Талисманы и алхимия

В даосской литературе сдержится описание огромного количества различных талисманов и чудодейственных эликсиров. Это либо простые рецепты, напоминающие обычные фармацевтические и предназначенные для лечения различных заболеваний и укрепления здоровья, либо более сложные, которые претендуют на определенную мистическую силу и сверхъестественное воздействие на организм.

При изготовлении чудодейственных снадобий первостепенную роль играют уже не апробированные свойства самого предмета (его питательность, полезность, фармацевтическое воздействие и т.д.), а чисто мистические соображения, которые основаны на взаимовлиянии сил инь-ян, пяти элементов у син и на исходящих из этого соответствиях между микро- и макрокосмом.

Например, очень сильным и действенным талисманом считается любая смесь из веществ, связанных с функциональными особенностями мужского и женского организма. Даже простая смесь из сожженных молочных зубов мальчика и отрезанных волос девочки может, по представлениям даосов, способствовать долголетию.

Особое внимание уделяется тем рецептам, которые призваны укреплять потенции мужчины. Мистическая сила, которая таится в соединении мужскго и женского начал, находит свое отражение в соответствующем сопоставлении химических элементов, металлов и минералов, из которых изготавливаются эти пилюли и талисманы. Это уже имеет непосредственное отношение к даосской алхимии, появление которой в Китае на рубеже нашей эры было связано прежде всего с поисками бессмертия.

Первые алхимические знания и методы возникли в Китае не позже II в. до н.э. Проблемам алхимии посвящена большая часть трактата Вэй Бояна «Цаньтуньци». В нем перечисляются свойства различных металлов и минералов и прилагаются рецепты изготовления соответствующих пилюль и талисманов. В рецептах дается подробное описание всего технологического процесса с обязательным упоминанием о силах инь-ян и о триграммах «Ицзина», соответствующих различным металлам, минералам и первоэлементам.

Считается, что на первом месте стоит киноварь – один из самых распространенных минералов ртути. Киноварь имеет красный цвет, иногда наблюдается темная синевато-серая пробежалость. В тонких осколках киноварь прозрачна и имеет яркий «алмазный» блеск. Природная киноварь служит исходным сырьем для получения сернистой ртути и изготовления акварельных и масляных красок. Даосы приписывают киновари наиболее чудодейственные возможности. В процессе перегонок киновари алхимики заметили, что при первом нагревании из нее выделяется ртуть, а при дальнейшем нагревании происходит новое соединение серы и ртути и восстановление киновари. Сочетание красного и белого в одном веществе вызывало ассоциацию с зародышем, образующимся, по китайским представлениям, из соединения спермы отца и менструальной крови матери. Киноварь, таким образом, оказывалась не только андрогинным, мужеженским веществом, но и своего рода зародышем бессмертия. А следовательно, в киновари гармонически сочетаются инь и ян, причем семя ян (ртуть) как бы содержится в утробе инь. Позднее роль киновари а алхимии несколько снизилась и уступила место другой паре металлов: свинцу (инь) и ртути (ян), символика которых была усвоена и внутренней алхимией.

Все даосские алхимические трактаты, и прежде всего, «Бао Пу-цзы» Гэ Хуна, уделяют особое внимание трансмутации металлов, в первую очередь киновари. В нем не только говорится о волшебных свойствах киновари, но и указывается, что путем ее многократной перегонки можно получить такое вещество, пилюли из которого при регулярном приеме сделают человека бессмертным всего за несколько дней.

Путем перегонки киновари и других металлов можно также получить особое золото. Если человек будет пользоваться чашами из такого золота, это будет способствовать продлению его жизни.

Большое значение в даосской алхимии отводилась и нефриту. Характерной особенностью этого минерала является его удивительная прочность. Такой прочностью нефрит обязан своему особенному строению: его удлиненные кристаллы собираются в волокна, которые переплетаются и создают вязкую и чрезвычайно прочную структуру. Еще в древности в Китае из нефрита делали ритуальные предметы: шары и чаши, диски, пластинки для вызывания дождя и т.д., нефритовыми пластинами обкладывали трупы знатных умерших (самый известный из обнаруженных нефритовых саркофагов принадлежал принцу Лю Шэню, «нефритовому принцу», II в. до н.э.). Наряду с золотом, которое не подвергается коррозии, нефрит в своей алхимической ипостаси наделялся возможностью делать столь же нерушимым и нетленным и тело принимающего его адепта. Для размешивания чудодейственных эликсиров и приготовления снадобий китайские алхимики также рекомендовали пользоваться нефритовыми чашами и ложками, поскольку, по их мнению, нефрит способствует усилению чудодейственной силы эликсиров и талисманов.

Даосская алхимия пилюль и эликсиров получила впоследствии название вай дань («внешние средства») – получение желаемого результата вследствие воздействия извне, т.е. влияния определенных препаратов и снадобий. К концу I тыс. н.э. этот метод приходит в упадок и ему на смену приходит теория нэй дань («внутренние средства»), возникшая под влиянием буддизма. Ее суть сводится к тому, что основной алхимический процесс должен протекать внутри человеческого организма, культивируемого соответствующим образом. В теле человека под воздействием определенных частиц пневмы ци взаимодействуют силы инь-ян, в результате чего возникает «зародыш бессмертия», который в конечном счете и может привести к достижению бессмертия. Это новое направление имело уже мало отношения к алхимии в собственном смысле этого слова. В целом, во II тыс. н.э. популярность даосских поисков бессмертия в широких массах значительно ослабла и они ограничились практиками отдельных эзотерических школ.

В это же время усиливается тенденция к доминированию в даосской религиозной практике психотехнических методов созерцательной медитации. Основное внимание начинает уделяться приемам внутреннего самосовершенствования. Данная тенденция приводит к появлению в XII в. в Северном Китае новых даосских школ, важнейшая из которой – школа «Пути совершенной истины» (Цзюань чжэнь цзяо) становится ведущим даосским направлением и остается таковым вплоть до настоящего времени. Основное внимание эта школа уделяет нравственному совершенствованию и даосской практике созерцания. Для нее также характерно требование обязательного принятия монашества для духовенства (дао ши).

Но если алхимия пришла в упадок уже в средние века, то другие даосские изыскания, которые тоже были обязаны своим расцветом именно поискам бессмертия, сохраняют свое влияние и по сей день. К их числу относятся астрология, геомантика и китайская медицина. Как и алхимия, они все теснейшим образом переплетены с магией, мистикой, гаданиями и предсказаниями. Но в отличие от алхимии, помимо поисков бессмертия, они нашли себе и иное применение в жизни китайского общества и тем завоевали право на существование.