Сущность, основные теории элит и системы отбора

Уже много столетий человечество отчетливо сознает, что жизнь миллионов людей оказывается зависимой от решений, которые принимают немногие. Общество зависит от того, являются ли эти решения квалифицированными и, главное, выражают ли они интересы и потребности населения, прежде всего, его большинства, интересы народных масс или же своекорыстные интересы привилегированного меньшинства. Поэтому особая роль правителей – лидеров, элиты неизменно была предметом острого интереса и внимания социальных мыслителей. Отсюда – пристальный интерес последних к составу и содержанию деятельности правящих слоев общества. Интерес к качеству и роли элиты вполне естественен еще и потому, что действия этого социального слоя людей, облеченных властью, лежат на поверхности, могут непосредственно фиксироваться уже на эмпирическом уровне.

Слово “элита” (от франц. - elite) в переводе с французского означает “наилучший, избранное, отборное”. Этот термин употребляли в генетике и семеноводстве для обозначения лучших сортов растений. Начиная с XVII в. слово “элита” применяли для обозначения товаров наивысшего качества, а затем – и относительно “избранных людей”, в первую очередь высшей знати. Научная концепция теории элиты сформировалась во второй половине XIX в., когда в связи с осо-бенностями развития политической жизни наступил период критической переоценки форм правления.

Политическая элита – это относительно немногочисленный слой населения, который занимает руководящие должности в государс-твенных органах власти, а также в политических партиях, объединениях, движениях, общественных организациях, отдельных коллективах, и потому имеет возможность постоянно влиять на принятие тех или других решений в государстве и обществе.

В основе большинства социально-политических теорий элитар-ности лежат представления о власти. Политическая элита общества связана с процессом управления в обществе и властью в нем. Сто-ронники элитаризма считают, что власть в обществе сконцентрирована в руках нескольких групп и отдельных лиц, принятие решений по этой модели – процесс, который осуществляется в пользу этих элит. История приводит к неминуемости элитизма: бесклассовое общество – это миф. Все попытки создать нестратифицированное общество потерпели неудачу. Поэтому обществу необходим компромисс в отношениях меньшинства и большинства по поводу власти. Теории элитизма призваны найти общие точки соприкосновения в этом вопросе.

В конце XІX – начале XX в., в связи с расширением участия масс в политических процессах и качественными сдвигами во взаимо-отношениях масс и власти усилился научный интерес к проблематике элиты. К тому времени концепции, дававшие свое объяснение отношению “власть – подчинение” уже не отражали новые реалии политической жизни. Реакцией, на происходившие в обществе социально-экономические перемены, явилось возникновение школы, для которой характерно скептическое отношение к демократическим институтам. Её представители подчеркивали, что демократия фактически привела к манипулированию голосами избирателей, к концентрации государственной власти в руках отдельных групп общества. Эти явления провозглашались естественными, т.к. при любой форме правления власть принадлежит активному меньшинству – правящей элите. Возникли элитарные концепции, создателями которых были Гаэтано Моска и Вильфредо Парето. Оба итальянца были последователями Н. Макиавелли. Они мечтали превратить политику из искусства управлять в науку об управлении. Вместо религиозных и этических соображений были взяты законы и факты.

Вопрос о политической власти занимает в работах итальянских авторов центральное место и рассматривается ими с позиций деления общества на две части: на обладающее властью меньшинство и на подчиняющееся этой власти большинство. По их мнению, при любой форме власти меньшинство, которое В. Парето называет, “элитой”, а Г. Моска “политическим классом”, осуществляет руководство “некомпетентными” массами. Ученых объединяет позиция, что обладание властью служит основным признаком принадлежности к элите. Различие состоит в том, что В. Парето определяет элиту как людей, получивших наивысший индекс в области их деятельности, а Г. Моска – как людей наиболее активных в политическом отношении, ориентированных на власть.

Несколько иначе рассматривает проблему дихотомии “элита - массы” Роберт Михельс. В центре внимания ученого проблема “партийная элита – партийные массы”. Изучив деятельность социал-демократических партий в Германии, Италии и ряде других стран, ученый сделал вывод, что в демократических организациях неизбежно возникают необратимые олигархические тенденции. Неэффективность функционирования демократических институтов, всевластие олигархии в обществе и массовых организациях Р. Михельс объясняет образо-ванием в них “механизма бюрократии”, развивающего по собственным законам. Рядовые партийные массы, по его мнению, не способны к управлению. Поэтому они выдвигают руководителей. Но со временем аппарат партии удаляется от рядовых членов, приобретает само-довлеющее значение, превращается в “партийную элиту”. То же самое происходит в профсоюзах, массовых общественных организациях и цер-кви. Лидеры организаций приобретают ряд крупных преимуществ: они имеют более широкий доступ к информации, материальным фондам, обладают лучшей профессиональной подготовкой. Массы же обладают рядом свойств негативного характера, делающим политическое манипулирование ими неизбежным [25, с. 21].

Названные ученые являются представителями макиавеллистской школы, утверждающей следующее:

· любому обществу присуща элитарность. В основе этого лежит факт естественных различий людей: физических, умственных, психологических, умственных моральных;

· элита характеризуется особыми политическими и организа-торскими качествами;

· массы признают право элиты на власть, то есть ее леги-тимность. Элиты сменяют друг друга в ходе борьбы за власть, поскольку добровольно власть никто не уступает.

Преодолеть слабости макиавеллистов пытаются ценностные теории элит (Н. Бердяев, Ла Валет, В. Ропке, А. Гелен и др.). Они, как и макиавеллистские концепции, считают элиту главной конструктивной силой общества, однако смягчают свою позицию по отношению к демократии, стремятся приспособить элитарную теорию к реальной жизни современных государств. Основное внимание представители ценностных теорий уделяют выделению обществом наиболее ценных сил, которые способны наилучшим образом осуществлять руководство.

Ценностные концепции многообразны, однако они имеют и ряд следующих общих установок:

· принадлежность к элите определяется обладанием высокими способностями и показателями в наиболее важных для всего общества сферах деятельности. В ходе развития у общества отмирают многие старые и возникают новые потребности, функции и ценностные ориентации. Это приводит к постепенному вытеснению носителей наиболее важных для своего времени качеств новыми людьми, отвечающими современным требованиям;

· элита относительно сплочена и стремится реализовать не эгоистические групповые интересы, а интересы общего блага общества;

· взаимоотношения между элитой и массами имеют характер не столько политического господства, сколько руководства, предполагающего управленческое воздействие, основанное на согласии и добровольном послушании управляемых, а также авторитете власть имущих;

· формирование элиты – не столько результат ожесточенной борьбы за власть, сколько следствие естественного отбора обществом наиболее ценных представителей;

· элитарность – условие эффективного функционирования любого общества. Она основана на естественном разделении управленческого и исполнительского труда, закономерно вытекает из равенства возможностей и не противоречит демократии [36, с. 149].

В политической науке середины XX в. получает широкое распространение концепция “ демократического элитизма ” (Й. Шум-петер, К. Манхейм, С, Липсет, П. Бахрар, Г. Лассуэлл и др.), в русле которой акценты делаются на важной роли элит в управлении сов-ременным обществом. Сторонники «демократического элитизма” утверждают, что элиты необходимы, прежде всего, как гарант высокого качественного состава руководителей, избранных населением. Сама социальная ценность демократии решающим образом зависит от качества элиты. Руководящий слой не только обладает необходимыми для управления свойствами, но служит защитником демократических ценностей и способен сдержать часто присущий массам политический и идеологический иррационализм, эмоциональную неуравновешенность и радикализм. Следует сказать, что понятие демократии в концепции “демократического элитизма”, приобретает новое значение. Стало понятно, что в обществе невозможно утопическое уравнение элит и масс и появляется необходимость пересмотра принципов отношений “элиты – массы”. Понятие демократии лишается первоначального смысла: это не правление народа, но власть демократической элиты, которая правит на благо всего общества, с одобрения народа.

В 70-х гг. XX в. возникло новое направление в изучении теорий элит. Оно получило название плюрализма (множественности) элит. Их нередко называют функциональными теориями элиты, и эти концепции являются наиболее распространенными в сегодняшней элитарной мысли. Теоретики плюрализма (Д. Трумэн, С.Липсет, Р. Даль, Р. Арон др.) отрицают существование элиты как единственной приви-легированной и относительно сплоченной группы. Они исходят из существования множества элит: политической, экономической, научной, художественной, религиозной и др. Влияние каждой из них ограничено специфической для неё сферой деятельности. Ни одна из элит не способна доминировать во всех сферах общественной жизни. Множественность элит определяется общественным делением труда и разнообразной социальной структурой общества. Каждая из многих базисных социальных групп – этнических, демографических, профессиональных, региональных и других – формирует свою собственную элиту, которая отображает её интересы, защищает её ценности и в тоже время активно влияет на развитие группы. С помощью разнообразных демократических средств (выборы, референдумы, опросы, средства массовой информации, группы давления и т. д.) можно ограничить или вообще предотвратить действие открытого Р. Михельсом «железного закона олигархических тенденций» и удержать элиты под влиянием масс.

Своего рода идейным антиподом плюралистического элитизма выступают леволиберальные теории элиты. Представитель этого направления Р. Миллс в 1950-е гг. пытался доказать, что США управляются не многими, а одной властвующей элитой. Р. Миллс рисует пирамиду власти в США, которая включает в себя три уровня: высший – реальная власть, которая осуществляется властвующей элитой; средний, который отражает групповые интересы, играет второстепенную роль; низший – уровень “фактического бесправия” масс. Ученый указывал, что важнейшие политические решения принимаются на верхнем уровне. Занятие ключевых позиций в экономике, политике, военных и других институтах обеспечивает людям власть.

Таким образом, в современной политической науке существуют различные подходы к пониманию сущности и социального пред-назначения правящей элиты. При этом не стоит преувеличивать ни одну из сторон элиты – ни ее замкнутость и враждебность большинству общества, ни ее бескорыстность в служении общественным интересам, ни степень единства элиты, ни остроту существующих внутренних противоречий между различными ее группами. Так или иначе, следует признать верными следующие положения:

· в любом высокоразвитом обществе существует социальное и экономическое неравенство и деление на управляющих и управ-ляемых – это делает неизбежным деление общества на управ-ляющих и управляемых;

· шансы различных людей в обществе добиться успеха, сделать политическую или административную карьеру изначально неравны – гораздо легче это сделать это отпрыскам элиты;

· поскольку все общество чисто физически и в силу отсутствия специальных знаний не может участвовать в принятии политических решений – их неизбежно принимает ограниченный круг лиц;

· социальное и экономическое неравенство сохраняется и при демократии, и далеко не всегда граждане стремятся участвовать в управлении обществом и способны эффективно контролировать власть;

· характер и качество правящей элиты неизбежно зависят от уровня развития (экономики, культуры, гражданского самосознания и др.) конкретного общества – ими определяется способность граждан добиться от правящего слоя следования определенным правовым и моральным нормам, реализации общественных, а не собственных корпоративных интересов.

Процессы глобализации, изменения и усложнения социальных структур, повышения подвижности обществ привели к заметному усилению значимости фактора власти, элитных групп в политическом процессе, качества принимаемых ими управленческих решений. Необходимо отметить, что слово “элита” отражает латинскую коннотацию “ eligere ”, подразумевающую “отбор, выбор с раз бор-чивостью”.

Характер, состав и ориентации правящей элиты – важнейший элемент политической системы, определяющий ее качество. В целом качество элиты зависит от способов её рекрутирования. Вопрос отбора элит является, по сути одним из узловых в трансформации политической системы. От этого зависит способность страны к нововведениям. Ротация кадров, глубинная смена элит есть показатель политической чуткости, способности политической системы отвечать на социальные запросы, показатель устойчивости и стабильности государства.

Система формирования элиты имеет огромную важность для политической системы; она может либо обеспечивать более или менее развитые возможности доступа к власти всем гражданам, либо ограничивать или же вовсе ликвидировать эти возможности. Тип рекрутирования элиты из ее собственных ресурсов (самовоспроизводящаяся элита) называется закрытым. Данный тип рекрутирования элиты исторически первый и характерен для большинства стран на начальном этапе исторического развития, для традиционно-сословного общества. Закрытый тип характеризуется, прежде всего, узостью и закрытостью социальной базы элиты. Это господствующий класс, слой, сословие, которые и монополизируют политическую власть; все элитные позиции заняты его ставленниками. Опыт прошлого тысячелетия свидетельствует о том, что закрытая элита, которая формируется из представителей узкого привилегированного слоя, воспроизводится на своей собственной ограниченной базе, неминуемо деградирует, загнивает, рано или поздно уступая место более открытой элите, что ведет к изменению всей социально-политической структуры общества.

Для демократических, плюралистических политических систем характерен уже открытый тип рекрутирования элиты. Открытость элиты – характерная черта “открытого общества” в том смысле, какой вкладывал в это слово К. Поппер. Учёный считал, что “открытое общество” отличается от “закритого” прежде всего тем, что в открытом обществе существует конкуренция за статус среди его членов. Этот тип рекрутирования основывается на отборе, имеющем вид честного конкурса, при котором решающими являются личные качества человека, его способности, образованность, нравственные характеристики, а не “анкетные данные”, не его (или его родителей) социальное положение, принадлежность к определенной социальной группе (приви-легированному сословию, классу, национальности или группировке) [30, с. 273].

Нельзя категорически утверждать, что для всех демократических политических систем характерен только открытый тип рекрутирования элиты, а закрытое рекрутирование – удел авторитарных и тоталитарных режимов. И в современных демократических странах выходцы из высших страт, обладающие деньгами, социальными связями и воз-можностями для получения дорогостоящего образования, имеют лучшие стартовые возможности для продвижения на элитные позиции. Так, в современных США можно обнаружить элементы закрытого рек-рутирования элиты: элитные позиции легче занять WASP (белым, англосаксам, протестантам) и людям состоятельным, чем представителям социальных низов или национальных меньшинств. Политологические исследования свидетельствуют о том, что большая часть политической элиты западных стран рекрутируется из высшего и высшего среднего классов, составляющих всего 5 % населения. Как справедливо отмечал один из крупнейших американских политологов Г. Лассвелл, что нельзя абсолютизировать тезис о “равном доступе к власти” в западных демократиях, просто там нет непреодолимых барьеров на пути рекрутирования элит.

Существует две тенденции отбора элит в современных демократических системах – гильдийная и антрепренерская. Для системы гильдий характерны высокая степень институционализации в процессе отбора, важная роль образования, прежде всего специального, медленный путь наверх, тенденция к воспроизведению харак-терных черт уже существующей элиты, небольшой, относительно закрытый селек-торат. Антрепренерская система отбора исходит из того, что индивидам, стремящимся попасть в элиту, необходима не только поддержка внутри управленческой системы, в которой они собираются делать карьеру, но и вне этой системы. И они находят эту поддержку (то есть опираются на более широкий селекторат), а инерциальные силы организационных норм в меньшей степени тормозят их продвижение в элиту. По гильдийной модели обычно осуществляется селекция бюрократической элиты, а политическая элита рекрутируется преимущественно по антрепренерской модели. В системе гильдий кандидаты на продвижение должны обязательно угодить небольшой группе лиц наверху (которые и выполняют роль селектората). Бюрократическая элита заинтересована в организационной рутине, в привычных методах, в преемственности. Для антрепренерской системы, где селекторат более широкий, кандидату на занятие элитной позиции нужно влиять не только на вышестоящих лиц, но и апеллировать к влиятельным людям вне этой системы. Критерии селекции разно-образны и противоречивы, при продвижении вверх можно миновать бюрократические ступеньки и рутинные процедуры. Только в этой системе на высший пост США смог подняться бывший актер Рональд Рейган,который стал заниматься активной политикой в 55 лет [7, с. 91-93]. Но в политической практике не существует “чистых” систем отбора элит, хотя антрепренерская система больше характерна для демократических стран. Неободимо подчеркнуть, что у каждой системы отбора плит есть как сови минуся, так и свои плюсы.