Страны Восточной Европы после Второй мировой войны

СТРАНЫ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ В 1945-2000 гг.

Вторая мировая война принесла странам Востоной Европы огромные экономические и демогра­фические потери. Разрушения производственной и транспортной инфраструктуры, рост инфляции, нарушение традиционных тор­говых связей и острый недостаток потребительских товаров стали общими проблемами для всех стран региона.

Характерно, что наи­большие потери понесли в годы войны те государства, которые в предвоенный период находились на более высоком уровне соци­ально-экономического развития — Польша, совершенно опустошен­ная в годы нацистской оккупации, Венгрия, наиболее пострадавшая среди бывших союзников Германии на завершающем этапе войны и в первые годы советской оккупации, Чехословакия, испытавшая несколько территориальных разделов. Суммарные потери Польши и Венгрии достигали 40 % национального достояния. Доля же все­го восточноевропейского региона в мировом промышленном производстве снизилась в 2 раза. Таким образом, война не только о бросила восточноевропейские страны назад в экономической мо­дернизации, но и значительно выровняла уровень их развития.

Территориальные изменения, произошедшие в Восточной Европе пе в результате Второй мировой войны, оказались не столь масштабными, как в 1918-1920 гг., но тем не менее сушественн изменили региональную политическую карту. Правовую основу из них составили решения Крымской (Ялтинской) и Потсдамской конференций, мирные договоры со странами, принимавшими участие в германском блоке, а также серия двухсторонних договоров европейских стран с СССР, заключенных в 1944-19 Мирные договоры с Венгрией, Румынией и Болгарией готовились - Советом министров иностранных дел (СМИД) стран-победителей созданным в 1945 г. для решения вопросов послевоенного урегулирования.

Завершилась эта работа в декабре 1946 г., а окончательный текст мирных договоров был подписан 10 февраля 1947 г. в Париже. Территория Болгарии осталась в границах на 1 января 1948 г. Венгрия вернулась к границам 1 января 1938 г., за исключением передачи в пользу Чехословакии небольшого района в окрестностях Братиславы. Таким образом, Венгрия утратила территории, поученные в рамках Венских арбитражей 1938 и 1940 гг. (южные пайоны Словакии были возвращены в состав Чехословацкого го­сударства, Закарпатская Украина перешла в состав СССР, северо­западная Трансильвания вернулась в состав Румынии).

Границы Румынии восстанавливались по состоянию на 1 января 1941 г., т.е. Бессарабия и Северная Буковина остались в составе СССР. Догово­ры также установили размеры и порядок выплаты репараций Румы­нией в пользу СССР, Болгарией в пользу Югославии и Греции, Вен­грии в пользу СССР, Чехословакии и Югославии. По предложению СССР был принят принцип частичного возмещения нанесенного ущерба (66 %). В дальнейшем советское правительство сократило репарационные платежи восточноевропейских стран еще на 50 %.

В более выигрышном положении оказались восточноевропей­ские страны, участвовавшие в борьбе против гитлеровского бло­ка, — Польша, Чехословакия, Югославия. Новые границы Польши были установлены Крымской конференцией и советско-польским договором 1945 г. Польша приобрела бывшие немецкие террито­рии восточнее линии по Одеру и Западной Нейсе, в том числе вер­нула «Данцингский коридор». Западная Украина и Западная Бе­лоруссия остались в составе СССР. Советское правительство отка­залось при этом в пользу Польши от всех претензий на германское имущество и активы, находящиеся на польской территории, а так­же части германских репараций.

Особый советско-чехословацкий Договор 1945 г. подтвердил отказ Чехословакии от претензий на За­карпатскую Украину. Остальная территория Чехословакии была Остановлена в границах начала 1938 г. Не удалась попытка советской и югославской дипломатии закрепить права Югославии на скрытную территорию полуострова Истрия.

По решению Парижской конференции 1947 г. здесь была создана «Свободная территория Триест», разделенная Италией и Югославией уже в 1954 г. и в кратчайшие сроки была решена одна из наиболее сложных послевоенных проблем региона — перемещение по решению Потсдамской конференции, подтвержденноемеждународными договорами немецкое население депортировалось с територии Судетской области Чехословакии, новых земель, а также из Венгрии и бывшей Восточной Пруссии, вошедщей в состав СССР.

Советско-польское соглашение 1945 г. урегулировало «обмен населения» между двумя странами. Участник борьбы против нацизма и члены их семей, польской и еврейской национальности, проживавшие на территории СССР, получили право на оптацию — выбор польского или советского гражданства Однако одновременно, в соответствии с более ранними договорен­ностями, происходила принудительная взаимная эвакуация насе­ления в приграничных районах Западной Украины и Западной Бе­лоруссии. В порядке оптации был осуществлен обмен населением между СССР и Чехословакией в приграничных районах.

Внутриполитическая обстановка, сложившаяся в восточноевро­пейских странах к концу Второй мировой войны, также была весь­ма сложной. Крах профашистских авторитарных режимов, широ­кое участие населения в движении Сопротивления создавали предпосылки для глубоких изменений всей государственно-поли­тической системы. Однако в действительности политизация масс и их готовность к демократическим преобразованиям носила по­верхностный характер. Авторитарная политическая психология не только сохранилась, но и укрепилась в годы войны. Для массового сознания по-прежнему было свойственно желание видеть в госу­дарстве гаранта социальной стабильности и силу, способную в крат­чайшие сроки «твердой рукой» решить стоявшие перед обществом задачи.

В лоне авторитарной политической культуры формировалась и большая часть новой государственной элиты, пришедшей к власти в восточноевропейских странах. Многие из этих людей посвятили всю жизнь борьбе с прежними режимами, прошли через тюрьмы, каторгу, эмиграцию. Дух борьбы, непримиримого и бескомпромисс­ного отстаивания собственных идеалов стали законом послевоен­ной политической жизни Восточной Европы. Этому способствова­ло и наследие самой войны, являвшейся столкновением несовмес­тимых общественных моделей, идеологических систем. Поражение национал-социализма оставило лицом к лицу других непримири­мых противников — коммунизм и либеральную демократию.

Сто­ронники этих победивших в войне идей получили преобладание в новой политической элите восточноевропейских стран, но это обе­щало в будущем новый виток идеологического противоборства. Ситуация осложнялась также возросшим влиянием национальной идеи, существованием даже в демократическом и коммунистичес­ком лагерях националистически ориентированных течений. Национальную окраску получила и возрожденная в эти годы идея аграризма, деятельность по-прежнему влиятельных и многочисленных крестьянских партий.

После образования Разнородный партийный спектр, образовавшийся
периода в странах Восточной Европы после войны, и народной накал идеологической борьбы могли стать демократии достаточной причиной для того, чтобы уже первая изобщественных преобразований оказалась сопряжена с острой конфронтацией всех политических сил. Однако ситуация раз­вивалась совершенно иначе.

На последнем этапе войны в подавля­ющем большинстве восточноевропейских стран начинается процесс консолидации всех бывших оппозиционных партий и движений, об­разования широких многопартийных коалиций, получивших назва­ние Национальных или Отечественных фронтов. По мере продви­жения Советской армии и вооруженных сил Сопротивления на запад к границам Германии эти политические объединения прини­мали всю полноту государственной власти.

Болгарский Отечественный фронт, объединивший прокоммуни­стическую Болгарскую рабочую партию, Болгарскую рабочую соци­ал-демократическую партию, аграрный БЗНС и влиятельную поли­тическую группу «Звено», образовался еще в 1942 г. После победы народного восстания в Софии в сентябре 1944 г. было сформирова­но коалиционное правительство Фронта под руководством К. Георгиева из «Звена». Национально-демократический фронт Румынии существовал с сентября 1944 г. Первоначально его основу состави­ли коммунисты и социал-демократы.

Но уже в марте 1945 г. коали­ционное правительство возглавил авторитетный лидер Румынского фронта земледельцев П. Гроз, а после начала конструктивного со­трудничества этого кабинета с монархией в правительство вошли представители «исторических» партий — цэранисты и национал-ли­бералы. В декабре 1944 г. Венгерская коммунистическая партия, со­циал-демократы, Национал-крестьянская партия и Партия мелких сельских хозяев сформировали Венгерский национальный фронт и переходное правительство. После первых свободных выборов в Вен­грии в ноябре 1945 г. коалиционный кабинет возглавил лидер ПМСХ 3. Тильди.

Очевидное преобладание левые силы изначально полу­чили лишь в Национальном фронте чехов и словаков, созданном в марте 1945 г. Несмотря на активное участие в нем влиятельных политиков из Национально-социалистической партии, словацкой Демократической партии, Народной партии, руководителем Фрон­та стал коммунист К. Готвальд, а первое коалиционное правитель­ство возглавил социал-демократ 3. Фирлингер. Однако при этом ру­ководство НФЧС вело весьма конструктивный диалог с эмигрант­ским правительством под руководством Э. Бенеша и Я. Массарика.

Более сложной была внутриполитическая обстановка в Польше, строе противоборство созданного в июле 1944 г. в Люблине прокоммунистического Комитета национального освобождения и эми рационного правительства С. Миколайчика, отрытая конфронтаци" между вооруженными отрядами Армии Людовой и Армии Крайо вой поставили Польшу на грань гражданской войны. Негативную роль сыграла и активность советских спецслужб — кадры НКВД и СМЕРШа использовались не только для консультирования созда­ваемой польской службы безопасности У Б, но и для прямого пре­следования бойцов Армии Крайовой.

Однако в соответствии с ре­шениями Крымской конференции в Польше также начался процесс формирования правительства национального единства. В его состав вошли представители Польской рабочей партии (ППР), Польской социалистической партии (ППС), Польской крестьянской партии (ПСЛ), а также Партии людовцев и Социал-демократической партии. В июне 1945 г. коалиционное правительство возглавил Э. Осубка-Моравский. В силу тех же решений Крымской конференции начал­ся политический диалог внутренних сил Сопротивления и эмигра­ционных антифашистских сил в Югославии.

Национальный коми­тет освобождения, созданный на базе прокоммунистического Национально-освободительного фронта, в марте 1945 г. достиг дого­воренности с эмиграционным правительством Шубашича о прове­дении всеобщих свободных выборов в Учредительную Скупщину (Учредительное Собрание). Безраздельное преобладание проком­мунистических сил сохранилось в этот период лишь в Албании.

Причиной столь неожиданного на первый взгляд сотрудниче­ства совершенно разнородных политических сил было единство их задач на первом этапе послевоенных преобразований. Коммунис­там и аграриям, националистам и демократам было совершенно очевидно, что наиболее насущной проблемой является формиро­вание самих основ нового конституционного строя, ликвидация ав­торитарных структур управления, связанных с прежними режима­ми, проведение свободных выборов. Во всех странах был ликвиди­рован монархический строй (лишь в Румынии это произошло позже, после утверждения монопольной власти коммунистов).

В Югосла­вии и Чехословакии первая волна реформ касалась также решения национального вопроса, формирования федеративной государ­ственности. Первоочередной задачей являлось и восстановление разрушенной экономики, налаживание материального обеспечения населения, решение насущных социальных проблем. Приоритет подобных задач позволил охарактеризовать весь этап 1945-1946 гг. как период «народной демократии». Однако консолидация поли­тических сил была временной.

Если сама необходимость экономических реформ сомнениям и подвергалась, то методы их проведения и конечная цель стал тметом первого раскола правящих коалиций. По мере стабильности экономического положения предстояло определить дальнейшую стратегию реформ. Крестьянские партии, наиболее многочисленные и влиятельные в тот момент (их представители, как указывалось выше, возглавляли первые правительства в Румынии, Болгарии, Венгрии), не считали необходимым ускоренную модер­низацию, приоритетное развитие индустрии.

Они выступали так­же против расширения государственного регулирования экономи­ки Основной задачей этих партий, в целом выполненной уже на первом этапе реформ, было уничтожение латифундий и проведе­ние аграрной реформы в интересах среднего крестьянства. Либе­рально-демократические партии, коммунисты и социал-демокра­ты несмотря на политические разногласия, были едины в ориента­ции на модель «догоняющего развития», стремлении обеспечить рывок своих стран в индустриальном развитии, приблизиться к уровню ведущих стран мира. Не имея большого перевеса в от­дельности, все вместе они составили мощную силу, способную до­биться изменения политической стратегии правящих коалиций.

Перелом в расстановке политических сил произошел в течение 1946 г., когда крестьянские партии были оттеснены от власти. Из­менения в высших эшелонах государственного управления приве­ли и к корректировке реформаторского курса. Начались осуществ­ление программ национализации крупной промышленности и бан­ковской системы, оптовой торговли, ввод государственного контроля над производством и элементов планирования. Но если коммунисты рассматривали эти реформы как первый шаг на пути к социалистическим преобразованиям, то демократические силы видели в них естественный для послевоенной системы ГМК про­цесс усиления государственного элемента рыночной экономики.

Определение дальнейшей стратегии оказывалось невозможным без окончательного идеологического «самоопределения». Нема­ловажным фактором стала и объективная логика послевоенных экономических преобразований. «Догоняющее развитие», уже вы­шедшее за рамки периода восстановления экономики, продолже­ние форсированных реформ в области крупного промышленного производства, структурно-отраслевой перестройки экономики требовало огромных инвестиционных затрат. Достаточных внут­ренних ресурсов в странах Восточной Европы не было. Эта ситуация предопределила неизбежность растущей экономической зависимости региона от внешней помощи. Выбор должен был быть Делан лишь между Западом и Востоком, а итог его уже зависел не столько от расклада внутренних политических сил, сколько от событий на мировой арене.

Восточная Политическая судьба Восточной Европы являлась Европа и начало предметом активного обсуждения на Крымской и «холодной Потсдамской конференциях союзников. Договоренности, достигнутые в Ялте между Сталиным, Рузвель­том и Черчиллем, отразили фактический раздел Европейского конти­нента на сферы влияния. Польша, Чехословакия, Венгрия, Болгария Румыния, Югославия и Албания составили «зону ответственности» СССР. В дальнейшем советская дипломатия неизменно сохраняла инициативу в ходе переговоров с бывшими союзниками о различных аспектах мирного урегулирования в Восточной Европе.

Подписание Советским Союзом двухсторонних Договоров о дружбе, сотрудниче­стве и взаимопомощи (с Чехословакией в 1943 г., с Польшей и Юго­славией в 1945 г., с Румынией, Венгрией и Болгарией в 1948 г.) окон­чательно оформили контуры этих патерналистских отношений. Од­нако непосредственное оформление советского блока происходило не столь стремительно.

Более того, конференция в Сан-Франциско в апреле 1945 г. приняла «Декларацию об освобожденной Европе», где СССР, США и Великобритания в равной степени возлагали на себя обязательства по поддержке демократических преобразований во всех странах, освобожденных от нацистов, гарантированию свободы выбо­ра их дальнейшего развития. В течение последующих двух лет СССР стремился подчеркнуто следовать провозглашенному курсу и не фор­сировать геополитический раскол континента. Реальное влияние в восточноевропейском регионе, основанное на военном присутствии и авторитете державы-освободительницы, позволяло советскому пра­вительству не раз предпринимать демарши с целью продемонстриро­вать свое уважительное отношение к суверенитету этих стран.

Необычная гибкость Сталина распространилась даже на святая святых — идеологическую область. При полной поддержке выс­шего партийного руководства академик Е. Варга сформулировал в 1946 г. концепцию «демократии нового типа». Она основывалась на понятии демократического социализма, строящегося с учетом национальной специфики в освободившихся от фашизма странах. Идея «народной демократии» — общественного строя, сочетающе­го принципы социальной справедливости, парламентской демо­кратии и свободы личности — действительно была чрезвычайно по­пулярна тогда в странах Восточной Европы. Она рассматривалась многими политическими силами как «третий путь», альтернатива индивидуалистическому американизированному капитализму и то­талитарному социализму советского образца.

Международная ситуация вокруг восточноевропейских стран на­чала меняться с середины 1946 г. На Парижской мирной конферен­ции в августе 1946 г. американская и британская делегации предпряди активные попытки по вмешательству в процесс формирования овых правительственных органов в Болгарии и Румынии, а также _Зд_анию особых судебных структур по международному контролю над соблюдением прав человека в странах бывшего гитлеровского блока. СССР решительно выступил против подобных предложений, аогументируя свою позицию соблюдением принципа суверенитета восточноевропейских держав. Обострение отношений между страна­ми-победительницами стало особенно очевидно на III и IV сессиях СМИД, состоявшихся в конце 1946 — начале 1947 г. и посвященных урегулированию вопросов о границах в послевоенной Европе и судь­бе Германии.

В марте 1947 г. в президентском послании Г, Трумэна была провозглашена новая внешнеполитическая доктрина США. Американское руководство объявило о своей готовности оказывать поддержку всем «свободным народам» в противостоянии внешнему давлению и, самое главное, коммунистической угрозе в любой ее фор­ме. Трумэн заявил также о том, что США обязаны возглавить весь «свободный мир» в борьбе с уже установленными тоталитарными режимами, подрывающими основы международного правопорядка.

Провозглашение «доктрины Трумэна», объявившей начало кресто­вого похода против коммунизма, положило начало открытой борьбе сверхдержав за геополитическое влияние в любой точке земного шара. Восточноевропейские страны ощутили изменение международной об­становки уже летом 1947 г. В этот период происходили переговоры об условиях предоставления экономической помощи со стороны США европейским странам по плану Маршалла. Советское руководство не только решительно отвергло возможность подобного сотрудничества, но и ультимативно потребовало отказаться от участия в проекте Польши и Чехословакии, проявившим явную заинтересованность.

Остальные страны восточноевропейского региона предусмотритель­но провели предварительные консультации с Москвой и ответили на американские предложения «добровольным и решительным отказом». СССР предложил щедрую компенсацию в виде льготных поставок сырья и продовольствия. Но предстояло искоренить саму возможность геополитической переориентации Восточной Европы, т. е. обеспечить монопольную власть в этих странах коммунистическим партиям.

Образование Оформление просоветских режимов в странах Восточной Европы происходило по схожему сценарию. Первым шагом на этом пути стало закрепление советского курса коммунистических партий нанационально-демократической революции в социалистическую». Раньше всего соответ-твующее решение приняла Румынская коммунистическая пар­ия — еще в октябре 1945 г. РКП являлась наиболее слабой в политическом отношении из восточноевропейских коммунистичес­ких партий, не была связана с массовым движением Сопротивле­ния.

Руководство партии, в составе которого преобладали предста­вители национальных меньшинств, было дезорганизовано конфлик­том ее лидера Г. Георгиу-Дежа с представителями Московского бюпп румынских коммунистов А. Паукер и В. Лукой. Кроме того, Георгиу-Дежа выдвинул обвинение в пособничестве с оккупантами сек­ретарю ЦК партии С. Форису, который был арестован после при­хода советских войск и повешен без судебного решения. Принятие радикальной программы было связано с попыткой заручиться до­полнительной поддержкой советского руководства и не соответ­ствовало политической ситуации в стране.

В большинстве стран восточноевропейского региона решение о переходе к социалистическому этапу общественных преобразо­ваний принималось руководством коммунистических партий уже в 1946 г. и не было связано с радикальной перестройкой высших эшелонов государственной власти. В апреле соответствующее ре­шение принял Пленум КПЧ, в сентябре — III съезд ВКП. В октяб­ре 1946 г. после проведения выборов в Болгарии к власти пришло правительство Димитрова, заявившее о такой же цели, в ноябре о социалистической ориентации объявил вновь образованный блок польских партий ППР и ППС («Демократический блок»).

Во всех этих случаях закрепление курса на социалистическое строитель­ство не привело к эскалации политического насилия и насаждению коммунистической идеологии. Напротив, идея социалистического строительства поддерживалась широким спектром левоцентрист­ских сил и вызывала доверие у самых различных слоев населения. Социализм для них еще не ассоциировался с советским опытом. Сами же коммунистические партии с успехом использовали в эти месяцы блоковую тактику.

Коалиции с участием коммунистов, со­циал-демократов и их союзников, как правило, получали очевид­ный перевес при проведении первых демократических выборов -в мае 1946 г. в Чехословакии, в октябре 1946 г. — в Болгарии, в ян­варе 1947 г. — в Польше, в августе 1947 г. — в Венгрии. Исключени­ем стали лишь Югославия и Албания, где на гребне освободитель­ного движения прокоммунистические силы пришли к власти еще в первые послевоенные месяцы.

В 1947 г. новые левоцентристские правительства, пользуясь уже открытой поддержкой советской военной администрации и опира­ясь на органы государственной безопасности, создававшиеся под контролем советских спецслужб на основе коммунистических кад­ров, спровоцировали серию политических конфликтов, которые привели к разгрому крестьянских и либерально-демократических яртий. Состоялись судебные политические процессы над лидера­ми венгерской ПМСХ 3. Тильди, польской Народной партии Николайчиком, Болгарского Земледельческого Народного Со­юза Н. Петковым, румынской партии цэранистов А. Александреску словацким президентом Тисо и поддержавшим его руководством словацкой Демократической партии. В Румынии этот процесс со­впал с окончательной ликвидацией монархического строя. Несмот­ря на демонстративную лояльность короля Михая по отношению к СССР, он был обвинен в «поиске опоры среди западных импери­алистических кругов» и выслан из страны.

Логичным продолжением разгрома демократической оппозиции стало организационное слияние коммунистических и социал-де­мократических партий с последовавшей дискредитацией, а впо­следствии и уничтожением лидеров социал-демократии. В февра­ле 1948 г. на основе РКП и СДПР была образована Румынская ра­бочая партия. В мае 1948 г. после политической чистки руководства болгарской социал-демократической партии она влилась в БКП. Спустя месяц в Венгрии ВКП и СДПВ были объединены в Венгер­скую партию трудящихся. Тогда же чехословацкие коммунисты и социал-демократы объединились в единую партию КПЧ. В декаб­ре 1948 г. поэтапное объединение ППС и ППР завершилось обра­зованием Польской объединенной рабочей партии (ПОРП). При этом в большинстве стран региона многопартийность формально не ликвидировалась.

Итак, к 1948-1949 гг. практически во всех странах Восточной Европы политическая гегемония коммунистических сил стала оче­видной. Социалистический строй получил и правовое закрепление. В апреле 1948 г. была принята конституция Румынской Народной республики, провозгласившая курс на строительство основ социа­лизма. 9 мая того же года была принята конституция подобного рода в Чехословакии. В 1948 г. курс на социалистическое строительство закрепил V съезд правящей Болгарской коммунистической партии, а в Венгрии начало социалистических преобразований было про­возглашено в конституции, принятой в августе 1949 г. Лишь в Польше социалистическая конституция была принята несколько позже — в 1952 г., но уже «Малая конституция» 1947 г. закрепила Диктатуру пролетариата как форму польского государства и основу общественного строя.

Все конституционные акты конца 40-х — начала 50-х гг. основы­вались на схожей правовой доктрине. Они закрепляли принцип на­родовластия и классовую основу «государства рабочих и трудящихся крестьян». Социалистическая конституционно-правовая доктрина отрицала принцип разделения властей. В системе государственной власти провозглашалось «всевластие Советов». Местные Советы ста­новились «органами единой государственной власти», отвечающи­ми за проведение в жизнь на своей территории актов центральных органов власти. Из состава Советов всех уровней формировались ис­полнительные органы власти. Исполкомы, как правило, действова­ли согласно принципу двойного подчинения: вышестоящему органу управления и соответствующему Совету. В итоге, складывалась жест­кая властная иерархия, опекаемая партийными органами.

При сохранении в социалистической конституционно-правовой доктрине принципа-народного суверенитета (народовластия) поня­тие «народ» сужалось до отдельной социальной группы — «трудо­вого народа». Эта группа и объявлялась высшим субъектом право­отношений, подлинным носителем властного суверенитета. Инди­видуальная правосубъектность личности фактически отрицалась. Личность рассматривалась как органическая, неотъемлемая часть социума, а ее правовой статус — как производный от статуса кол­лективного социально-правового субъекта («трудового народа» или «эксплуататорских классов»).

Важнейшим критерием сохранения правового статуса личности становилась политическая лояльность, рассматривавшаяся как признание приоритета интересов народа над индивидуальными, эгоистическими интересами. Подобный подход открывал путь для развертывания масштабных политических реп­рессий. «Врагами народа» могли быть объявлены и те лица, кото­рые не только осуществляют некие «антинародные действия», но и просто не разделяют господствующие идеологические постулаты. Политический переворот, произошедший в восточноевропей­ских странах в 1947-1948 гг., укрепил влияние СССР в регионе, но еще не сделал его подавляющим.

В победивших коммунистических партиях, помимо «московского» крыла — той части коммунистов, которые прошли школу Коминтерна и обладали именно советским видением социализма, сохранялось влиятельное «национальное» крыло, ориентированное на идеи национального суверенитета и рав­ноправия в отношениях со «старшим братом» (что, впрочем, не ме­шало многим представителям идеи «национального социализма» быть более чем последовательными и жесткими сторонниками то­талитарной государственности). Для поддержки «правильного» политического курса молодых коммунистических режимов Восточ­ной Европы советское руководство предприняло ряд энергичных мер. Важнейшей из них стало образование новой международной коммунистической организации — наследницы Коминтерна.

Идея создания координационного центра международного ком­мунистического и рабочего движения возникла в Москве еще до начала активного противостояния у Запада. Поэтому первоначально советское руководство занимало весьма осторожную позицию, пытаясь сохранить имидж равноправного партнера восточноевро­пейских стран. Весной 1947 г. Сталин предложил польскому лиде­ру В. Гомулке выступить с инициативой создания совместного для нескольких коммунистических партий информационного периоди­ческого издания. Но уже летом того же года в ходе подготовитель­ной работы ЦК ВКП (б) занял гораздо более жесткую позицию. Идея конструктивного диалога различных течений международного рабочего движения сменилась стремлением создать трибуну для критики «немарксистских теорий мирного перехода к социализму», борьбы против «опасного увлечения парламентаризмом» и иных проявлений «ревизионизма».

В том же ключе прошло в сентябре 1947 г. в польском городе Шклярска-Поремба совещание делегаций коммунистических партий СССР, Франции, Италии и восточноевропейских государств. Совет­ская делегация под руководством А. Жданова и Г. Маленкова актив­но поддержала наиболее жесткие выступления об «обострении клас­совой борьбы» и необходимости соответствующей корректировки курса коммунистических партий. С таких позиций выступили В. Го­мулка, руководители болгарской и венгерской делегаций В. Червен-ков и Й. Реваи, а также секретарь КПЧ Р. Сланский. Более сдержан­ными оказались выступления румынского лидера Г. Георгеу-Дежа и югославских представителей М. Джиласа и Э. Карделя.

Еще мень­ший интерес у московских политиков вызвала позиция француз­ских и итальянских коммунистов, ратовавших за сохранение курса на консолидацию всех левых сил в борьбе против «американского империализма». При этом ни один из выступавших не предлагал уси­лить политическую и организационную координацию международ­ного коммунистического движения — речь шла об обмене «внутрен­ней информацией» и мнениями. Неожиданностью для участников совещания стал итоговый доклад Жданова, где вопреки начальной повестке дня акцент был перенесен на общие для всех коммунисти­ческих партий политические задачи и делался вывод о целесообраз­ности создания постоянно действующего координационного центра.

В итоге, совещание в Шклярска-Поремба приняло решение о со­здании Коммунистического информационного бюро. Правда, памятуя о всех перипетиях, сопровождавших борьбу с троцкистско-зиновьевским и бухаринским руководством старого Коминтерна, и не желая получить в лице Коминформа новою оппозицию в борьбе за единовластие в коммунистическом движении, Сталин предельно Узил поле деятельности новой организации. Коминформ должен был тать лишь политической трибуной для представления руководством П(б) «правильного видения путей строительства социализма».

В соответствии с испытанными политическими рецептами 20-х гг. Кремль попытался в первую очередь обнаружить потенци­ального противника среди своих новых союзников и примерно на­казать «ослушника». Судя по документам внешнеполитического от­дела ЦК ВКП (б), первоначально в этой роли рассматривался В. Гомулка, опрометчиво выступивший на совещании в Шклярска-Поремба против создания политического координационного цент­ра вместо запланированного совместного печатного издания. Од­нако «польскую проблему» вскоре заслонил более острый конф­ликт с югославским руководством. Гомулка же без дополнительного шума был смещен в 1948 г. с поста генерального секретаря ППР и заменен на более лояльного Кремлю Б. Берута.

Югославия на первый взгляд из всех восточноевропейских стран давала наименьшие основания для идеологических разоблачений и политической конфронтации. Еще со времен войны коммунисти­ческая партия Югославии превратилась в наиболее влиятельную силу в стране, а ее лидер Иосиф Броз Тито стал национальным ге­роем. С января 1946 г. в Югославии была юридически закреплена однопартийная система, началась реализация широких программ национализации промышленности, коллективизации сельского хо­зяйства. Форсированная индустриализация, проводимая по совет­скому образцу, рассматривалась как стратегическая линия разви­тия национальной экономики и социальной структуры общества. Авторитет СССР в Югославии в эти годы был непререкаем.

Первым поводом для возникновения разногласий между совет­ским и югославским руководством стали переговоры о спорной тер­ритории Триеста в 1946 г. Сталин, не желая тогда обострять отно­шения с западными державами, поддержал планы по компромисс­ному урегулированию этой проблемы. В Югославии это сочли предательством интересов союзника. Возникли разногласия и по вопросу об участии СССР в восстановлении и развитии югослав­ской добывающей промышленности. Советское правительство было готово финансировать половину расходов, но югославская сторона настаивала на полном финансировании со стороны СССР, внося в качестве своей доли лишь стоимость полезных ископаемых.

В ре­зультате экономическая помощь СССР свелась лишь к поставкам, техники и отправке специалистов. Но подлинная причина конф­ликта была именно политической. Все большее раздражение в Мос­кве вызывало стремление руководства Югославии представить свою страну в качестве «особого» союзника СССР, более значимо­го и влиятельного, чем все остальные члены советского блока. Юго­славия рассматривала в качестве зоны своего непосредственного влияния весь Балканский регион, а Албанию — как потенциального члена югославской федерации. Патерналистская и не всегда ува­жительная стилистика отношений со стороны советских полити­ков и экономических специалистов, в свою очередь, вызывала не­довольство в Белграде. В особой степени оно усилилось после на­чала в 1947 г. широкомасштабной операции советских спецслужб по вербовке агентов в Югославии и создании там разведыватель­ной сети.

С середины 1947 г. отношения СССР и Югославии начали быст­ро ухудшаться. Официальная Москва остро отреагировала на со­вместное заявление правительств Югославии И Болгарии от 1 авгу­ста 1947 г. о парафировании (согласовании) договора о дружбе и сотрудничестве. Это решение не только не было согласовано с со­ветским правительством, но и опередило ратификацию мирного до­говора Болгарии с ведущими странами антигитлеровской коалиции. Под давлением Москвы югославские и болгарские руководители признали тогда «ошибку». Но уже осенью 1947 г. камнем преткно­вения в советско-югославских отношениях стал албанский вопрос. Пользуясь разногласиями в албанском правительстве, в ноябре Югославия выдвинула обвинения в недружественных действиях руководству этой страны.

Критика преимущественно касалась ми­нистра экономики Н. Спиру, возглавлявшего просоветское крыло албанского правительства. Вскоре Спиру покончил жизнь самоубий­ством, а югославское руководство, опережая- возможную реакцию Кремля, само инициировало обсуждение вопроса о судьбе Албании в Москве. Переговоры, прошедшие в декабре—январе, лишь времен­но снизили накал конфронтации. Сталин недвусмысленно намекал, что в будущем присоединение Албании к Югославской федерации сможет стать вполне реальным. Но требования Тито по вводу юго­славских войск на территорию Албании были жестко отвергнуты. Развязка наступила в январе 1948 т. после обнародования юго­славским и болгарским руководством планов по углублению бал­канской интеграции.

Этот проект получил самую жесткую оценку в советской официальной прессе. В начале февраля «мятежники» были вызваны в Москву. Болгарский лидер Г. Димитров поспешил отказаться от прежних намерений, а вот реакция официального Белграда оказалась более сдержанной. Тито отказался лично отпра­виться на «публичную порку», а ЦК КПЮ после доклада вернув­шихся из Москвы Джиласа и Карделя принял решение отказаться от планов по балканской интеграции, но усилить дипломатический нажим на Албанию. 1 марта произошло еще одно заседание ЦК ШЮ, на котором прозвучала весьма жесткая критика позиции со­ветского руководства. Ответом Москвы стало принятое 18 марта решение о выводе из Югославии всех советских специалистов.

27 марта 1948 г. Сталин направил личное письмо И. Тито, в ко­тором суммировались обвинения, выдвинутые в адрес югославской стороны (впрочем, показательно, что копии его получили и лидеры коммунистических партий других стран-участниц Коминформа) Содержание письма показывает подлинную причину разрыва с Югославией — желание советского руководства наглядно показать как «не следует строить социализм». Тито и его соратники упрека­лись в критике универсальности исторического опыта СССР, ра­створении коммунистической партии в Народном фронте, отказе от классовой борьбы, покровительстве капиталистическим элемен­там в экономике.

На самом деле к внутренним проблемам Югосла­вии эти упреки не имели никакого отношения — она была избрана мишенью только из-за излишнего своеволия. А вот руководители других коммунистических партий, приглашенные участвовать в публичном «разоблачении» «преступной клики Тито», были вы­нуждены официально признать преступность самой попытки най­ти иные пути строительства социализма.

4 мая 1948 г. Сталин направил Тито новое письмо с приглаше­нием на второе заседание Коминформа и пространным изложени­ем своего видения принципов «правильного» построения основ со­циализма. Речь шла об универсальности советской модели обще­ственных преобразований, неизбежности обострения классовой борьбы на этапе построения основ социализма и, как следствие, безальтернативное™ диктатуры пролетариата, политической моно­полии коммунистических партий, непримиримой борьбы с иными политическим силами и «нетрудовыми элементами», приоритете программ форсированной индустриализации и коллективизации сельского хозяйства. Тито, естественно, на это приглашение не от­кликнулся, а советско-югославские отношения оказались факти­чески разорваны.

На втором заседании Коминформа в июне 1948 г., формально посвященном югославскому вопросу, окончательно были закреп­лены идеологические и политические основы социалистического лагеря, в том числе право СССР на вмешательство во внутренние дела других социалистических стран и признание универсальнос­ти советской модели социализма. Внутреннее развитие стран Вос­точной Европы отныне происходило под четким контролем СССР. Создание в 1949 г. Совета Экономической Взаимопомощи, взявшего на себя функции по координации экономической интеграции со­циалистических стран, и позже (в 1955 г.) военно-политического блока Организация Варшавского Договора, завершило формиро­вание социалистического лагеря.