Жанровые формы в поэзии «арзамасцев» (общая характеристика)

«Арзама́с» (1815—1818) — название литературного кружка, объединявшего сторонников нового «карамзинского» направления в литературе. «Арзамас» поставил себе задачей борьбу с архаическими литературными вкусами и традициями, защитники которых объединялись «Беседой любителей русского слова» (так наз. «архаисты» или «шишковисты»)

Членами «Арзамаса» были как писатели (В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, П. А. Вяземский, А. А. Плещеев, А. С. Пушкин, А. А. Перовский, Д. В. Давыдов,), так и лица, известные более по своей общественной деятельности (братья А. И. и Н. И. Тургеневы, С. С. Уваров, Д. В. Дашков, М. Ф. Орлов) и др.

Большинство членов «Арзамаса» ещё до его основания были тесно связаны

давними дружескими8 связями и принадлежали к одному поколению столичного дворянства, европейски образованного и в массе либерально настроенного после войны 1812. Их оппоненты — члены «Беседы» — были консерваторами в области политики и литературы. В противовес бюрократической торжественности заседаний «Беседы» заседания «Арзамаса» имели характер весёлых дружеских сборищ. Название «Арзамас» было взято из пародии Батюшкова; все члены «Арзамаса» наделялись шутливыми прозвищами, заимствованными из баллад Жуковского (Жуковский — Светлана, Вяземский — Асмодей, Пушкин — Сверчок, Ахилл - Батюшков и т. д.). На гербе общества изображался гусь, так как «Арзамас славился своими жирными гусями».

На заседаниях «Арзамаса» читались шутливые протоколы, эпиграммы и пародии,

высмеивающие членов «Беседы». С закрытием «Беседы» в 1816 году полемический характер деятельности «Арзамаса» потерял смысл. Арзамасцы попытались сделать работу кружка более серьёзной и задумали издание журнала, который должен был теснее сблизить членов кружка. Однако далее составления плана журнала дело не пошло.
В 1818 «Арзамас» распался. Внешней причиной был разъезд многих его членов из Санкт-Петербурга.

Казалось бы, общая забота о создании единого национального литературного языка и общая устремленность к романтизму должны были привести к объединению усилий всех просвещенных слоев. Однако случилось иначе – общество раскололось и произошло глубокое размежевание.

С критикой Шишкова выступил в 1810 г. на страницах журнала «Цветник» Д.В. Дашков, подвергший сомнению утверждение Шишкова о тождестве церковнославянского и русского языков. Он доказывал, что церковнославянизмы – лишь одно из стилистических «вспомогательных» средств. Согласно Дашкову, Шишков – дилетант-филолог и его теория надуманна.

В том же номере появилось послание В.Л. Пушкина «К В.А. Жуковскому», в котором, почувствовав себя задетым Шишковым, он отверг упреки в антипатриотизме:

Отечество люблю, язык я русский знаю,

Но Тредьяковского с Расином не равняю.

Еще дальше В.Л. Пушкин пошел в «Опасном соседе» (1811), которым восхищались карамзинисты. Описывая проституток, восторгавшихся «Новым Стерном» Шаховского, автор поэмы адресовал драматургу слова: «Прямой талант везде защитников найдет». Фраза эта стала крылатой.

Оскорбленный Шаховской написал комедию «Расхищенные шубы», в которой высмеял небольшой талант В.Л. Пушкина и его незначительный вклад в русскую словесность. 23 сентября 1815 г. состоялась премьера комедии Шаховского «Урок кокеткам, или Липецкие воды». В пьесе был выведен слезливо-сентиментальный балладник Фиалкин, стихи которого пародировали балладу Жуковского «Ахилл» (в комедии содержались намеки и на балладу «Светлана»). Так завязалась веселая и принципиальная полемика между карамзинистами и шишковистами. Шишков отстаивал идею национальной самобытности литературы. Карамзинисты спорили: национальной идее не противоречит ориентация на европейскую культуру и европейское просвещение, которое есть единственный источник формирования вкуса. Содержание и стиль полемики сложились после того, как в 1815 г. Д.Н. Блудов написал сатиру в прозе «Видение в какой-то ограде». Сюжет сатиры Блудова заключался в следующем. «Общество друзей литературы, забытых Фортуною» и живущих в Арзамасе вдали от обеих столиц (издевательский намек на известных литераторов из «Беседы», которые на самом деле все канули в Лету, т. е. умерли как писатели), встречаются в трактире и проводят вечера в дружеских спорах. Однажды они случайно наблюдают откровения незнакомца (по внешним чертам в нем легко узнать А.А. Шаховского). Используя старинный слог и форму библейского иносказания, незнакомец рассказывает о пророческом видении. Ему привиделось, что некий старец (в нем угадывался А.С. Шишков) возлагает на него миссию написать пасквиль на соперников, которые даровитее старца. Тем самым старец будто бы восстанавливает свою низко павшую репутацию, утоляет грызущую его зависть и забывает о собственной творческой неполноценности.

Сатира Блудова во многом наметила и жанр, и иронические приемы арзамасских сочинений. Она дала жизнь кружку, возникшему в 1815 г. и названному «Арзамасское общество безвестных людей» или – кратко – «Арзамас». В арзамасских протоколах доминирует игриво-пародийное начало. Королем буффонады единодушно был признан Жуковский, бессменный секретарь общества. Итак, арзамасцы принялись шутливо отражать нападки «Беседы» и сами азартно и бесстрашно атаковали своих противников. Содержание споров было серьезным, но форма, в которую облекли их арзамасцы, – пародийно-игровой. Основным способом веселого издевательства становится «арзамасская галиматья» – устаревший высокий стиль, беспредельно поэтизирующий безумное содержание и языковое сумасшествие сочинений «беседчиков». Такими предстали арзамасцам взгляды Шишкова. Арзамасцы сочетают травестию (ироническое использование «высокого» жанра и «высокого» стиля для передачи заведомо «низкого» содержания) и бурлеск (намеренно грубое и дерзкое стилистически «низкое» изложение «высокой» темы). Созидательное начало в самом факте создания единого литературного языка сказалось в полной мере в литературе. Именно благодаря этому обстоятельству русская литература в чрезвычайно короткие сроки стала на один уровень с ведущими европейскими литературами. У истоков ее триумфального шествия стоит веселая полемика арзамасцев с шишковистами, наполненная вполне серьезным и значительным содержанием.В сотворении единого литературного языка главная заслуга, бесспорно, принадлежит Пушкину.

Пушкин-лицеист исповедовал идеологию «Арзамаса». Он весь отдался литературной схватке с «Беседой губителей русского слова». От «Арзамаса» он навсегда унаследовал дух литературного озорства, стихию «легкого и веселого», нацеленность на полемику. Настроение Пушкина получило отражение в эпиграмме «Угрюмых тройка есть певцов» (1815). Однако уже в 1820-е гг. Пушкин неудовлетворен литературным «сектантством» (Ю.Н. Тынянов), односторонностью и Карамзина, и Шишкова.

Полемика о русском литературном языке способствовала тому, что литература отказалась от жанрового мышления, обратилась к мышлению и игре стилями, чем особенно виртуозно воспользовался Пушкин в «Евгении Онегине».