Потсдамское соглашение 1911 г

С. Д. Сазонов После Боснийского кризиса отставка Извольского была предрешена, причем "германофилы" связывали с ней надеж­ды на коренной поворот в российской политике в сторону Берлина и Вены. Боснийский кризис, по их мнению, обнаружил несостоя­тельность опоры на Великобританию и Францию и продемонстри­ровал могущество Германии и Австро-Венгрии. Однако Столыпин при поддержке большей части министров и октябристско-кадетского большинства Думы решительно воспротивился передаче МИД в руки сторонников восстановления австро-русско-германского союза.

Столыпин убедил Николая II избрать в преемники Извольско­му посланника при Папском престоле С. Д. Сазонова. Сазонов пре­жде не занимал видных постов в МИДе, зато хорошо знал Столы­пина (они были женаты на сестрах) и пользовался его доверием. Столыпину нужен был министр, который проводил бы его линию.

Назначенный в 1909 г. товарищем министра, а на следующий год — министром С. Д. Сазонов оказался способным и деятельным руководителем. Он довольно быстро приобрел необходимый опыт в управлении министерством и авторитет в

глазах императора и выс­ших правительственных чиновников. Из креатуры Столыпина Са­зонов превратился в самостоятельную политическую фигуру. Он не

только сохранил за собой министерское кресло после убийства Сто­лыпина, но и сыграл важную роль во внешней политике страны накануне и в ходе первой мировой войны.

Новый министр был осторожнее своего предшественника в постановке ближайших задач, однако общий курс в первые годы министерства Сазонова оставался неизменным. Сохранялись при­оритет ближневосточного направления, опора на "Тройственное согласие" с Францией и Англией. Но при этом Сазонов, в полном согласии с мнением Столыпина, старался избежать опасной кон­фронтации с австро-германским блоком.

Во время очередного острого столкновения между Францией и Германией летом 1911 г. из-за Марокко Россия приложила нема­лые усилия, чтобы помочь конфликтующим сторонам достичь ком­промисса. Были также предприняты меры по стабилизации ситуа­ции на Балканах после Боснийского кризиса. В начале 1910 г. Рос­сия и Австро-Венгрия выступили с совместной декларацией о со­хранении в дальнейшем статус-кво в этом регионе. В Петербурге не слишком верили австрийским обещаниям, но рассматривали подписанный документ как необходимую обеим сторонам передышку.

Русско-германские переговоры с Германией Столыпин и Сазонов надеялись поддерживать нормальные отношения, заключая со­глашения по отдельным спорным вопросам без ущерба для общей внешнеполитической ориентации России. Среди таких вопросов российских государственных деятелей особенно беспокоило поло­жение дел с железнодорожными концессиями в Иране.

Германское правительство добивалось строительства желез­нодорожной линии до Тегерана от сооружаемой Германией в пределах Османской империи Багдадской дороги. Этот проект задевал российские интересы. Германский капитал мог в перспективе со­ставить серьезную конкуренцию на иранском рынке, тем более что новая железная дорога привела бы к невыгодным для России изме­нениям в направлениях ввоза и вывоза товаров в Иран. Нельзя было исключать и вмешательства Германии в бурные политиче­ские события в Иране ради распространения своего влияния на эту страну. В 1909 г. в ходе антифеодальной по характеру революции был свергнут шах Мохаммед-Али, которому покровительствовала Россия.

Переговоры глав внешнеполитических ведомств России и Гер­мании были приурочены к встрече Николая II с Вильгельмом II в Потсдаме в ноябре 1910 г. Замыслы сторон изначально были раз­личны. Сазонов настаивал на том, чтобы не заключать никаких об­щих соглашений, а договариваться конкретно по Ирану. Герман­ский канцлер Т. Бетман-Гольвег, напротив, разрабатывал проекты общеполитического договора, который неизбежно расшатал бы ос­нования англо-русско-французского сотрудничества. Россия долж­на была принять обязательство не поддерживать антигерманскую

политику Великобритании. В обмен Германия давала аналогичное обязательство в отношении экспансии Австро-Венгрии на Бал­канах.

Начатые в Потсдаме переговоры продолжались вплоть до се­редины 1911 г. Сазонов нашел благовидный предлог, чтобы откло­нить первоначальные германские предложения. С согласия Нико­лая II он заявил, что облекать их в форму какого-либо договорного акта нет нужды, поскольку в Потсдаме императоры уже обещали устно друг другу не проводить враждебную политику.

Прекратив тем самым общеполитическую дискуссию, Сазонов сумел перевести переговоры в русло обсуждения иранских про­блем. Достигнутое в августе 1911 г. соглашение вошло в историю под названием Потсдамского, хотя окончательный текст был под­писан в Петербурге. Обе стороны пошли на уступки. Германия дек­ларировала исключительно коммерческий характер своих целей в Иране, причем обязалась не домогаться концессий в русской сфере влияния. Россия согласилась не препятствовать сооружению Ба­гдадской железной дороги в целом и участвовать в строительстве ее ответвления до Тегерана. Германия строила первую очередь линии до ирано-турецкой границы, а Россия должна была получить у иран­ских властей концессию на продолжение дороги до Тегерана и при­ступить к работам не позже двух лет после ввода в действие гер­манского участка.

Российской дипломатии удалось достичь своей цели в отноше­ниях с Германией. Они были улучшены, при этом российская сто­рона не позволила связать себя какими-либо обязательствами, спо­собными в дальнейшем воспрепятствовать сотрудничеству с Фран­цией и Великобританией.

Соглашение по поводу строительства железной дороги на Те­геран имело компромиссный характер, но все-таки сохраняло пре­грады для германского проникновения в северные иранские про­винции. Урегулирование спорных вопросов с Германией помогло царскому правительству организовать интервенцию для подавле­ния иранской революции. В конце 1911 г. русские войска заняли Северный Иран. Совместно с английскими интервентами, действо­вавшими на юге страны, они привели к власти послушное России и Великобритании правительство.