Прозрачность (транспарентность)

Говоря о прозрачности, мы переносим наш анализ цифровой культуры в плоскость этических вопросов и исследования ценностных аспектов цифровой культуры. Прозрачность, или транспарентность (англ. transparency – прозрачность) – одно из основных понятий современной теории информационного общества (Р. Барбрук, Э. Камерон, Д. Брин, Д. Лайон, М. Постер), постмодернистской социальной теории (Ж. Бодрийар, П. Вирильо) и социологии надзора (Р. Вайтекер), характеризующее влияние информации и медиа на механизмы социальной организации. Транспарентность означает возможность исчерпывающего представления общественных структур и индивидов в общем поле информации/сведений о каждой из них, будь то семья, политические институты, образование или бизнес. Исторически непрозрачность доинформационных обществ трактуется как отсутствие фокусированного и систематического сбора и обработки информации (баз данных, высокоскоростных средств передачи данных и т.д.). Нередко стремление информационных обществ к прозрачности интерпретируется как отражение страха перед хаосом, нестабильностью, скрытым, неизвестным, непонятным.

В операциональном аспекте транспарентность, прежде всего, предполагает доступность, скорость и высокую степень структурированности информации, удобство её преобразования в различные, легко читаемые форматы, и наличие постоянной обратной связи. Последнее как некий императив взаимодействия добавляет к пониманию прозрачности принцип интерактивности. Прозрачность, таким образом, базируется не просто на наличии обстоятельной информации, но и на интерактивном участии, вовлечении людей в активные информационные обмены, чтобы постоянно поддерживать и пополнять «базы данных».

С одной стороны, идея транспарентности, безусловно, отсылает к либеральной установке на свободный доступ к информации и характеризует новую степень индивидуальной свободы в использовании информации (Р. Барбрук, Э. Камерон). Такая трактовка очень близка по сути пониманию открытости и открытого общества. Например, А. Шапиро настаивает на том, что информационная прозрачность, которую создаёт сеть Интернет, есть достижение «революции контроля», которая невероятно быстро сделала дискурсивные практики общения «многих-со-многими» (many-to-many-interactivity) и универсальный доступ в глобальную сеть естественной (привычной, незамечаемой) частью повседневной жизни. Гигантская функциональная мощь информации в мировой паутине позволяет увеличить индивидуальную степень свободы и спектр индивидуального выбора. Такая персонализация имеет следствием возможность обходить многие препятствия и уклоняться от внешнего контроля, одновременно наращивая неопределённость, дезорганизацию и конфликтность ценностей.

С другой стороны, прозрачность открывает беспрецедентные возможности для осуществления тотального надзора и тотализации власти. И именно в аспекте обратной связи, интерактивности и прозрачности обнаруживается непростая проблематика трансформации представлений о приватном (частной жизни) и возможности острого конфликта между приватным и прозрачным. Кроме того, здесь же возникает проблема надзора, поскольку транспарентность может быть несимметричной, односторонней. Тогда она становится ключевой характеристикой нового типа электронной паноптической власти, что, несомненно, представлено такими социальными феноменами, как системы наблюдения в публичных местах (камеры слежения), универсальные системы идентификации (ИНН, номер социального страхования, банковские карты), системы наблюдения и идентификации на рабочем месте (тайминг, камеры внутреннего наблюдения, мониторинг операций), коммерческие базы данных (от примитивных коллекций адресов до подборок практически по любому признаку, включая здоровье; ещё в 1990 Lotus Co. выпустила коммерческий CDR с базой данных на 120 млн американцев), системы спутникового слежения.

Анализируя эти явления с точки зрения социологии надзора, мы видим, что электронные средства коммуникации за счёт создания эффекта прозрачности усиливают возможности социального конструирования надзора в различных сферах: национальная безопасность, полиция, производство и потребление. Наша жизнь собирается, хранится, обрабатывается в базах данных корпораций и министерств, которые следуют принципу прозрачности как стратегической установке, обеспечивающей социальную управляемость и эффективность.

Прежде всего, не стоит недооценивать возможности технологического контроля и надзора. Критическая позиция должна помочь нам понять и осознать, что универсальность прозрачности в интересах виртуального надзора основана а) на властных амбициях «виртуального класса» владельцев компьютерной, медиа- и телекоммуникационных индустрий; б) на их стремлении стимулировать рост индивидуализма в использовании информации; в) на построении универсальной интерактивной среды; г) функциональном контроле при помощи экспертных программ. Транспарентность, с точки зрения амбиций виртуальной элиты, преподносится как идеологический образ индивидуалистической эмансипации, однако в действительности это означает электронную нормализацию тел, которые приравниваются к бестелесным потокам данных. В определённой степени прозрачность означает конец приватного: тотальный контроль становится реальностью. На примерах использования телекоммуникационных, компьютерных и биотехнологий мы видим, что транспарентность и тотальный контроль становятся всё более возможными и осуществимыми. Остаётся вопрос: в какой степени здесь содержится угроза полной редукции частной сферы и превращения всего социального пространства в территорию тотального электронного надзора, гиперконтроля, тотальной управляемости и предопределенности?

Общество надзора – открытие отнюдь не сегодняшнего дня, а развитие очень давних исторических тенденций. Однако для современного общества прозрачность есть требование немедленной идентификации как необходимой предпосылки для того, чтобы действовать. Критически анализируя возможности «электронного паноптикума», мы приходим к выводу, что самый принципиальный вопрос состоит в том, насколько присуща прозрачность и паноптическая власть всем социальным сферам. Не следует становиться заложником некритичного стремления видеть в новейших формах технологической транспарентности тотальный/фатальный механизм контроля и подавления. Прозрачность и надзор многолики и способны выполнять позитивные социальные функции, способны обернуться заботой и защитой.