Развитие татарской эпиграфики в XV - первой половин?: XXVIbb. и их региональные особенности

Во второй половине XIV, на рубеже XIV - XV столетий среди булгарских земель стало возвышаться Казанское княжество. Его усилению способствовал наряду с другими причинами и отход булгарского населения из Закамья на, относительно спокойные земли Предкамья, ибо Закамские земли, бывшая центральная часть Волжской Булгарии, стали местом столкновений степных кочевников с булгарским земледельческим населением.

Частая смена власти в Золотой Орде усилила в Булгарском Улусе силы децентрализации. В русских летописях наряду с булгарскими и жукотинскими князьями все чаще упоминаются князья казанские. Так, под 1376 г. упоминаются князья Хасан и Мухамед - Султан, под 1394 г. царевич Тетяк или Энтяк, а под 1411г. царевич Талыч. Долгие годы, с 1429 до 1445 г., в Казани правил князь Али - Бей (Галим-бек), (Халиков, 1978. С. 69). По мнению отдельных нумизматов Хасан чеканил медные монеты.. В принципе не отрицая чеканку монет в Болгарах в 70-е гг. XIV в., мы данные монеты включаем в группу надчеканок.

На первых порах и столица Казанского княжества продолжает сохранять имя Болгара. В начале XV века здесь еще правит местная феодальная знать. В середине XV века Казань захватывает золотоордынский хан Улу-Мухамед, который, убив местного князя Алим -бека, возглавил уже сложившееся феодальное государство.

Казанское ханство в период своего расцвета на рубеже XV - XVI вв. и в первой половине XVI столетия занимало значительную территорию. Границы его проходили на западе по Суре, на юге - по Самаре, на востоке

- по Белой и Самаре, на севере - по реке Чепцы и нижнему течению Вятки (История ТАССР, 1968. С.69).

На данной территории проживало булгаро - татарское население, а так же чуваши, мари, удмурты, часть башкир и мордва. Основное население (булгаро - татарское) преимущественно концентрировалась в басейнах рек Казанки, Меши и нижнего течения Свияги. Небольшая часть булгарско-татарского населения проживала на севере в среднем течении реки Чепца и на востоке по рекам Ик и Белой.

Памятники материальной культуры Казанского ханства сохранились сравнительно мало. Известен ряд городищ - Казанский Кремль, Иски Казань, Чаллынское, Старо-Зюринское, Арское, Бимерское и некоторые другие. Только первые три из них изучены археологически. В результате археологических и эпиграфических обследований выявлено 14 селищ, 7 местонахождений, 13 грунтовых могильников и 81 кладбище с надгробиями XV - первой половины XVI вв. (Фахрутдинов,1975.С78). Следовательно, эпиграфические памятники, являющиеся наиболее многочисленными, в изучении истории Казанского ханства приобретают особое значение, хотя превалирование кладбищ над остатками сел надо объяснить тем, что большинство современных сел расположено на месте поселений XV - XVI вв.

Известные науке эпиграфические памятники XV - I половины XVII вв. компактно расположены на территории Северного Предволжья и восточного Предкамья.

За пределами этой территории имеется только несколько пунктов с эпиграфическими памятниками: это город Касимов в Рязанской области, поселок Карино в Кировской области, с. Мантово Тетюшского района и урочище Балынгуз у с. Билярска Алексеевского района Республики Татарстан. Памятники XV века занимают территорию, крайние точки которых расположены на севере у с. Средние Аты Арского, на юго-востоке - ус. Большие Яки Мамадышского, на юго - западе - у

Тат.Танаево Зеленодольского районов Республики Татарстан. Географическим центром намечается Иски - Казань, где также имеются эпитафии XV в. (карта 6- 2).

В первой половине XVI века территория распространения надгробных камней значительно расширяется. На севере эпитафии обнаружены у с. Нохрат Слободского района Кировской области, на юге -в Закамье ус. Билярск Алексеевского, в Предволжье -ус. Мантово Тетюшского районов Республики Татарстан. Самая восточная находка сделана у села Берсут - Сукачи Мамадышского района Республики Татарстан и самая западная у с. Липша Звениговского района Республики Марий - Эл. На данной территории выявлено 94 кладбища с памятниками

XV - I половины XVII вв.. Некоторые населенные пункты имеют по два и
более кладбищ с эпитафиями, на которых учтено около 250 надгробий
(карта 6- 2, приложение 1- 2).

Самая ранняя эпитафия (1417 г.) происходит с кладбища села Большие Яки Мамадышского района Республики Татарстан. Постепенно увеличиваясь количественно и расширяясь территориально, к 20-м гг. XVI столетия традиция установления эпиграфических камней достигает своего апогея и продолжает развиваться до 50-х гг. XVI столетия. В середине

XVI века после падения Казанского ханства число эпиграфических
памятников в силу ряда экономических и политических причин резко
сокращается. Немногочисленные памятники продолжают сохраняться в
Казанском крае и в городе Касимове Рязанской области.

Эпиграфические памятники Казанского ханства исследователями
еще в I половине XIX в. не выделялись из общей массы эпитафий.
Впервые дифференцированный подход к ним намечается у

Н.Ильминского (Ильминский,1851) и К.Насыри (Насыри,1975).Так, среди памятников Предволжья К.Насыри выделяет памятники Казанского ханства и более позднего времени (Насыри, 1975. С.41). Более полно такая дифференциация нашла отражение в работе Али-Рахима. Анализируя

большое количество памятников XVI столетия со стороны орнамента, оформления и палеографии, он вводит понятие «стиль». Стиль памятников с конца XV века по XVII век, отличающийся рельефным шрифтом сульс и пышным растительным орнаментом, по его мнению, был заимствован казанцами извне (Али-Рахим, 1930.С.149), таким образом им фактически отвергается наличие преемственной связи памятников XIII - XIV и XV -XVI веков. Но все же, несмотря на ряд ошибочных положений, работа Али-Рахима дала большой толчок в развитии татарской эпиграфики.

По классификации Г.В.Юсупова памятники Казанского ханства разделяются на 2 периода: памятники XV в. и памятники I половины XVI века, когда, по его мнению, устанавливается довольно однородный стиль надписи надгробий со стройным шрифтом сульс с текстом на татарском языке и традиционным орнаментом под аркой (Юсупов, 1960. С. 147). Более детализированная классификация им не была произведена. Использование же эпиграфических памятников как исторических источников требовала от нас более детальной классификации.

В основу нашей классификации положен хронологическо -территориальный принцип. Нами выделены три региональных округа: Казанский, Каринский и Касимовский.

Казанский регион. Казанский региональный округ занимает территории, крайние точки которых расположены на севере у села Смаиль Балтасинского, на юге у села Мантово Тетюшского, на востоке у села Зюри Мамадышского районов Республики Татарстан, на западе у села Липша Звенигорского района Республики Марий Эл. С этой территории происходит более 200 эпитафий, основная масса которых относится к 20-40-е гг. XVI в. Касимовские памятники (около 50) и каринские (3), расположенные на значительном расстоянии от Казанского округа, имеют ряд отличительных черт в оформлении и структуре текста, они рассматриваются как локальные варианты эпиграфических памятников XV -1 половины XVII вв.

XV век - это период распада Золотой Орды на рядь самостоятельных государств. На территории бывшей Орды одним из первых формируется Казанского ханство. В середине XV века под протекторатом Москвы основывается Касимовское ханство и возникает Каринское опричное княжество. В такой сложной обстановке формируются и развиваются стильные надгробия XVI века. Даже после присоединения Казани к России в несколько видоизменной форме продолжает существовать тот же стиль. Качественно новый тип памятников появляется только во второй половине XVII века, и поэтому памятники XV в., памятники I половины XVI в. и эпитафии II половины XVI - I половины XVII вв., выделенные Г.В. Юсуповым чисто хронологически, нами объединены стилистически в единую группу (Юсупов, 1960. С. 39,40).

Памятники этого периода по форме верхней части - полукруглые, без арки и килевидные со стрельчатой аркой. Арки невыразительные, плечики отсутствуют, в заполнение арок более ранних памятниках расположена кораническая формула, а с 20-х гг. XVI в. - сложное переплетение растительных мотивов. Последние имеют прекрасно выполненный бордюрный орнамент, состоящий из растительного мотива. Тексты эпитафий обычно состоят из 5-7 разделенных между собой рельефными полосами строк. Как правило, первые 3 - 4 из них занимает изречение из Корана. Большинство эпитафий 20-50-х гг. XVI в. имеют боковую надпись и надпись - штамп на обороте памятника. Надписи в основном выполнены рельефным шрифтом, почерком сульс. В конце текста шрифт измельчается. Но тексты некоторых памятников вырезаны углубленным шрифтом.

Как было сказано выше, эпиграфические памятники XV и I половины XVII вв. нами разделяются на три региональных округа: Казанский, Касимовский и Каринский. Касимовский и Каринский округа дают однотипные памятники, а среди эпитафий Казанского округа

no выделяется несколько типов, которые хорошо укладываются в хронологические рамки. Рассмотрим их в хронологическом порядке. §1 Казанский округ

Первый тип - памятники примитивной обработки с остроконечным или прямоугольным верхом, шестиконечной звездой или формулой в верхней части. Их размеры составляют 19x50x110, 20x59x110, 16x62x107 см. Почерк простой с элементами сульса, крупный врезанный шрифт к концу текста становится мельче. К этому типу относятся памятники из с.Болыиие Нырсы Сабинского NN2,3 и из с.Болыпие Яки N1 Мамадышского районов Республики Татарстан. Хронологически они охватывают 20 -70-е гг. XV в.

Памятники первого типа являются непосредственным развитием эпитафий второй половины XVI века. Здесь тот же мотив шестиконечной звезды, простой врезанный шрифт, но в структуре текста появляются компоненты, характерные для более поздних типов. Корни памятников I типа уходят еще глубже к эпитафиям первой половины XIV века Кирменско-Джукетауского округа. Несмотря на глубокие социально -экономические перемены, во 2 половине XIV - I половине XV вв. мы видим непрерывное развитие традиций эпиграфической школы Кирменско -■ Джукетауского округа. Эта цепь прослеживается на памятниках Кирмени 50 - х гг. XIVb., Ямашурмы 1362 г. и 1472 гг., которые следует рассматривать как единый переходный тип от булгарских эпитафий к памятникам Казанского ханства.

Второй тип характеризуется бордюром, состоящим из ячеистого орнамента или плетенки. Верхняя часть памятников - полукруглая. Основные размеры плит таковы: 11x47x61 см, 14x56x70см, 13x65x70см. Как видно, памятники этого типа отличаются небольшой толщиной, а памятники с ячеистым орнаментом выделяются еще своей значительной шириной. Почерк памятников - простой врезанный, близкий почерку эпитафий 1-го типа, или простой рельефный. Между строками текста

Ill имеются врезанные или рельефные полосы. Данный тип включает памятники из с. Тат. Азелей, Средние Аты (№№1,2,3), Урывкино (№№1,2), Чирпи, Тат. Ходяшево (№№1,2,3,4) и некоторые другие (рис. 8-1). Эти памятники очень выразительны своим бордюрным орнаментом. Г.В.Юсуповым описано 3 вида бордюрного орнамента, входящих во второй тип: ячеистый, джут и веревочный.

Первый вид - ячеистый орнамент, представленный на надгробиях в Тат. Ходяшево (NN1,2,3,4), состоит из треугольников, обращенных друг к другу вершинами; между ними помещены ромбики, стороны которых равны сторонам треугольников (рис.5-11). Г.В.Юсупов отмечает наличие аналогов такого орнамента в материалах Средней Азии, Руси, Болгара (Юсупов, 1960. С. 140). Тат. Ходяшевские памятники последней четверти XV в., по-видимому, являются творениями рук одного мастера.

Второй вид - орнамент в виде тройного плетения «джут» - характерен для памятников из сел Средние Аты (N2), Чирпы и Ст.Мичень. (рис.8-1). «Джут» нашел отражение в каменной архитектуре булгар (Малый Минарет) и на золотоордынской майолике. Ф.Х.Валеев относит «джут» к узорам 4-го комплекса и отмечает употребление его в резьбе по камню и дереву (Валеев 1969. С. 136).

Третий вид - орнамент в виде двойной плетенки по бордюру памятников из кладбищ у сел Тат. Танаево, Тат. Азелей, Урывкино (NN2,6) (рис.5-11), он также имеет аналоги в булгарском искусстве. Таково, например, оформление бордюра ряда булгарских костяных поделок.

Своеобразное оформление имеет памятник из Средней Аты. Бордюр его окаймлен рельефно - высеченной арабской вязью. Это пока единственный своего рода памятник в булгаро-татарской эпиграфике. Все памятники 2-го типа хронологически не выходят за пределы 80 - 90-х гг. XV в.

Третий тип. К этому типу относятся памятники с остроконечным и килевидным верхом со стрельчатой аркой. Почерк этих памятников -простой и крупный, тяжелый сульс(рис. 8-1).

Принадлежащие к этому типу надгробия из Ямашурмы, Ниж. Верески, Ниж. Серды, Тат. Ходяшева, Ст. Узюм и Епанчино имеют остроконечную и простую арку без плечиков с формулой «Он живой, который не умирает» в тимпане. Их размеры составляют 20x53x144 см, 22x47x130 см, 18x33x120 см., то есть по размерам они существенно не отличаются от памятников XIII - XV вв. Тексты памятников с остроконечным верхом имеют врезанный шрифт, а тексты памятников с полукруглым и килевидным верхом исполнены рельефным шрифтом. Бордюрный орнамент разнообразен: рельефная полоса, виноградная лоза и геометрический орнамент, состоящий из зигзагообразной линии. Своеобразна техника исполнения текстов некоторых памятников (Тат. Ходяшево), где свободное от букв пространство не выбрано, что значительно облегчало изготовление памятника. Подобной техникой выполнен и текст одного из Мало - Атнинских надгробий.

Очень разнообразное оформление имеет Н. Сердинская эпитафия. Здесь сочетается растительный (в верхней части бордюра), геометрический (нижняя часть бордюра) и веревочный (между строками надписи) орнаменты (рис.5-12).

Все памятники третьего типа имеют разделительные полосы между строками текста. Эпитафии: из Н.Верески, Н.Серды и некоторые другие имеют боковую надпись в виде встречающегося на эпитафиях XIII-XIV вв. стиха на арабском и татарском языках «Вижу мир развалиной по существу, не остается он продолжительно в покое». Под аркой памятников этого типа кораническая формула «Он живой, который не умирает». Шрифт рельефный, близкий сульсу; между строками текста рельефная полоса. Бордюр Иски - Казанского памятника представляет широкую рельефную полосу, а бордюр памятника из Тат. Ходяшева и

Средней Аты имеет орнамент в виде растительного побега. Пространство вне арки памятника из Средней Аты занято орнаментом в виде растительного побега. Орнаментальная полоса после заглавной формулы представляет собой двойное плетение. Реконструкцию оформления этой эпитафии дал Ф.Х.Валеев (Валеев, 1969. С. 134, рис. 129) однако верхняя часть памятника в реконструкции дана неверно - в виде остроконечной арки, в действительности надгробие имеет полукруглое завершение. Орнаментация пространства вне арки встречается на булгарских надгробиях (Юсупов 1960. Табл. 49). Однако среди поздних памятников подобное оформление не встречается. Орнаментальная полоса в виде разорванного меандра или растительного побега широко была распространена среди булгарских памятников и на эпитафиях XVI века.

Немногочисленные памятники третьего типа хронологически не выходят за пределы двадцатых годов XVI века. Только примитивно оформленный памятник из Н.Берески установлен в 946 г.х. (1539/1540 гг.).

Четвертый тип включает в себя памятники с верхом стрельчатой и остроконечной формы и с бордюрным орнаментом в виде виноградной лозы, опушенной по всей длине памятника. Орнамент верхней части составляет «затейливое плетение, состоящее из сочетаний листьев и цветов - розеток, завершаются трилистником - тюльпаном; в центре розетка, по обе стороны ее продолговатые стилизованные листья» (Дульский, 1929. С.24). Г.В.Юсупов отмечает композиционную близость этого орнамента с орнаментом архитектурных памятников XIII — XVI веков в Азербайджане, Средней Азии и орнаментом булгарских надгробий. По его мнению, подобный орнамент был широко распространен в архитектурной декорировке Казанского ханства (Юсупов, 1960. С. 148).

К четвертому типу мы относим памятники из Чувашии, Берсут -Сукачи, Наласы (NN1,2), Верхней Серды, Тат. Танаева, Ст. Тябердино, Ст. Масры (NN1,2), Ямашурмы (NN2,6), Хохлова, Ст. Шигали, Бол.Березы^ Н. Уры, Верхние Кибя - Кози, Иски - Казани (N2) и некоторые другие. Их

размеры 22x48x128 см, 18x50x128 см, 20x45x110 см, что характерно и для памятников 3-го типа. К четвертому типу относится и памятник из села Чемерцы, где растительный и веревочный орнамент, завершающийся трилистником - тюльпаном, образует арку в виде треугольника.

Памятники четвертого типа хронологически относятся к 30 - 40-м гг. XVI в. Показательно, что у них уже проявляются особенности, характерные для стильных надгробий I половины XVI века: штамп на обратной стороне, растительный пышный мотив, боковая надпись и другие черты. В дальнейшем, совершенствуясь, этот тип переходит в пятый тип.

Пятый тип включает памятники с бордюрным орнаментом, обрамляющим часть плиты, где расположена надпись. В верхней части таких надгробий врезан орнамент, изображающий плетение растительных форм, но более усложненного типа. На обратной стороне врезан штамп. Боковая надпись на обеих сторонах начинается со слов «Сказал пророк, да будет мир над ним» и приведено одно из изречений пророка Мухаммеда.

По характеру оформления бордюра пятый тип подразделяется на 4 вида: 1-й вид - по бордюру пущена виноградная лоза. К этому? виду относятся памятники из Чемерцы, Казани, Чувашли, Кугушева, Ниж. Серды, Молвино (NN1,2), Ниж.Берески, Пановки, Тат. Маматкозино, Наласы и многие другие. Эпитафии из Молвино, Ниж.Берески, Пановки, Тат.Маматкозино имеют тот же орнамент, не только между основным текстом и тимпаном. Подобное явление мы наблюдаем и на булгарских памятниках. Размеры памятников таковы: 22x55x137см, 20x50x115см, 24x48x110см. Хронологически первый вид включает памятники 30 - 50-х гг. XVI вв.

По своим типологическим элементам памятники из Наласы несколько отличаются от эпитафий этого вида: нет в их надписи стройности, орнамент «ислими» сильно стилизован и форма памятника выделяется

своей удлиненностью. На боковой части - суфийское двустишие, характерное для памятников четвертого типа.

2-й вид - по бордюру располагается орнамент из мотива тюльпана, который получил широкое распространение. Наиболее реалистично он представлен на камне из Кишметьева: трехлепестковый тюльпан в профиль с острыми лепестками расположен в один ряд по бордюру. У остальных надгробий - Ст. Шигали, Нижние Метески (NN1,2), Нижняя Серда, Чувашли, Старые Менгеры) этот вид орнамента настолько стилизован, что некоторыми исследователями был принят за ромбики и треугольники. Мотив этот подробно описан И.Ф.Калининым (Калинин, 1949. С.8), Н.И.Воробьевым (Воробьев, 1948. С. 75) и Г.В.Юсуповым (Юсупов, 1960. С. 152). Последний отмечает аналоги тюльпановидного орнамента на материалах Средней Азии, Дагестана и Азербайджана. Хронологически 2-й вид относится к 40-50-м гг. XVI века.

3-й вид - по бордюру пущен орнамент из цветочных мотивов. Он представлен памятниками из Чувашли и фондов Национального музея РТ, датированных 50-ми годами XVI столетия. Этот вид широкого распространения не имеет.

4-й вид. По бордюру камней этого вида орнамент в виде своеобразного мотива побега. Он пока зафиксирован лишь на памятнике 957 гх. (1550 г.) из Тат. Ходяшева. Ф.Х.Валеев относит его к узорам 5-го комплекса (Валеев, 1969. С. 137). Этот мотив в эпитафиях Казанского ханства является наиболее поздним.

Памятники шестого типа включают в себя эпитафии из Ст. Менгеря, Ст. Узюмя (NN1,2), Нижних Метески, Кодрякова, Малые Атни, четыре памятника из Арского района. В основном они относятся ко второй половине XVI - первой половине XVII вв. Размеры надгробий таковы: толщина 12-23 см, ширина 50-60см, длина 125-160см, то есть намечается некоторое уменьшение толщины камней, хотя в остальном они существенно не отличаются от надгробий Казанского ханства. Верхняя

116 часть эпитафий килевидная или стрельчатая, в тимпане растительный орнамент, характерный для памятников Казанского ханства. Бордюр представляет растительный орнамент типа виноградной лозы, но с очень крутыми изгибами стебля и значительно уменьшенный за счет включения в композицию крестообразной розетки. Заключенный в овальную рамочку, этот мотив повторяется на бордюре каждой стороны памятника от 3-х до 6 раз. Г.В.Юсупов отмечает близкие аналоги такому сюжету на архитектурных памятниках Средней Азии. Единичные памятники этого типа продолжали свое существование в конце XVII и даже в начале XVIII века. Например: Максабаш 1080 г.х./1669/70 г., Нижн. Ура 1099 г.х. 1687/88 г., Нурлаты 1122 г.х.1712/13 г..

Оформление боковых частей памятников XV - I половины XVUbb. простое; у первого и второго типов надписи или орнамент по бокам отсутствуют. Некоторые памятники 3-го типа имеют надписи на боковых частях; у эпитафий 4'- 6-го типов боковые надписи расположены в одну или в две строки и заключены в прямоугольные или остроконечные рамки. На некоторых памятниках встречается в сочетании с надписью мотив побега с очень крупными изгибами стебля (надгробие из Арского района).

На обороте большинства надгробий 4-6-го типов имеется надпись -штамп лица, установившего данное надгробие, или прекрасно выполненный орнамент геральдического и цветочного характера (приложение 5-13). Часто рельефная надпись клейма помещается в разделенном горизонтально пополам круге, вписанном в ромб, который, в свою очередь, вписан в резной прямоугольник; все пространство вне круга заполнено резным стилизованным растительным орнаментом. Иногда центральную часть круга занимает полоска надписи. Последняя более характерна для эпитафий 6-го типа, хотя встречаются и на камнях 4-5-го типов. Редко, подобный штамп имеется и на татарских памятниках XVIII -XIX вв.

Рисунки обратной стороны, имеющиеся лишь на немногих надгробиях из сел Большой Сулабаш, Чирши, Ташли-Ковали, Ст. Менгеры и другие, отличаются своей неповторимостью Орнаментация плиты из Средней Аты где шестилепестковая розетка вписана в круг, помещенный в квадрате, близка орнаменту булгарского надгробия из Тат. Азелей.

Как было указано выше, почерк надписей эпиграфических памятников 1-3-го типов близок к почерку булгарских эпитафий. Простой врезанный почерк с некоторыми элементами насха и сульса, характерный для памятников 1- 3-го типов, отмечен на многих булгарских эпитафиях Восточного, Кирменско-Джукетауского округов и на позднебулгарских эпитафиях из Ямашурмы и Б.Нырсы. Тяжелый крупный сульс эпитафий 3-го типа (Иски-Казань, Тат. Ходяшево и др.) также имеют аналоги среди надписей надгробий из города Болгара, Тат. Шапкино и других мест Болгарского и Кирменско-Джукетауского округов.

Тексты надгробий I половины XVI века (4-5-е типы) написаны не строго выдержанным стилем какого-либо одного почерка. Изменение в почерке, по мнению Г.В.Юсупова, связано с общей эволюцией арабского письма в мусульманских странах в XII-XV вв. и поздним его отражением в пределах далекого Среднего Поволжья (Юсупов, 1960. С. 152).

Тексты эпиграфических памятников XV - I половины XVII вв. Казанского округа всех типов композиционно близки друг другу и несколько отличаются от текста золотоордынских памятников. Они в основном, состоят из пяти компонентов расположенных в следующей последовательности: 1) кораническая формула; 2) слова, связанные с календарем; 3) имя и титулы погребенного; 4) словосочетание, обозначающее понятие смерти; 5) благожелательная формула (приложение

4).

1. Кораническая формула. Для надписей 1-го типа камней характерны часто встречающиеся на булгарских эпитафиях формулы «Каждая душа

вкусит смерть» и «Именем бога, милостивого, милосердного», для надписей камней 2-го и 3 -го типов - «Он живой, который не умирает». Интересен тот факт, что формула «Он живой, который не умирает» во 2-м и 3-м типах передается в перефразированной форме.

Подобная перефразировка, как мы отмечали выше, характерна для булгарских эпитафий Кирменско - Джукетауского округа. На надгробиях XVI века в связи с заполнением тимпана растительным орнаментом кораническая формула открывает основной текст эпитафии. Выше отмеченные формулы уступают место другим изречениям из Корана. Например: «Не знает душа, в какой земле она умрет»; «Каждая душа вкусит смерть. Мир есть пашня конечной жизни»; «Все, что на ней (на земле) - бренно и останется (лишь) лицо господи твоего, обладателя величия и почтения»; «Мир есть час, так используй его в благочестивых делах». Каждое изречение начинается со слов «Сказал Аллах». В зависимости от размера эпитафии данная группа занимает от трех до шести строк текста.

Вероятно, подобные изречения были широко распространены и не только на эпитафиях. Например, изречение «Мир есть час, так используй его в благочестивых делах» приводится на монетах Болгара, чеканенных от имени Ан-Насира и ли-дин Аллаха в сороковые годы XIII века (Янина, 1954. №2).

2. Слова, связанные с календарем. Как правило, приводятся год, месяц, дни месяца в некоторых случаях, как пережиток, дни недели (Б. Нырсы N3). Появление даты на втором месте после коранической формулы является новым признаком, что характерно и для памятников более позднего времени. На булгарских эпитафиях датой обычно завершается текст, только за редким исключением (Нижние Яки N1) дата приводится в середине эпитафии.

3. Имя, титулы погребенного. В эпитафиях Казанского ханства данная группа очень краткая. Необходимо отметить отсутствие

генеалогии, столь характерной для булгарских памятников. Даже на эпитафиях султанов, беков и религиозных деятелей приводится лишь имя отца. В эпитафиях XVI века третья часть текста идет со связующим словом

«КИМ».

4. Словосочетание, выражающее понятие смерти. Для памятников XV века, первой половины XVI века характерно выражение «Из мира бренного в мир вечности переселился». Данное выражение мы встречаем и на эпитафиях булгарского периода. В тексте 6-го типа надгробий встречаются слова «умер» или выражение «погиб от рук неверного».

5. Как правило, четвертая часть текста завершает эпитафию, однако, в текстах 1-го, 2-го, частично 3-го типа, как пережиток, встречается благожелательная формула. Некоторые изменения в структуре текста наблюдаются в шестом типе, где в надгробиях первые 3-4-е строки текста занимает кораническая формула. Вторая текстологическая группа - дата -выражена, как правило, годом и месяцем. Число месяца и дни недели не указываются. Лишь в некоторых случаях дата выражена более конкретно: начало, середина или конец месяца. Характерной особенностью памятников этого типа является выражение даты в форме «тарих мен ел узып...» - «по прошествии тысячи... лет».

Необходимо также отметить исчезновение в надписях надгробий 6-го типа связующего слова «ким» и четвертого компонента, выражающего понятие смерти, хотя на памятнике конца XVI века из Ст. Менгеры этот компонент присутствует.

Структура текста эпитафий XV - I половины XVII вв. всех типов построена по тюркоязычной конструкции. Лишь эпитафия 1543 г. из ст. Менгер отличается наличием слов, связанных с обрядом захоронения, выраженных на арабском языке - «Это лучезарная могила». Памятники этого периода отличаются большим количеством коранических изречений. В силу этого отпадают третий и четвертый компоненты текста булгарских эпитафий, т.е. слова, связанные с обрядом захоронения, и

благожелательная формула в середине текста, хотя последнее еще продолжает сохраняться в первом типе надгробий. Значительные изменения происходят в третьей части - сокращаются или полностью выпадают титулы, эпитеты и многоколенные родословия погребенного. Эпитафии XV - XVI вв. состоят обычно из имени отца и сына, отца и дочери или жены и мужа. Как исключение можно указать на архаичного типа эпитафию из Нижн. Верески, где наряду с мужем упомянут и отец погребенной. В булгарских же эпитафиях эта часть текста, как мы отмечали выше, занимает исключительно важное положение - нередко приводится родословная до седьмого - девятого поколений с разнообразными эпитетами и титулами.

Дата памятника за счет отсутствия дней недели, в некоторых случаях -месяца выражена короче, чем на булгарских эпитафиях.

Сокращение структурных компонентов в тексте и в силу этого исторической информации в какой-то мере компенсируется богатым, пышным орнаментом лицевой стороны и обязательным оформлением боковых частей и обратной стороны камня. Забегая вперед, заметим, что текст оборотной стороны можно рассматривать как продолжение текста лицевой стороны.

Текст боковых частей, как правило, состоит из коранических изречений: «мир есть час, и используй его в богоугодных делах», «мир есть пашня конечной жизни» и др., которые в обязательном порядке начинаются словами: «Сказал пророк - да будет мир над ним». Они встречаются и на лицевой стороне камня. На многих камнях вырезано изречение на арабском и татарском языках, часто встречаемое на булгарских эпитафиях - «Вижу мир развалиной по существу, не останется он продолжительно в покое». Вероятно, вырезались и другие надписи. Например, на ранней эпитафии из Тат. Азелей мы читаем арабскую формулу «Смерть есть врата и все люди войдут в них».

На обороте большинства камней 4-6-го типов имеется трафаретная надпись о том, кем поставлен этот памятник. Например: «Ээтот памятник мать (его) Даулат-султан воздвигла» (Мамдель), «Этот памятник родительница (его) Куркли-бика воздвигла» (Старые Менгеры) и другие. Следовательно, надпись на обороте в какой-то мере дополняет текст на лицевой стороне. Правда, имеются и особенности в этих дополнениях. Так, слово «лауха» - плита, намогильный памятник, соответствующее третьей части текста булгарских эпитафий, здесь выражено в ином контексте. Термины родства - «родительница», «мать», «отец», «супруг», титулы и слова титулатурного характера - «бика», «султан», «йучунь» и другие также дополняют третью текстовую часть лицевой стороны.

§2 Касимовский округ

В городе Касимове Рязанской области, в бывшем центре Касимовского опричного княжества, обнаружены эпиграфические памятники, по оформлению и по структуре текста близкие казанским. Все они - около 50 памятников - происходят из Старопосадского кладбища и мавзолея Шах - Али города Касимова. Памятники представляют собой тщательно обработанную плоскую плиту с килевидной, стрельчатой или остроконечной вехней частью с аркой и плечиками. В тимпане арки расположен хорошо известный по казанским памятникам пышный мотив, состоящий из сплетений растительных форм или кораническая формула. Ниже тимпана расположена вторая арка из волнистых линий, где размещена заглавная формула. Свободное от арки пространство орнаментировано растительным мотивом. Встречается орнамент более упрощенного типа, дополненный небольшими розетками.

На обороте большинства эпитафий имеется штамп-надпись лица, установившего памятник, прямоугольной формы с овальной аркой из волнистых линий, где обычно располагается упрощенный мотив орнамента лицевой стороны и надпись.

Почерк эпитафий - простой рельефный, между строками текста имеются рельефные полосы. Тексты эпитафий занимают 8-9-и строк, как правило, шесть - семь из них состоят из аятов и хадисов Корана. Таким образом, эпитафии из Касимова аналогичны казанским (5-й и 6-й типы), поэтому мы относим их к татарским эпиграфическим памятникам XV - I половины XVII вв. и выделяем как один из его локальных вариантов. В других местах бывшего Касимовского княжества надгробные памятники не обнаружены. Показательно, что эпиграфические памятники Касимова появляются во время правления Шах-Али, то есть, в первой половине XVI в. Они продолжают существовать до середины XVII в. По своему оформлению и структуре текста среди них мы выделяем 2 типа: первый тип - памятники со стрельчатой верхней частью, треугольной аркой с формулой «Он живой, который не умирает, все живущее умрет»; второй тип - памятники с килевиднои верхней частью, стрельчатой аркой, под которой орнамент с пышным растительным мотивом.

Первый тип эпитафий более ранний, в основном они относятся к 60-70-м гг. XVI столетия, а второй тип продолжает свое существование вплоть до середины XVII в.; последний датированный памятник 2-го типа относится к 1062 г.х.

По своему оформлению касимовские памятники отличаются от казанских наличием двух арок на лицевой стороне. Верхняя стрельчатая арка заполнена орнаментом, как и у казанских памятников, нижняя волнообразная - одной из коранических формул. Штамп-надпись на обороте врезана в прямоугольнике на всю ширину памятника в несколько строк, который завершается небольшой волнистой аркой, заполненной растительным орнаментом.

В структуре текста касимовских памятников мы находим те же самые лексические части, что и в текстах надгробий Казанского округа. Причем в текстах более ранних памятников, относящихся к 60-70-м гг. XVI столетия, среди коранических формул все еще встречаются формулы

«Он живой, который...» и «Каждая душа вкусит смерть...». Характерно наличие в начале текста связующего слова «ким», словосочетания «из мира тленного в мир вечности переселился», а также другие особенности, столь характерные для текстов памятников Казанского округа.

Отличительной чертой касимовских памятников является употребление большого количества коранических формул. Кроме 26-го и 27-го стихов V суры, 57-го стиха XXIX суры, 34 -го стиха XXXI суры, 60-го стиха XXV суры Корана, часто встречаемых и на надгробиях Казанского округа. Касимовские надгробия с 80-х годов XVI столетия и до середины XVII в. начинаются, как правило, с формулы «перед богом Исус тоже что Адам; Адама он создал из праха, потом сказал ему «будь, и тот был» (стих 52, сура III). Показательно, что все суры приводятся без сокращений.

В тексте эпитафий на втором месте идет дата памятника. Чаще всего дата отмечается годом, месяцем и днем, однако этот компонент по сравнению с текстом казанских надгробий имеет большое разнообразие. На памятниках 1055 г.х. 1643/44 г., 1060 г.х. 1649/50 г., 1061/1650 г. дата приведена циклическим годом тюркского летоисчисления - год курицы, год зайца. На некоторых памятниках отмечаются дни недели — «чершенбэ», (среда), «шимбэ» (суббота), «душенбэ кичесе» (воскресенье) и другие, что зафиксировано и в текстах надгробий Казанского округа.

Третья лексическая часть эпитафии характеризуется обилием титулов, терминов родства, однако без родословных. На женских эпитафиях в обязательном порядке приводится имя мужа, на девичьих - имя отца.

Разнообразна по своему составу четвертая часть текста, выражающая понятие смерти. Всего встречено семь различных вариантов, в том числе и вариант «Из мира тленного в мир вечности переселился». Этот компонент обычно завершает эпитафию, только у некоторых имеется заключение в форме благочестивого изречения «Да помилует праведный бог».

На многих камнях по боковым сторонам имеются следы надписи. На одном из камней 1019 г.х. 1610/11г. вырезано известное нам по памятникам 13-14-го вв., двустишие на татарском и арабском языках: «Вижу мир развалиной по существу, не останется он продолжительно в покое». Надпись помещена в рамку, а фразы разделены между собой розетками.

На оборотной стороне памятников имеется надпись - штамп, однако на более поздних эпитафиях надпись о сооружении памятника переходит на лицевую сторону. Такое явление мы видим и на памятниках Казанского округа.

Текст надписи - штампа несколько видоизмененной формы повторяет текст казанских надгробий. Например, на памятнике Шах-Али вырезано «эту плиту йучунь Махи - султан ханака для деда своего Шах - Али хана велела воздвигнуть». Как видим, текст надписи - штампа касимовских памятников отличается более точным употреблением глагола; не «воздвигла», а «велела воздвигнуть», с указанием лица, для которого поставлена эпитафия.

Эпиграфические памятники Касимова по своему оформлению и структуре текста очень близки к памятникам 5-го и 6-го типов Казанского округа. Пятый тип эпитафии Казанского округа, по отношению к касимовским, является более ранним и в силу этого, очевидно, служил эталоном эпитафиям второй половины XVI - первой половины XVII вв. Казани и Касимова. Поэтому среди памятников Казанского округа мы вправе искать более точные аналоги надгробий Касимова, то есть с двойными арками на лицевой стороне. Фрагмент одного такого памятника из Заказанья хранится в ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова Академии Наук Татарстана. Его размеры 18x49x66, на боковых частях известное двустишие на арабском и татарском языках. «Вижу мир...» на обороте штамп-надпись образца казанских эпитафий. На лицевой стороне две арки, заполненные пышным мотивом и коранической формулой; надпись не

сохранилась. Надгробие этого типа является связующим звеном между казанским и касимовским памятниками.