Этика возбуждения дел об административных правонарушениях и участия в их рассмотрении

Процедура возбуждения административного производства, равно как и само производство, регулируется Кодексом об административных правонарушениях, и имеет в основном те же черты, что и возбуждение уголовного дела. Соответственно, схожи моральные требования к лицу, возбуждающему дело. В данном случае они также находятся в значительной зависимости от моральности законодательства. Статья 25.11 КоАП РФ дозволяет прокурору возбуждать дела и участвовать в производстве в пределах предоставленных ему полномочий. Вопросы полномочий на возбуждение административного производства исследовались в параграфе, посвящённом прокнадзору, где было выяснено, что надзорное производство, способное в числе прочего повлечь возбуждение дела об административном правонарушении, рассчитано на осуществление только по поступившей в прокуратуру информации, но в целях защиты прав и свобод человека и гражданина допускает отступление от этого правила. Так, например, ст.27 закона о прокуратуре РФ не только позволяет (абз.3 п.1), но и побуждает (п.3) возбудить против родителей взрослого ребёнка дело по ст.2.2 Закона Саратовской области «Об административных правонарушениях на территории Саратовской области»[46] в случае обнаружения его в ночное время на улице, даже при отсутствии в его поведении чего-либо предосудительного. При этом конструкция положений статьи прокурорского закона позволяет пренебречь запретом подменять иные органы. Наличие возможности возбуждения дела против лиц, реально (не по закону) не нарушающих ни чьих прав и свобод, что не может быть признано нравственным, дополняется установленной законом возможностью оставить безнаказанным реально опасное для окружающих правонарушение, сославшись на отсутствие состава правонарушения, ибо Кодекс об административных правонарушениях, требуя мотивированности отказного материала (ч.5 ст.28.1), не обязывает указывать какой из требуемых его признаков объективно отсутствует. Вообще с административными правонарушениями далеко не всё справедливо изначально. Если ч.1 ст.14 Уголовного кодекса РФ конкретно указывает на общественную опасность преследуемых кодексом деяний, то из текстов статей 1.2, 2.1 и в целом главы 2 КоАП РФ вытекает, что он защищает практически всё, что только можно придумать (правда, и личность тоже), от нарушения не только государственным (муниципальным) должностным лицом, что вполне естественно, но и человеком неких правил. То есть вопреки Конституции РФ (её ст.ст.2, 18 и др.) КоАП РФ права и свободы человека и гражданина изначально привносит в жертву неким нормам (то, что часть из них действительно полезна для человека и общества сути дела не меняет, более того такие полезные для общества положения вполне естественно имеют уголовно-правовой характер: административный арест как лишение свободы в общем понимании, наказание за хищение и причинение вреда имуществу, нарушение избирательных прав и т.д.). К таким же выводам пришёл и Центр исследования правовой политики Республики Казахстан при анализе в 2009 году проекта национального Кодекса об административных правонарушениях, установив при этом, что за рубежом, равно как и в отечественной дореволюционной науке, понятия «административное правонарушение» и «административная ответственность» связаны исключительно с исками физических и юридических лиц против публичной администрации[47].

Существенная безнравственность административного кодекса, описанная в данном параграфе, дополняется исследованными выше признаками презумпции виновности лица, в отношении которого проводится надзорная проверка. Таким образом, и в вопросах возбуждения дел об административных правонарушениях законодательство позволяет прокурорским работникам не только справедливо защищать права и свободы человека, но и вполне законно эти права и свободы неправедно притеснять. А, значит, и в этом случае от прокурора требуется в высшей степени приверженность к справедливости, человеколюбие и беспристрастность.