Место МСП в системе юридических лиц

Показатели	Единица измерения	Малые и средние предприятия (МСП) Всего Микро Малые Средние	Крупные предприя тия	Всего
Число предприятий	тыс. штук
Удельный вес предприятий в % к общему числу (19310 т.)	%	99,8	92,3	6,5	0,93	0,2	100,0
Число работников	тыс. чел.
Число работников на 1 предприятии	чел.
Доля в общем числе занятых	%	69,7	39,4	17,4	12,9	30,3	100,0
Доход на 1 предприятие	тыс. руб.
Доход на 1 работника	тыс. руб.

Источник: журнал «Европа», № 8, 2004 г.

Во-первых, обратим внимание, что таблица (её последняя строка) полностью подтверждает естественную закономерность того, что с ростом численности человеческих сообществ эффективность деятельности каждого отдельного участника сообщества всегда увеличивается. Что и было основанием для роста численности человеческих сообществ, начиная с крестьянского двора, и, в конце концов, привело к развитию современного человечества.

Во-вторых, огромный рост числа МСП в условиях, когда доходы участника крупного предприятия вдвое превышают доходы участника МСП, это, конечно, значимый показатель. С одной стороны он может иметь место только в том случае, если член общества, становясь участником МСП, готов жертвовать такими ценностями, как доход, ради сохранения иных, более высоких ценностей, но с другой стороны "средний табличный доход" в крупном предприятии – это ещё не реальная зарплата, которую он получает в МСП. Поэтому действительные различия в оплате труда, ради которых он готов пожертвовать доходом, существенно ниже тех, которые следуют из таблицы.

В-третьих, современное общество, превратило большинство крупнейших предприятий, размещаемых в последнее время, как правило, в странах с дешёвым человеческим капиталом (в таблице этот момент не отражён), в источник обогащения "акционеров". Хотя такая функция крупных юридических лиц осуществляется за счёт участников этих юридических лиц и противоречит интересам "анонимного потребителя", т.е. является антиобщественной, но для самих "акционеров" она пока является надёжным источником неэкономического обогащения.

В-четвёртых, участник юридического лица, во всём мире считается "наёмным работником", т.е. неким "рабоподобным существом". Но в МСП участник является таким, каким он сам хочет себя видеть, т.е. в большинстве случаев – это "экономический партнёр", к чему приводят и чисто "личностные взаимоотношения", господствующие в узком кругу участников МСП.

Было бы ошибкой видеть в лавине МСП напрашивающуюся аналогию с системой натурального производства, где тоже господствовали МСП в виде крестьянских хозяйств. Кроме небольшой численности, между ними нет ничего общего. Все современные МСП – это сообщества специалистов, носящие товарный характер, что по сравнению с крестьянскими хозяйствами такой же численности, имевшими потребительский характер, даёт им преимущества в производительности труда в сотни и тысячи раз. И эти преимущества современное общество получило, хотя и не в той мере, в какой могло получить. Огромные возможности, связанные с объединением человеческого капитала по сравнению с фактором "объединения по интересам", который всегда существовал в крестьянском хозяйстве, остаются и сегодня, практически, неиспользуемыми. Конечно, рождается немало отдельных конкретных идей, иногда используемых, иногда – нет, благодаря которым происходит и развитие самого человечества. Но огромные системные преимущества, связанные с использованием совершенно новой формы: "совокупного человеческого капитала", практически, не используются. В миниюридических лицах эффект от "совокупного человеческого капитала" может быть меньше, чем в семье, а в крупных юридических лицах в связи с научно несостоятельной системой производственных отношений эффект от взаимодействия его участников часто вообще может стать отрицательным. "Классовая борьба", которой было посвящено XX столетие, тому наглядный пример. Именно поэтому потенциально наиболее активные участники чаще всего уходят в "мини", где они хотя бы чувствуют себя людьми. Массовое развитие МСП можно объяснить двумя причинами: во-первыых, люди просто не хотят ходить в "наёмных работниках", во-вторых, не хотят кормить миллионы нахлебников в виде "акционеров".

Таким образом, "уход в МСП" – это вынужденный шаг, который член общества делает, выбирая "из двух зол наименьшее". Кроме того, общество ещё и ведёт "борьбу" с крупными предприятиями ("антитрестовские законы"), так как к этому его вынуждает "ценовой произвол", порождённый идеями. "свободного рынка". Но если ценообразование окажется в руках независимого государственного органа, как это уже было в СССР, то необходимость в "антитрестовских законах" просто отпадёт, а у юридического лица откроются новые возможности, которые открывает передним концентрация производства.

Попытаемся оценить, что теряет современное общество только по двум причинам: от переизбытка МСП и от применения экономически порочной системы производственных отношений, предназначенной для неэкономического обогащения обладателей денег, проявляющейся в наибольшей степени в крупных предприятиях.

Наличие подробной таблицы позволяет сделать и количественные расчёты, используя приведенные в таблице качественные показатели, но изменив удельный вес МСП и крупных предприятий. Сегодня численность участников в них составляет 70% и 30%. Представим себе, что будет наоборот, т.е. 30% в МСП, и 70% - в крупных предприятиях, что для общества в целом обеспечивает явно более высокий уровень производительности труда. Можно рассчитать, исходя из доходов, приведенных в таблице, что общий доход при этом увеличится примерно на 30%. При этом дополнительных затрат на создание новых производственных фондов не потребуется. Каждое "рабочее место" имеет потенциальный суточный ресурс 24 часа, а используется на 30-40%. Коэффициент использования оборудования обособленного рабочего места сегодня составляет при односменной работе 0,22, а при четырёхсменной – 0,88. Поэтому с учётом существования на ряде участков 2-3 сменной и даже круглосуточной работы реальное использование оборудования рабочего места вряд ли в среднем превышает 0,3 – 0,4. Увеличение числа "рабочих мест", достигается и просто за счёт сменности, и за счёт того, что и для работы в одну смену уже требуется, практически, полтора участника. И это число будет постоянно увеличиваться.

Но основной эффект заключается, конечно, в изменении "роли юридического лица". Она, выражается в изменении как роли самого "участника" (не "наёмный работник", а "экономический партнёр"), так и в роли "юридического лица" (не только имущественный комплекс, а в первую очередь – совокупный человеческий капитал участников). В последнем случае сложно давать какие-либо количественные оценки на период, измеряемый веками. Поэтому мы ограничимся тем, что покажем, как влияет не столь большое, но системное увеличение производительности труда, вызванное совокупностью нескольких постоянно действующих факторов, связанных с использованием человеческого интеллекта:

Рост объёма производства за счёт совокупности мелких факторов, обеспечивающих устойчивый 10% годовой прирост производительности труда за периоды:

Периоды действия фактора, выражающегося в 10% росте производительности труда
Первый год	10 лет	20 лет	40 лет	80 лет	100 лет	Примечание
1.1	2,59	6, 73	45,26	2048, 4	13779, 6

Изменение производственных отношений – это не конкретное изобретение, это постоянно действующий фактор. В частности, например, кем считает себя участник юридического лица? Значение только этого фактора значительно больше, чем 10%, и мы намеренно его занизили. И таких "небольших" системных изменений, более чем достаточно. Но вместо этого человечество занялось "бизнесом". "Бизнес" – это финансовая основа движущих сил экономического развития. В таком качестве его развитие можно было бы только приветствовать. Но, "авантюристы от бизнеса" объявили технологические процессы, которые предшествуют процессу производства и завершают его, "коммерческими сделками". В результате эти принципиально равноценные сделки стали рассматриваться, как средство непосредственного обогащения путём, в котором хороши все средства ведущие к "цели".

Представим себе, что в XX веке человечество признало бы участников юридических лиц экономическими партнёрами, хотя это следовало делать одновременно с массовым созданием "юридических лиц", т.е. ещё в XVIII веке. Эта "мелочь" увеличила бы за сто лет общий объём производства ≈ 14 000 раз! А за двести-триста лет?

Резервы, скрывающиеся только в одном этом, далеко не единственном факторе роста производительности труда, настолько огромны, что вполне допускают и регулярное сокращение ИФРВ (индивидуальный фонд рабочего времени), и переход к наставничеству в процессе формирования человеческого капитала, и успешное решение многих проблем, о которых пока мы не можем даже мечтать.

4. 10. Трёхсотлетний опыт товарного производства

Современному товарному производству исполнилось триста лет. Исторически это не много и практическая проверка различных вариантов новой формы хозяйствования – процесс неизбежный. Было бы вполне естественным, если бы общество сознательно взялось за отработку нескольких вариантов своего развития, объективно сравнивая, какие формы лучше, и выбирая наиболее эффективные. Человек обладает рассудком, что, казалось бы, даёт очень серьёзные основания рассчитывать именно на такой подход. Тем более, что при всём своём несовершенстве, человек, после десятка тысячелетий натурального производства почти интуитивно "нащупал", принципиально, вероятно, самые правильные направления экономического развития:

"общественное производство товаров и услуг в расчёте на анонимного потребителя" с использованием условного измерителя ценностей ("деньги") для осуществления процесса глобального распределения товаров и услуг" пропорционально общественно полезной деятельности каждого участника.(1)

Трехсотлетний опыт внедрения новой экономической системы продемонстрировал два явления, оба вызывающих обоснованное удивление у любого непредвзятого человека. С одной стороны – это грандиозность, глубина и величие самой идеи "товарного производства", в которой человек сумел заглянуть на много веков вперёд. С другой – это примитивность подхода к её сиюминутной реализации, когда большинство членов общества просто забыли о грандиозности замысла и все свои усилия сосредоточили не на том, чтобы наиболее эффективно осуществить эту идею в целом, а на том, чтобы даже технологические сделки, предшествующие процессам производства благ и завершающие их, превратить в коммерческие. И "хапать" - "хапать" деньги везде, где только удаётся это сделать. Кстати такой же грандиозной идеей стала и идея "юридического лица", без которой товарное производство было бы неосуществимым и таким же примитивным оказалось её использование (как имущественного комплекса).

Очень, похоже, что идея товарного производства вместе с идеей юридического лица, принадлежала какому-то "скрытому гению", а их реализацией занялись самые примитивные стяжатели. Хотя согласованность реализации и полезных, и абсурдных мер и идей, которые при этом осуществлялись, позволяет высказать ещё одно предположение.

Централизованное распределение благ, ставшее неизбежным, выявило, одновременно, возможность рассматривать деньги не как чисто условный стоимостной эквивалент благ, каким они на самом деле являются, а как "реальное благо", каким деньги на самом деле не являются. Не обладая никакими потребительскими качествами, деньги и сами по себе, не являются "благами". Но деньги, будучи "правом" на получение благ, превращаются в источник получения благ именно в тот момент, в какой они появляются в руках любого человека. Конечно, для общества в целом деньги никаким источником получения благ не являются. Для этого нужны сами блага. Но для каждого отдельного члена общества деньги могут рассматриваться именно, как такой "источник". "Здесь и сейчас!. А за других я не отвечаю".

Для большинства членов общества реальная возможность получить "пятачок" здесь и сейчас оказалась более привлекательной, чем потенциальная возможность получить "рубль" завтра. А это уже дефект человеческой натуры, для исправления которой нужны годы. Поэтому в современном обществе сложилось существенно иное направление развития, чем то, которое было нами сформулировано выше (1).

"общественное производство товаров и услуг в расчёте на анонимного потребителя" с использованием условного измерителя ценностей ("деньги") для осуществления процесса глобального распределения товаров и услуг", пропорционально "индивидуальной выгоде", которую члену общества удаётся извлечь и из общественно полезной деятельности, и из общественно вредной деятельности участников, различий между которыми современное общество не делает.(2)

Общество так и не сумело отработать различные варианты распределения благ в системе товарного производства, хотя с завидной энергией занялось системой политических споров и войн "тупоконечников" и "остроконечников" (как это описал Д. Свифт). Но, занимаясь "более важными вопросами" ("классовой борьбой", войнами и созданием "финансовых пузырей), общество за триста лет накопило много самой разной информации. Тем более, что два каких-никаких "варианта" распределения ("капиталистический" и "социалистический") всё же были. Трёхсотлетний опыт товарного производства – это, фактически, исчерпывающая информация о всём плохом и хорошем, что было за эти годы. Она открыта для каждого непредвзятого наблюдателя. Причём, речь идёт не об анализе точек зрения, а о реальных конкретных результатах. И такими результатами является не только и не столько объём ВВП, подсчитываемый к тому же неправильно. Более показательны существование миллиардов нищих и миллионов миллиардеров одновременно, роль денег, породившая невиданную преступность, причины, породившие классовую борьбу "вчера" и экстремизм "сегодня", растрачивание огромных ресурсов на содержание гигантских вооружённых сил, предназначенных для взаимного уничтожения, лицемерие, как религия XXI века. Но главной проблемой современного человечества, породившей и все остальные, является именно последняя, Лицемерие.

Хотя любая из этих 5-7 проблем способна в отдельности привести к гибели нашей цивилизации, но общество дружно делает вид, что ни одной из этих проблем просто не существует. И вероятно так будет продолжаться и дальше (самая удобная позиция) пока "лицемерие" будет оставаться методологией государственного управления.

Мы проанализировали оба варианта развития товарного производства и воспользуемся готовыми выводами о системе производственных отношений.

Что хорошего в капиталистическом варианте современной экономики?

Достаточно много, просто нужно увидеть то, к чему все привыкли.

Во-первых, переход от натурального хозяйства к товарному производству, характеризуется ростом профессионализма участников трудовой деятельности, и невиданными темпами роста общественных производительных сил. Он, ещё далеко не исчерпал себя, а, вернее всего, вообще никогда не исчерпает. Другое дело, что из-за изуродованной системы производственных отношений производительные силы используются с минимальным эффектом.

Во-вторых, человечеством создано изумительное по своему совершенству понятие "юридическое лицо". Не смотря на то, что было извращено всё, что только можно было извратить в этом вопросе, "юридическое лицо" остаётся незаменимой формой, сохраняющей свою работоспособность даже тогда, когда "участник" юридического лица признаётся не экономическим партнёром, а "наёмным работником", а совокупный человеческий капитал – "имуществом". Человечество ещё только приближается к использованию всех возможностей этой формы, а они безграничны, так как речь идёт о "коллективном разуме", который в своём естественном виде существует только для индивидуального физического лица.

В-третьих, к концу XIX века производительность человеческого труда достигла уровня, обеспечивающего реализацию принципа "каждому по научно обоснованным потребностям". Современное человечество вынуждено уже ограничивать уровень производства, хотя делает это и противоправно, и противоестественно, уменьшая не ИФРВ каждого участника, а число участников.

В-четвёртых, оплата труда в условиях господства "частной собственности" неизбежно производится "по результатам труда", так как существование коммерческих юридических лиц уже само по себе выявляет эти результаты. По крайней мере, таких "процветающих" убыточных предприятий, какие существовали в СССР, в условиях "капиталистической экономики" существовать просто не может. В этом – огромные преимущества капиталистического варианта экономического развития.

В-пятых, во второй половине XX века в большинстве ведущих капиталистических стран было признано, что эффективным собственником может быть только участник юридического лица, но никак не акционер, и было образовано множество предприятий с собственностью работников. В США в 80-е годы была даже проведена переприватизация имущества, до этого, находившегося в собственности только самого предпринимателя, проходившая, по существу, под лозунгом "Приватизация без акционеров".

В-шестых, деньги остаются единственным "общественным явлением", способным выполнять (при надлежащим их использовании) функции и измерителя стоимости, подобного килограмму и метру, и правового документа, незаменимого в сфере оплаты труда. Но их применение в этом качестве возможно только тогда, когда общество будет производить квалифицированную оценку каждого отчуждаемого объекта собственности, а все измерители будут обладать постоянством. Нет никаких естественных причин, препятствующих осуществлению этого процесса в масштабе мирового рынка.

Что хорошего в советском варианте экономики?

Не так много, но тоже было. И это были принципиально важные положения, от которых нужно не отказываться, а, наоборот, применять в изменившихся условиях.

Во-первых, человек, как отдельная личность, существовать не может. При натуральном хозяйстве это был "крестьянский двор" с общей совместной собственностью на всё своё достояние, ведущий совместное производство благ. В условиях товарного производства таким сообществом стало предприятие или "юридическое лицо", образуемое участниками, хотя этот термин в советский период ещё не применялся. Почему, при мало-мальски благоприятных условиях происходит, как правило, процесс сплочения и становления этого трудового коллектива? Потому, что именно труд, а не "бизнес", основанный на сделке, воспринимается, как естественный процесс жизнеобеспечения. Только в процессе труда каждый из участников проявляет свои способности, ради общего блага, т.е. выступает партнёром. Интуитивно каждый чувствовал себя сохозяином, не будучи таковым формально, и с готовностью откликался на любое обращение к нему, использующее эти его потенциальные качества. Дух коллективизма, готовность к самопожертвованию, общность интересов – всё это не совместимо с духом наживы, утвердившимся в современной России и давно уже существующим в капиталистическом мире.

Во-вторых, современный член общества уже не занимается самообеспечением, а осуществляет общественно полезную деятельность, за что и получает "право собственности" в виде заработанной им денежной суммы. Эта система может работать только в том случае, если и деньги и цены на товары установлены постоянными, и "право собственности", выданное участнику трудовой деятельности сохраняется в любой ситуации. Именно такая система и была установлена в СССР и других странах "социалистического лагеря", хотя из-за недостатка товаров она действовала ограниченно. Идея "свободного рынка" с её "ценовым произволом и "созданием" денег из "ничего", просто не совместима с "правом собственности". Что же касается "ценообразования", то это наука, в которой не место ни дилетантизму, ни господству односторонней материальной заинтересованности, как это имеет место при "свободном" рынке.

В-третьих, в СССР была создана достаточно эффективная система воспитания подрастающего поколения. И хотя классовая "догма" оказалась ложной, но сама система воспитания заслуживает того, чтобы на её основе создавать новую систему формирования человеческого капитала. Да и ничего другого, кроме цели "удовлетворение материальных и духовных потребностей" человечество пока ещё не придумало и вряд ли когда-либо придумает. Давно уже пора признать общую цель развития всего человечества и определить общественно допустимые способы достижения этой цели.

В-четвёртых, идея дохода, превосходно себя показавшая за очень короткий срок её применения (1987 – 1991), но свёрнутая в угоду приватизации или по иным причинам, заслуживает того, чтобы к ней вернуться.

В-пятых, советская экономика не допускала безработицы, что само по себе ещё не достижение, так как связано с низкой производительностью труда. Но зато именно советская экономика в период войны показала всему миру, что недостаток или избыток рабочей силы – это не какой-то "естественный" признак, а полностью регулируемый показатель, которым можно полностью управлять, изменяя "индивидуальный фонд рабочего времени".

В шестых, именно колхозная форма была самой эффективной формой землепользования и организации труда, так как и сама земля и управление производством находились в полном распоряжении того, кто её использовал. Колхозы-миллионеры и в СССР, и, например, в Чехословакии показали такую экономическую эффективность, какой не имела никакая другая форма организации сельхозпроизводства. Хотя советское сельское хозяйство было просто задушено соответствующей политикой цен (ценовой произвол наоборот).

Вышеуказанные 12 положений, вполне заслуживают того, чтобы стать официальной основой современной системы производственных отношений.

Анализ "деликатных" вопросов современности, которые лицемерно обходятся молчанием нашими современниками, фактически приводит к одним и тем же выводам о путях выхода из экономического кризиса, которые следуют и из анализа всей трёхсотлетней деятельности человечества. Но в наибольшей степени он направлен на ликвидацию главной проблемы современности, которой является "Лицемерие".