Глава 15. Прибывшие на зов

Его жизнь, пока еще очень короткая, не принесла новых воспоминаний. Все, что у него было — это память предков, хранящая образы родного мира, так непохожего на то, чтобы было сейчас вокруг.

Предки помнили реку — в ней можно было плавать, пугая водных жителей и смывая с чешуи хлопья пепла из облаков. Помнили скалы из тонких кристаллов, наклоненные к закату, крошащиеся и хрупкие, но поднимающиеся высоко-высоко, где из обломков можно построить гнездо. Сидя там, птенцы могли грызть скалу, вглядываясь в воспоминания камней, знавших другие гнезда и великие охоты.

В новом мире вокруг нет скал, а камни помнят лишь самих себя. За облаками только одна луна, и в ее лучах не танцуют рогатые и быстрые. Прежде они жили стаей на берегу реки, течение которой несло острые кристальные осколки, кусающие пятки и крылья плывущих по течению...

Под чужой луной не хочется плодиться, а единственный птенец не хочет петь. Только мелкие падальщики продолжают размножаться, но их это не спасает, все равно рожденные уходят в пустую землю, к Большому и Злому. Там умирает их память, оставляя бессмысленную шкурку, умеющую только кусаться.

Над пустой землей не хочется летать.

Оттуда по новому миру ползет злобная зараза, и это чувствуют даже мягкие безвкусные существа, обитавшие здесь раньше. Они все глухие и слепые, их память не вмещает даже одну единственную жизнь.

У всех, кроме одного. Он пришел когда-то к самому гнезду, и был в нем кусочек прежнего мира. Многие луны были в серых глазах, и хранилась в них память о чем-то, что не должен помнить мягкий и безвкусный. И сила жила в нем, росла, словно кристалл в темноте.

Прошло время, и дитя обоих миров позвало на помощь. И все, кто знал и слышал, должны были направиться в пустые земли, спасти и помочь.

...Зверодактили рвали воздух крыльями, догоняя лучи чужого им солнца.

***

Семеро падальщиков выбежали из здания, где их собратья собирались с духом, чтобы тоже последовать по кровавому, вкусно пахнущему следу.

Тихий голос, что прежде позвал их сюда, в логово, тоже заставлял идти. Говорил, что рогатый и быстрый, утащивший прочь раненую еду, не справится с целой стаей. Что умрет и тоже будет съеден, насытив никого и всех сразу.

Вот и бежали падальщики, припадая к земле. Семь сутулых теней с вытянутыми мордами, и еще одна — следовала чуть поодаль. Это был Карла, существо умнее и хитрее других. Зачем сражаться, если можно подойти позже, разогнать падальщиков укусами ядовитых зубов и получить всю добычу?

К тому же сегодня именно этот Карла израсходовал часть яда на сбежавшую пищу. Теперь он хотел с ней пообщаться чуть ближе, когда ноги ее уже отнимутся, а тело еще не разучится кричать.

Существа увидели логово своей добычи и ускорили бег. Там, среди бетонных плит, можно будет всласть порезвиться, разрывая зубами чужую плоть, погонять самую мелкую добычу, слушая ее отчаянные крики...

Будет весело!

Услышав странный звук, Карла мгновенно припал к земле и затаился. Он увидел, как один из падальщиков удивленно вякнул и растянулся на земле, скребя пыль когтистыми пальцами. Второй, обрадовавшись новой еде, двинулся к трупу, но под тот же звук споткнулся и упал, расплескав свою голову.

...Мэтт улыбнулся и передернул затвор винтовки, вновь тщательно прицелился. Новый выстрел прозвучал ровно между ударами сердца, и третий падальщик рухнул на землю.

Почувствовав отдачу, Мэтт сморщился. Нога, плоть которой «отпил» Томас, не чувствовала боли, но сейчас по ней расходилось странное, тянущее ощущение. Боец надеялся, что это не яд, ведь ему нужны были все силы, чтобы отбить атаку.

Минутная слабость его команды прошла сама собой полчаса назад. Мэтт потянулся к сумке и начал перебирать винтовку, Томас стал натачивать когти, а Джонни, вместе с Мелким обследовав округу, нашел идеальное возвышение, откуда можно будет стрелять - высокий холм чуть в стороне от убежища. Сейчас Мэтт находился именно на нем.

Подстрелив еще двух падальщиков, боец взял из сумки второй магазин. К этому моменту оставшиеся существа поравнялись с большим обломком камня, лежащим за сто метров до убежища. Подумав, Мэтт не стал в них больше стрелять, и лежащий рядом Мелкий согласился с его решением.

Когда падальщики подбежали достаточно близко, камень выпрямился и выпустил когти. Это был Томас.

Пьющие Плоть умели притворяться не только людьми.

Под звуки схватки умный Карла прокрался к бетонным плитам, откуда пахло теплым и беззащитным. В убежище пряталась самая маленькая добыча, но даже она лучше, чем ничего...

...Когда Карла сунулся в нору, брошенный Джонни кристалл снес ему голову со всеми умными мыслями.

***

Выстрел! Мэтт снова сморщился и тихо зашипел от ноющей боли в ноге. Ему кажется, или она переместилась чуть выше? «Нет. Я просто нервничаю. Тварей становится больше...»

Падальщики шли уже не маленькими группами, а непрекращающимся потоком, привлеченные запахом крови своих убитых сородичей и звуками схватки.

Джонни высунулся из убежища и крикнул Томасу:

— Уйди в сторону, пусть они до меня доберутся!

Пьющий Плоть с треском переломил хребет очередному падальщику и полоснул когтями по глазам следующего, окропив землю вокруг его черной кровью. Услышав крик друга, он послушно метнулся в сторону, уводя за собой пятерых существ. Еще пятеро принюхались и, рыча, двинулись в сторону Джонни. Мальчик нырнул обратно в убежище, но твари знали — не уйдет.

Задевая друг друга серыми боками и огрызаясь в ответ, падальщики спустились в убежище. Они успели увидеть, как с другой стороны в заранее вырытой норе исчезают ноги мальчика. А потом граната, начиненная боевыми кристаллами, взорвалась, убив одного мелкого монстра — а осколками прикончив остальных.

...Джонни вынырнул из норы с другой стороны убежища, фыркая и отплевывая пыль. Его майка из желтой стала грязно-оранжевой, а джинсы и локти окончательно ободрались о камни. Мальчик покрутил головой, высматривая врагов, и побежал вверх по склону, к Мэтту и Мелкому, прижимая к груди мешочек с кристаллами и две гранаты.

Сухая земля пылилась и ползла под ногами, мелкие камешки сыпались вниз по склону. Но Джонни уже почти преодолел половину дороги, когда за спиной его раздалось тяжелое дыхание — один из падальщиков, обогнув сражающегося рядом с убежищем Томаса, пустился в погоню за легкой добычей.

Мальчик на бегу запустил руку в мешочек за кристаллом, прыгнул в сторону и замахнулся, успев увидеть оскаленную морду падальщика, похожего на волка, бесшерстного, безухого и многоглазого. Но земля снова поехала под ногами, и Джонни неловко опрокинулся набок, разжав пальцы и подставив беззащитное горло острым клыкам...

Внезапно вокруг стало совсем темно. Мальчишку словно накрыло плотной, мокрой тканью, мягко ударило ею и откинуло в сторону. Земля вокруг взметнулась пылью, и порывы неясно откуда взявшегося ветра кинули ее Джонни в лицо. Сквозь глухие удары этой ткани о землю он услышал, как вдалеке испуганно закричал Томас. А вблизи — падальщик, громко и коротко, словно кто-то перекусил его пополам.

Секунда — и ткань исчезла. Джонни успел увидеть залитую черной кровью землю, следы когтей на ней. А потом майка с треском врезалась в подмышки, а земля ушла из-под беспомощно перебирающих ног.

Один ботинок соскользнул и покатился вниз по склону. Камешки от его падения еще долго сыпались вниз, пока не добрались до Томаса, бегущего вверх с безумными глазами.

Твари, с которыми он дрался, скрылись в темноте при виде Зверодактиля. Да и у самого Томаса вид крылатого монстра и шелест его кожаных крыльев вызвали первобытный ужас, подступивший к самому горлу. Хотелось забиться в какую-нибудь нору, сжаться в комок, притвориться камнем, как делали Пьющие Плоть многие века назад.

Но — Джонни в когтях хищной твари. Нельзя его там бросать!

Зверодактиль в три удара крыльями преодолел расстояние до Мэтта и разжал когти, уронив Джонни рядом с мужчиной, схватившимся за пистолет-пулемет и едва не выпустившим пару одиночных выстрелов во внезапно возникшую из темноты крылатую тень.

Мелкий прыгнул вперед и ощерился, заслоняя раненого хозяина мохнатым боком.

Джонни перекатился, смягчая удар, как учил его Мэтт, поднялся, испуганно и удивленно глядя на Зверодактиля. Крылатый монстр не переставал махать крыльями, переступая по земле самыми кончиками когтистых лап. Темно-алые при свете дня гребни настороженно шевелились по обе стороны вытянутой головы, чешуя скрипела при каждом движении.

Чудовище не сводило взгляд сухих черных глаз с лица Джонни, словно что-то пытаясь в нем рассмотреть — или примериваясь атаковать?

Нет, монстр все же оттолкнулся от земли и взмыл в воздух, оставив за собой запахи сухой штукатурки и дикого зверя. Полминуты спустя Томас наконец-то добрался до своих друзей и с облегчением увидел Джонни, живого, потрепанного, в порванной майке и без одного ботинка.

От самого здания донесся истошный визг Карлы, атакованного младшим Зверодактилем, кружащим вокруг здания и заставляющим паникующих существ с криками разбегаться, прятаться под прикрытие стен и огромных рук, спасаться! Ведь это был самый страшный их кошмар — Крылатый.

Никакая пища не стоит смерти в его когтях.

***

Все внизу было усыпано телами погибших существ. Простреленными из винтовки, разорванными острыми когтями, затоптанными своими собратьями во время панического бегства от Зверодактилей.

— Почему они прилетели? — недоверчиво спросил Томас, стоя на возвышении в своем кудрявом человеческом облике. Он смотрел, как крылатые существа кружат вокруг здания, не давая обитателям даже высунуться оттуда.

— Разве важно — почему? — дернул плечами Мэтт и тут же поморщился от внезапной боли в спине. Голос его звучал хрипло. — Они нас спасли. Теперь мы доживем до утра.

«Если ты не умрешь от яда», — подумал Томас, подмечая бледность бойца и то, как он припадает на ногу, которая не должна была чувствовать боли после того... лечения. Только если яд остался в ране и теперь расползался по всему телу.

«Джонни и Аннет будут горевать», — понял Пьющий Плоть и понурился.

— Смотрите, птенец летит сюда, — сказал Джонни, стоящий рядом с Мэттом и позволяющий бойцу тяжело опираться на свое плечо, как на костыль.

— Да уж, — фыркнул Томас, — тот еще птенчик!

Маленький Зверодактиль уже не уступал своему родителю в размерах — с размахом крыльев метров в восемь, с длинным копьевидным хвостом, широким гребнем на макушке, а не по сторонам головы, как у старшего.

Зверодактиль облетел вокруг холма и приземлился, подняв тучу пыли, которая забилась в глаза и носы, заставив Джонни и Мелкого слаженно расчихаться.

Сгорбившись и сложив крылья, Зверодактиль наклонил голову набок и посмотрел прямо на мальчика. «Мы уже знакомы, — говорил его взгляд, — не бойся меня». Подумав, Джонни сделал шаг вперед и вытянул руку, не пугаясь острых зубов крылатого существа:

— Ты прилетел, потому что я позвал? — глаза монстра еле заметно прикрылись, мальчик растолковал это как согласие и сделал еще один шаг, крепко зажмурившись и не позволив руке Мэтта себя удержать. — Ты хочешь еще помочь? — Шаг, и чужой разум раскрывается, как ракушка, впуская Джонни. — А ты сможешь это сделать? — Ладонь человека коснулась наклоненной морды существа, и оба они открыли глаза, договорившись. — Я готов!

— Что случилось? — осторожно спросил Томас, напряженный и нервный из-за близости крылатого хищника. — На что это ты согласился?

— Полететь на нем до нашей цели, — сказал Джонни, гладя тихо урчащего Зверодактиля по длинной шее, проводя ладонью по щетине, растущей между серыми чешуйками. — Он разрешает.

— Один? Ты что, это же опасно! — ахнул Мэтт.

— Я знаю. — Джонни с удивлением посмотрел на приемного отца. — Но тебя он не унесет, как и нас с Томасом вместе. К тому же, — мальчик снова провел рукой по шее прикрывшего глаза Зверодактиля, задумчиво кусая губу, — Томаса он не согласится везти.

— Я из его мира, и я хищник, — кивнул Пьющий Плоть, и Мэтт бросил на него отчаянный взгляд.

— Мы же не можем отпустить Джонни одного!

— А что нам остается?! — Томас почти мгновенно сорвался на крик, выплескивая всю боль и усталость этого дня. — Сидеть здесь и ждать, пока те твари осмелеют? Пойти назад, зная, что ты и ста метров не пройдешь? Что конкретно ты предлагаешь, герой? — последнее слово он почти выплюнул, тут же об этом пожалев.

На Мэтта было страшно смотреть.

Больной, раненый, усталый. Неспособный защитить того, кем дорожил. Измученный боец опустил голову и медленно, медленно ею качал, отрицая все происходящее. Томас зашипел сквозь зубы и отвернулся. Джонни же подошел к Мэтту и обнял его, уткнувшись в пахнущую кровью куртку:

— Мы еще увидимся, обещаю. Я не собираюсь там умирать. — Мальчишка посмотрел в глаза бойцу серьезно и по-взрослому строго. — И ты обещай, что дождешься меня.

— Попытаюсь, — сказал Мэтт тихо. — Но мы даже не знаем, что там тебя ждет...

— Нам и не нужно знать! — Джонни шагнул назад и взъерошил себе волосы, подняв от них облако серой пыли. — Все было решено за нас. Все наши поступки уже были предсказаны, и мои способности — тому подтверждение. Откуда они вообще взялись? Как я умудряюсь ими пользоваться, если ничему не учился? Это ведь я позвал Зверодактилей, — мальчик понизил голос, почти шептал, — я даже не заметил, как мне это удалось...

— Нам могли напророчить смерть, — сказал Мэтт, устало глядя куда-то в ночное, затянутое облаками небо.

— Мы точно не узнаем, пока я не попаду в здание. — Джонни повернулся к Томасу и виновато улыбнулся. — Прости, что бросаю тебя тут.

Пьющий Плоть уверенно кивнул:

— Я присмотрю за Мэттом, и мы тебя дождемся.

— Договорились! — Джонни обошел Зверодактиля по кругу, прикидывая, как на нем держаться. Монстр, поймав на себе оценивающий взгляд, изогнул шею, и между крыльями образовалась удобная выемка, куда Джонни со второй попытки смог взобраться. Зверодактиль выпрямился, и мальчишку уютно обхватило со всех сторон, не давая выпасть. — Вы не поверите, но тут удобно!

— Мелкий, куда!.. — спохватился вдруг Мэтт, но пес уже вспрыгнул вслед за Джонни и прильнул к нему, облизывая пыльное лицо мальчишки и всем своим видом показывая, что уходить не собирается. — Похоже, он хочет с тобой. Зверодактиль не против, кажется. Может, это и к лучшему, будет, кому тебя защитить...

***

...Зверодактиль часто хлопал крыльями, набирая высоту с тяжелым грузом на спине. Джонни щурился от встречного ветра, но все равно смотрел по сторонам, чтобы ничего не упустить.

Оказалось, пустыня совсем маленькая! Наверное, та странная вибрация заставляла команду ходить кругами, раз они так измучились по дороге. А на самом деле дома виднелись всего в трех-четырех километрах от этого здания.

«Как странно...»

А город с такой высоты вовсе не казался огромным. Он был весь серый, темный в местах, где не осталось людей. А дальний краешек его тускло светился — там Штаб Сопротивления, там Аннет и дом, где Мэтта с Джонни так любят и ждут.

Зверодактиль обогнул исполинские руки, сжавшиеся вокруг здания, криками приветствуя своего родителя. Тот пролетал неподалеку, пугая монстров, снова попытавшихся вылезти наружу — и попрятавшихся, когда небо над ними закрыла крылатая тень.

Младший Зверодактиль сделал последний круг, примериваясь, и, сложив крылья, ринулся в промежуток между двумя гигантскими пальцами. К яркому огоньку, горящему на верхнем этаже здания.

Джонни зажмурился из-за воздуха, упруго бьющего в лицо, и прижал к себе Мелкого, рычащего и поднявшего шерсть дыбом от волнения и страха высоты.

...Томас и Мэтт, затаив дыхание, смотрели, как Зверодактиль подлетает к верхним этажам.

И оба закричали в ужасе, когда гигантская ладонь пошевелилась, выронив треть здания из своего плена.

Пошевелилась и сбила Зверодактиля, несущего Джонни и Мелкого на своей спине.