Социальное и культурно-историческое время

С развитием естественных наук в центр внимания выходит физическое время, которое считается безусловно объективным, субстанциальным, обладающим собственным существованием. В классическом естествознании время и пространство, предполагая друг друга, все же существуют сами по себе, как «чистое» время и «чистое» пространство. Они образуют «стены помещения, в которое затем вселяется жилец — материя». Такие представления соответствовали обыденному опыту и здравому смыслу: материальный объект может быть удален из данного места, но это не повлияет ни на пространство, в котором он находился, ни на течение времени. Характерно, что первые возражения против представлений, разделяющих пространство и время, были выдвинуты философией. Гегель писал: «В представлении пространство и время совершенно отделены друг от друга, и нам кажется, что существует пространство и, кроме того, также и время. Против этого "также" выступаетфилософия». Он же подчеркивал, что мы не можем обнаружить никакого пространства, которое было бы самостоятельным пространством, оно всегда есть наполненное пространство; и не во времени все возникает и преходит, а само время есть становление, возникновение и прехождение.

Только в начале XX в. эти прозрения нашли естественно-научное подтверждение. В специальной теории относительности А. Эйнштейна пространство и время составляют единый континуум, в общей теории относительности столь же неразрывно связаны уже пространство-время-вещество. Сам Эйнштейн писал: «Раньше считали, что если каким-нибудь чудом все материальные вещи исчезли бы вдруг, то пространство и время остались бы. Согласно же теории относительности вместе с вещами исчезли бы и пространство, и время». Необычность теории относительности, сокрушение ею классических представлений о природе и ее познании (идеал абсолютной истины) привлекли к ней внимание людей, даже далеких от физики, придав ей налет сенсационности.

Тем временем обнаружилось, что время проявляет себя специфическим образом не только в разных науках (физическое время, биологическое, психологическое), но даже в различных областях

физики — в мегамире, макромире и микромире, которые изучаются квантовой механикой. Это вызвало новый всплеск интереса и к социальному времени, особенно на фоне бурных событий социальной жизни начала XX в. Социальное время стало одной из ключевых проблем «философии жизни» и других течений, которые мы объединяем понятием неклассической философии. Пути к его выделению были намечены уже Кантом, который рассматривал пространство и время как общие условия познания бытия вещей и самих себя: пространство организует внешний опыт субъекта познания, а время — внутренний. Кант допускает априорность времени. Основополагающие аксиомы, относящиеся ко времени, имеют у него значение правил, по которым возможен опыт на основе чувственного созерцания, они вооружают, наставляют нас a priori, до опыта, как его условие; как априорное знание они необходимы и строго всеобщи. Важно, что укорененность представлений о времени и пространстве в культуре делает их в определенном смысле априорными для любого нового поколения, причем и для рассудка (т. е. абстрактно-логического мышления), и для разума, опирающегося на интуицию, образность и метафоричность. Именно поэтому у Канта время предстает как «форма внутреннего чувства, т. е. созерцания нас самих и нашего внутреннего состояния», «непосредственное условие внутренних явлений (нашей) души». Привлекая к рассмотрению «субъективное время», философ вовсе не сводит его к биофизическим и психологическим феноменам. Очевидно, что один и тот же отрезок физического («астрономического») времени переживается по-разному, в зависимости от душевного состояния и эмоционального настроя (время «летит» или «стоит»), но Кант высвечивает гораздо более

глубокую проблему: он говорит о «времени внутренних явлений нашей души».

Социальное время нередко оказывается персонифицированным («золотой век», конец света, Возрождение), сакрализованным, сопряженным с ностальгическими переживаниями. В структуре

его выделяют ритм и последовательность, различают синхронное и диахронное социальное время, в зависимости от того, совпадают во времени те или иные процессы (взаимодействуя актуальным

образом) или отстоят во времени (тогда имеют место последовательные временные взаимодействия). Несогласованность синхронных и диахронных процессов, их аритмичность могут быть причиной серьезных противоречий и сбоев в общественном развитии. Очень сложно переживается «ускорение» и «уплотнение» социального времени современным обществом; биологические ритмы сегодня уже не поспевают за социальными. О неминуемом ускорении времени говорится еще в Библии.

В свое время О. Шпенглер, выделяя весну, лето, осень и зиму в каждой культуре, замечал, что указанные периоды могут приходиться у различных культур на разные века и годы. В этом смысле

одновременными оказываются индийские «Веды» и греческая мифология, Гомер и Евангелия (весна), философия Августина и Реформация (лето, т. е. созревание), Аристотель и Гегель (осень —

кульминация рассудочности). Различным образом и в разное «астрономическое» время приходят разные культуры к своей зиме — началу космополитической цивилизации, угасанию духовной творческой силы, утверждению утилитаризма и прагматизма, сводящих все к практической пользе, максимальному потреблению жизненных благ. Шпенглер даже построил таблицу «одновременных» эпох искусства и политики.

В последнее время все заметнее такое явление, как пересмотр истории. Речь идет не только о сенсационных выводах ученых-неисториков о том, что, скажем, Александр Македонский жил многими веками позже, что татаро-монгольского нашествия вовсе не было и т. д., но и о переосмыслении твердо зафиксированных исторических фактов (например, Октябрьского переворота или Французской революции), изменении дат национальных праздников и т. д. Дж. Оруэлл (1903-1950) в своей знаменитой антиутопии «1984» писал: кто управляет прошлым — управляет будущим, кто управляет настоящим — управляет прошлым. А вот Конфуций предупреждал: кто не заглядывает в далекое будущее, у того возникнут серьезные проблемы в ближайшем.

К. Ясперс писал также о «времени вне времен», которое он называл «объемлющим», соотносящимся с вечностью. О соотношении времени и вечности писал российский философ H.H. Трубников (1925-1983): «Есть физическая длительность природы как таковой. Ее мерой является количество, тогда как метафизическое, т. е. вечность, — качественная... Перед лицом физического,

количественного времени человек — чистое ничто, меньшее, чем ничтожество, чем частица пыли на бархане вселенной. Перед лицом вечности он нечто, и даже больше, чем нечто, потому что она, эта вечность, — его вечность». У Бердяева находим мысль о том, что последняя проблема, связанная со временем, есть проблема смерти; он же писал об особой энергии времени. Включенность людей во временные процессы в качестве и наблюдателей, и участников позволяет влиять на ход событий. Не будучи властным над объективным, физическим, биологическим временем, человек — творец социального времени. Информационные модели будущего опираются на понятие плана-прогноза, на предпрограммирование будущей ситуации, координацию с ней сегодняшних действий, организацию своей жизнедеятельности, ее ритма. С учетом того, что деятельность человека как физического, биологического, психологического, социального существа протекает по различным временным шкалам, невозможно оставить вне внимания субъективное время, в котором различают концептуальную (связанную с теоретическим знанием) и перцептуальную (связанную с ощущением, восприятием) формы. Замечено, что «биологические часы», задающие ритм человеческой жизни, связаны с геофизическими и космологическими ритмами.

33. Хронотоп - это понятие, показывающее единство пространства времени или пространства временных координа. Существуют три представления о хронотопе: 1. Генетический хронотоп., означает движение биологических образцов и генетических программ в биологическом времени и пространстве. Ареал обитания данной популяции-цветка лютика и др.2.Биологический или личностный хронотоп, означает движение смыслов, освоенных данной личностью. Это протекание духовной жизни человека человека, формируемое в процессе его жизнедеятельности. 3. Социальный хронотоп, это движение смыслов в социальном времени и пространстве, в определенном человеческом обществе. Качественное исследование социологии- детальное расположения места домов, загороженных забором и т.д.

Социальное пространство- изменения общественных групп и движения социальных отношения; эта система социальных отношений между людьми плюс субъективное ощущение, установки по поводу этих отношения. Социальному пространству свойственна многомерность с точки зрения многообразия субъективных установок, многообразия социальных отношения. Социальное пространство может включать множество социальных полей, в каждом из которых социальный объект может занимать разные позиции. Социальное поле- это специальная система объективных связей между различными позициями, находящиеся в согласии или конфликте.

Особая тема, которой пока посвящено незаслуженно мало работ, -это введение фактора времени в художественные тексты, выяснение его роли, образа и способов присутствия, обратимости, изменения скорости проте­кания и многих других свойств, не присущих реальному физическому времени, но значимых в искусстве, культуре в целом. Так, М.М. Бахтин соединяет сознание и «все мыслимые пространственные и временные от­ношения» в единый центр. Переосмысливая категории пространства и времени в гуманитарном контексте, он ввел понятие хронотопа как кон­кретного единства пространственно-временных характеристик для кон­кретной ситуации. Бахтин оставил своего рода модель анализа темпораль­ных и пространственных отношений и способов их «введения» в художественные и литературоведческие тексты. Взяв термин «хронотоп» из естественно-научных текстов А.А. Ухтомского, Бахтин не ограничился натуралистическим представлением о хронотопе как физическом единст­ве, целостности времени и пространства, но наполнил его гуманистичес­кими, культурно-историческими и ценностными смыслами. Он стремит­ся раскрыть роль этих форм в процессе художественного познания, «художественного видения». Обосновывая также необходимость единого термина, Бахтин объясняет, что в «художественном хронотопе» происхо­дит «пересечение рядов и слияние примет» — «время здесь сгущается, уп­лотняется, становится художественно-зримым; пространство же интен­сифицируется, втягивается в движение времени, сюжета, истории. Приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмыс­ливается и измеряется временем»

Богатые возможности для эпистемологии таит в себе также бахтинский текст о времени и пространстве в произведениях Гете, обладавшего «исклю­чительной хронотопичностью видения и мышления», хотя умение видеть время в пространстве, в природе отмечалось Бахтиным также у О. де Баль­зака, Ж.Ж. Руссо и В. Скотта. Он по-особому прочитал гетевские тексты. На первое место поставил его «умение видеть время», идеи о зримой форме времени в пространстве, полноте времени как синхронизме, сосуществова­нии времен в одной точке пространства, например тысячелетнем Риме -«великом хронотопе человеческой истории». Вслед за Гете он подчеркивал, что само прошлое должно быть творческим, т.е. действенным в настоящем; Бахтин отмечал, что Гете «разносил рядом лежащее в пространстве по раз­ным временньш ступеням», раскрывал современность одновременно как разновременность — остатки прошлого и зачатки будущего; размышлял о бытовых и национальных особенностях «чувства времени»¹.

В целом размышления над текстами Бахтина о формах времени и пространства в художественных и гуманитарных текстах приводят к мысли о возможности превращения хронотопа в универсальную, фунда­ментальную категорию, которая может стать одним из принципиально новых оснований эпистемологии, до сих пор в полной мере не освоив­шей и даже избегающей конкретных пространственно-временных ха­рактеристик знания и познавательной деятельности.