал матема­тику и естествознание. В 1798 был, по инициативе Гёте, приглашен в Иенский ун-т, где занимал каф. философии до 1803. В Иене Ш. написал своп важнейшие соч. по на­турфилософии и завязал зна­комства с Фихте, Ф. Шил­лером, Гёте, вступил в близ­кие отношения с братьями Шлегелъ и иенским кружком нем. романтиков (см. Роман­тизм). По словам Энгельса, Ш. в то время «...широко раскрыл двери философствования, и в кельях абстракт­ной мысли повеяло свежим дыханием природы... Его ум, находившийся в состоянии брожения, рождал тогда светлые... мысли, и некоторые из них сослужили свою службу в позднейшей борьбе» (Маркс К. и Э н-г е л ь с Ф., Из ранних произв., 1956, с. 442). Впослед­ствии, однако, Ш. перешел к религ. «философии от­кровения», к реставрации гностич. (см. Гностицизм) и неоплатонической (см. Неоплатонизм) мистики. В 1806—20 и с 1827 Ш. жил в Мюнхене, где был чле­ном Академии наук, а впоследствии — ее секретарем. В 1820—26 ГЛ.— проф. Эрлангенского, с 1827 — Мюнхенского, с 1841 — Берлинского ун-тов.

Несмотря на отсутствие четких границ между раз­личными этапами в философской эволюции Ш., в ней можно выделить периоды: «философии природы» (натурфилософии — 90-е гг. 18 в.), «трансценденталь­ного идеализма» (1800), «философии тождества» (первое десятилетие 19 в.) и «философии откровения» (от сер. 10-х гг. 19 в. до конца жизни).

Натурфилософия. Время выступления Ш. на арене философии было временем важных открытий и исследований в различных областях естествознания (работы и открытия Гальвани, Вольта, Эрстеда, Дэви, Ломоносова, Пристли, Лавуазье в области физики и химии; работы Галлера и Броуна, а также Кильмей-ера в области изучения органич. природы). Молодой Ш. исходил из этих исследований в своей «натурфило­софии» и изложил их в ряде блестящих работ: «Идеи философии природы» («Ideen zu einer Fhilosophie der Natur», Landshut, 1797); «О мировой душе» («Von der Weltseele», Hamb., 1798); «Первый набросок систе­мы философии природы» («Erster Entwurf eines Sys­tems der Naturphilosophie», Jena—Lpz., 1799); «Общая дедукция динамич. процесса» («Allgemeine Deduktion des dynamischen Prozesses...», «Z. spekulative Physik», 1800,' Bd 1, H. 2). В них Ш. опирался не только на Канта, но и на учение Лейбница о монадах. Природа, по Ш., есть становление духовного начала («интелли-

генции»); если в человеке духовное начало осознает себя, то в природе оно бессознательно. Переход от бессознат. духовности вещей к сознанию идет через ряд прогрессирующих ступеней. В отличие от пред­шествующего механпстич. понимания природы (в кос­могонии Канта, напр., действуют лишь механич. по­лярные силы притяжения и отталкивания), Ш. рас­сматривает природу как силовое динамич. единство противоположностей; через всю природу проходит противоположность объекта н субъекта, прообраз к-рой — полярность полюсов магнита: они одновре­менно и связаны между собой и взаимопротивополож-ны. Это — первое проявление общего мирового зако­на, к-рый далее выступает в положит, и отрпцат. за­рядах электричества, а в области химии — в противо­положных отношениях кислот и щелочей. Принцип раздвоения на противоположности Ш. пытался про­вести и через развитие явлений и форм органич. жиз­ни, понимаемой виталистически (см. Витализм) через полярные отношения воспроизведения, раздражимости и чувствительности. По мысли Ш., в природе в основе всякого раздвоения противоположностей лежит изна­чально единая сила, к-рая может быть только живой силой. Вся природа — великий организм, в к-ром противоположности гармонически разрешаются в единство. Изнач. целостность живого организма обос­новывается у Ш. понятием «мировой души» (Welt­seele), выработанным традицией платонизма и неопла­тонизма. С этой т. зр., не живое рождается из нежи­вого, а наоборот: мертвые тела природы — продукты жизни, результат ее окончания. Начало вещей — ду­ховный, но бессознат. живой организм, творящий, но не мыслящий. Метод рассмотрения природы сло­жился у Ш. под влиянием Фихте; фихтевскую субъек­тивную диалектику сознания Ш. трансформировал в объективную диалектику природы.

Трансцендентальный идеализм. К исходу 90-х гг. 18 в. Ш. пришел к выводу, что наме­ченная им «философия природы» отвечает только на вопрос: каким образом развитие бессознательно-ду­ховной природы приводит к появлению сознания, как из объективного возникает субъективное. Но перед философией встает и др. вопрос: как субъективное ста­новится объективным? Ответ на это Ш. дал в «Системе трансцендентального идеализма», причем натурфило­софия и трансцендентальная философия у Ш. не исключают, а дополняют друг друга как два воз­можных направления философствования.

«Система трансцендентального идеа­лизма» («System des transzendentalen Idealismus») впервые издана в 1800. Неоднократно переиздавалась. Лучшее изд. Hamb., 1957 (mit einer Einleitung von W. Schulz); франц. пер. в 1842 (ed. P. Grimblot); итал. пер. (ed. M. Losacco), Bari, 1908. Рус. пер. И. Я. Колубовского вышел в 1936 в двух иден­тичных вариантах — один со вступ. ст. П. Л. Кучерова, дру­гой — Н. Широкова (имеется подробная библ.).

Трансцендентальная философия исходит из субъек­тивного «Я» как первичного, выводя из него объектив­ное. Поскольку, т. о., непосредств. предметом транс­цендентальной философии выступает субъективное, его внутр. акты, единств, органом этого рассмотрения является у Ш. «интеллектуальная интуиция». По мысли Ш., развитой также и в диалоге «Бруно...» («Bruno», В., 1802), обычное логнч. мышление является лишь рассудочным и дает познание низшее в сравнении с познанием, доступным разуму. Рассудок и его логич. мышление стоят под властью противоречия закона. Напротив, разум не подвластен закону (запрету) про­тиворечия и непосредственно усматривает в вещах единство противоположностей. Формы разумного по­знания — не умозаключения и не доказательства, а непосредств. постижение предмета в интеллектуаль­ном созерцании, интеллектуальной интуиции. Однако субъектом такого разумно-диалектич. познания может быть не обыденный ум, а только филос. и художеств.

ШЕЛЛИНГ

гений. К тому же наш язык, в формах к-рого рассудок выражает свои мысли, не помогает, по Ш., высшему познанию, но скорее мешает ему, т. к. слагается из застывших отпечатков диалектических процессов.

Развивая учение об интеллектуальной интуиции, Ш. принял панэстетич. идеи нем. романтизма, видя­щего в нск-ве высшую форму познания вообще. Эсте­тика Ш. заключала в себе богатое диалектнч. содер­жание. Кроме изложения ее принципов в «Системе трансцендентального идеализма», Ш. обстоятельно изложил ее в курсе лекций, прочитанном им в 1802— 1803 («Philosophie der Kunst», посмертно изд. Lpz., 1907; рус. пер.— «Философия искусства», М., 1966).

В разработке ступеней развивающегося сознания Ш. близок к «наукоучению» Фихте: сознание начинает с ощущения, затем поднимается до «интеллигенции», доходит до рефлексии и, наконец, достигает акта воли, к-рым начинается практич. «Я». На первой ста­дии «Я» созерцает себя как ограниченное со стороны «Не-Я». Это — наивное, не знающее рефлексии «ми­росозерцание», или точка зрения «догматич.» реализма (материализма). На второй стадии ко внешнему созер­цанию присоединяется внутреннее, господствует «са­мочувствование». Возникают формы созерцания — пространство, время — и категории, развивается де­дукция материи, механизма и организма. Ее венец — «Я», к-рое на этой стадии постигается в качестве свя­занного с организмом. Достигнув понимания собств. спонтанности, сознание познает себя одновременно и как подчиненное необходимости, и как свободное.

Философия тождества. Предпосылкой философии природы и системы трансцендентального идеализма была мысль о тождестве духа и природы. В «Изложении моей системы философии» («Darstel-lung meines Systems der Philosophie», «Z. spekulative Physik», 1801, Bd 2, H. 2) идея тождества становится осн. проблемой философии. На этом этапе исходным для III. становится понятие абс. разума, в к-ром субъ­ективное и объективное неразличимы. Абсолютное может быть лишь самопознаванием безусловного тож­дества. Как таковое, оно полагает своей деятельностью субъект и объект, но раздвоение тождества — лишь количественное «дифференцирование» по степеням, или переход от единого ко многому. То, что в Абсо­люте тождественно, вечно и совершенно, в мире вещей, напротив, раздельно, необозримо, множественно, раз­вивается во времени, представляется как процесс. При этом процесс «дифференцирования» вещей не уничто­жает их сущности, качеств, содержания, т. к. он ка­сается только «величины бытия». Характер каждой конечной вещи определяется перевесом в ней субъекта или объекта, иначе — степенью Абсолюта.

Развитие Абсолюта Ш. характеризует как целесооб­разное. Его крайние степени на одном полюсе дают материю, а на противоположном — истину познания. В их полярности Ш. видел относительную правомер­ность «реализма» и «идеализма». Однако взятые в без­относительном смысле, субъективность и объектив­ность немыслимы. В действительности их единство предшествует их полярности, целое раньше своих частей, абс. тождество предшествует противополож­ности философии природы и трансцендентального иде­ализма. При этом все едино не только в своем высшем основании, но также и во всем конкретном, отдельном, единичном.

Концепция абс. тождества тесно связана у Ш. с мыслью о самосознании Абсолюта: самораздвоение единого тождеств, начала имеет целью самосознание единого. Самосознание разума — самосознание бога, ибо бог, по утверждению Ш., и есть разум. Его само­сознанием предполагается существование человека: как самосознающий разум бог может открыться только в человеч. сознании природы, мира. Система тождест-

ва, с одной стороны, является переходной ступенью от субъективного идеализма Фихте к абсолютному идеа­лизму Гегеля, с другой стороны,— к иррационализму и мистике позднего Ш., чем и обусловлен разрыв с ним Гегеля.

Как во втором, так и в третьем периоде, внимание Ш. привлекала проблема свободы. По­ставленная еще в «Системе трансцендентального идеа­лизма», она была специально разработана Ш. в «Фи-лос. исследованиях о сущности человеч. свободы...» («Philosophische Untersuchungen uber das Wesen der menschlichen Freiheit...», Landshut, 1809), к-рым пред­шествовала небольшая работа «Философия и религия» («Philosophie und Religion», Tubingen, 1804). Вопрос о свободе связывается у Ш. с проблемой происхожде­ния зла. Свобода предполагает одновременно способ­ность как к добру, так и ко злу. Лишь та воля свобод­на, для к-рой одинаково возможны независимые и противоречащие друг другу действия. Здесь встает проблема теодицеи — как согласовать существование зла с всемогущим и всеблагим богом. Ш. считает, что зло не есть первонач. принцип, существующий рядом с богом; оно возникает благодаря отпадению от Аб­солюта конечного «Я», но поскольку такое отпадение есть самораздвоение Абсолюта, необходимо с самого начала допустить двойственность последнего. Раздвое­ние бога, по Шеллингу, можно мыслить только в том случае, если предположить наличие в нем чего-то такого, что не есть сам бог. Это — некая темная, ир­рациональная «основа», природа в боге, как ее называет Ш.; она-то и делает возможным самораздвоение бога, а тем самым и зло. Идея «темной природы в боге» заим­ствована Ш. у Бёме.

Концепцию свободы Ш. связал с представлением о человеке как существе, совмещающем противополож­ные способности — как к добру, так и к злу. Чело­век — не изолированное существо, а участник исто-рич. процесса, в к-ром зло побеждается добром. В этом процессе история проходит фазы, к-рые Ш. называл «мировыми эпохами». Предваряя Гегеля, Ш. видел в истории прогрессивный процесс — от состояния, в к-ром нет свободы, а сознание помрачено злом, к гос­подству добра, к царству бога на земле.

Учение Ш. о свободе идеалистично. Ш. подчерки­вает сверхличный характер историч. процесса: сте­пень свободы, доступной человеку, ставится в зависи­мость от «мировой эпохи», к к-рой принадлежит каж­дый индивид, и от достигнутого обществом познания необходимости. В то же время основу доступной че­ловеку свободы Ш. вслед за Кантом видит в лич­ном начале — «умопостигаемом характере» индивида, к-рый предшествует опыту, не зависит от времени и от обусловленной временем необходимости.

Ш. перенес учение Лейбница о развитии на бога. Существует процесс саморазвития божества. Прояв­ляется он во времени, но взятый сам по себе — сверх­временен. Первичное состояние невыявленности бога сменяется «откровением». В этом процессе, тождест­венном со становлением природы и духа, происходит борьба противоположностей. В конечном его состоя­нии бог есть уже единство и гармония выделившихся противоположностей. Ш. предвидел вопрос о том, по­чему богу необходим процесс откровения для своего полного развития. Основа этой необходимости в том, что бог есть не только бытие, но и жизнь, личность. Но в основе жизни становление, все живое имеет исто­рию («судьбу»), причастно к развитию.

Построение Ш. завершается мистич. истолкованием любви как высшего начала и условия единства. При­рода этого высшего начала раскрывается в учении Ш. о «первооснове». Различию между основой (Grund) и тем, что существует на основе, должна предшество­вать некая точка их общности, и позади всякого раз-

ШЕЛЛИНГ—ШЕЛЬСКИЙ 503

двоения должно быть некое «абсолютное безразличие». Эта «первооснова» (Urgrund) предшествует всем про­тивоположностям и, стало быть, всякой основе и всему существующему. Ш. называл ее даже «безосновным» (Ungrund). Это — не тождество противоположностей, но их неразличимость, или безразличие (Indifferenz). Поскольку из первоосновы возникает раздвоение, возникает и любовь, связывающая основу и сущест­вование в единство. Возможность зла, т. о., заклю­чена в «первооснове», а его актуализация проистекает из свободной воли человека. Т. к. человек предназна­чен к свободе, то он — центр, существо, находящееся между природой и духом, в его лице природа возвы­шается сама над собой.

Философия откровения. На всех предшествующих этапах филос. развития Ш. для него были характерны религ.-мистич. мотивы, но преоб­ладал идеалистич. рационализм, бытие отождествля­лось с разумом, а органом высшего познания провоз­глашалась интеллектуальная интуиция. Приблизи­тельно с 1815 Ш. приступил к разработке «философии мифологии и откровения», или «позитивной филосо­фии». Критикуя философию, основывающуюся на разуме, как «отрицательную» и отвергая на этом осно­вании не только философию Гегеля [см. предисловие к кн.: В. Кузен, О франц. и нем. философии (V. Cousin, Uber franzosische und deutsche Philosophie, Stuttg.— Tubingen, 1834) и первую лекцию в Берлине, 1841], но XI собств. «философию тождества», Ш. ищет истину по ту сторону разума — там, где ее указыва­ла религия,— в особом «опыте», недоступном к.-л. рацион, познанию.

Философия откровения и мифологии была задумана Ш. как система «теософии», не ограниченная рамками христианства, в к-ром Ш. видел только завершающую, высшую стадию религии. Но откровение имело место во всех религиях, а мифология дохрист. эпохи имела своеобразное историч. содержание, совпадающее с содержанием истинной религии. Задача философии религии не может состоять ни в рационалистич., ни в аллегорич. толковании мифов. Мифы не нуждаются в толковании, в них есть собственное, смутно прозре-ваемое содержание. Поэтому «положительная филосо­фия» разделяется на «философию мифологии» и «фи­лософию откровения», к-рые должны объединить, по Ш., знание и веру. Если в своих «Лекциях о методе академич. изучения» («Vorlesungen uber die Methode des akademischen Studiums», Tubingen, 1803) Ш. обо­сновывал необходимость историко-критич. исследова­ния Библии, то теперь он отверг как ошибочный ра­ционализм к.-л. критику Библии.

Публичная проповедь «Философии откровения», на­чатая Ш. в 1841 с большой помпезностью в Берлин­ском ун-те, встретила решительный отпор. В памфле­тах «Шеллинг о Гегеле», «Шеллинг и откровение», «Шеллинг — философ во Христе» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Из ранних произв., 1956, с. 386—465) молодой Энгельс разъяснил совр. ему поколению нем. читате­лей реакц. сущность происшедшего поворота Ш. к мистике, науч. несостоятельность «философии откро­вения» и ее неспособность затмить рацион, содержание философии Гегеля. Сойдя через несколько лет с берл. филос. кафедры, Ш. утратил свое влияние.

Значит, и плодотворным оказалось влияние филосо­фии молодого Ш.— прежде всего на Гегеля, на есте­ствоиспытателей Окена, Стеффенса, Эрстеда и др., а также на рус. философию — через натурфилософов Велланского, М. Павлова, Максимовича и др., москов­ский кружок «любомудров» {Одоевский, Веневитинов, Галич), славянофилов, Чаадаева (лично знакомого и переписывавшегося с Ш.) и др.

С о ч.: S&mtliche Werke, Abt. 1 (Bd 1—10) —2 (Bd 1—4), Stuttg.—Augsburg, 1856—61; в рус. пер.—Филос. письма о дог-

матизме и критицизме, в кн.: Новые идеи в философии, сб. 12, СПБ, 1914; Дедукция произведения иск-ва вообще. Об отно­шении изобразит, искусств к природе, в кн.: Лит. теория нем. романтизма, [Л., 1934].

Лит.: Фишер К., История новой философии, т. 7, СПБ, 1905; Асмус В., Очерки истории диалектики в новой философии, 2 изд., М.— Л., 1930,'с. 121—38; его же, Маркс и бурж. историзм, М.— Л., 1933, с. 53—67; Максимов А., О натурфилософии ИХ, «ПЗМ», 1934, №6; 3 л о т о в М., Биологич. воззрения III., там же, 1936, № 6; Чагин Б., III. и его философия трансцендентального идеализма, там же, 1938, № 3; История философии, т. 3, М., 1943, с. 172—210; История философии, т. 2, М., 1957, с. 64—71; Каменский 3. А., Ф. Ш. в рус. философии начала 19 в., «ВИМК», 1960, № 6; С е н д е р о в и ч С. Я., Об эстетич. созерцании у Шеллинга, «ВФ», 1967, № 5; N о а с k L., Schelling und die Philosophie der Romantik, Bd 1—2, В., 1859; H a r t-mann E. von, Schellings philosophisches System, Lpz., 1897; Mehlis G., Schellings Geschichtsphilosophie in den Jahren 1799—1804, Hdlb., 1907; Brehier E., Schelling, P., 1912; Losacco M., Schelling, Palermo, 1915; H a r t-mann N., Die Philosophie des deutschen Idealismus, Bd 1, В., 1923, S. 123—86; Knittermeyer H., Schelling und die romantische Schule, Munch., 1929; Brenner A., Schellings Verhaltnis zu Leibniz, Augsburg, 1937; M a z z e i V., II pensiero etico-politico di F. Schelling, Roma, 1937; J a-ger R., Schellings politische Anschauungen, В., 1939; Pet-ruzzellis N., II problema della storia nell'idealismo mo-derno, 2 ed., Firenze, 1940; его же, L'estetica dell'idea-lismo, 2 ed., Padova, 1950, p. 97—152; Fuhrmans H., Schellings Philosophie der Weltalter, Dusseldorf, 1954; Z e 1-t n e r H., Schelling, Stuttg., 1954; Jaspers K., Schelling GroBe und Verhangnis, Munch., 1955; Schulz W., Die Vollendung des deutschen Idealismus in der Spatphilosophie Schellings, Stuttg., 1955; Pareyson L., L'estetica di Schelling, Torino, 1964; Koktanek A. M. [Hrsg.], Schel-Iing-Studien, Munch.— W., 1965; В a us о la A., Metafi-sica e rivelazione nella filosolia positiva di Schelling, Mil., 1965; Hay пег Р. С, Reason and existence, Leiden, 1967.

Библ.: SchneebergerG.,F. W. J. von Schelling. Eine
Bibliographie, Bern, 1954. В. Асмус. Москва.

ШЁЛЬеКИЙ (Schelsky), Хельмут (р. 14окт. 1912) — западногерм. бурж. социолог. В 1943—44 — проф. социологии Страсбурского ун-та, в 1953—60 — Гам­бургского, с 1960 — Вестфальского ун-тов; руководи­тель лаборатории социальных исследований Дортмунд-ского ун-та.

Начав с филос. исследований, Ш. после войны цели­ком занялся эмпирич. социологией (проблемы семьи, молодежи, сексуальных отношений, индустриальная социология и др.). В исследовании семьи Ш. утверж­дает, что в ходе индустриализации, урбанизации и дез­организации, связанной с войной, нем. семья проде­монстрировала стабилизирующие тенденции, связь с традицией, возросшую сплоченность («Wandlungen der deutschen Familie in der Gegenwart», Dortmund, 1953, 3 Aufl., Stuttg., 1955). В кн.: «Скептич. поколение» («Die skeptische Generation», Dusseldorf — Koln, 1957) Ш. рассматривает молодежь, под влиянием ролей теории, как переходную ступень от роли ребенка к роли взро­слого, связывая с этой промежуточной ступенью ее «нормативную несамостоятельность». Относя к мо­лодежи возрастную группу от 14 до 25 лет, III. выде­ляет молодых рабочих и служащих, как определяю­щих лицо поколения. Разделяя теорию т. н. единого индустриального общества и «нового среднего класса» теорию, Ш. считает, что нейтрализм, скепсис в отно­шении идеологий, реализм, ориентация на успех свой­ственны молодежи всех индустриальных стран. Ш. одним из первых в ФРГ начал эмпирич. исследования по индустриальной социологии, в частности изучение последствий автоматизации. В кн. «Положение нем. социологии» («Ortsbestimmung der deutschen Soziolo-gie», Dusseldorf — Koln, 1959, 3 Aufl., Dusseldorf — Koln, 1967) рассматривает историю нем. социологии, отмечая ее ведущую роль в мировом развитии социо-логич. теории до установления нацизма, полный упа­док в период его господства и ее развитие в после­военное время под влиянием амер. социологии.

Лит.: Das Freiheitswollen der Volker und die Idee des Planstaates, Karlsruhe, 1946; Arbeitslosigkeit und Berufsnot der Jugend, Bd 1—2, Koln, 1952 (с сотрудниками); Industrie-und Betriebssoziologie, в кн.: Soziologie. Ein Lehr- und Hand-bueb. zur modernen Gesellschaftskunde, hrsg. von A. Gehlen

ШЕПТУ ЛИН—ШЕСТ АКОВ

und H. Schelsky, Diisseldorf — Koln, 1955; Soziologie der Se-xualitat, Hamburg, 1955; Die sozialen Folgen der Automatisie-rung, Dtisseldorf — Koln, 1957; Sehule und Erziehung in der industriellen Gesellschalt, Wurzburg, 1957. Г. Волков. Москва.

ШЕПТУЛИН, Александр Петрович (р. 3 янв. 1929) — сов. философ, д-р филос. наук (с 1966), про­фессор (с 1967). Член КПСС с 1955. Окончил Казан­ский юридич. ин-т (1951) и аспирантуру Ин-та филосо­фии АН СССР (1957). Преподает философию с 1957. Старший науч. сотрудник Ин-та философии (с 1961), зав. кафедрой философии МВТУ им. Баумана (с 1965). Нач. отдела преподавания обществ, наук п член колле­гии Мин-ва высшего и среднего спец. образования СССР (с 1969). Область науч. исследований — мате-рпалистич. диалектика и теория познания.

Соч.: Диалектика особенного и общего, Красноярск, 1957; Проблема единичного и общего в древнегреч. философии, «Уч. зап. Красноярского пед. ин-та», 1958, т. 12, вып. 1; Диа-лектич. материализм, М., 1959; Взаимосвязь категорий в фи­лософии Гегеля, «Науч. тр. Моск. технологич. ин-та легкой пром-сти», 1960, сб. 15; Нек-рые вопросы действия закона со­ответствия производств, отношений характеру производит, сил, «ВФ», 1962, № 7; Диалектика единичного, особенного и общего, М., 1963; О взаимосвязи категорий материалистич. диалектики, М., 1964; О принципах разработки системы зако­нов и категорий диалектики, М., 1964 (совм. с И. Д. Андрее­вым); О нек-рых спорных трактовках осн. законов диалектики, «ФН» (НДВШ), 1964, № 5; Диалектич. материализм, М., 1965; Анализ и синтез в познании, М., 1965; Взаимосвязь кате­горий диалектики как вывод из истории философии, «ФН» (НДВШ), 1965, A^ri 2; Осн. законы диалектики, М., 1966 (автор гл. 4—6); Система категорий диалектики, М., 1967; К. Маркс и В. И. Ленин о принципах исследования взаимосвязи кате­горий диалектики, в сб.: Нек-рые вопросы ленинского филос. наследства, вып. 3, М., 1968 (Тр. МВТУ, кафедра филос, № 131).

ШЕРНЬЁЛЪМ (Stiernhielm), Георг (7 авг. 1598— 22 аир. 1672) — швед, ученый, поэт, философ п мора­лист. Натурфилософия Ш. сложилась под влиянием неоплатонизма, его учения об эманации (Плотин). Ш. считал, что в основе мира лежат три принципа — миро­вая душа, материя и свет, к-рому Ш. отводил роль активного начала, вызывающего к жизни своим теплом скрытые формы вещей. Учение Ш. о трех принципах природы восходит к пансофии Коменского. Ш.— один из первых сторонников Бруно; считал, что материя сконструирована из круглых атомов и пустоты (ничто) и что во вселенной существует бесчисл. множество ми­ров. Подвергнув критике схоластич. арнстотелизм, Ш. вслед за Ф. Бэконом выступал за расширение опыт­ного знания, эксперимента.

Критикуя ряд догм господствовавшей тогда в Швеции протестантской ортодоксии, Ш. считал, что вера в бога врождена человеку, но его поступки зави­сят не только от бога, но и от естеств. «закона», про­никающего в его душу с момента ее рождения. В силу этого человек несет ответственность за свои поступки. Этот взгляд Ш. развил в дидактич. поэме «Геркулес» («Hercules», 1647, опубл...., 1658).

Соч.: Musae Sucthizantes, bd 1—2, [Stockh.], 1668; Sam-lade skrifter, utg. av J. Nordstrom, dl 1—3, Stockh., 1924—51.

Лит.: Lindroth H ]., Stiernhielms Hercules, Lund,
1913; Nordstrom J., G. Stiernhielm, bd 1—2, Stockh.,
1924; Wieselgren P., G. Stiernhielm, Stockh., 1948;
R у d i n g E., Den svenska filosofins historia, Stockh., [1959],
s. 13—20. А. Ыысливченгм. Москва.

ШЕРОЗИЯ, Аполлон Епифанович (р. 23 июня 1927) — сов. философ, д-р филос. наук (с 1967), про­фессор Тбилисского ун-та (с 1968). Окончил Тбилис­ский ун-т (1951) и аспирантуру АН Груз. ССР (1954). В 1955—60 — науч. сотрудник Ин-та философии АН Груз. ССР. Зав. редакцией философии Груз, советской энциклопедии при Президиуме АН Груз. ССР (с 1968). С 1960 ведет научно-преподавательскую работу по фи­лософии в Тбилисском ун-те. Область науч. исследо­ваний — филос. проблемы естествознания и психоло­гии, а также теория познания и история философии. Соч.: К вопросу филогенезиса психического, «Тр. ин-та философии АН Груз. ССР», 1957, т. 7; Разносферные закономер­ности психического и проблема бессознательного, там же; Фи­лос. мысль в Грузии в первой четверти 20 в., Тб., 1963; Предмет философии языка (Некоторые вопросы), «Тр. Тбилисского

ун-та. Сер. филос. наук», 1964, т. 92; Общая теория установ­ки, «междисциплинарные связи» и система наук о человеке, в кн.: Материалы симпозиума. «Понятия установка и отно­шение в мед. психологии», Тб., 1968.

ШЁРРИНГТОН (Sherrington), Чарлз Скотт (27 нояб. 1857 — 4 марта 1952) —англ. физиолог. Окончил Кем­бриджский ун-т (1885). Проф. Лондонского (с 1891), Ливерпульского (с 1895), Оксфордского (1913—35) ун-тов. Лауреат Нобелевской премии (совместно с Эдрианом, 1932). Получил мировую известность бла­годаря ставшим классическими экспериментальным исследованиям по физиологии нервной системы. В этих исследованиях Ш. стремился исходить из синтетпч. понимания организма как целого и из введенного им понятия интегративной деятельности нервной систе­мы. Особое внимание Ш. уделял изучению закономер­ностей рефлекторной деятельности и работы органов чувств. Ему принадлежат общепринятая теперь клас­сификация рецепторов на экстероцепторы, проприо-цепторы и интероцепторы, а также понятие синапса. Ш. доказал происхождение и развитие «дистант-ре-цепторов» (игравших в его концепции главную интег­рирующую роль в деятельности нервной системы) из «контакт-рецепторов», что имело важное значение в раскрытии механизмов координационных отношений в центр, нервной системе. В связи с разработанным Ш. учением о рецепторах находятся и его представления о природе рефлексов. Ш. выделял рефлексы экстсро-цептивные и проприоцептивные. Первые вызываются внешней стлм5'ляцией, вторые возникают по ходу вы­полнения движений. В торможении рефлекторных ответов, возможность к-рого возрастает в эволюц. ряду, Ш. видел одну из важнейших предпосылок раз­вития более сложных форм поведения. Анализируя последствия децеребрации, Ш. показал принципиаль­ное различие между рефлексами, возникающими у децеребрированного животного, и рефлекторной ак­тивностью как формой адекватного биологич. приспо­собления, регулируемого центральной нервной систе­мой. Ш. глубоко исследовал также роль центр, факто­ров в протекании эмоций.

Исследования Ш., проводившиеся на исключительно высоком для своего времени методич. уровне, значи­тельно углубили понимание закономерностей и меха­низмов т. н. низшей нервной деятельности, облегчив тем самым разработку представлений о наиболее сложных формах приспособит, активности головного мозга.

По своим филос. взглядам Ш. был дуалистом, пола­гая, что материальное и духовное — это две внут­ренне замкнутые и не сообщающиеся, между собой си­стемы действительности.

Соч.: The correlation of reflexes and the principle of the common path, «Reports of the British Association for the Ad­vancement of Science», 1904, v. 74, p. 728—41; Selected wri­tings..., N. Y., 1940 (имеется библ. трудов ГЛ.); в рус. пер,— Рефлекторная деятельность спинного мозга, М.— Л., 1935 (соавтор).

Лит.: Fulton J. Г., Sir Ch. S. Sherrington (1857—1952),
«J. of Neurophysiology», 1952, v. 15, № 3, p. 167—90; Ad­
rian E. D., G r a n i t R., P e n f i e 1 d W., Sir Ch.
Sherrington, «Nature», 1952, v. 169, № 4304, p. 688—90;
R о t h s с h u h К. Е., Geschichte der Physiologie, В.—
[u. a.], 1953. Ф. Бассин, М. Роговин. Москва.

ШЕСТАКОВ, Петр Максимович (р. 10 июля 1906) -сов. философ, доктор филос. наук (1966), профессор (1966). Чл. КПСС с 1928. В 1933 окончил Ленинград­ский пединститут им. А. И. Герцена. С 1933 по 1945 — на полптнч. работе в Сов. Армии. В 1945—48 — упол­номоченный Всесоюзного об-ва культурных связей с Болгарией. С 1948 ведет преподават. работу по фи­лософии, заведует кафедрой философии вузов г. Ря­зани. Занимается гл. обр. вопросами истории марк­систско-ленинской философии, истории болг. фило­софии.

Соч.: Христо Ботев—великий болг. революционер и мысли­тель, Рязань, 1959; К вопросу о защите и развитии Д. Благое-

ШЕСТОВ

505-

вым диалектич. материализма, Сб. научных работ Рязанского с.-х. ин-та, 1963, вып. 11; Борьба Д. Н. Благоева за утвержде­ние принципов коммунистической морали, там же, 1966, вып. 12; Вопросы эстетики и литературной критики в творчестве Д. Н. Благоева, там же; К вопросу о разработке В. И. Лениным некоторых вопросов марксистской теории познания, там же, 1967, вып. 17.

ШЕСТОВ, Лев (псевдоним Льва Исааковича Шварц­мана) (31 янв. 1866 — 20нояб. 1938) — рус. философ-экзистендиалист и литератор. Род. в Киеве. Окончил юридич. ф-т Киевского ун-та. С 1895 по 1914 живет в осн. в Швейцарии; с 1914 — в Москве, в 1918 переез­жает в Киев, где читает курс древней философии при Нар. ун-те. В 1920 покидает Россию и обосновывается в Париже. В первый период (прибл. до 1911) творчество Ш., к к-рому относятся довоен. труды, вошедшие в «Собр. соч.» (т- 1—6, СПБ, 1898—1912), носит негатив­ный характер (см., в частности, филос. манифест Ш.— «Апофеоз беспочвенности», Собр. соч., т. 4, СПВ, 1905); во второй период, начиная с «Sola fide — только верою» (кн. написана в 1911 —14, полностью опубл. в Париже в 1966), Ш. выступает как автор, нашедший свой мировоззренческий позитив.

Ш. находится в русле философии, стоящей в оппо­зиции к традиц. рационалистич. спекуляции,— в русле Паскаля, Кьеркегора, Достоевского, Ницше. Впитав­ший определ. традиции рус. духовной культуры, он по­нимает философию как выявление первооснов человеч. жизни (а не как способ умств. функционирования). Ш.— представитель линии филос. прозы (Кьеркегор, Унамуно, Ницше, Розанов), к-рая сосредоточена на экзистенциальном претворении идеи, т. е. жизни лица в исповедуемом им принципе. Писательская одарен­ность сочетается у Ш. с публицистич. темпераментом, склонным к эпатирующему парадоксализму и афори-стич. форме выражения. Его слово, поскольку оно служит философии как «великой борьбе», скрывает внутр. диалог с противником (ср. слово с установкой на чужое слово, «двуголосое слово» у пдеологич. персонажей Достоевского — см. М. Бахтин, Проблемы поэтики Достоевского, 1963, с. 266).

Ш. оказался не только российским, но оригин. ев-роп. явлением: уже на рубеже двух веков он, как бы в предчувствии будущих мировых катастроф, за­являет о тех «экзистенциальных» проблемах, к-рые встанут в повестку дня европ. мысли лишь в 20-х годах 20 в. В развитии своей осн. темы Ш.оказался(и в этом тоже его уникальность) невольным двойником Кьер­кегора (с к-рым познакомился лишь в последние годы жизни). Ш. высказывает комплекс осн. идей, вошед­ших затем в канон экзистенциализма. Откликом на ситуации, когда «...прежняя, бессознательная, даю­щаяся всем даром вера в целесообразность и осмыс­ленность человеческой жизни рушилась» («Апофеоз беспочвенности», с. 232), Ш. вслед за своим вдохно­вителем Ницше предвосхищает мотив, к-рый стал на Западе основным после 1-й мировой войны, развеяв­шей иллюзии насчет «гуманности» и «прогресса». Но если Ницше связывает трагич. положение человека с «обезбожением мира» и нигилизмом, т. е. его собствен­ной духовно-идеологич. деятельностью, то Ш. заяв­ляет об алогизме самой почвы человеч. существования, об историч.-онтологич. бессмыслице. Он выражает взгляд на жизнь как на существование перед лицом «неизвестности» и «безнадежности», а прозревание этой жизненной истины неизбежно связывается у Ш. с ситуацией катастрофы, сформулированной им в 1898 (см. «Шекспир и его критик Брандес», СПБ; ср. с пограничной ситуацией у Ясперса). В типе кабинет­ного ученого-систематика, препарирующего жизнь в интересах теоретич. завершенности, Ш. прозревает обездушенный, рацио-механистпч. тип человека, свя­занный с наступающей эпохой господства науки и техники. Здесь Ш. развивает одну из тем Достоевского

и совпадает с Кьеркегором в изобличениях «искусст­венного», лишенного души человека.Подобно Кьеркего-ру, Ш. утверждает в качестве исходного пункта фило­софствования субъект и субъективность (в противовес объекту и объективности) с ориентацией на существо­вание (противопоставленной ориентации на мышление), в качестве истины — глубоко личностную истину с ее принципиальной необщеобязательностыо и необ­ще значимостью, в качестве способа познания — созна­тельно избираемый путь трагедии и «отчаяния» (см. «Достоевский и Ницше. Философия трагедии», СПБ, 1903; «Великие кануны», СПБ, 1912, с. 98).

Ш.— однодум, им владеет одна «идея-страсть» (для выражения к-рой историко-филос. материал служит обычно только предлогом),— он требует, чтобы че­ловек стряхнул «...с себя власть бездушных ко всему безразличных истин...» («Афинын Иерусалим», Париж, 1951, с. 19), глухих к человеч. апелляции. Ш. охвачен персоналистич., антисциентистским пафосом «подполь­ного человека», борющегося с диктатом «законов при­роды и арифметики». Однако начиная борьбу против сциентификащш жизни («жизнь заменилась познава­нием», см. «Шекспир...», с. 67) и сознания («Науке до души дальше, чем до звезд»,— там же, с. 238), Ш. при­ходит к радик. отрицанию знания как пути к жизнен­ной истине. Ш. заявляет, что вся традиц. философия шла по пути «необходимости»: она искала «всеобщие и необходимые истины», жаждала подчинить сознание порядку, закону и норме и тем самым найти успокоение-(мотив Ницше); в то время как нет ничего более уво­дящего от истины, согласно Ш., чем спокойствие и равнодушие. Философия, в частности в требовании Спинозы «не смеяться, не плакать, а понимать», сфор­мулировала свою полную отчужденность от проблем человеч. существования. Однако у Ш. отрицание зна­ния как источника рабства—парадоксальным образом— оказывается оборотной стороной крайне рационали­стич. позиции, той самой загипнотизированностью «всевластием» разума, к-рая обличалась Ш. Поскольку Ш. связывает господство в мире необходимости с установкой на познавание, то онтология оказывается производной от гносеологии,— даже факт, событие за­висимы, по Ш., от согласия человека признать их со­вершившимися.

Спасение от порабощающего разума Ш. находит (это относится ко 2-му периоду его творчества) в вере. Теперь познават. устремление человеч. рода Ш. на­зывает грехопадением (человек вкусил плод с «древа познания добра и зла», предпочтя жизни и свободе-знание). Традиционному филос. умозрению, беру­щему начало в Греции («Афины») и выражающему ка­питуляцию падшего человека перед отвлеченными ис­тинами, Ш. противопоставляет откровение Ветхого завета («Иерусалим»). «Частному мыслителю Иову» Ш. (снова совпадая с Кьеркегором) отдает решит, предпочтение перед греч. «снмпозионом», Кантом, Ге­гелем («На весах Иова», Париж, 1929). Бог, не свя­занный с идеей логоса, олицетворяющего для Ш. не­навистный ему закон, или порядок, выступает как идеал всемогущего своеволия. И вера в него (здесь Ш. идет за лютеровским Sola fide) открывает перед человеком возможности, не считающиеся ни со строем бытия, ни с нормами нравственности, ставит его «по ту сторону добра и зла». Здесь объявленный фидеизм грозит превратиться в волюнтаризм и веру в абсурд. С др. стороны, абсурд оказывается таковым только пе­ред неправомочным судом разума, потому что для Ш., к-рому близок иудейский ре лиг. опыт, бог — это по­ложит, жизнетворч. сила, благодатный источник жиз­ни. Ш. выступает как своеобр. религ. философ жизни, понятой как чудо (сверхъестественное) и требующей к себе доверия (этим Ш. существенно отличается от «ка-нонич.» экзистенциалистов с их «бунтом» перед

506 ШЕФЛЕР— ШЕФТСВЕРИ

жизнью). Так Ш. балансирует между принятием бы­тия (к-рое как созданное богом «зело добро») и экзи­стенциалистским отрицанием смысловых основ мира, рассматриваемых как результат гносеология, грехо­падения.

Философия Ш. в той степени, в какой она стремится утвердить принципы несообщаемости истины, алогизма и обскурантизма, самопротиворечива. Протест против общезначимых истин и общеобязательных нравств. норм (категорич. императива Канта) переходит у Ш. в отрицание истины и добра и приводит к гносеология. релятивизму и имморализму.

Соч.: Власть ключей (Potestas clavium), Берлин, 1923; Лиркегард и экзистенциальная философия, Париж, 1939; Умозрение и откровение, Париж, 1964.

Лит.: Грифцов Б., Три мыслителя, М., 1911; Б е р-д я е в Н. А., Основная идея философии Л. НТ., «Путь», 1938— 1939, ноябрь — янв.; Булгаков С. Н., Нек-рые черты религ. мировоззрения Л. Ш., «Совр. записки», 1939, № 68; Dec net F., L'itinerario filosofieo di Leone Sestov, Mil., 1964; W e r n h a m J. C. S., Two Russion thinkers. An essay in Berdayew and Shestov, Toronto, 1968 (имеется библ.).

P. Гальцева. Москва.

ШЁФЛЕР (Scheffler), Иоганн (псевдоним — А н-г е л у с С и л е з и у с; лат. Angelus Silesius — «Вестник из Силезии») (25 дек. 1624 — 9 июля 1677) — нем. мыслитель-мистик, мастер филос. афоризма в поэтич. форме. По образованию врач, служил лейб-медиком при различных дворах. С ранних лет изучал соч. Бёме и др. представителей нем. мистич. традиции, был лично близок к мистикам, к-рые в стороне от офиц. теологии искали синтеза между пантеистически поня­той идеей бога и натурфилос. картиной мира (А. фон Франкенберг, Д. Чепко). Не найдя в плоско-рациона­листической лютеранской ортодоксии своей эпохи простора для мистич. исканий, Ш. переходит в 1653 в католицизм. Гл. соч.— «Херувимский странник» («Cherubinischer Wandersmann», Breslavia, 1657) — книга глубокомысленных поэтич. афоризмов, сумми­рующих идеи нем. мистики от Экхарта до Бёме. В цент­ре ее стоит учение о неисчерпаемом, сокровенном че-ловеч. «Я», внутри к-рого находится средоточие мира, «философский камень» (кн. 3, 118). Это «Я» полагает и снимает реальность времени и пространства: «Не ты — в пространстве, но пространство — в тебе: если -ты его извергнешь, то вечность дана тебе уже здесь» (кн. 1,185). Уличного «Я» человека есть бесконечно пре­восходящий и все же равновеликий, независимый и все же взаимозависимый партнер и собеседник — кос­мическое «Я» бога. Бог описывается не только как во­дящий распорядитель мирового бытия, но преимуще­ственно как имманентная и одновременно запредель­ная глубина этого бытия, «вечное молчание», к-рое «не имеет воли». Бог и человек связаны сущностной связью: «Я знаю, что без меня бог не может прожить мгновения; если я обращусь в ничто, он должен по необходимости испустить дух» (кн. 1, 8). Любовное умирание бога в человеке и человека в боге есть, по ГЛ., смысл всего сущего. В дальнейшем Ш. не удер­жался на этой высоте идеалистич. спекуляции: на­чиная с VI кн. «Херувимского странника» он все отчетливее превращается в глашатая более обычной контрреформац. религиозности. Ш. был заново «от­крыт» в эпоху романтизма и существенно повлиял на Р. М. Рильке, Бердяева и ряд др. религ. мыслителей 20 в.

Соч.: Samtliche poetische Werke, 2 Aull., Bd 1—3,
Munch., [1925]. С. Аверинцев. Москва.

ШЕФТСВЕРИ (Shaftesbury), Антони Эшли Купер (Cooper), граф (26 февр. 1671 — 15 февр. 1713) — англ. •философ, эстетик и моралист, представитель деизма. Учение Ш. проникнуто эстетизмом, чувством космич. гармонии Вселенной и гармонич. идеала человеч. су­ществования. Восхищение природой у Ш. принимает характер оптимистич. «космодпцеи». Царящее в мире тармонич. единство в многообразии он связывает с

творчеством как принципом развития, конечным ис­точником к-рого является бог, понимаемый как миро­вой дух; признание бога не нарушает, однако, прин­ципа всеобщей закономерности.

Учение Ш. о нравственности основано на понятии врожденного человеку «нравственного чувства» (moral sense), предопределяющего ес-теств. стремление человека к добру (см. Нравственной санк­ции теории). В отличие от Локка, понятие «внутреннего чувства» не связано у Ш. с критикой врожденных идей. Нравственность требует гармо­нич. сочетания индивидуаль­ных влечений с обществ. склон­ностями: те и другие изначаль­но присущи человеч. природе. Этика Ш. не является ни ра­ционалистической, ни утилита­ристской. Добро ценно само по себе; хотя оно и служит источ­ником блаженства, но не тождественно ему. Сближая этику с эстетикой, Ш. подчеркивает эстетич. характер нравств. блаженства «гармонической жизни» как вы­ражения прекрасного: «красоты садов и рощ внутри нас» («The life, unpublished letters and philosophical regimen...», L., 1900, p. 32). Тем самым «между искусством и добродетелями устанавливается тесная взаимосвязь и так искусствоведческая наука и наука о добродетели сливаются как бы в одну» («Characteris­tics of men, manners, opinions, times», v. 1, L., 1900, p. 267).

В своей этике Ш. ведет борьбу как против материа-листич. сенсуализма и эвдемонизма Гоббса, так и против религ. морали, к-рая, выводя нравственность из послушания богу и санкционируя ее наградой и на­казанием, лишает нравственность независимости и самостоят, ценности. Свой эстетич. энтузиазм Ш. про­тивопоставляет религ. фанатизму.

Ш. был подвергнут критике Беркли в «Алцифроне», а также Мандевилем за его чрезмерный альтруизм и оптимизм. Его учение оказало большое влияние на Хетчесона и Юма, а также на франц. и нем. просвети­телей (Дидро, Гердер, Шиллер, Гёте).

В. Быхоеский. Москва

Идея достоинства и личной независимости, внутр. свободы человека, равновесия в нем чувственного и рационального, достигающая наибольшей ясности в диалоге «Моралисты»,— осн. идея ГЛ., ради к-рой он отбрасывает догматич. содержание и условности си-стематич. философии и этики и в непрестанных поисках адекватной формы выражения делает свое изложение все более «образным». Так, картина мира, нарисован­ная в «Моралистах»,— это развернутое поэтич. «по­добие» мира; филос.-эстетич. «прекраснодушная» бе­седа становится здесь аллегорией человеч. сосущест­вования. Филос. идеи используются здесь не для обос­нования этики, а для интуитивного усмотрения ее ис­тинности, поскольку свобода человека определяется в этике Ш. негативно, как отсутствие несвободы, к.-л. долженствования. Весьма широкое представле­ние Ш. о человеке, в единстве его социальной, этич. и эстетич. сторон, перекрещивается с более конкрет­ным образом человека, списанного с англ. аристократа: социальную основу своего идеала Ш. находит в очи­щенном англ. устройстве общества. Благодаря пере­воду религ. представлений в сферу образности рели­гиозность Ш. становится неопределенной (нек-рые со­временники обвиняли его в атеизме). В восприятии античности философия Ш. несводима к традиции платонизма (в частности, кембриджских платоников). Одной из праформ историзма нового времени является