Опираясь на сведения из курса обществознания, попробуй­те дать социальную стратификацию советского общества. 1 страница

Соотнесите директивную экономику СССР с первоначаль­ными представлениями большевиков о социалистической экономике (см. § 13). Что в них общего и особенного? За­думайтесь над вопросом: почему творцам новой экономи­ки не удалось до конца искоренить товарно-денежные от­ношения в обществе? В чем они проявлялись?

Задумайтесь над вопросом: насколько обоснованным было решение сталинского руководства взять курс на форсиро­ванную индустриализацию? Вернитесь к этому вопросу по­сле знакомства с материалом § 24.

Индустриализация в годы первых пятилеток. Руко­водство компартии одобрило пятилетний план на 1928/29—1932/33 гг. «Нет таких крепостей, которых большевики не могли бы взять», — тут же заявил И. В. Сталин, и под гипнозом этих слов плановые зада­ния неоднократно повышались.

Источники средств для индустриализации изыскива­лись исключительно внутри страны. В основном их фор­мировали: доходы легкой промышленности и особенно сельского хозяйства; доходы от монополии внешней тор­говли зерном, золотом, лесом, пушниной и другими то­варами (на вырученную валюту в страну ввозилось но­вейшее технологическое оборудование для строящихся заводов: доля установленных на них импортных станков и другой техники достигала в годы первой пятилетки 80—85%); значительно выросшие налоги на население в целом, и прежде всего — прогрессивный налог на нэпма­нов. Прямым следствием последнего налога, по сути, конфискационного и дополненного прямым администра­тивным нажимом, стало полное свертывание к 1933 г. частного сектора в промышленности и торговле.

Немалые ресурсы для проведения индустриализации черпались из ино­го, удивительного и почти непости­жимого для нас нематериального источника — духовной энергии тру­дящихся. Но остается фактом: боль­шевики сумели вызвать и в течение долгих лет поддерживать волну трудового энтузиазма. Яркое выра­жение это нашло в поистине мас­совом социалистическом соревнова­нии, развернувшемся с 1929 г. «Как видно из воспоми­наний о тех годах, — писал один западный историк, — мощным стимулом для множества людей служила мысль о том, что за короткий срок ценой изнурительно тяже­лых усилий можно создать лучшее, то есть социалисти­ческое, общество».

I

Затертые от частого употребления слова о том, что в годы пер­

вой и второй (1933—1937) пятилеток страна превратилась в гран­диозную строительную площадку, тем не менее довольно точно отражали действительность. За это время создаются:

— вторая (после Криворожско-Донбасской) угольно-металлур­гическая база на востоке. Ее основой стали домны Магнитогор­ского и Кузнецкого комбинатов, шахты Кузнецкого и Караган­динского угольных бассейнов;

— вторая нефтяная база в Башкирии при одновременной ко­ренной реконструкции первой — Бакинской;

— мощные объекты электроэнергетики: Днепрогэс и ряд дру­гих гидро- и тепловых электростанций;

— отсутствующие в дореволюционной России отрасли промы-

_{ц ц}

шленности: качественной и цветной металлургии, подшипнико­вой, трубопрокатной, тяжелого машиностроения, тракторострое­ния и производства сельхозмашин, авиационной и автомо­бильной, химической, шинной и др.;

— новые линии железных дорог (Турксиб, Новосибирск — Ленинск, Караганда — Балхаш, Курган — Свердловск и др.).

Немало крупных объектов возводилось в отсталых националь­ных республиках СССР. Специфика их индустриализации заклю­чалась в том, что львиную долю материальных средств они полу­чали за счет щедрых взносов России и отчасти Украины. В результате были обеспечены более высокие, по сравнению с общесоюзными, темпы промышленного развития бывших отста­лых окраин Российской империи (примерно в полтора-два раза).

Пятилетний план и капи­тализм. Плакат художни­ка К. А. Суванто. 1932 г

Происходили также важные сдвиги в управлении всем промышленным комплексом СССР. Произвольно из­меняемые в сторону увеличения планы не соответствова­
ли реальным возможностям. Ежегодно закладывались сотни новых заводов и фабрик, но строительство их не доводилось до конца из-за нехватки сырья, топлива, обо­рудования. К 1931 г. почти половина капиталовложений была заморожена в незавершенных проектах. Стремле­ние преодолеть нехватку и распыление ресурсов быстро привело к формированию централизованной системы их распределения и жесткой регламентации деятельности предприятий сверху.

К концу первой пятилетки выявилась еще одна про­блема — острая нехватка подготовленных кадров. По тревожным сводкам, стекавшимся тогда в центр, около трети установленного оборудования бездействовало, свы­ше половины работало на неполную мощность. В период второй пятилетки большевики выдвинули лозунг «Кад­ры, овладевшие новой техникой, решают все!». Вводил­ся обязательный минимум технических знаний для рабо­чих. При заводах создавались курсы по профессиональ­ному обучению. Наряду с государственной поддержкой социалистического соревнования это позволило значи­тельно повысить эффективность производства.

Плановые задания на первую пятилетку предполагали увеличение промышленного производства по сравнению с 1928 г. почти в три раза, на вторую пятилетку (1933— 1937) — в два раза от достигнутого в 1932 г. Официаль­ная пропаганда объявила о их досрочном выполнении.

Ныне историки оспаривают официальные цифры. Они установили, что по большинству важнейших показателей первые пятилетние планы вообще не были выполнены. Более того, часть исследователей ставят под сомнение и главный сталинский вывод о превращении СССР из аг­рарной страны в индустриальную. По их расчетам, в конце 30-х гг. сельское хозяйство вносило в националь­ный доход больше, чем промышленность.

Но бесспорно одно: за 1929—1937 гг. страна соверши­ла колоссальный индустриальный скачок. Темпы роста тяжелой промышленности были в два-три раза выше, чем за 13 лет развития России в начале века. В резуль­тате страна обрела потенциал, который по отраслевой структуре и техническому оснащению находился в основ­ном на уровне передовых капиталистических государств. По абсолютным объемам промышленного производства СССР в 1937 г. вышел на второе место после США (в 1913 г. — пятое место). Удельный вес импорта сни­зился до 1%.

Несравненно меньше политика индустриализации затронула другие отрасли экономики. По-прежнему ручной труд преобладал

6 —А. А. Левандовский, 11 кл.

в строительстве, в аграрном секторе. Хронически отставала лег­кая промышленность.

Форсированная индустриализация в короткий срок обеспечила полную занятость трудоспособного населения. Накануне первой пятилетки безработные составляли 12% от числа занятых в народном хозяйстве, а к 1931 г. в СССР была закрыта последняя биржа труда.

Коллективизация крестьянства. Добровольное произ­водственное кооперирование мелких и средних крестьян­ских хозяйств, получившее в 20-е гг. название коллек­тивизация, рассматривалось как главный из двух способов социалистического переустройства деревни (вто­рой способ: создание государственных хозяйств — совхо­зов, напрямую субсидируемых из казны). Коллективные хозяйства (колхозы) стали возникать на рубеже 1917— 1918 гг. Но и через десять лет их было немного: колхо­зы объединяли тогда около 1% всех крестьянских дво­ров, почти исключительно бедняцких.

XV съезд партии (1927) определил, что коллективи­зация должна стать основной задачей партии в деревне. В 1928 г. колхозам были предоставлены льготы по по­лучению в пользование земли, кредитованию и налогооб­ложению. Ограничивалась аренда земли кулаками. Начиная с ноября 1928 г. создавались государственные машинно-тракторные станции (МТС).

К июню 1929 г. колхозы на добровольной основе объединяли 4% крестьянских дворов, а спустя четыре месяца — уже 8%. Как видим, летом и осенью того го­да произошел определенный скачок, но скорее количест­венный, чем качественный, ибо в коллективные хозяйст­ва по-прежнему тянулись в основном бедняки. Этот худосочный «социалистический сектор» никак не мог по­мочь властям решить проблему хлебозаготовок. И с осе­ни 1929 г. компартия переходит к политике насильствен­ной — по отношению к большинству крестьян — коллективизации.

Начавшаяся «сплошная коллективизация» проводи­лась в жизнь под дымовой завесой вывода, сделанного И. В. Сталиным в статье «Год великого перелома» (но­ябрь 1929 г.). В ней он заявил, что партии якобы уда­лось добиться перелома в настроениях деревни и в кол­хозы добровольно «пошел середняк». В январе—феврале 1930 г. были приняты решения по форсированному раз­вертыванию «колхозного строительства». Главное из них провозглашало «политику ликвидации кулачества как класса» с конфискацией имущества раскулаченных и по­следующей передачей его колхозам.

Власти с помощью войск ОГПУ в течение короткого времени (за полтора-два года) изъяли из деревни реаль­но и потенциально опасные для себя слои населения. В их число попали прежде всего кулаки и зажиточные середняки, т. е. те крестьяне, которым было что терять от коллективизации и которые поэтому противодейство­вали (в различной форме, вплоть до борьбы с обрезами в руках, но стихийно и разрозненно) большевистскому на­ступлению на деревню.

Пик крестьянского сопротивления пришелся на пер­вые месяцы 1930 г. (более 2 тыс. вооруженных выступ­лений), что побудило большевистских лидеров несколько сбавить темпы коллективизации. В марте 1930 г. И. В. Ста­лин опубликовал статью «Головокружение от успехов», где осудил перегибы местного руководства и фарисейски подчеркнул необходимость соблюдения принципа добро­вольности вхождения крестьян в колхозы. Выждав так­тическую паузу, власти уже осенью 1930 г. продолжили «колхозное строительство».

По разным сведениям, число раскулаченных состави­ло от 3,5 до 9 млн человек. Часть из них была брошена в тюрьмы, а основную массу, включая женщин, стари­ков и детей, переместили в отдаленные районы губерний или отправили под конвоем в качестве спецпереселенцев в трудовые лагеря Севера и Сибири.

Листок из архива. Секретный отчет правительственной ко­миссии по обследованию лагерей спецпереселенцев (1931 г.).

«В Нарымском крае водворено до 50 тыс. кулацких семейств численностью до 200 тыс. человек... Количество нетрудоспособ­ных, включая детей, в среднем составляет 50% общего населе­ния кулацких поселков. В большинстве районов края спец­переселенцы в хозяйственном отношении устроены неудовлетво­рительно... Жилстроительство своевременно начато не было. В результате этого переселенцы к началу зимы оказались в ша­лашах и землянках, не защищающих от холодов и дождей. Это положение усугубилось еще необеспеченностью теплой одеждой и обувью большинства переселенцев. Почти все поселки, стоящие на больших расстояниях от водных путей, к концу навигации продовольствием обеспечены не были... В результате высока смертность стариков и детей, особенно последних. Так, по Сред- не-Васыоговской комендатуре с момента расселения спецпересе­ленцев по 1 сентября умерло: 2158 человек, или 10,13% к обще­му составу. Из них мужчин — 275, женщин — 324 и детей — 1559... Обследования спецпоселков в Казахской и Башкирской АССР рисуют ту же картину».

6*

? Определите демографический состав спецпереселенцев. Почему была так высока смертность среди них? Чем судьба

163

спецпереселенцев отличалась от судьбы других категорий раску­лаченных?

Оставшиеся в родных местах крестьяне, опасаясь за свою судьбу, записывались в колхозы. Вскоре правитель­ство утвердило Примерный устав сельскохозяйственных артелей (колхозов). Он сохранял в единоличном пользо­вании колхозников приусадебные земли, мелкий инвен­тарь, домашний скот, птицу. От артели в первую очередь требовалось выполнение многочисленных обязательств перед государством (натурпоставки, госзакупки, оплата работ МТС, подоходный налог и т. д.), и лишь после это­го остатки денежных средств и сельхозпродуктов могли быть распределены между ее членами по трудодням — норме учета индивидуального труда.

В целом трагическая эпопея по коллективизации кре­стьянства закончилась в середине 30-х гг. Колхозы объединяли до 93% крестьянских хозяйств, оставшихся после раскулачивания. Последствия разгрома векового хозяйственного уклада в деревне были крайне тяжелы­ми. Производительные силы сельского хозяйства оказа­лись подорванными на многие годы: за 1929—1932 гг. поголовье крупного рогатого скота и лошадей сократи­лось на одну треть, свиней и овец — более чем в два ра­за. Миллионы раскулаченных крестьян вместе со своими семьями оказались за колючей проволокой в «трудовых лагерях», разбросанных по дальним окраинам страны. Другие сельчане потянулись с разоренных родовых гнезд в город на заработки.

И все же большевистские руководители, исповедовав­шие стародавний принцип «цель оправдывает средства», праздновали еще одну победу. При том, что численность крестьян сократилась на треть, а валовое производство зерна практически не увеличилось, его государственные заготовки в 1937 г. по сравнению с 1928 г. выросли поч­ти в три раза. С увеличением числа тракторов в МТС по­высился и уровень механизации сельского труда. Отны­не три четверти пахоты проводилось тракторами, половина уборки зерновых — комбайнами. В короткий срок аграрный сектор, где господствовала слабоуправля- емая мелкотоварная стихия, оказался под жестким госу­дарственным контролем.

Объясните значение понятий и выражений: форсирован­ная модернизация, «буржуазные спецы», социалистическое соревнование, совхоз, хлебозаготовительный кризис, лик­видация кулачества как класса, спецпереселенцы, МТС.

□ 1. Сравните «кризис сбыта» и «кризис хлебозагото­вок». Определите сходство и различия в причинах, проявлениях и путях выхода из кризиса, предложен­ных правящей партией. 2. Закончите заполнение таб­лицы «Борьба за власть в РКП(б) — ВКП(б)». 3. Оп­ределите направления форсированной модернизации. 4. Докажите, что в годы первых пятилеток СССР совершил колоссальный индустриальный скачок. Какую роль в этом сыграли трудовой энтузиазм и самоотверженность трудящихся? 5. В чем сущность, причины, основные мероприятия и результаты кол­лективизации? 6. Привлекая дополнительный матери­ал, ответьте на вопрос: какие еще формы колхозов, кроме артели, существовали в 20-е гг.? Почему пар­тия, переходя к «сплошной коллективизации», оста­новила свой выбор именно на артели? 7. Почему кол­лективизация была названа трагедией российского крестьянства? В ответе используйте источник. 8. Вы­скажите свою точку зрения: какова цена форсирован­ной модернизации? Справедливо ли утверждать в этом случае, что «цель оправдывает средства»? Аргументи­руйте свое мнение.

Общественно-политическая жизнь. Культура

Проблема. Какие изменения произошли в политической и духовной жизни общества в 30-е гг.? В чем их сущность? Ответьте на вопросы. 1. Какие слои населения подверглись репрессиям в конце 20-х — начале 30-х гг.? 2. Почему Совет­ское государство проводило политику репрессий?

Удар по «спецам». К концу 20-х гг. старая интелли­генция почти полностью рассталась с прежними иллю­зиями о возможности демократической эволюции Со­ветской власти. В этой среде теперь преобладали скептицизм и безразличие, совершенное отсутствие энтузиазма в отношении свертывания нэповских начал.

Листок из архива. Лидер меньшевиков-эмигрантов Ф. И. Дан, хорошо информированный о внутрироссийских делах, справедли­во отметил в январе 1930 г.: «Когда на пороге 1928 г. появились первые предвестники нового поворота от нэпа к «генеральной ли­нии», к политике, проводимой головокружительным темпом сверхиндустриализации и коллективизации, эта «линия» слиш­ком резко противоречила научным убеждениям и общей полити- чески-психологической установке интеллигенции, чтобы она мог­ла добровольно ее проводить. В порядке приказа она могла про­водить эту «линию» только с величайшим внутренним сопротив­лением». Последнее, заключал Дан, и есть «знаменитая вреди­тельская работа».

? Объясните иронию, заключенную в последних словах доку­мента.

Большевики, охваченные «лихорадкой буден», ответи­ли прямым запугиванием старой интеллигенции. Они стремились искоренить инакомыслие в среде специалис­тов, окончательно подчинить их своей воле. На рубеже 20—30-х гг. по стране прокатилась волна открытых су­дебных процессов над видными экономистами, инже­нерами и управленцами (Шахтинское дело в 1928 г., процесс Промышленной партии в 1930 г. и др.). Под­судимых обвинили во вредительстве, т. е. в сознательном развале советской экономики и подготовке к свержению Советской власти.

Показательные судебные процессы подкреплялись ши­рокими репрессиями против интеллигенции, прежде все­го технической и научной. Свыше 100 тыс. из них были уволены, а часть вдобавок и арестована за «антисовет­скую деятельность».

Помимо запугивания интеллигенции, устроители су­дебных спектаклей по «вредительским делам» преследо­вали и более масштабную цель: сгустить в стране атмо­сферу всеобщего недоверия и подозрительности, вселить в умы рядовых коммунистов и населения страны мысль о необходимости дальнейшего ужесточения политическо­го режима перед лицом «угрозы классового врага». Едва закончилось судебное разбирательство по Шахтинскому делу, как И. В. Сталин сформулировал свой известный тезис о том, что «по мере нашего продвижения вперед сопротивление капиталистических элементов будет воз­растать, классовая борьба будет обостряться».

Новый виток внутрипартийной борьбы. В партии, однако, сталинский тезис не нашел той поддержки, на которую рассчитывал генсек. Чрезмерно высокая соци­альная цена форсированной индустриализации и коллек­тивизации, быстрое свертывание остатков внутрипартий­ной демократии, засилье в высших эшелонах власти сталинских выдвиженцев породили недовольство в среде старой большевистской гвардии, еще удерживавшей свои позиции. Из нее выдвинулись люди, предпринявшие ряд попыток остановить дальнейшую эскалацию насилия в обществе и концентрацию власти в руках И. В. Сталина.

В начале 30-х гг. возникает ряд антисталинских груп­пировок, возглавляемых председателем Совнаркома

РСФСР С. И. Сырцовым (1930), видным деятелем партии М. Н. Рютиным (1932), наркомами В. Н. Толмачевым и А. П. Смирновым (1933).

Листок из архива. Манифест М. Н. Рютина «Ко всем членам ВКП(б)», 1932 г.

«Партия и пролетарская диктатура Сталиным и его свитой за­ведены в невиданный тупик и переживают смертельно опасный кризис. С помощью обмана и клеветы, с помощью невероятных насилий и террора, под флагом борьбы за чистоту принципов большевизма и единства партии, опираясь на централизованный мощный аппарат, Сталин за последние пять лет отсек и устранил от руководства все самые лучшие, подлинно большевистские ка­дры, установил в ВКП(б) и всей стране свою личную диктатуру, стал на путь самого необузданного авантюризма и дикого лично­го произвола... Сталин и его клика губят дело коммунизма, и с руководством Сталина должно быть покончено как можно ско­рее».

? Подтвердите или опровергните фактами оценки М. Н. Рю­тина.

Рютинский манифест нашел отклик среди части деле­гатов XVII съезда ВКП(б), собравшегося в январе 1934 г. Примерно пятая часть его делегатов фактически солида­ризировалась с итоговым выводом манифеста, проголосо­вав против вхождения И. В. Сталина в новый состав ЦК.

Как видим, антисталинская оппозиция в рядах ВКП(б) не посягала на основополагающие принципы по­литики партии, критикуя лишь тактику ее проведения, а под флагом защиты «диктатуры пролетариата» (кото­рой в действительности никогда не было) требовала лишь одного: сме­щения И. В. Сталина и возвращения к власти «подлинно большевистских кадров», т. е. старой партийной гвар­дии. Но и эти требования представ­ляли опасность для руководящей группы ЦК, ибо могли сплотить не­довольных членов партии, а глав­ное — антибольшевистские силы в обществе. Поэтому ответные дейст­вия Сталина были решительны.

Лозунг на стене барака строителей Беломоро- Балтийского канала. 1932 г.

С 1929 по 1936 г. в ВКП(б) про­шла серия генеральных «чисток». В результате из партийных рядов были удалены все те, кто вызывал у руководства сомнения в своей «на­дежности» (около 40% всех комму­нистов).

«Большой террор». 1 декабря 1934 г. был убит один из видных руководителей компартии — С. М. Киров. Тайна этого политического преступления не разгадана до сих пор. Но то, что оно развязало руки И. В. Сталину для физического устранения мешавших ему людей, прежде всего из рядов большевистской гвардии, — бес­спорный исторический факт. Следственным властям тут же было предписано вести дела обвиняемых в подготов­ке «террористических актов» ускоренным порядком (че­рез военные трибуналы) и приговоры приводить в испол­нение немедленно.

Аресты «врагов народа» с 1935 г. стали быстро на­растать, достигли апогея в 1937 г. и постепенно затих­ли (не прекратившись, однако, вовсе) в 1939 г. За эти годы было репрессировано около двух миллионов че­ловек.

Для осуществления столь беспрецедентных репрессий было явно недостаточно первого импульса к массовым арестам — убийства С. М. Кирова. Отсюда — постанов­ка ряда новых судебных политических спектаклей, на сей раз над видными деятелями партии и государства (процессы над Г. Е. Зиновьевым, JI. Б. Каменевым и др. в августе 1936 г.; над Г. JI. Пятаковым, К. Б. Радеком и др. в январе 1937 г.; над маршалом М. Н. Туха­чевским и др. в июне 1937 г.; над Н. И. Бухариным, А. И. Рыковым и др. в марте 1938 г.). Эти показатель­ные судебные процессы призваны были «идейно-полити­чески» оформить набиравшую силу репрессивную волну, вооружить организаторов террора надлежащими лозун­гами и обеспечить тем самым необходимую масштабность и направленность арестов в партии, армии и обществе.

Листок из архива. В СССР «жертвами теперь являются те, кого мы и сами без колебаний повесили бы, — заметил в июне 1937 г. генерал-эмигрант А. А. Лампе. — Поговорим о Сталине и его деяниях. Я не согласен с мнением, что- де, мол, протянули они [большевики] 20 лет, протянут еще 20. Думаю, не протянут. Да и надо отметить то, что 20 лет они жили и своих не угробливали, а на вторые 20 лет с этого то и начали. А взаимные угробливания и каз­ни в своей среде есть нормальный конец всякой револю­ции... Пусть Сталин проведет черную работу как можно дальше... Пусть он принесет хоть ту пользу, что ликвиди­рует тех, кто, добравшись до власти, затянет дело надол­го. А такими я считаю именно тех, кого сам Сталин, ви­димо, рассматривает как своих конкурентов. Ибо только этим обстоятельством объясняется переселение их из со­ветского рая в потусторонний ад... Все же разговоры об

«изменах», «шпионаже в пользу одной державы»—это сплош­ной вздор».

? Надежды белого генерала на то, что массовые репрес­сии положат «конец революции» и всевластию большевиков, не оправдались. Но был ли он прав в остальном?

Сейчас совершенно ясна главная цель массовых ре­прессий тех лет. Они должны были нанести удар не толь­ко по тем коммунистам, которые отказывались признать правоту сталинских методов строительства социализма или просто сомневались в них, — таких людей было осо­бенно много среди старой большевистской гвардии, и она практически полностью сгорела в огне государственного террора. Посредством террора из общественно-политиче­ской и культурной жизни страны устранялась лучшая, свободомыслящая часть нации, способная критически оценивать действительность и происходящие в ней про­цессы и потому уже одним фактом своего существования представлявшая препятствие на пути окончательного ут­верждения личной власти И. В. Сталина (показательно, что среди репрессированных доля лиц с высшим образо­ванием почти втрое превышала общесоюзный уровень).

Попутно решались и другие задачи. Правящая вер­хушка охотно делала из арестованных руководителей разного уровня своего рода «козлов отпущения». По­стоянные трудности на производстве и в быту, все беды и неудачи списы­вались на них как «врагов народа», предателей, изменивших идеалам социализма. Серьезно ослаблялись и сепаратистские настроения в союз­ных республиках, носителями кото­рых была национальная интеллиген­ция, сформированная уже в годы Советской власти. В ходе «чисток» она понесла ощутимый урон, осо­бенно в своей научно-творческой части.

| СУДЕБНЫЙ ОТЧЕТ i по 41 лу АНТИСОВЕТСКОГО j „ПРАВО-ТРОЦКИСТСКОГО! БЛОКА"

ч>И П.. Рыком Л. И. У.-difN/. /.. Хрнтан 1. И.. Ракгжхсго X. /". Рль'нмиьца.4. П_ илиноы В. И. Чернова М Л. Гршико Г. Ф.. Зе- jemvtKO И. Л., Бмсимма С Л. //асмшм А. Ходжагт Ф. Шараикничо В. <!>.. Л)4аЛ.<м П. Т.. Врмшога П. П.. Лгяямл Л. Г.. П.итнпа Я. Л, я Кркмклю П. П.

Обложка судебного от­чета по делу Н. И. Буха­рина, А. И. Рыкова и др. 1938 г.

Задумайтесь над причинами пси­хологического феномена 1935— 1939 гг., когда в огне «большого террора» любой палач легко пре­вращался в жертву, свой становил­ся чужим, страна бурными аплоди­сментами встречала приговоры недавним героям и большевикам- ленинцам.

Гонения на религию и церковь. Одновременно власти предприняли попытку полного уничтожения религии. В начале 1929 г. на места было отправлено специаль­ное указание. Согласно ему, все религиозные организа­ции объявлялись единственной легально действующей «контрреволюционной силой», имеющей влияние на мас­сы. Началось повсеместное закрытие православных церк­вей, католических костелов, мусульманских мечетей, иудаистских синагог. Если в 1928 г. Русская православ­ная церковь имела свыше 30 тыс. церковных приходов, то к 1939 г. во всей стране осталось около 100 действу­ющих храмов. Церковные здания или разрушались, или использовались под заводские мастерские, склады, клу­бы, а монастыри — под тюрьмы и колонии. Тысячами сжигались иконы, древние богослужебные книги; драго­ценная церковная утварь переплавлялась на лом. Свя­щеннослужителей арестовывали, заключали в лагеря, расстреливали.

И все же намерение властей искоренить религию про­валилось. Перепись 1937 г. показала, что две трети сель­ского и треть городского населения продолжали считать себя верующими.

Завершение «культурной революции». В сфере куль­туры с начала 30-х гг. власти проводили политику жесткой регламентации и усиления государственного надзора. Постановлением ЦК компартии (апрель 1932 г.) «О перестройке литературно-художественных организа­ций» ликвидировались многочисленные группы и объ­единения мастеров литературы и искусства, а их место вскоре заняли подконтрольные правительству творческие союзы интеллигенции: Союз композиторов и Союз архи­текторов, Союз писателей, Союз художников.

Господствующим творческим направлением был провозглашен социалистический реализм, требовавший от авторов произведе­ний литературы и искусства не просто описания объективной ре­альности, но и изображения ее в революционном развитии, слу­жения задачам «идейной переделки и воспитания трудящихся людей в духе социализма».

Утверждение жестких канонов художественного твор­чества и авторитарно-начальственный стиль руководства углубили внутреннюю противоречивость развития куль­туры, характерную для всего советского периода.

В стране огромными тиражами публиковались произ­ведения А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Л. Н. Тол­стого, И. В. Гёте, У. Шекспира, открывались дворцы культуры, клубы, библиотеки, музеи, театры. Стремив­шееся к культуре общество получало новые произведе­ни я М. Горького, М. А. Шолохова, А. П. Гайдара, А. Н. Толстого, Б. JI. Пастернака, других советских прозаиков и поэтов, спектакли К. С. Станиславско­го, В. И. Немировича-Данченко, В. Э. Мейерхольда,

A. Я. Таирова, Н. П. Акимова, первые звуковые филь­мы («Путевка в жизнь» режиссера Н. В. Экка, «Семеро смелых» С. А. Герасимова, «Чапаев» С. Д. и Г. Н. Ва­сильевых, «Мы из Кронштадта» Е. А. Дзигана и др.), музыку С. С. Прокофьева и Д. Д. Шостаковича, карти­ны и скульптуры В. И. Мухиной, А. А. Пластова, И. Д. Шадра, М. В. Грекова, архитектурные сооружения

B. и JI. Весниных, А. В. Щусева.

Но одновременно вычеркивались целые историко- культурные пласты, не укладывавшиеся в схемы партий­ных идеологов. Практически недоступным стало русское искусство начала века и творчество модернистов 20-х гг. Изымались из библиотек книги русских философов-иде­алистов, невинно репрессированных литераторов, писате­лей-эмигрантов. Подвергалось гонениям и замалчивалось творчество М. А. Булгакова, С. А. Есенина, А. П. Пла­тонова, О. Э. Мандельштама, живопись П. Д. Корина, К. С. Малевича, П. Н. Филонова. Разрушались памятни­ки церковной и светской архитектуры, созданные талан­том и трудом народа.

Среди гуманитарных наук особым вниманием властей пользовалась история. Она была коренным образом пере-

Кадр из художественного кинофильма «Чапаев». Режиссеры Г. Н. и С. Д. Васильевы

работана и превращена, по выражению И. В. Сталина, в «грозное оружие в борьбе за социализм».