Объективный релятивизм

Термин объективный релятивизм лучше всего обозначает их онтологический статус: моральные и этические принципы выполняют некоторого рода трансактную функцию, «прилагаясь» к людям, взаимодействующим в естественной и социокультурной среде. В равной степени это относится и к трансцендентным учениям о морали. Xотя верующий считает, что все принципы восходят к божественному источнику, они, тем не менее, являются самыми настоящими продуктами человеческой культуры.

Я употребляю термин релятивный в трех смыслах. Во-первых, моральные и этические принципы имеют социальные и культурные референты, а также глубоко укорененные институциональные структуры. Во-вторых, они обладают значением и силой только потому, что основаны на внутренней предрасположенности, развитой или привитой конкретным личностям. Соответственно, они релятивны определенным индивидам. В-третьих, эти принципы реляционны, то есть они обладают значением и содержанием только потому, что относятся к людям.

Термин релятивизм использовался критиками как термин, опорочивающий оппонентов, а прилагательное явный добавлялось к слову «релятивизм» из-за опасения, что усмотрение относительности оснований вашего морального кодекса может привести к их серьезному ослаблению или подрыву. Релятивизм не должен смешиваться с субъективизмом, поскольку релятивизм основывается на том эмпирическом факте, что принципы неотделимы от человеческого опыта, в то время как субъективизм по сути своей не имеет никакой реальной основы для критического анализа и оценки принципов. Между тем я полагаю, что для такого анализа и оценки объективный критерий существует. Поэтому я и говорю об объективном релятивизме. Объективный релятивизм отличается от субъективного релятивизма, и если последний может вести к абсолютному скептицизму или нигилизму, то первый избегает этого.

В этой связи уместно сказать о понятии «культурная относительность». Оно было введено антропологами для описания многообразия распространенных в мире принципов и норм человеческой культуры. Из признания реальности этого феномена следует, что мы не должны навязывать наши стандарты иным культурам (и не только тогда, когда мы их изучаем) и что одно множество культурных стандартов может быть таким же жизнеспособным, как и другое. Хотя принципы в некотором смысле релятивны культурам, это не значит, что мы скатываемся к культурному релятивизму в том смысле, что считаем культуры не поддающимися тщательному критическому этическому исследованию, или что все они находятся на одинаковом уровне нравственного развития. Существует объективная культурная относительность, отличная от субъективной культурной относительности.

Каковы некоторые из объективных свойств этого релятивизма?

Во-первых, моральные императивы имеют социо-биологическое основание. Они укоренены в природе человеческой животности и процессе эволюции, в ходе которой и выжил человеческий род. Люди являются социальными животными, и для своего выживания наши дети нуждаются в длительном воспитании. Вследствие этого появилось множество моральных правил, регулирующих человеческое поведение. Например, прочно укорененный инстинкт материнской заботы побуждает женщину кормить и защищать своих детей. В качестве другого примера можно привести отношения между полами, которые наряду с чувством любви к объекту и любовного влечения (наслаждение от тепла и прикосновения, ласки, объятий) включают множество сопутствующих психологических привязанностей. Эти инстинктивные наклонности присущи не только человеку. В зачаточном состоянии сходные образцы поведения Е.О. Вильсон нашел и у других социальных видов: муравьи будут погибать, защищая муравьиную царицу, а их отношение к корпоративному единству таково, что они не могут существовать отдельно от своей колонии. Конечно, все это инстинктивное, а не осознанное этическое поведение, но подобные образцы поведения могут быть обнаружены и у высших видов животных: приматов, волков, львов и других млекопитающих, испытывающих привязанность к своим детям и друг к другу [1].

Таким образом, корни морального поведения и признания основных моральных правил, необходимых для непосредственного общения, глубоко заложены в биологических структурах человеческого рода. Несмотря на то, что существуют различия между правилами, принятыми разными социальными группами, некоторые из них общеприняты и проявляются, например, в отношении родителей к своим детям или в поведении людей, любящих друг друга. Несмотря на широкое культурное разнообразие, общие нормы возникли благодаря тому факту, что индивиды имеют одинаковые биологические потребности и стоят перед сходными проблемами выживания. Ради выживания люди были вынуждены заниматься собирательством или охотой, одеваться и укрываться в жилищах, защищать себя от хищников или мародерствующих племен, испытывать друг к другу сексуальное влечение ради воспроизводства рода, следить за стариками, которые уже не в состоянии позаботиться о себе, вырабатывать самообладание и стойкость перед лицом испытаний и смерти. Вследствие общих жизненных задач возникли общие моральные правила. Природа человека как социального животного обусловила необходимость установить в рамках различных общностей определенные правила, регулирующие совместную жизнь и деятельность их членов, очертить параметры такого приемлемого для них социального поведения, которое делало возможным понимание членами данного сообщества смысла их ролей и ожиданий.

Моральные кодексы выполняют, среди прочего, адаптивную функцию. Можно утверждать, что те группы, которые установили эффективные правила поведения, способны лучше выжить, воспроизвести себя и конкурировать с другими видами животных или социальными группами, и таким образом, успешнее передать эти правила (вместе с опытом их применения) последующим поколениям. Можно представить себе кодекс поведения наших далеких предков, людей того времени, когда еще только появлялись проблески того, что я называю общими моральными качествами: будь добрым и внимательным к членам твоего племени; будь честным и правдивым; не причиняй им увечий, оскорблений или вреда без необходимости; будь искренним и выполняй свои обещания. Истинность этих принципов проверяется по их результатам. Те племена, которые следовали этим правилам, меньше раздирались ссорами и выживали успешнее тех, которые не придерживались такого кодекса. Сотрудничество между людьми выгодно каждому, и этот прагматический принцип работает с незапамятных времен. Названные выше принципы не являются универсальными, всегда и везде определяющими нашу жизнь. Стремление к моральному поведению соперничает в нашей душе с другими наклонностями и искушениями. И все же для того, чтобы выжить, социальная группа должна придерживаться хотя бы минимума правил морального поведения.

Мы можем наблюдать аналогичные формы морального поведения у различных видов животных. Например: утка яростно защищает своего утенка от опасности; некоторые виды животных устанавливают порядок приема пищи; группы шимпанзе управляются доминантным самцом, который оберегает своих самок от других самцов. В группах приматов и стадах социобиологическое и генетически укорененное поведение сходно с ранними формами морального поведения. Это означает, что биологическая природа человека взаимосвязана с моралью, обусловленной необходимостью адаптации и выживания.

Во-вторых, конечно, существуют сложные социо-культурные правила, которые выходят за пределы биологической необходимости. Что касается людей, то иногда бывает трудно отделить область полностью социальных функций от социо-биологических. Вместе с тем, сложные социокультурные системы эволюционируют. Одновременно с развитием языка, особенно с использованием символов и метафор, расширялись возможности человеческого мышления, а приобретенный опыт мог быть сохранен и передан будущим поколениям. Это особенно относится к развитию комплексов моральных правил. Со временем мораль становилась все более восприимчивой к сложностям жизни и ее оттенкам. Моральные правила более высокого уровня совершенствовались, накладывались на наши основные статичные биологические способности и потребности, также как и на правила, непосредственно выполняющие функции выживания. На уровне культуры мораль приобретает новые измерения, обрастает деталями и тонкостями. Она прочно проникает в человеческое поведение.

С целью выживания всего племени некоторые моральные правила выполнялись силой принуждения, но это не всегда было применимо к другим племенам, поскольку могло привести к конфликтам и войнам.

Затем наступает новая стадия развития морали, формируются правила: мы должны относиться к чужакам на нашей земле как к нашим братьям; мы не должны дурно обращаться с иностранцами в нашей среде. В Ветхом завете можно увидеть прекрасные подтверждения новых моральных принципов, открытых и провозглашенных иудейскими пророками. Начинают появляться первые проблески универсальной морали.

Это свидетельствует о том, что моральные принципы относительны достигнутому уровню цивилизации, коррелируются с ним. Возникновение более высокого уровня морального сознания было, без сомнения, ускорено тем фактом, что различные племена перемешивались между собой, а также существованием различных форм общения, включая торговлю и обмен. Когда возникала угроза войны или конфликта, приходило осознание необходимости установления определенных условий мира и гармонии, иначе было бы невозможно обеспечить безопасность выживания.

Таким образом, ограниченная племенная мораль с неизбежностью преодолевалась. То, что истины универсальной морали до сих пор не осознаны полностью, является одной из величайших трагедий человечества. Национальные, религиозные и этнические сообщества все еще ведут войны друг против друга и ради достижения своего преимущества готовы использовать любые средства. Этическое познание указывает на необходимость осознания и принятия универсальных правил поведения, оно обращается ко всем людям, независимо от их пола, социальных и культурных различий.

В-третьих, моральные принципы имеют глубокие исторические истоки, они являются продуктами цивилизации, постепенно охватывают все нации и становятся общим наследием значительной части человечества. Иллюстрацией этого процесса может быть факт отказа от рабства, что означало появление и широкое признание морального принципа: не делай рабом себе подобного, даже если он другой расы, беден или является представителем культурно отсталой этнической группы и не способен сопротивляться пленению. То обстоятельство, что рабство слабо осуждается в Библии или Коране и что оно было принято и достаточно широко практиковалось вплоть до конца девятнадцатого века христианами и мусульманами, указывает на довольно позднее происхождение многих моральных принципов. Это верно и в отношении понимания того, что женщина обладает равной с мужчиной ценностью и поэтому имеет право на равное обращение. До сих пор этот принцип не является универсально принятым и применяемым, по большей части он лишь декларируется.

Итак, моральные принципы возникают на определенных стадиях исторического развития. Они относительны культуре и цивилизации, в которой они зарождаются и обнаруживаются. Они не могут быть безнаказанно нарушены племенем, нацией или расой. Сегодня они имеют глубокое влияние на человеческое сознание. Отрицание трансцендентного или божественного основания не означает, что они не имеют глубоких корней в человеческой истории.

Признание моральных или этических принципов может сопровождаться долгой и трудной борьбой. В самом деле, в определенные эпохи человеческой истории некоторые моральные принципы сначала воспринимались в штыки, сопротивление им было настолько сильным, что они становились преобладающими только в результате долгих и кровавых сражений. Это значит, что моральные правила, которые мы признаем необходимыми, по крайней мере в минимальной степени, постепенно распространяются в сознании все большего числа людей. Моральные кодексы различных культур не равнозначны, и мы можем с определенной долей справедливости утверждать, что лишь некоторые из них достигли высокого этического уровня.

Одним из наиболее глубоко беспокоящих фактов является пристрастие, которое индивиды испытывают к своему собственному роду. Возможно, это естественный и даже необходимый фаворитизм, который индивиды практикуют по отношению к членам своего собственного племени. Родители обладают исключительной обязанностью защищать и кормить своих собственных детей. Этот долг является значительно более сильным, чем обязанность заботиться о других детях. Дети ощущают по отношению к родителям тот же самый долг. Эти родственные отношения, без сомнения, полезны и необходимы для выживания людей. Тот же самый фаворитизм проявляется в больших семьях, где есть сестры, братья, дедушки и бабушки, внуки, племянники, племянницы, дяди и тети. Несомненно, такого рода нормативные отношения выполняют своего рода биосоциальную функцию, особенно там, где члены родственных групп связаны общими интересами и потребностями и ограничены общим местом проживания.

Неясен вопрос о сущности, механизмах, стимулах и мотивах распространения уз верности на более широкие сообщества — племя, нацию или расу. Но это свидетельство некоторого морального прогресса, поскольку выводит нас за пределы непосредственных отношений и узкой привязанности и открывает реальности более широкого сообщества. Тем не менее, причина многих человеческих несчастий связана с чувством ненависти, которое может возникнуть по отношению к тем, кто принадлежит к другой группе, и стать мотивом преступного действия.

Конрад Лоренц обнаружил, что особи крысиной колонии сообщают о себе друг другу с помощью запаха. Общий запах — это сигнал их кровных связей и невраждебных отношений. Если же в колонию случайно забредает крыса из другого семейства, то ее рвут на части и убивают [2]. Хотелось бы надеяться, что в данном случае аналогия между человеческим и крысиным поведением неправомерна, хотя факты свидетельствуют о привязанности человека к родственной ему племенной группе и о чувстве враждебности к чужакам. О том, что такое поведение укоренено не просто в кровном родстве, говорит то обстоятельство, что большие национальные государства, объединяющие множество не соединенных узами родства групп, активно поддерживают групповую лояльность внутри себя, но с такой же энергией выделяют яд вовне. Это доказывают, например, три войны между Францией и Германией и кровавая война между двумя исламскими нациями, Ираном и Ираком.

К счастью, существуют не столь опасные формы группового соперничества, такие, скажем, как состязания между спортивными командами. Футбольные команды из двух разных городов или стран могут сражаться за победу, а их болельщики, наблюдая за ними, испытывать сильное возбуждение. И это, за редчайшими исключениями, не приводит к войне.

Примирение групповых интересов и распространение моральных требований за пределы небольших сообществ претерпело медленную эволюцию. Предстоит пройти еще долгий путь, прежде чем будет установлено истинно моральное сообщество в масштабе всего человечества. Является ли человеческое поведение агрессивным и деструктивным по своей природе, а верность и преданность своему собственному роду настолько глубокой, что никогда не будет преодолена? История свидетельствует о неизгладимом влиянии этноса на человеческую жизнь, но и показывает, что оно может быть преодолено. Строгие правила, препятствующие бракам между родами, принадлежащим к разным религиям, этносам и расам, были ослаблены в тех обществах, в которых сформировались новые нации и новые виды приверженностей. В этом отношении, экономические, политические и социальные взаимодействия — и особенно развитие средств массовой коммуникации и путешествия — создают возможности для встреч людей различных национальностей. Кроме того, жизненно важную роль играет критически мыслящее этическое сознание, связанное с началом признания универсальных (или общих prima facie) прав человека.

Это признание покоится на главном этическом принципе: каждая личность имеет право на равное отношение к себе как к личности, и как таковая обладает равными с другими достоинством и ценностью. Это требование не зависит от членства в какой-либо социальной группе, от расовой, религиозной, этнической, классовой и национальной принадлежности или от сексуальной ориентации. Таким образом, существует множество поддающихся описанию человеческих прав, в которых воплощаются основные моральные принципы. Термин «право» означает, что личность обладает правами на признание и уважение к себе внутри человеческого сообщества, а ее свободы и возможности не должны отрицаться или нарушаться. В главе седьмой я специально остановлюсь на положении о том, что основные права человека включают в себя не только этические, но также экономические, политические и социальные права.