Принцип демократического централизма (ПДЦ)

С отношениями собственности, материальными интересами, ма­териальной заинтересованностью и творческой активностью лю­дей тесно связана степень самостоятельности, степень свободы творческой деятельности людей в коллективе, регулирующиеся принципами демократического централизма (ПДЦ).

Эти принципы не есть что-то найденное и изобретенное лишь коммунистической партией и социализмом в новейшее время. КПСС под этим лозунгом осуществляла жесткое централизован­ное руко- водство, обманывая тем самым народ и дискредитируя сам этот принцип. Отношения людей в любом коллективе, пусть то первобытная община, рыболовецкая артель или тракторный завод, строятся на этих принципах вынужденно.

Любой коллектив имеет какие-то общие интересы, цели, выра­зителем которых может быть только их центральный орган, пусть даже неформальный, пусть даже совмещающий в себе интересы всего коллектива и одного из его членов (например один из рыба­ков рыболовецкой артели, осуществляющий функции общего ру­ководства артелью). Это объясняется тем, что без кооперации, пусть самой примитивной, без общих целей, а потому и без цент­ральных органов управления и прежде всего координации простая совокупность людей не может быть подлинным коллективом, а - лишь совокупностью случайных попутчиков в трамвае жизни. А подлинный коллектив более производителен. И своим трудом реализует как личные интересы каждого, так и общие интересы всех.

Трудовая деятельность каждого человека есть конкретная дея­тельность отдельного производителя. И именно этот конкретный производитель лучше других людей знает выполняемое им дело, потому что, согласно марксистско-ленинской теории отражения, наи­более правильное отражение мышлением каких-либо объектов или процессов возможно только в практике, при участии человека в этих процессах, тем более - в контролировании и воспроизводстве их.

Другими словами, только в процессе производства у человека формируется наиболее правильное понимание тех производствен­ных процессов, которые совершаются перед ним, перед его глаза­ми. Это вполне очевидная истина. Поэтому если человек где-то ошибается в своих действиях, то эта ошибка им осознается, после чего он исправляет свои действия согласно объективной необхо­димости и поставленной цели. Вот почему именно этот человек или коллектив, который выполняет данную работу, и может пра­вильно, лучше

других регулировать осуществляемые им производ­ственные процессы.

Поэтому этому коллективу или человеку нужна определенная свобода действий, свобода творчества и ответственности, нуж­на относительная самостоятельность в их действиях.

Но почему только относительная самостоятельность? Почему не полная свобода действий? Ведь, как мы видели (с. 137-139), матери- альная заинтересованность и отношения собственности, а значит, и трудовая деятельность людей могут максимально реали­зоваться и гармонично развиваться только в условиях максималь­ной свободы всякого субъекта?

Во-первых, абсолютной свободы не бывает (см. с. 103-104), да и материальные интересы различных собственников противоре­чивы, как мы только что видели (с. 138-140), что являются источ­ником борьбы сотрудничающих людей.

А во-вторых, в условиях кооперации (самой ли примитивной в хозяйстве рабовладельца, малой ли на отдельном предприя­тии, большой ли в масштабах страны), а значит, в условиях пла­номерного производства необходима определенная согласован­ность в производственной деятельности всех производственных звеньев, в конечном итоге - каждого человека, а значит, необхо­димо определенное ограничение тех действий людей, которые вредны соответствующему коллективу.

Конкретные производители, как отдельные звенья большого про­изводственного коллектива, не в состоянии полноценно понять бо­лее масштабную картину производства, тем более в масштабах всей страны, чем ту, которая свершается перед их глазами. Поэтому для координации их действий нужны центральные органы. Это надсмот- рщик за рабами, бригадир, директор, плановые органы, в итоге - правительство.

Каждый из этих центральных органов может эффективно регу­лировать действия подчиненных. Причем лучше них никто это не сможет сделать - ни вышестоящие, ни нижестоящие руководите­ли или подчиненные, т.к. это именно их, этих центральных органов конкретное дело.

Регулирование центральными органами действий нижестоящих производственных единиц или индивидов означает и предъявление к ним определенных требований со стороны вышестоящих (указа­ния, приказы, заказы, договора...), т.е. установление определенных заданий исполнителям и создание определенных условий для вы­

полнения этих заданий - создание определенных положительных и отрицательных факторов действий на исполнителей, детермини­рующих их деятельность в нужном для руководителей (следова­тельно, для коллектива в целом) направлении. Таким образом, це­ли и задачи коллектива исполнителей становятся целями и задача­ми руководителей, и наоборот, поскольку своей деятельностью руководители в идеале прежде всего выражают интересы руково­димого ими коллектива.

Вот так центральные органы некоей целостности производите­лей осуществляют планомерную деятельность*, т.е. осознанное

 

*Не затихают еще споры и о планомерности. Что это такое? Ведь осново­положники научного материализма давно дали определение планомерности. Об этом косвенно говорится в «Принципах коммунизма»: планомерность есть ведение производства по твердому общему плану (М арке К., Эн­гельс Ф. Соч., т. 4, с. 329-330); в «Анти-Дюринге»: «Анархия внутри общественного производства заменяется планомерной, сознательной органи­зацией» (там же, т. 20, с. 294); у В.И. Ленина: «Постоянная, сознательно поддерживаемая пропорциональность, действительно означала бы планомер­ность...» (т. 3, с. 620). И этого достаточно, хотя есть и другие цитаты. Обоб­щив эти цитаты, можно сказать, что планомерность - это практическая дея­тельность хозяйствующих субъектов по поддержанию пропорциональности развивающегося производства. Этим в концентрированном виде сказано все, вплоть до отражения производственными звеньями протекающих перед нами производственных процессов. Говорить же об отношениях планомерности или что планомерность есть отношение - значит, говорить чепуху. Это дея­тельность. В процессе этой деятельности существуют только отношения под­чиненный - руководитель, руководитель - руководитель, подчиненный - подчиненный, человек - бессознательные объекты и процессы. Другие отно­шения имеют и другие плюсы или стороны. Но если на уровне руководите­лей производства планомерность осуществляется в рамках демократического централизма, то на низшем уровне, т.е. на уровне рабочего, об этих принци­пах нет смысла говорить, т.к. здесь нет управления людьми: ведь только там, где есть управление людьми, имеет смысл говорить о централизованном под­чинении и об относительной самостоятельности подчиненных, которых у рабо­чего нет. 142 Рабочий не организационно, а просто технически поддерживает пропорциональность регулируемых им процессов производства. Поэтому ПДЦ распространяется только на организационную деятельность, причем лишь в пределах коллектива, объединенного единой целостной системой средств производства (завод, фабрика).

поддержание пропорционального развития производства этой це­лостности.

И для более всестороннего понимания этих общественных про­цес- сов следует заметить, что поскольку каждый исполнитель ис­пользует находящиеся в его распоряжении средства производства по своему усмотрению и в своих интересах, постольку он являет­ся действитель- ным собственником этих средств производства (не­зависимо от того, кто является их юридическим собственником). А поскольку эти средства производства одновременно используются и в интересах всего коллектива, которые выражает руководитель, то частично объект собственности каждого исполнителя принадле­жит и всему коллективу.

Таким образом, всякая целостность производителей, являясь кооперацией частичных производителей, продуктом которой есть товар или сумма товаров, представляет собой совокупность дейст­вительных собственников-исполнителей, являющихся вместе с вы­разителем своих коллективных интересов (руководителем) к тому же и коллективными собственниками своих средств производства и продуктов труда. И если кто-либо из членов этого коллектива ис­пользует указанные объекты собственности в своих личных целях в большей или значительно большей степени, чем другие (а боль­ше всего такими возможностями обладают руководители, по­скольку именно они исполняют властные функции коллектива), то они в большей или значительно большей степени являются дейст­вительны- ми собственниками этих объектов собственности, чем другие члены этого трудового коллектива.

Вот таким образом трудовая деятельность каждого члена про­изводственного коллектива связана с отношениями собственно­сти, существующими внутри и вне этого коллектива, наибольшее влияние на которые (на отношения собственности) оказывают ру­ководители, призванные осуществлять планомерность.

Но пропорциональность развивающейся производственной (хозяйственной) единицы и пропорциональность развивающегося всего народного хозяйства не одно и тоже: если на отдельном

предприятии регулирование происходит планомерно, то в эконо­мике страны определенная пропорциональность всех частей эко­номики складывается на основе товарного обмена между различ­ного вида собственниками. Приоритетные же направления, исходя из интересов всего общества, стимулируются экономическими ме­тодами, а то и прямо финансируются государством.

Так, например, отдельные хозяйствующие субъекты при капита­лизме (собственники заводов, фабрик...) не абсолютно свободны в своей производственной цели, а находят ее под воздействием рын­ка, спроса (=не вполне определенного общественного заказа), поэ­тому пропорциональность капиталистического производства в мас­штабах страны поддерживается стихийно, хотя на каждом отдельном предприятии это осуществляется планомерно (с.97)*. В централизованной же экономике, как мы знаем, эта пропорцио­нальность поддерживается осознанно (хотя это сознание очень неа­декватно потребностям общества) с помощью общенародных цент­ральных органов в масштабах всей страны. То есть центральные ор­ганы по отношению к нижестоящим коллективам и отдельным лю­дям проводят планомерную деятельность.

Таким образом, деятельность людей любого производственно­го коллектива (а не трамвайных попутчиков) может осуществлять­ся только в рамках ПДЦ, где свобода действий подчиненных явля­ется проявлением демократических принципов их деятельности, проявлением их относительной свободы, а выполнение ими зада­ний приказов, заказов, договоров и т.п. центральных органов озна­чает централистские принципы.

Нарушение ПДЦ в экономике, как мы знаем, всегда отрица­тельно сказывалось на результатах. Так, например, когда цент­ральные органы сельского хозяйства (основную часть функций ко­торых часто брали на себя партийные органы) сильно урезают свободу подчиненных им коллективов, беря на себя полномочия управлять колхозами и совхозами (но отказываясь отвечать за по­следствия этого руководства) вплоть до того, что обязывают их осуществлять посадку или уборку в такие-то сроки или выращи­вать такие-то культуры, не зная в достаточной степени ни конк­ретных условий производства на селе (снег, засуха, состояние по­ля...), ни платежеспособного спроса

*Пока это еще довольно поверхностное понимание процессов поддер­жания пропорционального развития производства. Более всесторонне и адекватно мы поймем это в разделе «Дальнейшее развитие общества».

 

населения, то это приводит к большим потерям урожаев на всех стадиях производственного цикла - как на стадии собственно производства, так и на стадии хранения и перевозок, да и при реализации продукции. Но это лишь одна сторона негативных последствий чрезмерной централи­зации в руководстве производством.

Другая сторона - это необходимость общественно неоправдан­ного количества людей в центральных органах, что снижает произ­водительность общественного труда, эффективность общественно­го производства.

Это значит, что центральные органы никогда не должны брать на себя функции нижестоящих производственных звеньев.

Но это также означает, что планомерность никогда не исключа­ет элемента стихийности в развитии общественного производства, поскольку исключает абсолютную централизацию, следовательно, предполагает стихийность. Одно без другого не существует, как не может существовать осознание без неосознания, и наоборот. Это значит, что во всякой экономике присутствует и элемент планомер-

ности, и элемент стихийности. Никакая экономика не может быть избавлена ни от того, ни от другого элемента. И для всякой экономики важно, чтобы эти антиподы гармонично в ней сочета­лись, гармонично дополняли друг друга.

Поэтому талант и искусство центральных органов состоят в том, чтобы, осознав эту истину, практически централизованно ре­гулировать только то, что им под силу, и то, что необходимо регу­лировать непосредственно. Остальное, пониже, будет регулиро­ваться опосредованно, «само», причем тоже планомерно на своем уровне (развитие отдельного кооператива например).

Эта истина должна стать одним из главных принципов руководства экономикой страны, причем лучше в виде юридического закона. Но так как это связано с отношениями собственности и товарно-денежными от­ношениями, то окончательно мы эту истину сможем понять только после всестороннего изучения особенностей социалистической экономики.

Конечно, самостоятельность производственных единиц можно и прилично ограничить, жестко регламентировать их действия цен­тральными органами, т.е. передать полномочия в принятии некото­рых решений на конкретном производстве центральным органам, если в этом есть необходимость. Но это надо делать только в том случае, когда это технически и экономически оправданно, когда 145

есть уверенность, что руководитель знает конкретное дело подчи­ненного лучше самого этого подчиненного (индивида или коллек­тива), т.е. когда конкретное дело подчиненного во всем его богат­стве явлений и сущностей правильно отражается центральным органом, руководителем лучше, чем самим подчиненным.

Но тогда отпадает необходимость в деятельности подчиненного как субъекта по поддержанию пропорциональности управляемых им производственных процессов, отпадает необходимость в его творчес- кой активности аналогично примеру управления рабом. Эту функцию по поддержанию пропорциональности, про­являя творческую активность, осуществляет уже вышестоящий орган. А подчиненный становится фактически простым винтиком производственного механизма, живым автоматом без свободы действий, без права и необходимости проявлять творческую ак­тивность. И его свобода, выражаясь языком математики, равна единице: можно действовать или «двигаться» только в одном на­правлении - в том, в каком и как указано свыше.

Это значит, что появилась настоятельная необходимость заме­нить подчиненного каким-то автоматом, механизмом или вычисли­тельной машиной и т.п. По их внедрении поддержание пропорци­ональности продолжает осуществлять взявший до того на себя эти функции центральный орган.

Теперь должно быть понятно, что планомерность не может осуществляться вне ПДЦ, вне относительной самостоятельности подчиненных людей и коллективов, потому что:

1) без централизованного руководства ясно само собой;

2) без демократизма* (сплошной централизм): во-первых, цент­ральные органы не могут знать конкретное дело подчиненных так полноценно и адекватно, как сами подчиненные, а потому не могут не допустить ошибок; во-вторых, если функция поддержания про­порциональности переходит на более высокий уровень управле­ния производственными процессами, а подчиненный этой функции лишается, то это значит, что он лишается права творческой актив­ности, проявления своей субъективности, становится живым авто­матом. И если этого подчиненного не заменить каким-либо меха­низмом, то он может в своих действиях допустить ошибку (он ведь не автомат), исказить действия руководителя, подорвав этим пропорциональность производственных процессов.

Поэтому те, кто под полной планомерностью подразумевают сплошной централизм, не учитывают (игнорируют) роль сознания

* То есть без определенных свобод и самостоятельности. 146

участвующих в производстве людей - как руководителей, так и подчиненных, не понимая того, хотят подчиненных превра­тить в живые автоматы, а руководителей - загрузить не совсем понятными и ненужными им делами, т.е. не понимают причин су­ществования ПДЦ и прежде всего необходимости относительной самостоятельности подчиненных.

ПДЦ воплощен даже во взаимодействии рабочего с мастером. Централизм здесь выражен в том, что рабочий выполняет данное ему задание, а демократизм - в том, что рабочий сам знает, как ему это задание выполнить (как держать молоток, как произво­дить удары и т.п.). Это уже не дело мастера. По этой же причине невозможно до конца правильно руководить действиями дивизии, полка из Ставки Верховного Главнокомандующего. Надо ставить перед дивизией, полком боевую задачу, а осуществлять руковод­ство их действиями будут непосредственные командиры, согласо­вывая свои действия с соседями и вышестоящим командованием.

Но, тем не менее, хотя планомерное начало всегда предполагает наличие стихийного, а централизм - относительную самостоя­тель- ность, поскольку осуществляется в процессе управления лю­дей людьми, с историческим развитием общества планомерное на­чало и централизм постоянно вытесняют стихийное и относитель­ную самостоятельность, как бы вырастая из последних. То есть в процессе исторического развития производства планомерность и централизм постоянно стремятся заменить относительную само­стоятельность подчиненных с их демократизмом «подчиненно­стью» неживых промышленных аппаратов, механизмов и других технических устройств. Благодаря такой замене людей техниче­скими средствами производство растет и экстенсивно люди переходят работать во вновь возникающие или расширяющиеся сфе­ры производства.

Таким образом, мы видим, что из подчиненного, живого челове­ка, делать винтик не только невозможно (разве что в будущем ме­дицин- скими методами. Но тогда это будет просто рабочий скот, если будет, конечно), потому что невозможно совсем лишить его творческой активности, мышления (а подорвать творческую актив­ность и материальную заинтересованность жестким централизмом - это в два счета), да это невыгодно и экономически, поскольку жест­кий централизм невозможен без разбухания управленческого ап­парата, и невозможен без понижения производительности труда исполнителей вследствие подрыва их творческой активности и ма­териальной заинтересованности. 147

Причем неважно, насильственными ли мерами осуществляется жесткий централизм; (как во взаимоотношениях раба и господина или в условиях сталинизма), добровольно ли исполнители переда­ют часть своих прав решать за себя добровольно избранному ру­ководителю, важен сам факт передачи более высокому звену уп­равления функций исполнителей, их права принимать решения и нести за это ответственность, что есть право действителыилх соб­ственников по использованию средств производства, в чем испол­нители (в праве принимать решения и нести за это ответственность в процессе производства) материально заинтересованы.

То есть неважно, насильственными или добровольными спосо­бами передаются функции действительных собственников полити­кой жесткого централизма наверх (= лишение собственников сво­боды; = уничтожение их как собственников), важно то, что ре­зультатами этого противоестественного отделения функций дейст­вительных собственников от них самих являются творческая апа­тия производителей, отсутствие у них материальной заинтересо­ванности в своей производственной деятельности.

Вот вкратце и вся суть ПДЦ. Более всесторонне его роль в про­изводстве, связь с отношениями собственности, материальной за­интересованностью и социальной активностью мы увидим дальше, в разделе «Дальнейшее развитие общества».

Товар и стоимость

Товар

Чаще всего, надо заметить, товаром является продукт человече­ского труда. Из философской части моей работы, из раздела об общем, конкретном и единичном (с. 39-51), должно быть понят­но, что труда как такового, абстрактного труда, объективно-ре­ально не существует, а потому он не может быть и объективно-ре­альной причиной существования товара. Объективно-реально существуют лишь конкретные виды труда как конкретные (совокупность духовных и материальных) процес­сы, чем-то похожие, а чем-то и отличающиеся друг от друга. Их результатом есть продукт труда, т.е. следствие вот такого взаимодействия человека со средствами производства и предмета­ми труда.

К Маркс писал, что труд - это «целесообразная деятельность для создания потребительных стоимостей»¹⁷⁴. И целесообраз­ность этого процесса состоит в том, что субъект предвидит ре­зультат матери- ального процесса своего взаимодействия с окружающими материаль- ными объектами и заинтересован в нем. Конечно, предвидит только

тот результат, который является его целью, т.е. предвидит потреби- тельную стоимость. А возникнове­ние предвидения и материальный процесс его осуществления не есть овеществление, тем более абстрактного труда.

Других следствий своего материального взаимодействия с ок­ружа- ющей средой человек может и не замечать, не осознавать, а потому и не предвидеть, т.к. они не являются его целью. Это я го­ворю об изменениях окружающей среды, качественном преобра­зовании самого человека, отходах производства. Хотя все это тоже яв­ляется следствием или продуктом человеческого труда.

Полезной потребительной стоимостью вследствие труда людей чаще всего бывают материальные объекты или процессы, но все более высокое общественное развитие означает количественный и качественный рост и идеальных продуктов труда. Это игра актера, произведения искусства, научные труды и т.п.

Потребляя эти продукты, человек взаимодействует с природой и обществом и воспроизводит себя как частичку общества и при­роды.

Потребление людьми продуктов труда или природы предпола­гает, с одной стороны, наличие у людей потребностей в них, а с другой - способность продукта к удовлетворению этих потребно­стей, названной К. Марксом потребительной стоимостью¹⁷⁴. Яс­но, что сам по себе продукт, вне взаимодействия с человеком, по­требительной стоимостью не обладает. А потому один и тот же продукт не для всех людей и не во всякое время может быть по­требительной стоимостью. Продукты могут быть очень похожи между собой по своим потребительным свойствам, а могут и зна­чительно отличаться друг от друга, как яблоко и космический ко­рабль например.

В обществе, которое является таковым благодаря обществен­ным отношениям и в первую очередь специализации и разделению труда между людьми, продукт труда должен быть потребительной стоимостью прежде всего для людей, не производящих этот про­дукт. Поэтому производитель при производстве продукта руковод­ствуется потребностями других людей, спросом. Спрос - это не что иное, как общественный заказ на те или иные продукты, но за­каз менее определенный, чем заказ определенного лица. То есть спрос, как и вполне определенный заказ, есть волевое проявление интересов людей с целью присвоения того или иного продукта.

Спросом производитель руководствуется потому, что в резуль­тате обмена своего продукта на продукт других людей, т.е. на дру­гие объекты собственности, он сможет удовлетворить свои разно­образные конкретные потребности. 149

Следовательно, главным условием при обмене продуктами тру­да есть наличие потребностей у покупателя в продуктах продавца, и наоборот, а также наличие самих этих продуктов. Если одно из этих условий будет нарушено, обмена не будет*:

1. Если у субъекта А отсутствует потребность в продукте Б труда субъекта Б, то А с Б обмениваться своим продуктом не бу­дет. И наоборот.

2. Если у одного из них не будет продукта труда, т.е. объекта собственности, нужного другому, то обмен тоже не состоится.

Вообще-то п. 1 сводится к п. 2, т.к. отсутствие в А потребности в продукте Б означает отсутствие у Б продукта, нужного А, а про­сто так А отдать свой продукт не захочет, значит, обмен не состо­ится, То есть здесь товар Б не является потребительной стоимо­стью, а потому и объектом собственности для А.

Но почему люди не просто отдают свои продукты, а обме­нивают на другие? Потому что они работают прежде всего для удовлетворения своих потребностей, потому что материальные интересы и целесообразная деятельность людей детерминирована потребностями этих же людей. Это факт социальной действительности, который не знает исключений. Поэтому это аксиома политэкономии. Но тогда почему бы каждому произво­дителю не производить самому все те продукты, которые ему нужны? Потому что натуральное хозяйство малопроизводитель­но. А специализация, оборотная сторона разделения труда, зна­чительно повышает производительность труда, в результате чего количество каждого продукта на одного человека растет. Но для того чтобы удов- летворить весь круг своих потребностей, ча­стные производители обменивают свои продукты на чужие, от чего выигрывают все.

Вот почему производитель вступает в обмен и вот почему он от­дает свой товар только тогда, когда за него можно что-то получить, в крайнем случае отдает с расчетом получить что-то в будущем, ес­ли доверяет покупателю^**.

*В силу этих условий товар не может не быть объектом собственности; то, что не является объектом собственности, товаром быть не может, хотя не все объекты собственности являются товарами. Объем понятия «объекты собственности» состоит из товаров, продуктов натурального хозяйства, ра­бочих сил и некоторых продуктов природы.

**К. Маркс говорит, что производители больше «доверяют»