2015-07-14
10319
Балла́да — лироэпическое произведение, то есть рассказ, изложенный в поэтической форме, исторического, мифического или героического характера. Сюжет баллады обычно заимствуется из фольклора.
Баллада традиционно включается в группу жанров, репрезентативных для романтической поэзии. Как известно, попытки обращения к этому жанру встречаются еще у сентименталистов, но подлинный расцвет жанра и одновременно достаточное четкое его самоопределение начинается в период становления романтической художественной системы.
Одними из самых ярких образцов романтических баллад является «Людмила» Жуковского, а также «Ольга» и «Наташа» Катенина.
Когда Жуковский приступал к работе над «Людмилой» — самой первой своей балладой, в русской поэзии уже было написано несколько произведений этого жанра. За основу он взял одну из самых знаменитых эталонных европейских баллад, «Ленору», немецкого писателя Г. А. Бюргера. При написании своих произведений Жуковский, находившийся у истоков русского романтизма, не случайно опирался на предромантиков — Грея, Бюргера, Шиллера, выдающихся собирателей немецкой народной поэзии, которые боролись с классицизмом, стремились изображать сильные человеческие страсти.
Немецкая народная поэзия знала множество так называемых страшных легенд о женитьбе мертвеца на живой девушке. Нарождающийся романтизм с его презрением ко всему слишком нормальному, чересчур разумному охотно воспользовался этими колоритными сюжетами.
А сами события баллады разворачивались словно бы вне времени и пространства, на фоне вечности. Юная Людмила тоскует по жениху, ушедшему на войну; не найдя его в числе вернувшихся с поля брани, бросает вызов Провидению, ропщет на Бога. Этот бунт против судьбы, явное или скрытое богоборчество станет постоянным, сквозным мотивом многих баллад Жуковского. Человек отвергает свою судьбу, а судьба все равно настигает его, только в еще более страшном образе. Олицетворением судьбы предстает в «Людмиле» ночной всадник, что под видом жениха является героине и увозит ее на кладбище. Героиня, возроптавшая на Бога, гибнет. Следует вспомнить слова, произнесенные в начале баллады в ответ на утешение матери: «Что, родная, муки ада? /... / С милым вместе — всюду рай». Необычайно характерна сама готовность героев баллады оперировать лишь предельно высокими понятиями, соотнося свои беды с адом, а свои радости — с раем. Это все показывает нам дух романтизма.
Большая дискуссия по поводу жанра баллады разгорелась в 1816 году, после того как в номере «Вестника Европы» Павел Катенин опубликовал свой вариант вольного перевода бюргеровской «Леноры», назвав его «Ольга». К этому моменту Катенин был уже автором нескольких баллад, явно полемически заострённых против меланхолического духа творений Жуковского.
В «Ольге» Катенин вознамерился преподать Жуковскому урок, как надо писать русские баллады, в которых нечего делать всяким там средневековым рыцарским изыскам и мистике. Средствами “национализации” баллады должны были стать: простонародная, отчасти архаическая лексика, ясность, бытовизм в решении темы, проникнутость произведения героическими и патриотическими мотивами. Речь шла фактически о том, чтобы узаконить жанр в рамках постклассицистической системы.
Заменено не только имя героини, которое звучит резче, чем напевное, мягкое имя Людмила. Переменилось и место действия — события разворачиваются не в условном пространстве легендарного прошлого, а во вполне определенную историческую эпоху, во времена Полтавской битвы. Расплывчатые, туманные эпитеты Жуковского уступили место очень определенным, эмоциональным: сон — слезный, ряд злых мечтаний — смутный. Свободную от противоречий поэтическую речь автора «Людмилы» потеснила грубовато-выразительная стилистика с элементами разговорности. То же самое происходит со стихотворным ритмом (четырехстопный хорей). Катенин делает все от него зависящее, чтобы разрушить усыпляющую гармонию стиха. Ведь он говорит о тревоге, об ужасе, о грядущей смерти. Этому противопоставлена баюкающая ритмика Жуковского.
Катенин твердо рассчитывал на то, что в русской поэзии навсегда останется только одно переложение Бюргеровой «Леноры». Естественно, его, Катенина, а значит, и русский романтизм примет те формы, которые предложат поэты катенинской школы. Формы, напрямую связанные с чисто национальными традициями, полные народного колорита, чуть «заземленные». Тогда русский романтизм станет настоящим продолжением немецкого «бури и натиска»(как у Бюргера, Шиллера и т.д.).
Предметом полемики Катенина и Жуковского является не столько баллада как литературный жанр, сколько тема. Участник Отечественной войны, Катенин не видит иной темы, достойной поэта, кроме подвига русского народа. Жуковский, также участвовавший в военных событиях, автор самого громкого поэтического произведения эпохи ("Певца во стане русских воинов"), с точки зрения Катенина, совершил шаг назад. Катенин поправляет его: вневременной, лишенной исторической актуальности "Светлане" он противопоставляет "Наташу", сюжетная канва которой привязана к героической современности.
Страх героини Жуковского оказывается пустым сном. Героиня Катенина страха не испытывает; в этом отношении Катенин является нам гораздо более последовательным романтиком, нежели Жуковский, Наташа у него «К жизни с милым умерла»,то есть перешла в иную реальность, более возвышенную и более героическую, нежели та, в которой ее ждала бы измена погибшему возлюбленному.
Но парадокс в том, что события в «Наташе», казалось бы, типичны для баллады, носят экстраординарный характер: война, героическая гибель, любовь и смерть. Но практически каждый из читателей (современников Катенина) воспринимал события баллады как привычные, потому что сюжет основан на реальном событии, битве под Бородином, где погиб жених Наташи. Каждая семья в то время провожала близких на смерть, оплакивала их, многие жены и невесты теряли своих возлюбленных как Наташа. Т.е. романтизм и реальность встречаются в этом произведении. Четко указаны место и дата гибели Наташиного жениха, такая конкретизация не свойственна романтизму.
Мы можем сделать вывод что хоть и Жуковский, и Катенин пишут романтические баллады, специфика совершенно разная. Катенин вносит новые черты в романтизм, он как бы разрушает привычный строй баллады, опираясь на реальные исторические события, используя разговорную лексику, звукопись и.д. Но и Жуковский, и Катенин отражают русский народный колорит, народность в своих балладах.
