Служба иконе Божией Матери «Всех скорбящих Радость»

Примером может служить последование иконе Божией Матери «Всех скорбящих Радость», явление которой имело место в 1688 году, до начала Синодального периода Русской Церкви. Создание последования приписывается епископу Димитрию[yy].

Наиболее интересными и оригинальными представляются каноны, составленные Преосвященным, которые – почти сплошь молитва о помощи, об избавлении от нужд и печалей, от скорбей тела и души.

И здесь – те строки, которые являются новыми, неожиданными, необычными для прежних, более ранних песнопений: Ты... ecи упование и покров ми, жизнь и свет сердцу моему, Богородице, и утверждение [1018], – читаем мы в первом каноне песни 6-й, а ниже останавливаемся перед определением, насколько радостным, настолько и необычным: Радуйся, Марие, великое всея твари чудо; радуйся, Дщи убо Давидова, Господня же Мати; радуйся, пение Гавриилово [1019]. Близки к этому и такие вопияния к Божией Матери: На Тя возложих, Владычице, сердце, и душу и тело [1020].

Центром становится жизнь внутренняя, духовная; речь идет о сердце человеческом, о том, что сокровенно в нем, о том, чем это сердце может спастись. Находится и соответствующий новый язык, уходящий от условностей и архаизмов языка более ранних русских песнописцев.

Оба канона преосвященного Димитрия полны горестных молений об избавлении от скорбей и печалей, полны надежд и глубоких упований на получение радости. И радость эта совершается: вечером – безысходная печаль, а наутро – радость, выход из скорби, которой не виделось конца (см.: Пс. 29, 6). Так свидетельствует об этом песнотворец: Водворихомся в вечер в плачи печалей и чаянии злых, но... обретохом радость заутра: Ты бо спасла ecи нас [1021].

Учение о воплощении Христовом дается преосвященным Димитрием преимущественно во втором каноне под знаком Архангелова благовестия: Приими от нас, раб Твоих, целование Архангелово: радуйся, Радость рождшая миру; радуйся, стамно, из Неяже манна Небесная всем верным даровася [1022]. Так по-новому выражает преосвященный Димитрий учение о воплощении: это – рождение Радости.

В другом месте эта тайна выражается так: Яко Гавриил Деве... и мы вопием благоговейно: воистинну украшена ecи, Чистая, рождшая Радость; радуйся, Благословенная [1023].

В канонах автор находит и такие образы в выражении того же спасительного догмата: Палата Царя Славы и огнезрачный была ecи Престол, Дево, Херувим превышши и Серафим: темже Тя всякое дыхание славит, яко Матерь Зиждителя [1024].

В труде этом, таким образом, отчетливо видится наступление нового периода в русском песнотворчестве: оно находит выражение, более близкое к стилистике русского литературного языка, и образы, которые начинают употреблять песнотворцы, направлены больше не ко внешним, но ко внутренним состояниям души человеческой, то есть, иными словами, подтверждается приведенная выше мысль протоиерея Ростислава Лозинского о возрождении глубокого понимания духовной жизни в литургическом творчестве описываемого периода. Мы видим, что и богословские размышления подчинены тому же светлому поиску жизни внутреннего человека во Христе, почему самый акт вочеловечения Бога трактуется как рождение Радости.