– О, да бога ради… можешь снова говорить. Ответом на это разрешение был неприличный жест огромной мохнатой лапы. Я потянула за поводок, и мы пошли через двор.
– Очень остроумно, мистер Туалетные Лапы. Отвечай мне на вопрос: почему эта девчонка разозлилась, когда я просто спросила, как ее зовут?
– Я же тебе говорил – имена обладают силой.
– Ну и что?
Джим испустил очередной мученический вздох, а вздохов этих я слышала в последнее время великое множество.
– Если бы она назвала тебе свое имя, ты смогла бы использовать его, чтобы причинить ей вред.
– Ты шутишь, что ли?
Джим выдохнул, раздувая ноздри, – нелегкая задача Для ньюфа.
– Разве похоже, что я шучу?
– Хм… – задумчиво протянула я, пока мы шли по бархатной зеленой лужайке к белой беседке.
Это сооружение совершенно не было похоже на беседку в обычном смысле этого слова, то есть на круглое деревянное строение с крышей и скамейками по периметру. Хотя эта постройка была тоже сколочена из дерева и выкрашена белой краской, в ней были окна с тонированными стеклами, а также крепкая на вид дверь. За беседкой виднелся трехметровый забор из красного кирпича.
|
|
Очевидно, Венецианец предпочитал отгораживаться от окружающего мира даже в собственном саду.
Я сделала глубокий вдох и остановилась у закрытой двери, мысленно еще раз повторяя свои извинения и просьбу о помощи.
– Так, хорошо, у меня все получится. Я профессионал. Я все держу под контролем. У меня есть демон, и я знаю, как им управлять.
– А у тебя в роду не было сумасшедших? Мне кажется, ты сейчас собираешься сделать большую глупость.
– Комментарии с галерки совершенно излишни, – отрезала я и подняла руку, чтобы постучать.
Едва я коснулась двери, как она отворилась. Медленно. С громким скрипом. Стоя в дверном проеме, с еще поднятой рукой, я заглянула внутрь. Видимо, в беседке был стеклянный потолок, потому что внутри помещение было залито потоками золотистого солнечного света.
В частности, они освещали тело мужчины, висевшего вниз головой.
Сверкала полированная рукоять кинжала, торчавшего из его груди.
На деревянном полу блестела лужа крови, вокруг которой были выжжены символы Астарота.