Вальтер Скотт (биография)

Сэр Ва́льтер Скотт (англ. Walter Scott; 15 августа 1771, Эдинбург — 21 сентября 1832, Эбботсфорд, похоронен в Драйбурге) — всемирно известный британский писатель, поэт, историк, собиратель древностей, адвокат, по происхождению шотландец. Считается основоположником жанра исторического романа.

Родился в Эдинбурге, в семье состоятельного шотландского юриста Вальтера Джона (1729—1799) и Анны Резерфорд (1739—1819), дочери профессора медицины Эдинбургского университета. Был девятым ребенком в семье, но, когда ему было полгода, в живых осталось только трое. В семье из 13 детей выжило шестеро.

В январе 1772 года заболел детским параличом, потерял подвижность правой ноги и навсегда остался хромым. Дважды — в 1775 и в 1777 годах — находился на лечении в курортных местечках Бат и Престонпанс.

Детство его было тесно связано с Шотландским Приграничьем (Scottish Borders), где он проводил время на ферме своего деда в Сэндиноу, а также в доме своего дяди близ Келсо. Несмотря на свой физический недостаток, уже в раннем возрасте поражал окружающих живым умом и феноменальной памятью.

В 1778 году возвращается в Эдинбург. С 1779 года учится в эдинбургской школе, в 1785 году вступает в Эдинбургский колледж. В колледже увлекся альпинизмом, окреп физически, и приобрел популярность среди сверстников как отличный рассказчик.

Много читал, в том числе античных авторов, увлекался романами и поэзией, особо выделял традиционные баллады и сказания Шотландии. Вместе со своими друзьями организовал в колледже «Поэтическое общество», изучал немецкий язык и знакомился с творчеством немецких поэтов.

Важным для Скотта становится 1792 год: в Эдинбургском университете он выдержал экзамен на звание адвоката. С этого времени он становится почтенным человеком с престижной профессией и имеет собственную юридическую практику.

В первые годы самостоятельной адвокатской практики много ездил по стране, попутно собирая народные легенды и баллады о шотландских героях прошлого. Увлекся переводами немецкой поэзии, анонимно опубликовал свои переводы баллады Бюргера «Ленора».

В 1791 году познакомился со своей первой любовью — Вильяминой Белшес, дочерью эдинбургского адвоката. В течение пяти лет пытался добиться взаимности Вильямины, однако девушка держала его в неопределённости и в конце концов предпочла ему Вильяма Форбса, сына состоятельного банкира, за которого и вышла замуж в 1796 году. Неразделённая любовь стала для молодого человека сильнейшим ударом; частички образа Вильямины в последующем не раз проявлялись в героинях романов писателя.

В 1797 году женился на Шарлотте Карпентер (Шарлотта Шарпантье) (1770—1826).

В жизни был образцовым семьянином, человеком хорошим, чувствительным, тактичным, признательным; любил свое имение Эбботсфорд, которое перестроил, сделав из него небольшой замок; очень любил деревья, домашних животных, хорошее застолье в семейном кругу.

В 1830 году он переносит первый апоплексический удар, который парализовал его правую руку. В 1830—1831 Скотт испытывает еще два апоплексических удара.

Умер он от инфаркта 21 сентября 1832 года.

В настоящее время в поместье Скотта Эбботсфорд открыт музей знаменитого писателя.

В отличие от романтиков, вздыхавших о былом, с которым они не имели (пользуясь их же излюбленным словом) органической преемственной связи, Вальтер Скотт (1771—1832), шотландский баронет, по праву считал себя частицей истории: его семейные анналы входили в летопись национальную. Кроме того, путем самообразования он приобрел обширные историко-этнографические познания, собирал фольклор, коллекционировал антикварные книги и рукописи. Внук врача, сын юриста, он и сам стал юристом, занялся адвокатурой, а затем, женившись, получил должность шерифа, обязанности которого исполнял до конца своих дней. Вот почему, хотя склонность к творчеству проявилась у Вальтера Скотта рано, свои стихи он опубликовал впервые только тридцати трех лет, художественную прозу — в сорок два года. Зато очень скоро он как бы обогнал своих предшественников.

Правда, первый опубликованный Вальтером Скоттом в 1796 г. литературный опыт, перевод «Леноры» Бюргера, остался практически незамеченным, но когда в 1802 г., в пору оживленного обсуждения «Лирических баллад», Вальтер Скотт напечатал свои «Песни шотландской границы», а в 1805 г. поэму «Песнь последнего менестреля», ему был оказан благожелательный прием, и новый поэт стал признанным лидером особого рода поэзии. Читатели отличили достоверную фольклорно-этнографическую атмосферу поэм Вальтера Скотта от декоративного, фантастически-таинственного колорита произведений Вордсворта и Кольриджа.

Наследие Вальтера Скотта велико: массивный том стихотворных произведений, 41 том романов и повестей, 12 томов писем, 3 тома дневников. В числе его баллад и поэм кроме уже названных наиболее значительны «Замок Смальгольм» (1802), переведенный В. А. Жуковским, «Мармион» (1808), «Дева озера» (1810) и «Рокби» (1813). Его исторические романы распадаются по национальной тематике на две группы — «шотландские», из которых наиболее важны «Уэверли» (1814), «Гай Мэннеринг» (1815), «Пуритане» (1816), «Роб Рой» (1818), и «английские»: в их числе самые известные — «Айвенго» (1819), «Кенильворт» (1821), «Вудсток» (1826). Некоторые его романы созданы на материале истории других стран, Франции или Византии: «Квентин Дорвард» (1823), «Граф Роберт Парижский» (1832), — но сюжеты в них все равно пересекаются с английской историей. Некоторые романы самим Вальтером Скоттом были объединены в циклы — «Рассказы трактирщика» (в их число входили «Пуритане», «Черный карлик», «Легенда о Монтрозе» и др.); «Рассказы крестоносцев» («Обрученные», «Талисман»). «Рассказы дедушки» были задуманы как беседы с внуком об истории Шотландии, но потом стали обычной хроникой исторических событий. Романом «современным» среди книг Скотта являются только «Сент-Ронанские воды». Из других исторических и критических работ Вальтера Скотта следует назвать составленные им жизнеописания Драйдена, Свифта, Наполеона, статьи о современниках, различные автохарактеристики в форме предисловий к собственным произведениям. В общей сложности Вальтером Скоттом было отредактировано и выпущено с комментариями более 70 книг выдающихся английских писателей. Частью истории литературы стали многообразные дружески-деловые связи Вальтера Скотта, в частности, с Бернсом, Байроном, с ирландской романисткой Мэри Эджуорт, которую он называл в числе своих предшественников, с современниками из-за рубежа, среди которых — Гёте и Фенимор Купер. Для нас, естественно, большое значение имеет интерес Вальтера Скотта к России, его заочная дружба с Денисом Давыдовым, восторженное отношение к атаману Платову, взаимоотношения с представителями русской культуры Прасковьей Голицыной, Петром Козловским и с другими просвещенными русскими путешественниками, которые встречались с ним в Англии и во Франции.

Вальтер Скотт стал легендой при жизни. К нему в имение Аббатсфорд в пограничной Шотландии стекались паломники. Его романы и некоторые поэмы расходились на книжном рынке вне всякой конкуренции. Тем не менее, пользуясь всеобщим признанием, имея грандиозный творческий и материальный успех, писатель в середине 20-х годов оказался в трудных обстоятельствах. Как глава издательской фирмы, имевшей банковский долг, он решил расплатиться за всех. Это стоило ему неимоверного труда, трех апоплексических ударов, последний из которых отнял у него память, и он умер, не сознавая, что так и остался должником. Вскоре, однако, Вальтер Скотт был символически вознагражден: в 1837—1838 гг. вышла его двухтомная биография, ставшая, в свою очередь, бестселлером, успех которого был превзойден в те годы лишь одной книгой — «Посмертными записками Пиквикского клуба».

Вопрос №1. Общественные предпосылки появления исторических жанров в послереволюционной Европе. Политические и литературные взгляды В. Скотта. Усвоение опыта У. Шекспира и Д. Дефо. Характеристика раннего творчества: «Песни шотландской границы», исторические поэмы «Лохинвар», «Битва при Земпахе» и «Клятва Норы».

1) В результате Французской революции 1789 г., революционных войн, возвышения и падения Наполеона интерес к истории пробудился в народных массах. В это время массы получили небывалый исторический опыт. В течение двух-трех десятилетий (1789-1814) каждый из народов Европы пережил больше потрясений и переворотов, чем за предшествующие столетия. Усиливается убеждение, что история действительно существует, что она представляет собой процесс непрерывных изменений и, наконец, что история вторгается непосредственно в личную жизнь каждого человека, определяет эту жизнь. То, что прежде доводилось испытать только немногим людям, большей частью, людям с авантюристическими склонностями - объездить и узнать всю Европу или, по крайней мере, значительную ее часть - стало теперь, в годы наполеоновских войн, доступным и даже необходимым для сотен тысяч и миллионов людей из различных слоев населения почти всех европейских стран. Так возникает для масс конкретная возможность понять, что все их существование исторически обусловлено, увидеть в истории нечто такое, что вторгается в повседневный быт - и, следовательно, то, до чего есть дело каждому человеку. На такой социальной почве возник исторический роман, созданный Вальтер Скоттом.

2) По своим политическим взглядам В. Скотт был консерватором, тори, сторонником «справедливой монархии», писателем, который при всем своем сочувствии к страданиям простого народа был убежденным противником революции.

В декабре 1819 года Скотт с мелодраматическим пафосом писал о перспективе гражданской войны — «люди отправляются по своим обычным делам с мушкетами в руках» — и взвинтил себя до того, что ужас перед «чернью» и ненависть к ней не позволили ему хотя бы в малой степени увидеть очевидное: то были его соотечественники-шотландцы, страдавшие от невыносимых условий жизни. «До пятидесяти тысяч мерзавцев готовы взбунтоваться между Тайном и Виром», — сообщал он брату Тому 23 декабря 1819 года. В конечном итоге не было никакой гражданской войны, однако Скотт в рьяном воинственном запале писал о подготовке к набору добровольцев, чтобы патрулировать с ними по всему краю.

Все сказанное рисует Скотта тупым реакционером самого крайнего толка. В действительности же его политические и общественные воззрения, которые почти не менялись на протяжении его зрелой жизни, были хорошо продуманными и в известном смысле проницательными. То, как обходится Промышленная революция с рабочим людом, вызывало у него ужас и отвращение, и с его рассуждениями по этому вопросу мог бы согласиться сам Маркс. Промышленная революция уничтожила органическую общность людей, в которую Скотт глубоко верил. Он был патерналистом; он верил в права и обязанности, налагаемые собственностью; он верил в достоинство личности. Два отрывка из писем Скотта 1820 года однозначно выявляют его точку зрения. Он выступает за то, чтобы вооружить бедняков, если на них можно положиться, ибо самое главное — не допустить войны классов, «этого самого чудовищного из зол, войны холопской, в духе Джека Кейда».

«Естественные сеньоры» могут заставить нас покривиться, а Скотт, хотя и выводил на страницах своих романов смешных и глупых владельцев земельной собственности, противопоставляя им разумных, исполненных достоинства крестьян, и вправду верил, если говорить о его политических убеждениях, в естественный порядок вещей, ставящий землевладельца (в идеале щедрого, образованного и понимающего всю меру своей ответственности) во главе местной общины.

Столь глубокое понимание истины ставит Скотта в один ряд с «пророками» викторианской эпохи Карлейлем, Рёскином и Уильямом Моррисом. Не следует забывать, что Промышленная революция начиналась в Шотландии (на берегах Клайда) в дни юности Скотта. Прежде чем закончить разговор о Скотте-политике, следует добавить, что Скотт-человек был по натуре гуманным и щедрым, добрым и заботливым в отношении своих абботсфордских арендаторов и обладал великим даром вызывать преданность и любовь тех, кто от него зависел.

Изучая прошлое Англии, Вальтер Скотт пытается найти "средний" путь, отыскать "середину" между борющимися крайностями. Из войны саксов с норманнами возник английский народ, в котором слились и прекратили свое отдельное бытие оба враждующих народа; из кровавой войны Алой и Белой розы возникло "славное" царствование династии Тюдоров, особенно – Елизаветы I. Войны, развернувшиеся в годы Английской буржуазной революции, после долгих приливов, отливов, в том числе и "славной революции" 1688 года, утихли, уравновесились в современном английском обществе. Скотт принимает этот прогресс. Он патриот, он гордится историей своего народа, и это одна из необходимых предпосылок для создания настоящего исторического романа, который делает правдиво изображенное прошлое близким и дорогим для современников.

3) В. Скотт пришел к историческому роману, тщательно обдумав его эстетику, отталкиваясь от хорошо известных и популярных в его время готического и антикварного романов. Готический роман воспитывал у читателя интерес к месту действия, а значит, учил его соотносить события с конкретной исторической и национальной почвой, на которой эти события развивались. В готическом романе усилен драматизм повествования, даже в пейзаж внесены элементы сюжета, но самое главное то, что характер получил право на самостоятельность поведения и рассуждения, поскольку он тоже заключал в себе частицу драматизма исторического времени. Антикварный роман научил Скотта внимательно относиться к местному колориту, реконструировать прошлое профессионально и без ошибок, воссоздавая не только подлинность материального мира эпохи, но главным образом своеобразие ее духовного облика.

Отвергая рационализм просветителей XVIII в. и их представления о человеческой природе, Скотт нарисовал в своих исторических романах картины жизни, нравов различных классов английского и европейского общества прошлых эпох. При этом он сумел затронуть также и многие проблемы современной ему социологии, нравственности, политической справедливости, призывая установить прочный мир между государствами, осуждая виновников несправедливых войн.

Говоря о Скотте как о художнике-новаторе, О. Бальзак писал: «Вальтер Скотт возвысил до степени философии истории роман... Он внес в него дух прошлого, ееединил в нем драму, диалог, портрет, пейзаж, описание; включил туда и чудесное и повседневное, эти элементы эпоса, и подкрепил поэзию непринужденностью самых простых говоров».

4) Шекспир, как мы уже знаем, драматизировал летописно-хроникальные сведения, его исторические пьесы населены преимущественно известными, реально существовавшими лицами, среди которых в порядке исключения появляются вымышленные персонажи. Вальтер Скотт меняет пропорции в расстановке реальных и фиктивных фигур. У него первый план и большую часть повествования занимают герои, им самим созданные, деятели же исторические отходят на второй план, становятся эпизодическими. У Шекспира впереди шло предание, вынуждавшее своим авторитетом верить изображаемому в пьесе; Скотт развертывал летопись как бы с другого конца, начиная со страниц частных, малоизвестных и вымышленных. Он скорее проверяет, а не подтверждает предания. Шекспир следовал легенде, традиции, с необычайной яркостью вышивая по канве общей памяти. Вальтер Скотт сам создавал канву, представляя традиционные фигуры заново, тем «домашним образом», который так точно определил и высоко оценил в его методе Пушкин. Даже в «Роб Рое», где имя исторического лица стоит на обложке и где судьба этого реально существовавшего человека подробно излагается в предисловии, Роб Рой возникает лишь в конце книги, впрочем исподволь постоянно присутствуя в разговорах действующих лиц, образуя фон, из которого сам он выступает на авансцену только под занавес. Такая перестановка позволяла открывать прошлое будто неведомую страну, и эти картины былого «представлялись современникам почти чудесными» (Б. Г. Реизов).

Вальтер Скотт воспользовался опытом Дефо - принципами "правдивой выдумки", явленными в "Приключениях Робинзона", и приемами историко-хроникального повествования, использованными Дефо в "Дневнике чумного года", который Вальтер Скота ставил особенно высоко: исторический материал подается устами случайного, неисторического лица. Так в "Дневнике" рассказчик-шорник оперирует данными статистики, сообщая, сколько и где было захоронено умерших, как копали общие могилы и т.п., - первый попавшийся человек, рядовой современник, свидетель, сообщает факты общеизвестные, почерпнутые из документальных источников, и в результате читатель узнает уже известное и апробированное как бы заново.

Своим предшественником и учителем Скотт считает Генри Фильдинга; его роман «Том Джонс» является, по мнению В. Скотта, образцом романа, потому что в нем история частного лица дана на широком фоне общественной жизни, а также и потому, что в нем четко разработанный сюжет (роман отличается единством действия) и ясная, завершенная композиция.

5) «Песни шотландской границы» объединяют многие великие шотландские баллады, включая «Сэр Патрик Спенс», «Джонни Крепкая Рука», «Битва при Оттенбурне», «Ворон к ворону летит», «Лорд Рональд», «Бдение у гроба», «Женщина из АшерсВелл». Издание было красиво оформлено, снабжено ценными примечаниями и включало тексты, которые Скотт, несомненно, местами «улучшил» (например, «Ворон к ворону летит»). Он положил много сил, чтобы собрать баллады, нередко записывал их с голоса, но его поколение не проявляло щепетильности в вопросе о сохранении текстов в том виде, как они бытовали, — щепетильности, свойственной современным филологам, и Скотт полагал, что имеет полное право украдкой пригладить строфу или даже заменить изначальные стихи на более звучные и героические. В одном из писем 1806 года он утверждал, что «не делал вставок в эти старинные Баллады», и упомянул источники некоторых «оригинальных записей»; но несомненно, что к ряду опубликованных им текстов он приложил руку, правда, большей частью объединяя разные тексты, а не подменяя оригиналы.

"Лохинвар" - это баллада В. Скотта, входящая в состав его поэмы "Мармион" (1808). Отважный рыцарь Л. является без приглашения на брачную церемонию своей бывшей невесты Матильды (по др. версии - Елены), которая, полагая Л. погибшим, собирается выйти замуж за его давнего соперника. Однако Л., получивший право на прощальный танец с невестой, "вытанцовывает" ее на крыльцо, усаживает в седло и отправляется навстречу совместному матримониальному счастью.

В погоню гналися по рвам, по холмам

И Мюсгрев, и Форстер, и Фенвик, и Грамм;

Скакали, искали вблизи и вдали -

Пропавшей невесты нигде не нашли.

Пер. И. Козлова

«Мармион» сразу же перевел Скотта из поэтов Пограничного края, каким он выступил в «Менестреле», в разряд общенациональных поэтов.

Битва при Земпахе (нем. Schlacht bei Sempach; 9 июля 1386) — сражение между ополчением Швейцарского союза и австрийскими войсками Габсбургов. Разгром австрийской армии швейцарцами обеспечил признание Габсбургами независимости Швейцарии.

Вальтер Скотт написал эту поэму в 1818 году в знак своего уважения к маленькой, но гордой Швейцарии, сумевшей отстоять свою независимость от Австрийской империи.

Знамена Австрии в пыли

У Земпаха, в бою...

Немало рыцарей нашли

Могилу там свою.

Пер. Б. Томашевского

"Клятва Норы" написана в 1816 г. для "Антологии мистера Кембела" - сборника стихов известных в начале века английских поэтов. Написана она по мотивам старинной гэльской песни, о чем Скотт пишет в примечании, оговаривая отличие своего стихотворения от оригинала.

Но ветр осенний, в свой черед,

Убор их пламенный сорвет,

А граф до осени сырой

Горянку наречет женой!"

Пер. Б. Шмакова

Вопрос №2. Роль предисловия автора к роману «Айвенго». Передача исторических событий «домашним способом» (А. С. Пушкин). Основной конфликт романа. Проблема движущих сил исторического прогресса. Патриархальное и новое.

1) В 18 и в начале 19 века шли постоянные споры о том, возможен ли самый жанр исторического романа, иначе говоря - возможно ли сочетание в одном произведении исторической правды и художественного вымысла. Вымысел разрушает историческую правду, искажая события и чувства, а голая правда не может доставить читателю художественного удовольствия. По убеждению В. Скотта, задача исторического романа отнюдь не заключалась в строгом, научном, педантичном следовании фактам. По его мнению, для исторического романиста самое главное - интерпретировать события так, чтобы современный читатель понял их и заинтересовался ими: "Для того чтобы пробудить в читателе хоть некоторый интерес, - писал он в предисловии к роману "Айвенго", - необходимо изложить избранную Вами тему языком и в манере той эпохи, в которую Вы живете. Поэтому романист не должен слишком увлекаться археологией и вправе, если того требует сюжет, допустить фактические ошибки в датах, биографиях исторических деятелей и т. д. Главное, по В. Скотту, не отделять резко древнее от современного и не забывать о "широком нейтральном пространстве, т. е. о той массе нравов и чувств, которые одинаково свойственны и нам и нашим предкам, которые перешли к нам от них неизменившимися..."

"Что касается этого предисловия, то читатель должен рассматривать его как выражение мнений и намерений автора, предпринявшего этот литературный труд с той оговоркой, что он далек от мысли, что ему удалось достичь конечной цели."

2) Второй способ, которым пользовался Скотт, заключался в изменении соотношения вымысла и реальности. Историю в произведениях В. Скотта создают сами персонажи, но они настолько пропитаны эпохой, настолько типичны, что история раскрывается перед читателем более чем полноценно. Пушкин называл это «домашним способом» и очень восхищался таким подходом.

Вальтер Скотт считал, что исторический роман полнее донесет до читателя суть происходящего в ту или иную эпоху, чем научное исследование. Ведь мир психологии и человеческих страстей намного ближе нам, чем сухие исторические факты.

3) «Айвенго» (1819) — один из наиболее интересных и значительных романов В. Скотта. Действие романа относится к концу XII века, то есть к периоду утверждения феодальных отношений в средневековой Англии. К этому же времени относится борьба между англосаксами, жившими на территории Англии уже несколько веков, и завоевателями — нормандцами, завладевшими Англией в конце XI века. Это была борьба между англосаксонскими и нормандскими феодалами. Она осложнялась социальными противоречиями между крепостным крестьянством и феодалами (как нормандцами, так и англосаксами). Национальный конфликт тесно переплетался с социальным. В то же время в этот период происходила борьба за централизацию королевской власти, борьба короля Ричарда против феодалов. Процесс централизации Англии был исторически прогрессивным явлением, ибо он подготовлял почву для возникновения английской нации.

В своем романе Скотт правдиво отразил эту сложную эпоху переустройства Англии, процесс превращения разрозненных феодальных владений в единое королевство.

Конфликт романа сводится к борьбе мятежной феодальной знати, заинтересованной в сохранении политической раздробленности страны, против королевской власти, которая воплощала в себе идею единого централизованного государства. Этот конфликт весьма типичен для эпохи средневековья. Король Ричард Львиное Сердце в романе выступает носителем идеи централизованной королевской власти, свою поддержку черпая в народе. Символичным в этом плане является совместный штурм замка Фрон де Бефа королем и стрелками Робина Гуда. Народ вместе с королем против мятежной клики феодалов — таков идейный смысл этого эпизода.

Сюжетом “Айвенго” во многом движет вражда между приближенным короля Ричарда рыцарем Айвенго и зловещим храмовником Брианом де Буагиль-бером. Важную роль в развитии сюжета играет также эпизод пленения Седрика Сакса и его спутников воинами де Браси и Буагильбера. Наконец, нападение стрелков Робина Гуда на Торкилстон, замок Фрон де Бефа, мотивируется их стремлением освободить пленных. Видно, что в событиях, показанных Скоттом, казалось бы частного характера, отражаются конфликты исторического масштаба.

4) Основные конфликты романа вытекают как из национальных, так и из социальных противоречий, имевших место в стране. Раскрывая противоречия между представителями старой англосаксонской знати (Седрик, Ательстан) и нормандскими феодалами (нормандские рыцари Фрон де Беф, де Мальвуазен, де Браси), В. Скотт показывает неизбежность крушения всех притязаний саксонской знати и саксонской династии на восстановление старых порядков. Не случайно Ательстан — последний потомок саксонских королей — показан в романе ленивым и бездеятельным человеком, тучным обжорой, потерявшим способность активно действовать. И даже Седрик — воплощение добродетелей старой англосаксонской знати, выступившей на защиту своей национальной чести и исконных владений, даже он, несмотря на всю свою смелость, решительность, твердость, не способен ничем воспрепятствовать происходящему. Побеждают нормандцы, и эта победа исторически закономерна; она означает победу нового общественного порядка с усложненными формами феодализма, с законченной феодальной эксплуатацией, с сословной иерархией и т. п. Патриархальные отношения побеждены феодализмом, жестокость которого убедительно раскрыта писателем.

Большое внимание В. Скотт уделяет также борьбе крестьян с нормандскими завоевателями. Крестьяне ненавидят их как притеснителей.

В песенке, которую напевает крестьянин-раб Вамба, выражено отношение крестьян к нормандским феодалам:

Нормандские пилы на наших дубах,

Нормандское иго на наших плечах,

Нормандская ложка в английской каше,

Нормандцы правят родиной нашей.

В своем романе Скотт дает очень острые социальные характеристики феодалов-угнетателей, причем не только нормандских, но и англосаксонских. В. Скотт рисует реалистическую картину жестокости феодальных порядков и нравов.

Вопрос №3. Материальная и духовная культура средневековья как живой фон действия романа. Подробная характеристика быта и нравов: англосаксы и норманны. Понятие «местного колорита».

1) Средневековье изображено в романе, как кровавый и мрачный период. Роман Скотта дает представление о безграничном произволе феодалов, о превращении рыцарских замков в разбойничьи притоны, о бесправии и нищете крестьян, о жестокости рыцарских турниров и бесчеловечных процессах ведьм. Эпоха предстает во всей ее суровости. Демократические симпатии автора проявились в резко отрицательных характеристиках дворянства и духовенства. Вероломный принц Джон, развращенное и хищное рыцарство — свирепый Фрон де Беф, коварный Вольдемар Фитц Урс, беспринципный де Браси — вот галерея феодалов-разбойников, грабящих страну и ее народ, разжигающих междоусобицы. Даже в образе Седрика, находящегося в ином, чем все эти завоеватели, лагере, Скотт подчеркивает непомерное тщеславие, безграничный деспотизм и упрямство.

Условием создания подлинно исторического романа Скотт считал серьезную проблематику и историческую точность. Писатель тщательно и добросовестно изучал исторические памятники, документы, костюмы, обычаи. В. Г. Белинский писал: «Когда мы читаем исторический роман Вальтера Скотта, то как бы делаемся сами современниками эпохи, гражданами стран, в которых совершается событие романа, и получаем о них, в форме живого созерцания, более верное понятие, нежели какое могла бы нам дать о них какая угодно история».

И все же главное в романах Скотта не изображение быта и нравов, а изображение истории в ее движении и развитии.

2) Он рисует картины кровавой борьбы саксонских феодалов и крестьян с норманнскими завоевателями, создает выразительные портреты саксонских танов, более низких по культуре, чем норманны, грубых и крайне надменных норманнских аристократов, презирающих народ и оскорбляющих национальное достоинство саксов.

Скотт не считал древнюю свободу англосаксов варварством и анархией, но и не рассматривал англосаксонское общество как некую идиллию. Он призывал оценивать “древнюю свободу” англосаксов дифференцированно: “свобода” англосаксонского вождя Седрика, стремившегося к независимости от завоевателей, отличалась от “свободы” его свинопаса Гурта, ибо взаимоотношения между ними —это взаимоотношения хозяина и слуги.

К 1066 г. норманны находились на более высокой ступени цивилизации и культуры, чем коренные жители Британии и завоевавшие их англосаксы. Техническая и военная отсталость валлийцев и англосаксов была очевидной. Скотт полагал, что нормандское завоевание Англии ускорило процесс феодализации страны, что в свою очередь привело к установлению более сильной королевской власти и, следовательно, к централизации страны. Валлийцы бережно сохраняли национальные традиции и обычаи своих предков и вместе с тем не чуждались новшеств, принесенных победителями, заимствуя у них даже детали одежды. И это вовсе не унижало их, тогда как яростная приверженность к старым традициям, которую проявляли Седрик Сакс в “Айвенго” или леди Болдрингэм в “Обрученных”, лишь тормозила историческое развитие нации.

В «Айвенго» изображается XII век, еще совсем недавно были англосаксы, завоевание норманнов. И там хорошо видно, что такое современные англичане. Это англосаксонский коренной строй, переработанный норманнами. Переработанный во всех отношениях: в бытовых, социальных, психологических, культурных. В «Айвенго» замечательно подчеркнуто, что англосаксонский язык, коренной язык, язык туземцев, — он остался только в низах общества, это язык быта, язык низов и быта. А язык войны, охоты и любви — это язык норманнов. Очень точный анализ. В современном английском языке языковой слой более высоких, изысканных понятий — он почти весь французского происхождения, норманнский. А бытовой слой имеет германское, саксонское происхождение.

3) Местный колорит (франц. couleur locale) — понятие как географическое, так и историческое. Оно предполагает увлечение экзотикой других эпох, других земель и их подробное описание.

Скотт не был в числе первооткрывателей местного колорита. Он сам признает первенство за «готическим романом» X. Уолпола «Замок Отранто» (1765), в котором особенно ценит намерение «посредством тщательно продуманного сюжета и заботливо воспроизведенного исторического колорита тех времен вызвать в сознании читателя сходные ассоциации и подготовить его к восприятию чудес, конгениальных верованиям и чувствам самих персонажей повествования».

Эти слова написаны Скоттом в 1820 г. в предисловии к новому изданию романа X. Уолпола. К этому времени он сам далеко превзошел мастерство своего предшественника в умении создавать иллюзию прошлого.

Знаток истории, В.Скотт вовсе не идеализирует прошлое, он показывает мир грубый, жестокий и опасный, где обычная поездка из поместья в город возможна лишь под прикрытием вооруженного отряда, что тоже не гарантирует благополучного финала — по дороге может случиться все что угодно. К тому же, лукаво замечает автор, описывая роскошные покои леди Ровены, читательницам вряд ли стоит завидовать апартаментам средневековой красавицы — стены дома так плохо проконопачены, что из них дует, и драпировки от этого постоянно колышутся. Однако дискомфорт не занимал умы людей того времени, для них это было нормой и не имело значения по сравнению с другой проблемой — постоянно быть начеку, готовясь отразить нападение и защитить свою жизнь.

Скотт также ценил местный колорит, но он любил почувствовать несходство эпох не для того, чтобы противопоставить их. Для него главным было понять связь прошлого с настоящим, обнаружить в истории истоки сегодняшних проблем и событий.

Скотт знает историю не только по народным преданиям и песням. Уже знаменитым романистом он так сравнивал себя с многочисленными своими продолжателями и подражателями: «Им, чтобы набраться знаний, приходится читать старые книги и справляться с коллекциями древностей, я же пишу потому, что давно прочел все эти книги и обладаю благодаря сильной памяти сведениями, которые им приходится разыскивать. В результате у них исторические детали притянуты за волосы...» (запись в дневнике от 18.11.1826).

Вопрос №4. Особенности образной структуры. Роль и место исторических деятелей. Новые возможности реалистической типизации вымышленных героев. Народные массы как движущая сила истории. Изображение социальных отношений.

1) Очевидно, исторические персонажи Скотта вымышлены так же, как и неисторические. Документы и всяческие сведения об эпохе, конечно, необходимы романисту, но часто он должен отказываться от их деспотии, которая могла бы помешать историческому творчеству. Из тех же соображений Скотт старался освободить себя и от исторических персонажей и вводил в свои романы множество вымышленных, чтобы беспрепятственно искать и создавать правду. В вымышленном персонаже можно воплотить больше исторической правды, чем в персонаже историческом; чтобы создать и, следовательно, объяснить вымышленного героя, можно привлечь больше сведений о нравственной жизни, быте, существовании масс - сведений, отсутствующих в документах, но определяющих характер всей эпохи.

Таким образом, можно выделить две особенности:

1) стремление освободиться от исторических персонажей;