Глава 3. Психология личности, отбывающей наказание

Лишение человека свободы, его социальная изоляция — мощный фактор модификации человеческого поведения. Психи­ка каждого человека по-разному реагирует на этот фактор. Но можно выделить основные психологические симптомы поведе­ния человека в этих, по существу крайне напряженных, а ино­гда и стрессовых условиях. Тюрьма, колония — ломка привыч­ного уклада жизни, отрыв индивида от родных, близких людей, годы тяжелого обреченного существования. Тюрьма — повы­шенные трудности адаптации: частые межличностные конфликты, недоброжелательность окружения, грубость обращения, скуд­ные бытовые условия, криминальная субкультура, постоянное давление со стороны персонала, криминализированных группо­вых лидеров. У заключенного при этом обостряются его лично­стные дефекты.

Тюрьмы предварительного заключения, следственные изо­ляторы (СИЗО) — скорбное обиталище людей, суд над которы­ми еще не состоялся и которые могут быть еще признаны неви­новными. Но их уже карают тяжелым тюремным режимом, тя­желым настолько, что, длительно пребывая в этих невыносимых условиях, человек становится способным даже на самооговор, чтобы скорее попасть в более приемлемые условия стационарно­го заключения. Но и там его ожидает стрессогенная обстановка.

Первые 2—3 месяца — период первичной адаптации — отличается наиболее напряженным психическим состоянием осужденного. В этот период происходит болезненная ломка ранее сформированных жизненных стереотипов, резко ограничивается удовлетворение привычных потребностей, остро переживается враждебность новой микросреды, часто возникают конфликтные эмоциональные состояния. Чувство безнадежности, обреченности становится постоянным негативным фоном самосознания личности.

Следующий период связан с ценностной переориентацией осужденного, принятием им некоторых норм и ценностей микросреды, выработкой стратегии и тактики поведения в новых условиях. Изыскиваются возможности выживания. Рано или поздно осужденный подчиняется "законам тюрьмы".

"Законы" эти просты и жестоки, санкции их примитивны и однообразны — увечье, побои, а иногда и лишение жизни.

Личность новичка проверяется жестоким и примитивным ритуалом "прописки". Индивид оказывается перед выбором: при­нять или не принять навязываемый ему статус. Решение долж­но быть быстрым, а действия чрезвычайно интенсивными. Реак­ция личностного самосохранения часто бывает бурной, аффек­тивной.

В чем же причина такого жестоко-ритуального поведения заключенных? Суровые тюремные законы исходят из жестоких условий тюремного существования. Эти законы примерно оди­наковы в тюрьмах всего мира. Система тюремных запретов и ограничений сама по себе направляет социально-психологиче­скую организацию тюремной микросреды по определенному рус­лу. И чем суровее условия тюремного режима, тем суровее за­коны жизни ее обитателей.

Унизительный повсеместный контроль, строгая регламен­тация всех отправлений жизнедеятельности, нарочито жестокое обращение, ярлык третьесортности, невозможность самоутвер­диться социально выработанными способами, утрата всяческой возможности к персонификации принуждают "зека" искать са­мореализации в сфере тюремного Зазеркалья.

Страстным желанием к восстановлению самоценности обу­реваемы почти все заключенные. Человек в тюрьме не может улучшить свое положение активной деятельностью. Дополни­тельные блага здесь можно добыть лишь грубым захватом, на­сильственным дележом — и всегда за счет другого. Личность, не утвердившаяся в социуме, стремится к самоутверждению в асоциальном мире. Будучи не социализированной, не охваченной культурой общества, она особенно быстро попадает в сферу асоциальной субкультуры.

Однако и здесь личность сталкивается с социальной иерархией, социальным клеймением, жестокой борьбой за самоутверждение. Личностный статус в криминализированной среде зависит от физической силы индивида, его криминальной "бывалости", толерантности (устойчивости к трудностям) в адаптационный период, жестокости и цинизма в обращении с «низами».

Одно из явлений криминальной субкультуры — стратификация (от латинского stratum - слой) — социально-групповое расслоение криминализированной общности. Каждый слой преступного мира имеет, по существу, собственную субкультуру.

Психика осужденного ищет выход из унылой, тягостно-однообразной повседневности. Возникают замещающие феномены, образно переживается прошлое, возникает "жизнь в воображении", гипертрофируется былая самореализация, возникают суррогаты самоутверждения — личность стремится к гиперкомпенсации. Отсюда особая экспрессивность, демонстративность, взвинченность поведения.

Весь уклад жизни осужденного определяется режимом со­ответствующего типа ИУ. Реализуя комплекс определенных правоограничений, режим ИУ создает осужденному все поло­женные для него тяготы, страдания и лишения. Каждому виду заключения соответствует свой режим.

На стороне администрации ИУ — право осуществлять при­нудительное воздействие. На стороне осужденного — проблема­тичное право находиться под защитой закона, добиваться осу­ществления своих законных прав.

Режим ИУ — режим жизни осужденного, строгий распо­рядок его ежедневной жизнедеятельности — это и средство реа­лизации наказания, и средство исправления и перевоспитания. Все другие средства воздействия на осужденного соотносятся с режимом.

Режим ИУ призван формировать у осужденных навыки по­ложительного поведения. Однако в большинстве случаев режим сводится лишь к комплексу правоограничений, в нем нет тре­нинга личностного самосозидания. Возложение на режим основ­ной воспитательной задачи ИУ — порочная теоретическая кон­цепция.

Установлено, что пребывание в суровых тюремных услови­ях свыше пяти лет вызывает необратимые изменения в психике человека. У лиц, отбывших длительное наказание, механизм социальной адаптации оказываются настолько нарушенными, каждый третий из них нуждается в помощи психотерапевта, даже психиатра. (См.: Хохряков Г. Ф. Парадоксы тюрьмы. М., 1991).

Замкнутость тюремной среды, крайне ограниченные возможности удовлетворения насущных потребностей, изнуряющая регламентация поведения, однообразная убогость обстановка насилие и издевательства сокамерников, а в ряде случаев и тюремного, персонала неизбежно формируют устойчивые негативныечерты личности. Личностные деформации во многих случаях становятся необратимыми.

Наказание по уголовному закону, являясь карой за совершенное преступление, осуществляется для исправления и перевоспитания осужденных и не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства. Та­кова догма права. А какова правда жизни? Пребывание в местах лишения свободы, нечеловеческие условия жизни рушат послед­нюю надежду на примирение осужденного с социумом. Воспри­ятие среды как чужой, опасной и ненавистной переходит на подсознательный уровень. Окончательно закрепляется антисо­циальная установка.

Понятие стыда, совести, которые следовало бы реанимировать, окончательно исчезает из сознания осужденного. Мука вынужденного пребывания в стадных условиях ведет к примитивизации личности, ее крайнему огрублению, резкому снижению уровня критической самооценки личности, к утрате ее самоуважения и остатков социальной идентификации.

Низкий уровень материального благополучия в нашем об­ществе доводится в местах лишения свободы до крайней нище­ты. Каждый седьмой осужденный обречен на заболевание ту­беркулезом и на другие хронические недуги. Медицинское об­служивание ничтожно. Но бедность материальная, неизмеримо усугубляется бедностью духовной, нищетой межлюдских отно­шений, повседневным унижением достоинства человека.

В тюрьме спасается лишь тот, кто может спасти свой внут­ренний мир, не вступая в острые конфликты с внешним миром.