Привязанность и дружба

Привязанность — это чувство близости, основанное на симпатии к кому-нибудь, взаимное влечение друг к другу. Вследствие этого такие люди предпочитают об­щение между собой контактам с другими людьми.

Дж. Боулби полагает, что привязанность как таковая существует как у детей, так и у взрослых. При этом выделяют три вида (стиля) привязанности: прочная

(присуща 55% людей), с уклонением от общения (у 25% людей) и тревожно-двой­ственная (у 20% людей) (Hazan, Shaver, 1994).

Выделяют также личную (непосредственную) и транзитивную (опосредство­ванную) привязанность, надежную и ненадежную, которая, в свою очередь, про­является по амбивалетно-сопротивляющемуся, дезорганизованному и избегаю­щему типу.

Личная привязанность — это предрасположение человека к кому-либо, предан­ность, желание постоянно находиться рядом с ним, разделять его радости и печа­ли, во всем ему помогать, готовность жертвовать собой ради него. Транзитивная привязанность — это привязанность к тому человеку, к которому, в свою очередь, привязан тот, к кому стремится или кому симпатизирует данный человек. Напри­мер, я симпатизирую Иванову. Иванов привязан к Петрову. Вследствие этого и я испытываю привязанность к Петрову.

Надежная привязанность характеризуется постоянным получением от друго­го человека поддерлски, помощи и утешения. Ненадежная привязанность харак­теризуется отсутствием ярко выраженных положительных признаков привязан­ности.

Ненадежная привязанность по амбивалетно-сопротивляющемуся типу возни­кает при недоверии к другому человеку или нежелании быть зависимым от него и проявляется в том, что человек в случае дистресса ищет близости с заботящим­ся о нем человеком, но при этом сопротивляется оказанию поддержки и утеше­нию со стороны этого человека. Оба человека, привязанные друг к другу, одновре­менно и стремятся, и опасаются близких взаимоотношений.

Ненадежная привязанность по избегающему типу возникает при стремлении к самостоятельности или при обиде на человека, к которому привязан, и проявля­ется в сознательном избегании этого человека.

Ненадежная привязанность по дезорганизованному типу обнаруживает себя при страхе и неуверенности человека и представляет собой сочетание избегающе­го и амбивалетно-сопротивляющегося типов. Этот тип привязанности отличает отсутствие каких-либо стабильных отношений между двумя привязанными друг к другу людьми.

Особый вид представляет из себя детская привязанность. Подробно об этом феномене у детей речь пойдет в разделе 19.6.

Избирательные привязанности находят свое наиболее яркое воплощение в фе­номене дружбы. Ж.-Ж. Руссо писал, что «первое чувство, к которому восприим­чив заботливо воспитанный юноша, — это не любовь, а дружба». К. К. Платонов рассматривает дружбу как сложное моральное чувство, в структуру которого вхо­дят: потребность в общении с объектом дружбы, усиленная привычкой, вызыва­ющей эмоцию удовлетворения при общении; воспоминания о совместной с ним деятельности и ее результатах; совместные переживания, бывшие, существующие и возможные; эмоциональная память; чувство долга; страх потери; высокая (обыч­но идеализированная) его оценка.

Для дружбы ключевыми моментами являются высокая степень избиратель­ности и относительно длительное существование отношений во времени (Н. Н. Обо­зов, 1997). Отмечают также следующие элементы дружбы: равенство, взаимо-

помощь, удовольствие, доверие, принятие, спонтанность, уважение, понимание и интимность (Davis, Todd, 1982).

Если оба партнера в отношениях друг с другом вольно или невольно преследуют лишь каж­дый свои цели, их дружба не может быть долговечной. Именно поэтому наше общество учит нас взаимовыгодному обмену, который Элайн Хатфилд, Уильям Уолстер и Эллен Бершайд назвали принципом справедливости:вознаграждение, которое вы и ваш партнер получа­ете от ваших отношений, должно быть пропорционально тому, что каждый из вас вкладывает в них {Hatfield, Walster, Berscheid, 1978). Если двое получают равные вознаграждения, зна­чит, их вклады в отношения тоже должны быть равными, иначе одному или другому это пока­жется несправедливым. Если оба чувствуют, что их вознаграждения соответствуют их «акти­вам» и усилиям, которые они прилагают, оба воспринимают ситуацию как справедливую. ...Не будет ли цинизмом полагать, что корни любви и дружбы лежат во взаимовыгодном обмене услугами? Разве не бывает так, что мы помогаем любимому человеку, не ожидая никакой ответной благодарности? Именно так и бывает: людей, состоящих в длительных от­ношениях на равных, не волнует сиюминутное соответствие. Маргарет Кларк и Джадсон Миллс утверждают, что люди даже стараются избегать какого бы то ни было подсчета взаимных услуг (Clark, Mills, 1984,1986). Помогая близкому другу, мы не рассчитываем на немедленное воз­награждение. Если нас приглашают на обед, мы не спешим с ответным приглашением, что­бы не создалось впечатления, будто мы всего лишь «отдаем социальный долг». Настоящие друзья «кожей чувствуют» потребности друг друга даже тогда, когда «оплата» в принципе невозможна (Ckark etal., 1986, 1989). Когда друзья понимают, что каждый из них готов по­жертвовать ради другого собственными интересами, их взаимное доверие возрастает (Wieselquist et al., 1999). Одним из признаков того, что приятель превращается в близкого друга, является то, что он разделяет твои заботы даже в том случае, когда от него этого не ожидают (Miller etal., 1989). Людей больше удовлетворяют те отношения, которые они считают равноправными (Fletcher et al., 1987; Hatfield et al., 1985; Van Yperen, Buunk, 1990). Воспринимающие свои отношения как неравноправные испытывают дискомфорт: если человеку кажется, что он со­вершил выгодную для себя сделку, он испытывает чувство вины, если же он чувствует, что «просчитался», - испытывает постоянное раздражение.

МайерсД., 2004, с. 541-543.

Дружба начинается со знакомства, товарищества или приятельства. Когда вза­имоотношения становятся более стабильными, глубокими, интимными, они пе­рерастают в дружбу. С другой стороны, при дружбе интимность не достигает того уровня, как при любви. Кроме того, дружба более рассудочна и ритуально опреде­ляется определенными правилами поведения в отношении друг друга. Темы обще­ния выбираются такие, которые интересны и значимы для каждого из друзей. В меж­личностном общении друзья проявляют особую деликатность, чтобы не обидеть друг друга.

Чтобы дружить, надо созреть нравственно и интеллектуально. Поэтому появ­ляется дружба в раннем юношеском возрасте, когда у молодого человека возника­ют первые проблемы и вопросы сугубо личного характера, в которых он не может

самостоятельно разобраться. У взрослых дружеские отношения могут возникнуть с коллегами по работе, имеющими сходные профессиональные интересы и цели.

М. Аргайл (1990) отмечает, что дружба в иерархии ценностей человека зани­мает более высокое место, чем работа и отдых, но уступает браку или семейной жизни. Правда, в разных возрастных группах это соотношение может меняться. Она важнее всего для молодежи, с подросткового возраста до вступления в брак. Дружба снова становится высокозначимой в пожилом возрасте, когда люди вы­ходят на пенсию или теряют близких людей. В промежутке между этими возрас­тами дружба по значимости уступает работе и семье.

Причины дружбы. М. Аргайл отмечает три причины, по которым устанавли­ваются дружеские отношения:

1) нужда в материальной помощи и информации, хотя друзья обеспечивают ее в меньшей степени, чем семья или сослуживцы;

2) нужда в социальной поддержке в форме совета, сочувствия, доверительно­го общения (для некоторых замужних женщин друзья в этом отношении более важны, чем мужья);

3) совместные занятия, общие игры, общность интересов.

И. С. Кон (1987) в качестве таких причин называет: потребности субъекта, побуждающие его выбирать того или иного партнера; свойства партнера, стиму­лирующие интерес или симпатию к нему; особенности процесса взаимодействия, благоприятствующие возникновению и развитию парных отношений; объектив­ные условия такого взаимодействия (например, принадлежность к общему кругу общения, групповая солидарность).

Согласно данным М. Аргайла, женщины имеют более тесные дружеские взаи­моотношения, чем мужчины, они более склонны к самораскрытию и ведут более интимные разговоры. Мужчины более склонны к совместной деятельности и со­вместным играм с друзьями.

Критерии выбора друзей. Во многих работах обсуждается вопрос: по каким признакам (по сходству или по различию) выбираются друзья. И. С. Кон (1987) считает, что, прежде чем решать этот вопрос, нужно уточнить ряд обстоятельств.

Во-первых, о каком классе сходств идет речь (пол, возраст, темперамент и т. д.). Во-вторых, степень предполагаемого сходства (полное или ограниченное). В-тре­тьих, значение и смысл данного сходства для самой личности. В-четвертых, объем, широта диапазона сходств. Сходство друзей может ограничиться одной какой-либо характеристикой, а может проявиться по многим. Определение сходства или несходства во многом зависит также от того, каким представляет человек самого себя и друзей и какие они есть на самом деле.

Многочисленные социально-психологические исследования показывают, что ориентация на сходство в социальных установках явно преобладает над ориента­цией на дополнительность. Подавляющее большинство людей предпочитает дру­жить с людьми своего возраста, пола, социального положения, образования и т. д. Желательно также сходство основных ценностей, интересов. Правда, когда речь идет не о социальных установках и демографических признаках, получаемые ре­зультаты не так однозначны.

К. Изард при сравнении психологических черт 30 дружеских пар и случай­но выбранных пар обнаружил, что среди первых сходство значительно большее. Н. Н. Обозов (1979) тоже обнаружил, что чаще дружат люди, сходные по характе­ристикам личности. Однако Т. Б. Карцева (1981), изучив пары друзей и недругов, выявила, что в них соединяются и по принципу сходства, и по принципу контра­ста. Более половины друзей оказались людьми довольно замкнутыми, примерно половина из них обладала одинаковым уровнем интеллекта, а другая половина — разным; чуть больше половины друзей показали разный уровень доминантности и «озабоченности — беспечности». Обнаружилось, что два рассудительных, осто­рожных, благоразумных или же робких, нерешительных человека редко бывают друзьями.

Дружат часто совершенно непохожие по психическому складу люди. Откры­тый и импульсивный человек может выбрать себе в друзья замкнутого и сдержан­ного человека. Отношения между такими друзьями дают каждому из них макси­мальную возможность для самовыражения при минимальном соперничестве; в то же время вместе они составляют пару, обладающую большим разнообразием черт личности, чем каждый в отдельности (Hartup, 1970). Однако друзья редко быва­ют полной противоположностью друг другу. Для дружеских пар, существующих долгое время, обычно характерно наличие общих ценностей, взглядов, надежд и мне­ний как относительно друг друга, так и в отношении других людей.

Показателен в этом плане эксперимент, который проделал американский со­циальный психолог Т. Ньюком (Newcomb, 1961). Он расселял студентов-первокур­сников по комнатам в разных сочетаниях по принципу сходства или несходства имевшихся у них социальных установок, а затем изучал динамику их взаимоот­ношений. Оказалось, что на ранних стадиях знакомства аттракция больше зави­сит от пространственной близости, чем от сходства установок. В дальнейшем, од­нако, фактор сходства установок стал сильнее влияния соседства.

Заканчивая рассмотрение вопроса о сходстве и различии друзей, приведу дан­ные исследования Д. Кендела (Kandel, 1978), обследовавшего 1800 дружеских пар американских старшеклассников. Оказалось, что друзья очень похожи по своим социально-демографических характеристикам (социальное происхождение, пол, раса, возраст), значительное сходство было по некоторым аспектам поведения (особенно делинквентного), по интересам и степени участия в групповой жизни сверстников. По психологическим же особенностям (оценке своих личных ка­честв и отношений с родителями) сходство между друзьями было значительно меньшим.

Возникновению дружбы способствует территориальная близость людей, со­здающая условия для частой пересекаемости путей двух людей. Это облегчает возникновение контактов, постоянное попадание людей в поле нашего зрения и возникновение в результате этого симпатии. Как показывают эксперименты, мы предрасположены больше любить того или испытывать симпатию к тому, кого (или что) чаще видим. Правда, все имеет предел, и частые встречи тоже. Симпа­тия возникает в том случае, если другой человек появляется в поле нашего зре­ния с умеренной частотой.

Эффект «простого попадания в поле зрения» влияет и на то, как мы оцениваем других: нам нравятся знакомые люди (Swap, 1977). Даже самих себя мы больше любим тогда, когда мы такие, какими привыкли видеть себя. Теодор Мита, Маршалл Дермер и Джеффри Найт (Mita, Dermer, Knight, 1977) провели эксперимент, вызывающий восхищение. Они сфотографиро­вали студенток... и затем показывали каждой из них ее реальную фотографию и фотографию, сделанную с изображения этой фотографии в зеркале. Когда они спрашивали испытуемых, которой из двух фотографий они отдают предпочтение, большинство выбрали снимок, сде­ланный с помощью зеркала, т. е. то изображение своего лица, которое они привыкли видеть в зеркале... Когда же обе фотографии показывали близким друзьям испытуемых, они выби­рали «настоящий» снимок - то изображение, которое они привыкли видеть. МайерсД., 2004, с. 504.

Правила поведения друзей. М. Аргайл и М. Хендерсон (Argyk, Henderson, 1984) путем опроса установили общие правила поведения, которые считаются наиболее важными для продолжения дружеских отношений и несоблюдение которых при­водит к их разрыву. Из 27 правил дружбы они выделили 13 наиболее важных и распределили их на четыре группы.

Обмен:

• делиться новостями о своих успехах;

• выказывать эмоциональную поддержку;

• добровольно помогать в случае нужды;

• стараться, чтобы другу было приятно в твоем обществе;

• возвращать долги и оказанные услуги*.

Интимность:

• уверенность в другом и доверие к нему.

Отношение к третьим лицам:

• защищать друга в его отсутствие;

• быть терпимым к остальным его друзьям*;

• не критиковать друга публично**;

• сохранять доверенные тайны**;

• не ревновать и не критиковать прочие личные отношения другого**.

Координация:

• не быть назойливым, не поучать*;

• уважать внутренний мир и автономию друга**.

Самые важные те шесть правил, которые не отмечены звездочками. Правила, отмеченные одной звездочкой, важны для обычных уровней дружбы, но при осо­бенно тесных отношениях могут быть нарушены: близкие друзья не считаются

одолжениями, прощают нетерпимость к общим знакомым и даже некоторую на­зойливость. Правила, отмеченные двумя звездочками, тоже считаются важными и их нарушение может привести к прекращению дружбы, однако оценка глубины дружеских отношений от них не зависит. Они не являются специфичными толь­ко для дружбы, а присутствуют и в других личных отношениях.

Все эти правила можно свести к более обобщенным, а именно к справедливо­сти, равноправию, уважению, умению понять друг друга, готовности всегда прий­ти на помощь, доверию и преданности, самораскрытию. Нарушение одного из этих правил ведет к разрушению дружеских отношений.

В одном из исследований было показано, что состояние здоровья тех людей, которые явля­ются одинокими или не имеют друзей, как правило, хуже, чем состояние здоровья людей, сохранивших дружеские связи с окружающими людьми. Тот, кто несет свои горе и болезнь в одиночестве, имеет больше проблем со здоровьем, чем те, у кого есть возможность выго­вориться, излить свою душу, поделиться переживаниями с другом. Давно замечено, что в усло­виях так называемых индивидуалистических культур, к которым, например, принадлежит современная американская культура, растет число психогенных заболеваний по сравнению с коллективистическими культурами, где люди больше заботятся друг о друге и в большей степени несут ответственность друг за друга. Более тесные социальные связи между людьми в культурах, построенных на коллективистической основе, - такой традиционно является российская культура... - обеспечивают людям поддержку и защиту со стороны общества, в частности защиту от одиночества и отчуждения. Немов Р. С, Аптунина И. Р., 2008, с. 95-96.

Доверие друг к другу, понимание друг друга и принятие друг друга такими, какими партнеры по общению являются, приводят к их самораскрытию (С. Джу-рард), так как каждый из них уверен, что такое раскрытие не приведет к потере привязанности другого. По мере самораскрытия партнеры все больше узнают друг друга.

Откровенность людей зависит от их состояния (когда человек чем-то расстроен, он более склонен к откровенности — Stiles et al, 1992), от того, намерен ли человек продолжить отношения и в будущем (Shafferet al, 1996), от того, насколько от­кровенен с ним собеседник {эффект взаимности самораскрытия — Berg, 1987; Miller, 1990), демонстрируются ли прочные стили привязанности. Однако парт­неры приближаются к доверительным отношениям постепенно, шаг за шагом рас­сказывая о себе.

Некоторые люди - особенно женщины - обладают редким даром «исповедников»: они рас­полагают к откровенности даже тех, кто обычно не очень склонен «впускать посторонних в свою душу» (Miller etal., 1983; Pegalisetal., 1994; Shaffer etal., 1996). Как правило, такие люди умеют слушать собеседников. Во время разговора они - само внимание и всем своим видом дают понять, что получают от него удовольствие (Purvis etal., 1984). Они могут также

время от времени произносить определенные фразы, демонстрируя тем самым говоряще­му, что поддерживают его. Таких людей психолог Карл Роджерс {Rogers, 1980) назвал «раз­вивающими слушателями»: они отзывчивы и неравнодушны, умеют сопереживать другим, искренни в выражении своих собственных чувств и способны понять чувства других. МайерсД., 2004, с. 544-545.

Детская дружба. Канадские психологи Б. Байджелоу и Д. Ла Гайпа (цит. по: Кон, 1987), изучая детей от 6 до 14 лет, выявили, что дружба с точки зрения нор­мативных ожиданий проходит три стадии развития:

1) ситуативные отношения в связи с общей деятельностью, территориальной близостью, взаимной оценкой;

2) договорный характер отношений — неукоснительное соблюдение правил дружбы и высокие требования к характеру друга;

3) «внутренне-психологическая» стадия — первостепенное значение приобре­тают личностные черты: верность, искренность, способность к интимности.

Р. А. Смирнова (1981) составила сводку тех особенностей, которые психологи указывают в качестве основы дружеских привязанностей между детьми разного возраста (табл. 14.2).

Таблица 14.2. Особенности ребенка, обеспечивающие привязанность к нему ровесников

Из таблицы следует, что главными факторами являются личностные особен­ности детей, характеризующие стиль общения, и особенности поведения в совмест­ной деятельности.

По данным С. П. Тищенко (1970), пятиклассники в абсолютном большинстве случаев хотели бы дружить с популярными учащимися; в восьмых классах этот фактор выбора друзей проявился только у 20% школьников. В настоящее время при дружбе ребят стал играть важную роль фактор национальной принадлежно­сти. По данным Д. И. Фельдштейна (1993), 69% 6-7-летних детей, выбирая това­рища, на первое место ставят этот фактор. У подростков этот процент еще выше — 34%.

У маленьких детей дружба носит неустойчивый, ситуативный характер. Она может прекратиться из-за пустяка, так как они не умеют мириться с частными недостатками своих друзей.

Р. и А. Селман {Selman, Selman, 1979) показали возрастные различия в пред­ставлениях детей о друге. Для ребенка 3-7 лет друг — это наличный партнер по игре. В возрасте 4-9 лет друг — это тот, кто что-то делает для ребенка. В возрасте 6-12 лет дети понимают дружбу как взаимовыгодную кооперацию. В 9-15 лет на первое место выходит потребность в сопереживании, в том, чтобы можно было поделиться с другом сокровенным. Подростки старше 12 лет понимают дружбу как автономную взаимозависимость: друзьям позволено устанавливать независи­мые отношения с третьими лицами.

Первая влюбленность не только не ослабляет потребность в друге, но часто усиливает ее из-за потребности делиться с ним своими переживаниями. Но как только появляется взаимная любовь с ее психологической и физической интим­ностью, она перестает обсуждаться с друзьями до тех пор, пока в любовных отно­шениях не возникнут какие-то трудности.

Особенности дружбы сельских ребят. Интересные сведения о специфике дружбы между сельскими ребятами приводит на основании собственного иссле­дования И. С. Кон. У сельских юношей реже встречается «парная» дружба и чаще — экстенсивная, объединяющая свыше пяти друзей. У сельских школьников значи­тельно больше развиты межклассные контакты, встречи друзей чаще происходят в общественных местах. Они реже ощущают дефицит дружеского общения. У них меньше выражен «мотив понимания» в качестве причины дружбы.

Желающие подробнее узнать о чувстве дружбы и сопутствующем ему поведе­нии могут обратиться к книге И. С. Кона (1987).

Любовь

Если опросить людей, какие чувства, имеющиеся у них, они могут назвать, то в пер­вую очередь будет названо чувство любви. Философы, психологи, физиологи по­святили ей много страниц в своих работах.

В любви особенно восхитительны паузы. Как будто в эти минуты накапливается нежность, прорывающаяся потом сладостными излияниями.

В. Гюго

Слово «любовь», как и многие другие слова (например, «чувство»), использу­ется очень широко и не всегда в одном и том же смысле. Б. Марстейн (Murstein,

1986) пишет в связи с этим, что любовь представляет некую Австро-Венгерскую империю, где под одной шапкой собрано множество достаточно трудно совмести­мых когнитивных, эмоциональных и поведенческих явлений. Понятие «любовь» рассматривает как собирательное для множества разных явлений во взаимоотно­шениях между людьми и Келли (Kelley, 1983).

Э. Фромм (1990) пишет, что «вряд ли какое-нибудь слово окружено такой дву­смысленностью и путаницей, как слово "любовь". Его используют для обозначе­ния почти каждого чувства, не сопряженного с ненавистью и отвращением. Оно включает все: от любви к мороженому до любви к симфонии, от легкой симпатии до самого глубокого чувства близости. Люди чувствуют себя любящими, если они "увлечены" кем-то. Они также называют любовью свою зависимость и свое соб­ственничество. Они в самом деле считают, что нет ничего легче, чем любить, труд­ность лишь в том, чтоб найти достойный предмет, а неудачу в обретении счастья и любви они приписывают своему невезению в выборе достойного партнера. Но вопреки всей этой путанице и принятию желаемого за должное любовь представ­ляет собой весьма специфическое чувство; и хотя каждое человеческое существо обладает способностью любить, осуществление ее — одна их труднейших задач. Подлинная любовь коренится в плодотворности, и поэтому, собственно, может быть названа "плодотворной любовью". Сущность ее одна и та же, будь это любовь матери к ребенку, любовь к людям или эротическая любовь между двумя индиви­дами... Это — забота, ответственность, уважение и знание».

Забота и ответственность означают, что любовь — это деятельность, а не страсть, кого-то обуявшая, и не аффект, кого-то «захвативший» (1990, с. 82-83).

Акцентирование внимания в любви на заботе и ответственности необходимы Э. Фромму для того, чтобы обосновать любовь ко всему человечеству и конкретно к каждому человеку, поскольку испытывать страсть ко всем или эмоции по пово­ду каждого человека нереально. Не случайно любовь к конкретному человеку, по Фромму, должна реализовываться через любовь к людям (человечеству). В про­тивном случае, как он считает, любовь становится поверхностной и случайной, остается чем-то мелким.

Полностью соглашаясь с тем, что слово «любовь» в обыденном понимании подчас теряет конкретное содержание (Ф. Ларошфуко, например, хорошо заме­тил, что «у большинства людей любовь к справедливости — это просто боязнь подвергнуться несправедливости» (1971, с. 156)) и что любовь — не аффект (если его понимать как эмоцию), трудно признать правоту Фромма относительно того, что любовь — это деятельность, проявляемая лишь в заботе, ответственности (я бы добавил к ним и такие поведенческие проявления, как нежность, ласку). Все это следствие любви, ее проявление, а не ее сущность. Сущностью же остается чув­ство, т. е. эмоционально-установочное отношение к кому-либо.

В любви главное — привычка. В. Гюго

К. Изард пишет: «...Существует несколько разновидностей любви, однако меня не покидает ощущение, что все они имеют нечто общее в своей основе, нечто, бла­годаря чему каждая из них важна и значима для человека, нечто, что проходит

красной нитью через все типы любви...» (2000, с. 411). Я полагаю, что одним из главных признаков этого чувства, «красной нитью» проходящего по всем видам любви, судя по данным ряда авторов (Bowlby, 1973; Ainswort, 1973; Hazan, Shaver, 1997), являются сердечность (warmth) и привязанность (attachment) к объекту любви. Сердечность проявляется в объятиях, поцелуях, ласкании, а привязан­ность — в устойчивой потребности в общении с данным человеком, в близости с ним. Хотя эти два параметра любви (присущие в какой-то степени и дружбе, и особен­но влюбленности) взаимосвязаны, в то же время они функционируют автономно, что связано с наличием для каждого из них различных нейрофизиологических систем.

Очевидно, что быть привязанным ко всем людям невозможно, поэтому любовь — это интимная привязанность, обладающая большой силой, настолько большой, что утрата объекта этой привязанности кажется человеку невосполнимой, а его суще­ствование после этой утраты — бессмысленным. С этой точки зрения «любовь» учителя к учащимся, врача к больным — это в большинстве случаев не более чем декларируемая абстракция, отражающая проявление интереса, эмпатии, уваже­ния личности, но не привязанности. Ведь привязанность — это чувство близости, основанное на преданности, симпатии к кому- или чему-нибудь (С. И. Ожегов, 1975).

Типы привязанности влияют на длительность взаимоотношений партнеров: при безопасном типе отношения продолжаются почти в два раза дольше (10,02 го­ла), чем при избегающем (5,97 года) и амбивалентно-тревожно-амбивалентном (4,86 года) типах (Shaver et ah, 1988).

Имеются и другие крайние взгляды на любовь. П. В. Симонов (1962), правильно утверждая, что любовь — это не эмоция и что в зависимости от обстоятельств она порождает разные эмоции, без всяких серьезных оснований свел ее к потребности. «Любовь — это разновидность потребности, потребности очень сложной, сформи­рованной влияниями социальной среды, этикой и мировоззрениями данного об­щества», — пишет он (с. 10). Не относя любовь к чувствам, своим утверждением, что «любовь неправомерно относить к разряду эмоций» (там же), он дает основа­ние полагать об исключении им этого чувства вообще из эмоциональной сферы человека. Конечно, в чувстве любви, особенно в ее острой стадии — влюбленно­сти, присутствует влечение, которое является разновидностью потребности, но сводить любовь только к последней — значит сильно упростить этот феномен.

Часто задают вопрос: может ли быть любовь без влюбленности и правда ли, что «стерпится — слюбится»? Читатель, возможно, может вспомнить случаи, когда по мере узнавания человека он начинал казаться более привлекательным и что с те­чением времени его физическое несовершенство становилось менее заметным. Это наблюдение подтверждается и в ряде исследований. А. Гросс и К. Крофтон (Gross, Crofton, 1977) показывали студентам фотографии людей после того, как зачитывали им их лестные и нелестные характеристики. Человек, представленный как сердечный, склонный к помощи и сочувствию, воспринимался студентами и как более привлекательный. Люди, с которыми у нас есть нечто общее, тоже ка­жутся нам более привлекательными (Beaman, Klentz, 1983).