Историческое значение

Многие поколения мыслителей, и не только европейских, обращались к творческому наследию К. Маркса, черпая в нем вдохновение и новые идеи. Одну из первых попыток «социологического» прочтения Маркса дали, пожалуй, теоретики Франкфуртской школы. Так, идейная эволю­ция Г. Маркузе — это по существу активное «амальгирование» диалекти­ки Маркса, истолкованной в манере младогегельянцев и М. Хайдеггера пополам с фрейдовским психоанализом²⁵. Видимо, не без влияния «кри­тической теории» франкфуртцев М. Шоу определил марксизм как «супер­социологию», полагая при этом, что, с одной стороны, как «революцион­ная логика капиталистического общества» марксизм, несомненно, явля­ется социологией, а с другой — он не выступает ее частью, так как не рассматривает логику этого общества как социологическую²⁶. Но уже явно вне сферы влияния философствующего социологизма Франкфуртской школы в 1950-е гг. сформировалось иное понимание марксизма — как раз­новидности «протосоциологического» учения в духе спекулятивных сис­тем О. Конта и Г. Спенсера²⁷. Для неомарксизма характерна усиленная партикуляризация²⁸, расщепление целостного учения Маркса на части. каждую из которых отдельно называют то теорией социального конфликта и социальных классов, то концепцией социального действия, или соци­ального изменения.

В 1970-е гг. наблюдается резкое усиление интереса к Марксову учению в англоязычных странах: переводятся основные произведения классиков мар­ксизма-ленинизма, в большом количестве выпускается литература, коммен­тирующая их, издаются журналы, специально посвященные критическом)

²⁵ Давыдов Ю.Н. Критика социально-философских воззрений Франкфуртской школы. М., 1977. С. 26.

²⁶ Капустин Б.Г. Неомарксистская социология: поворот или кризис? // Социологические исследова­ния. 1986. № 3. С. 72.

²⁷ Беккер Г., Боосов А. Современная социологическая теория. М., 1961. С.18.

²⁸ Alexander J. С. Theoretical Logic in Sociology. Vol. II. The Antinomies of Classical Thought: Marx andDurkheim. L., 1984. P. 14.

анализу марксизма²⁹, в университетах читаются спецкурсы о Марксе и мар­ксизме. Наступивший в США «ренессанс Маркса»³⁰ ознаменовал окончание молчаливого непризнания его учения и одновременно продолжение борьбы с марксизмом, но теперь уже в иных формах. В число мыслителей, заложив­ших основы социологии и определивших ее облик, неизменно зачисляется и Маркс³¹. Канонизация имени Маркса в западной социологии сопровожда­ется созданием различного рода эклектических парадигм, имитирующих его учение (феноменологический марксизм, функционалистская и структурали­стская его разновидности и даже теоретико-игровой марксизм). В частности, А. Касвио называет его наиболее крупным и последовательным теоретиком «современного трудового общества» наряду с Дж. Локком и А. Смитом³². Заслугой Маркса он считает всестороннее раскрытие сущности труда не толь­ко как средства к жизни (при капитализме — через институт легитимации частной собственности), но и как сферы творческого самовыражения лич­ности. Некоторые его понятия (частичный рабочий, отчуждение труда) ис­пользуются теоретиками «неомарксистской экономической социологии» при рассмотрении социальной организации труда при капитализме.

К социальному учению Маркса в XX в. прибегали многие европейские и американские социологи, с одной стороны, для его критической оценки, с другой — ради дальнейшего развития, интеграции в собственные модели и тем самым доказательства его эвристичности. Так, Р. Аппельбаум предлага­ет собственную, достаточно плодотворную программу социологической ин­терпретации теории прибавочной стоимости и органического строения ка­питала Маркса, учитывая ее роль в понимании социальных противоречий между трудом и капиталом. С его главным выводом, что диалектический метод Маркса применим к объяснению экономических процессов, происхо­дящих в современном обществе³³, можно согласиться. Справедливости ради надо отметить, что некоторые зарубежные социологи очень высоко оцени­вают его преимущества даже по сравнению с традиционно признанными концепциями Вебера, Парсонса и Дюркгейма. Иногда учение Маркса выд­вигают на роль интегрирующей, всеобщей социологической парадигмы³⁴.

Как известно, Маркс не любил социологию, позитивизм и учение Конта, родоначальника науки об обществе. Тем не менее во всех учебниках социо­логии два имени стоят рядом как фундаторы новой науки. Правда, с Марк­сом, как с живым, продолжают полемизировать и бороться все социологи мира (ныне они появились и в России), а Конта вспоминают разве что исто­рики науки. Содержательный потенциал учения Маркса оказался столь зна­чительным, что по существу сравнялся с коллективным потенциалом всех немарксистских социологов.

Контовский вариант социологии называют позитивистской социологи­ей за ее склонность не разрушать, а созидать общество, опираясь на точные факты и научные прогнозы. Марксистский вариант социологии именуют

Appelbaum R. Marx's theory of the falling rate of profit: towards a dialectical analysis of structural social

change // Amer. Sociol. Rev. 1978. Vol. 43, № 1. P. 67. J° Ibid.

Буржуазная социология на исходе XX в. Т. III. M., 1986. _м KasvioA. Work society in crisis? Tampere, 1984 (Ser. B: Work. Pap.; № 9). P. 4.

Appelbaum R. Op. cit. P. 79.

Rftzer G. Toward an Integrated Sociological Paradigm. Boston, 1981. P. 31.

критической социологией за ее склонность подвергать все сомнению и пе­ресматривать сами основы общества, полагаясь на умозрительные конструк­ции. Однако их нельзя противопоставлять друг другу как хорошую и плохую социологию. Научно-эмпирическая функция социологии имеет такое же значение, как и социально-критическая. Никто другой, кроме Маркса, не дат западным социологам столько интересных и плодотворных идей для крити­ческого анализа современного общества. Марксизм породил плеяду выдаю­щихся социологов и социальных мыслителей мирового уровня, среди кото­рых Ф. Энгельс, Н. Бухарин, Л. Троцкий, В. Ленин, Г. Лукач, А. Грамши Г. Маркузе, Т. Адорно, М. Хорхаймер, Э. Фромм, Ю. Хабермас и др.

Методология Маркса оказалась крайне эвристичной. Диалектическая логика, доставшаяся марксизму от Гегеля, была очищена от многих схолас­тических напластований и настолько сильно переориентировала позитиви­стские установки, что свела их по сути к общенаучным требованиям прове­рять теорию практикой и опираться на силу фактов. Диалектический метод придал особую стройность теоретичес­ким построениям Маркса. Учение об отчуждении труда, формальном и ре­альном подчинении труда капиталу, абстрактном и конкретном труде, соци­альных превращенных формах трудовой деятельности, трудовая теория сто­имости, которые имеют для социологии первостепенное значение, появились благодаря не индуктивному обобщению фактов, а теоретическому методу анализа, объединившему диалектическую логику, методологию «идеальных типов» и мысленного эксперимента (элементов сравнительно-исторического исследования). Именно теоретический метод Маркса послужил стимулиру­ющим началом для возникновения в 1930-е гг. Франкфуртской школы со­циологии труда (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Э. Фромм, Г. Маркузе, Ю. Ха­бермас), представители которой внесли значительный вклад в разработку концепции индустриального общества и отчуждения труда.

Основным вкладом марксистской школы в мировую социологию счита­ют теорию социального конфликта (поэтому марксизм как направление в социальной мысли именуют еще конфликтной перспективой). Гораздо мень­шее влияние на современную науку оказала экономическая теория Маркса, которая большинством западных экономистов при разработке собственных моделей явным образом не учитывалась. Иными словами, в ряду чистых экономистов Маркс не числится. Серьезной критике, в частности со сторо­ны Г. Зиммеля и М. Шелера, подверглась его трудовая теория стоимости и концепция редукции труда (сведения сложного труда к простому). Не вы­держала испытания временем его теория относительного и абсолютного об­нищания пролетариата, как не подтвердились и некоторые другие положе­ния. Во многом это можно объяснить тем, что вопреки своим же методоло­гическим установкам идти вслед за фактами Маркс больше придерживался абстрактных формул английских политэкономов и философских схем Геге­ля. Представителям-немецкой исторической школы довольно странным дол­жен был показаться и выбор объекта исследования: немец отправляется в Англию, где изучает законы развития капитализма, затем объявляет их уни-

версальными для всех стран независимо от культурной специфики и учит всех, включая немцев, как им обустроить свою жизнь. Законы капитализма, открытые на английской почве, были категорически отвергнуты многими немецкими интеллектуалами, в том числе Вебером.

На протяжении долгого времени формационная теория Маркса считалась одним из высших достижений мировой социологии. Однако сегодня кажет­ся, что недостатки превысили ее достоинства. Большинством историков ос­паривается положение о существовании и последовательной смене пяти об­щественно-экономических формаций, особенно на Востоке. Делаются по­пытки расширить понимание самого термина «формация» путем замены понятия «социально-экономическая формация» более широким категория­ми, в частности «исторической формацией» и «цивилизацией». Возникший в последнее время цивилизационный подход, мода на который в конце XX и начале XXI в. распространилась преимущественно только в России, сфор­мировался в противовес формационному учению Маркса, которое преуве­личивало значение экономики и производства, но недоучитывало, а то и вовсе умаляло роль культуры и духовного начала.

Тем не менее учение Маркса остается великим достижением человечес­кой культуры, а время от времени возникающие на Западе циклы подъема интереса к его наследию, известные как «ренессансы Маркса», свидетельству­ют об огромном эвристическом потенциале радикалистски-ориентирован-ных социальных теорий.