2015-05-14
395
По небу за пеленой облаков ползло краснеющее пятно — солнце клонилось к горизонту. В такую погоду не должно быть жарко, но сама земля источала тепло. Ее грело тело титана, погребенное глубоко внизу.
Между двумя бетонными плитами, сложенными домиком, было душно и тоскливо.
— Я беспокоюсь за него, — сказал Джонни, перебирая кристаллы в оставленном Мэттом мешочке. Томас, глядящий на оружие против его собратьев с неодобрением и опаской, пожал плечами:
— Мэтт со всем справится. Ему же не впервые зачищать здания.
Джонни тихо вздохнул:
— Но эти здания не охранялись злобными богами. И он точно знал, какие существа там могут находиться. Боже, у меня такое чувство, что все идет не так, как надо! — мальчик запустил пальцы в волосы и замотал головой, пытаясь отключить назойливый внутренний голос, бьющий тревогу и не дающий даже задремать, облегчив тем самым ожидание в духоте и жаре.
— У меня тоже, — еле слышно шепнул Томас. Потом вздрогнул и выпрямился, стиснув зубы. Голос его прозвучал почти зло. — Я пойду туда и посмотрю, все ли в порядке. Но учти, — Пьющий Плоть строго сдвинул брови, глянув на обрадованного Джонни, — если я увижу, что все в порядке, то тут же вернусь! Мэтт может постоять за себя, а ты — нет!
— Хорошо, спасибо! — мальчик чуть не бросился обнимать Томаса, но вовремя вспомнил про боевые кристаллы, сжатые в ладони. А пока он их скидывал обратно в мешочек, друг уже преобразился.
Томас лишился кожи и подрос на полголовы, вьющиеся волосы распрямились и встопорщились жесткими черными иглами, и из них выдвинулись гнутые рога. Черты лица заострились, проявив его истинную сущность — хищную, черноглазую. Подумав, Пьющий Плоть стянул запыленную майку, обнажив костяные пластины на худых боках и острый гребень вдоль спины.
Когда Томас вылезал из пыльного убежища, Джонни последовал за ним, с наслаждением после духоты вдохнув теплый воздух. Мальчик давно сбросил свою черную куртку, оставшись в полинявшей от частых стирок желтой майке. Здесь, в серой пустыне, оставшейся на месте центральной части города, этот желтый цвет смотрелся странно и неуместно, как цветок, выросший посреди воронки от взрыва.
Хотя, с другой стороны, цветам все равно, где расти. Хоть в воронке, хоть в горстке земли между голыми камнями...
Томас основательно потянулся, не сводя серьезного взгляда со здания, куда ушел Мэтт, и рук титана, его обхвативших. Потом покосился на Джонни:
— Не иди за мной, — с этими словами он сорвался с места, оставив на земле глубокий отпечаток когтистых ног и сиротливые кроссовки. Хмыкнув, Джонни их подобрал и нырнул обратно в духоту убежища. Там взял на всякий случай в руки мешочек с кристаллами и затих, поблескивая глазами в полумраке.
Половина его сознания была здесь, дожидалась друзей, волновалась за Мэтта, готовилась метнуть кристалл во врага, если он сунется в убежище.
Но другая часть мальчика, совсем недавно обретенная, не принадлежащая его миру... кружила в небе над пустыней.
Кружила и кого-то звала.
***
Трое Демонов-Пожирателей, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, шли по улице прочь от центра города. Их мозги были неспособны на сложные размышления, как у большинства созданий из их мира, где опыт передавался от родителей к детям по мысленным каналам. Им не было необходимости что-то узнавать или запоминать — всегда можно было обратиться к общей памяти вида и понять, что нужно делать в той или иной ситуации.
Вот и сейчас громадные монстры вели себя так, как поступали их предки из поколения в поколение, сталкиваясь с неведомой опасностью. Из-за нее несколько Пожирателей уже сошли с ума и ушли в сухую и горячую землю, где живет Большой и Страшный, и откуда еще никто не возвращался, уходя в поисках норы или за едой.
Вот и шли Пожиратели прочь, не желая, чтобы их мысли стали пустыми и странными, и чтобы ноги сами не понесли их в пустыню, как несчастных собратьев. Где они там, почему не вернулись? Кто это бежит по дороге навстречу, съедобный?
Нет, лучше отойти в сторону. Это не мягкое и вкусное существо, каких раньше было много в городе. Это одна из быстрых и рогатых, что в старом мире селились большими группами у водоема, общались голосами, чтобы их мысленные разговоры никто не подслушал, и нападали стаями.
Пожиратели помнили, как быстрые рогатые становились очень сильными, если задеть того, с кем они связаны. А эта женщина догоняет невидимую нить, связавшую ее с кем-то в центре города, может, даже в пустыне. Не надо ей мешать, если шкура дорога...
Трое Пожирателей, стоя на обочине и опустив громадные головы с двумя зубастыми ртами, дожидались, пока Аннет промчится мимо, выставив вперед блестящий на лбу рог и упрямо стиснув зубы. Босые пятки глухо и часто ударяли в асфальт.
Не каждый автомобиль обогнал бы девушку, бегущую, чтобы спасти своего любимого.
***
Джонни поморщился от неприятного ощущения, похожего на зуд, но какой-то непонятный. Как будто зудящая часть тела находится далеко, и почесать ее нет возможности. От чего так?
И почему это ощущение усиливается?
Окончательно потеряв себя в этом зуде, Джонни, не замечая этого, принялся выбираться из убежища, ободрав одно плечо о бетонную поверхность. Пальцы зарылись в пыль, потревоженные мелкие камешки покатились в открытые сумки у самого входа. Со второй попытки Джонни выполз на свет, и длинная тень потянулась от него куда-то вбок — солнце уже почти зашло.
Подставив потное лицо слабому ветерку, мальчик наконец-то смог мыслить трезво. «Зачем я вылез, это опасно!»
Торопливо оглянувшись по сторонам, Джонни убедился, что вокруг нет врагов, и с облегчением упал на колени, вновь поддавшись непонятному зуду, постепенно переходящему в ноющую боль. «Какое ужасное чувство...»
Услышав — или же почувствовав? — что-то, Джонни поднял голову и прищурился, увидев фигуру, движущуюся со стороны здания. Странную фигуру, хромающую и четырехногую!
Мальчик встал на ноги и нервно нащупал в кармане джинсов единственный имеющийся сейчас при нем кристалл — подарок Грэга после первой их встречи, двухцветный и свернутый, как ракушка. Для мальчика это был ценный талисман, напоминание о том, что даже среди монстров можно найти себе доброго друга.
Странная фигура подковыляла ближе, и стало видно, что состоит она из Томаса и Мэтта, навалившегося на него, еле переставляющего ноги. Ахнув, Джонни побежал к ним, ища глазами Мелкого. Зуд окончательно превратился в боль, и мальчик уже мог определить места, где она сосредоточена — правая нога, левый бок, затылок.
Краем глаза Джонни наконец увидел Мелкого, бегущего от здания, петляя и уворачиваясь от клыков нескольких серых тварей. Но вот они начали отставать, неуверенно рявкая вслед, и пес прибавил ходу, нагоняя раненого хозяина.
Джонни поднырнул под вторую руку Мэтта и помог Пьющему Плоть уложить тяжелого бойца на бетонную плиту. Мальчик старался не плакать от вида ран, от запаха крови, собственной беспомощности и никчемности. Но слезы все равно потекли по бледным щекам...
Увидев это, Мэтт попытался улыбнуться:
— Эй, малыш, не надо, — голос звучал хрипло, но в нем была задорная нотка, в такой ситуации казавшаяся издевкой. — Я еще не умер.
— Побереги силы, — рыкнул Томас, начиная расстегивать кожаную куртку на тяжело вздымающейся груди. — И не мешай мне работать!
Джонни всхлипнул, увидев рваную дыру на куртке и майку Мэтта, наполовину пропитавшуюся кровью. Саму рану он даже не разглядел, скривившись и уткнувшись в шерсть тихо поскуливающего Мелкого, пришедшего его утешить.
Раздался треск разрезаемой ткани — Томас, не церемонясь, вспорол ее когтями и погрузил руки в рану, тихо рыча ругательства себе под нос. Как и любой Пьющий Плоть, он умел лечить, пусть и не так хорошо, как взрослые женщины — медсестры в лазарете.
Когда Джонни отнял лицо от шерсти Мелкого, рана уже зарубцевалась.
— Еще затылок, — подсказал мальчик, — и нога. Правая.
Удивленно на него взглянув, Томас все же положил руку на лоб бойца и тут же нахмурился. Минуту спустя он полез закатывать штанину. И зло присвистнул. Скомандовал:
— Джонни, принеси-ка кристаллы из норы.
Мальчишка мигом вскочил, оббежал плиту и нырнул в убежище, ободрав локоть. Схватил мешочек с кристаллами не за тот конец, и они посыпались на землю, мешаясь с пылью.
Пока Джонни собирал их обратно, он услышал снаружи переговаривающиеся голоса и долгий, странный хлюпающий звук. Похолодев изнутри и прижимая к груди вновь наполненный мешочек, мальчик вылез наружу.
Он увидел Томаса, вытирающего рот тыльной стороной ладони. Мэтта, перевязывающего ногу полоской ткани от своей майки.
И, прежде чем ткань ее накрыла — большую дыру на его ноге.
Томас зло дернул плечом, глядя на Мэтта:
— Я не знаю, успели ли мы до того, как яд расползся. Если нет, то через час ты можешь умереть. А если будешь активно шевелиться, то еще раньше, — голос подростка впервые за весь разговор дрогнул, выдав истинные чувства. — Как же вы умудрились так попасться?!
— Там, в здании, — начал говорить Мэтт, — огромная толпа этих тварей. Они все мелкие, не больше Карлы, но их тьма тьмущая. Сидят себе в оцепенении, но при виде меня сразу подорвались и навалились кучей. Я их кристаллами, а с верхних этажей еще столько же спустилось! Так и окружили, и драли со всех сторон.
— Понятно, — опустил голову Томас. — То есть по самому зданию не пройти?
— По верху тоже. Все руки этого титана в слизи, она жжется, — сказал Мэтт, показывая перчатки, словно обугленные на ладонях. — Я пытался вылезти в окно рядом с рукой, когда понял, что меня окружают. Задел слизь, пришлось забыть об этом.
— То есть нам никак не добраться до последнего этажа... — пустым голосом подытожил Джонни. Его шатало от усталости и разочарования. Стоило ехать сюда и столько пережить, стоило подвергать жизнь Мэтта такому риску! Все равно цели не достигнуть, все зря...
— Ты сказал, там мелочь вроде Карлы? И они в оцепенении?
— Да, и у нас новые проблемы, — будничным тоном сказал Мэтт. — Ночью они проснутся и пойдут по нашим следам. И вам лучше поторопиться, если хотите...
— Заткнись, — без всяких эмоций в голосе отозвался Томас. — Никаких «вам». Ты уже поиграл в героя и теперь можешь умереть от яда. Видеть не могу твоего самопожертвования! К тому же, — Пьющий Плоть клыками прикусил губу, — мы не успеем уйти до наступления темноты. Смотри!
Солнце, словно прощаясь, показалось из-за облаков. Его луч задумчиво пробежал по земле, коснулся щеки Джонни и погас.
Наступила ночь.
***
Они сидели, крепко обнявшись, и ждали.
Здание, безмолвное в дневное время, теперь как будто ожило. Изнутри его доносился непрерывный гул, скрежет многих когтей, взвизги дерущихся существ и стук камней, случайно ими роняемых в перекосившуюся шахту лифта.
Вот-вот они осмелеют и пойдут по кровавому следу. Вот-вот...
Томас в своем истинном обличье мерил землю шагами, тихо порыкивая и заламывая когтистые руки. Мелкий лежал, прижавшись теплым боком к ногам Мэтта, а Джонни уткнулся лбом в плечо бойца, смотрел в пространство сухими глазами, снова думая свои недетские мысли. Мэтт держал на коленях винтовку, готовясь отстреливать приближающихся тварей и хоть чем-то помочь тем, кто может прийти сюда в следующий раз.
А будет ли он, этот раз? Может, жрица каннибалов была права, говоря о том, что только они могут победить этого врага? Может, больше никто даже сюда не доберется, не говоря уже о том, чтобы добраться до того огонька...
«Но что я сделал не так?» — спрашивал себя Мэтт, боясь ответа куда больше, чем нарастающего шума со стороны здания. «Я был лидером этой команды. В чем я был не прав?» Боец вздрогнул, внезапно все поняв.
«В вас есть сила, она свела вас вместе. Тебя, мальчишку, женщину с рогом, собаку. В самом центре города есть здание. Отведи туда мальчишку».
Мэтт запрокинул голову, улыбаясь горько и страшно. Он не позвал с собой Аннет, чтобы уберечь ее. Не взял Джонни в здание. Вот — его ошибка. Пытаясь спасти тех, кого любил, он всех погубил.
...Кто знает, что за сила в них спрятана? Быть может, взявшись за руки, они смогли бы пройти через ряды монстров незамеченными? Или взлетели бы в небо, как птицы...
Погрузившись в свои тягостные мысли, Мэтт не услышал приближающиеся хлопки крыльев.
