Познавательно-тематический

По своему функциональному назначению эту разновидность репортажа можно разделить на специальный и расследовательский. В этих случаях на первое место репортер выдвигает описание интересной жизненной ситуации: «Это может быть рассказ о буднях рабочего коллектива, научной лаборатории и т. д. Такие материалы планируются редакцией заранее, они не столь оперативны, как событийные. Автор в этом случае выстраивает материал по своему усмотрению».[26] Поэтому главное здесь не оперативный повод, а раскрытие и познание новых и неизвестных сторон жизни социума.

- Специальный репортаж готовится в тех случаях, когда та или иная ситуация или проблема требует от репортера тщательного и всестороннего изучения. Как правило, специальные репортажи пишутся на самые актуальные и общественно значимые темы. Чтобы выделить из числа многочисленных событий самое интересное, необходимо особое репортерское чутье. При этом, как отмечают, теоретики, специальный репортаж должен оправдывать свое название. Поэтому стоит задуматься: можно ли именно из того события сделать репортаж с ремаркой «специальный»: «Не всякое событие достойно освещения в репортаже. Критерий выбора события – его актуальность, общественная значимость. Рассказ репортера должен раскрыть читателю какую-то новую сторону действительности, процесса ее изменения».[27]

Итак, в основе специального репортажа всегда должна лежать актуальная тема. Важнее не оперативная подача фактов, а, скорее, их актуальность и значимость для общественности.

- В репортаже-расследовании, в отличие от специального репортажа, главный акцент делается на самом процессе познания репортером ситуации. При этом здесь многое зависит от той роли, которую выбирает журналист. Как правило, в таких репортажах используют метод «включенного наблюдения».

Особенности названной модификации репортажа мы рассмотрим на материале газеты КП «Чу­жие. Двадцать дней, которые потрясли всех», который представляет собой подробный рассказ о журналистском расследовании «беспрецеден­тных, бессмысленно жестоких серийных убийств», закончившемся поимкой преступни­ков. Авторы обстоятельно описывают все перипетии расследования, процесс выдвиже­ния и проверки версий. Логику повествования отражают названия глав репортажа: «Крова­вая хроника» (что. собственно, послужило ин­формационным поводом) - «Мы идем по сле­ду» (о том. как выясняли обстоятельства пяти убийств) - «Мы встретились!» (как вышли на важного свидетеля, от которого потянулись ниточки к главарю банды) - «Откровения Ботаника» (рассказ члена банды) - «Разго­вор по понятиям» (как вышли на главного убийцу) - «Под следствием оказались мы» (как один из журналистов, ведущих рассле­дование, был задержан по нежному обвине­нию в похищении человека) - «Последний ужин Телепата» (о встрече с главарем банды и его задержании) - «Статистика» (резюме). В заключение приводится комментарий спе­циалиста-психолога. Последний аккорд 9-по­лосного «мини-детектива» - своеобразная анкета-комментарий сотрудников АЖУРа. тех, кто, так или иначе, был причастен к рас­следованию. «13 эмоций о главном» «со зна­ком плюс» и «со знаком минус».

Как пишет Л.Е. Кройчик, стержнеобразующим жанровым элементом репортажа яв­ляется последовательное отражение события в том виде, в каком оно происходило на са­мом деле. В данном случае необходимо уточ­нить, что событием в репортаже-расследо­вании является процесс поиска истины жур­налистом (журналистами). В репортаже «Чу­жие» мы обнаруживаем практически все ро­довые признаки жанра: наглядность, докумен­тальность, образную аналитичность, эмоцио­нально окрашенный стиль повествования, ак­тивную роль личности репортера. Однако все эти компоненты имеют свою специфику и нуж­даются в отдельном комментарии.

Наглядность создается двумя способами:

1. Создание «эмпирической» картины события, то есть хода расследования. Здесь мы находим описания подробностей поиска («мы познакомились с местными бабульками, собачниками и родителями Роберта»), описа­ния места действия («Общежитие Сталепро­катного завода - место, прямо скажем, неве­селое и малоэстетичное. На каждом этаже - по одной квартире из восьми комнат, в кото­рых ютится совершенно разномастная публи­ка»), портретные характеристики («бледный немытый юноша - Антон Бебяков по кличке Ботаник»), воспроизведение поступков и реп­лик действующих лиц («Около 11 часов вече­ра зазвонила трубка: Телепат сказал, что при­ехал, что сидит на Московском вокзале и ждет дальнейших «указаний». «Вот оно, получи­лось! - мелькнуло в голове у Вышенкова. Но вслух он недовольно протянул: «Ну, Андрей, кто же так поступает, двенадцатый час ночи! И куда прикажешь тебя девать?..»). Помимо реплик в репортаже приводятся большие фрагменты интервью с «героями», причем журналисты намеренно сохранили особенности «авторского текста».

2. Фиксация хода «интеллектуального» поиска истины. Журналисты постоянно вво­дят читателя в курс того, как строились вер­сии, как интерпретировались вновь получен­ные данные, какие выводы из этого следова­ли («мы готовы были, узнав об этом, поду­мать все что угодно, в том числе предпола­гали даже, что Доброжанский принимал уча­стие в убийстве Новикова, а потом быт лик­видирован как свидетель»). Два тезиса игра­ют рать своеобразного рефрена - сначала не­сколько раз в похожих формулировках повто­ряется «кто же мог подумать, что преступни­ки убили водителя первого попавшегося джи­па просто потому, что им понадобился имен­но такой автомобиль, но не сумели его завес­ти...»; по мере приближения к развязке появ­ляется другой рефрен: «Вот так все просто. А мы выстраивали версии...». Краткие опи­сания внешности героев дополняются их бо­лее развернутыми психологическими портре­тами («Нам представляется, что, если бы на глазах у Антона каждый день разрезали на мелкие кусочки по маленькому ребенку, он также спокойно рассказывал нам об этом и о том, как после каждого такого случая он ку­рил анашу и обсуждал это с приятелями»).

Документальность. В репортаже, осно­ванном на расследовании, безусловно, фигури­руют тщательно проверенные факты, цифры, документы; можно не сомневаться в том, что журналист не принимал информацию на веру, а убедился лично в достоверности того, о чем он мог узнать с чьих-то слов. И если традици­онный репортаж, по выражению Л.Е. Кройчика, «не терпит ни реконструкции, ни ретроспек­ции»,[28] то в расследовательском репортаже та­кие вставки не только уместны, но и играют важную роль. Дело в том, что речь идет не о реконструкции события, наблюдать которое, по законам жанра, репортер должен лично, а о реконструкции происшествия, очевидцем кото­рого журналист не быт. Так, в репортаже «Чу­жие» масса таких реконструкций («9 сентября Аркадий Новиков, как обычно, «отстаивался» у автовокзала на Обводном канате. Настрое­ние в тот день у него было хорошее...») и рет­роспекций (биография главного преступника). Все они призваны показать читателю результаты журналистских поисков и играют двоя­кую роль: с одной стороны, в этих эпизодах восстанавливается картина преступления (что, собственно, и представляет главный интерес для читателя), с другой - элементы реконст­рукции выступают в качестве деталей, позво­ляющих понять, на чем основаны выводы и версии журналистов.

Эмоционально окрашенный стиль по­вествования. Эмоциональный отклик на опи­сываемое событие создается, прежде всего, за счет самих фактов (подчас чудовищных), которыми в тексте оперируют журналисты. Авторы довольно скупо используют приемы образного письма и оценочную лексику, иног­да слышны патетические нотки («Анаша да харчи - вот цена пяти жизней»). Там, где это уместно, присутствует ирония. Так, при описании обысков, прошедших в редакции в свя­зи с ложным доносом, мы видим ироничный стиль: «Сотрудники правоохранительных ор­ганов с тоской смотрели на стопки исписан­ных бумаг и тоже не верили, что ближайшие часы проведут с пользой для общества. <...> Служивые вяло рылись в стопках. Молодые журналисты пытались пробудить в них чело­веческое. Человеческое пробуждалось, но обыск продолжался».

Особо следует сказать об эффекте при­сутствия, создаваемом в репортаже-рассле­довании. Мы бы назвали его «эффектом со­участия» читателя в расследовании, которое ведут журналисты, он достигается именно тем, что в репортаже нам дают возможность не только «побывать» на месте преступления, «увидеть» лица преступников и «услышать» голоса героев, но и принять участие в распу­тывании сложного клубка сначала разрознен­ных фактов, деталей и версий. Это сродни тому опущению, которое мы испытываем при чтении детективов. Репортаж «Чужие» и на­поминает детектив, ему не чужда заниматель­ность, авторы интригуют читателя, подогре­вая уже разгоревшееся любопытство («В тот момент это было абсолютно логично, жаль только, что оказалось совершеннейшей глу­постью...»).

Определенный логический и психологи­ческий контекст восприятия репортажа «Чу­жие» создают «вспомогательные» тексты, со­провождающие основной. Среди них - историческая справка об оружии, используемом преступниками; краткие справки-«досье» о главных «фигурантах» расследования: ком­ментарий специалиста-психиатра; постскрип­тум - интервью с одним из главных участни­ков расследования, журналистом Е. Вышенковым, о недоразумениях, возникших между ним и сотрудниками уголовного розыска; «13 эмоций о главном» - эта последняя глав­ка выполняет рать послесловия. Наконец, важ­ным и весьма характерным обстоятельством является наличие внетекстовых элементов, выполняющих не столько иллюстративную, сколько информативную функцию. Такими элементами в репортаже-расследовании ста­новятся фотографии подозреваемых в пре­ступлении и их жертв, фотокопия рукописного документа.

Репортаж-расследование, как правило, репрезентует окончательные материалы жур­налистского расследования, ведущим мето­дом сбора данных в котором является метод открытого и скрытого включенного наблюде­ния. Как отмечает Б.Я. Мисонжников, «пуб­ликации этого типа, как правило, оказывают­ся содержательно эффективными не только в текстуальном, но и в метатекстуальном пла­не: читателю ведь далеко небезынтересно узнать о том, как журналист погружался в событие, добывал факты, принимал различ­ного характера профессиональные решения. В этих публикациях в силу их особой струк­турно-тематической организации и отражен­ных особенностей целеполагания часто ока­зывается высоким и дейктический уровень: даются в большом объеме дополнительные указания, служащие для того, чтобы конкре­тизировать обстановку; прояснить соответ­ствующие компоненты ситуации... Все это делает публикации данного характера обыч­но по-настоящему яркими, запоминающими­ся, эффективно воздействующими на аудито­рию»¹¹. Отмеченные исследователем особен­ности репортажа, основанного на применении метода включенного наблюдения, в полной мере могут характеризовать и специфику ре­портажа-расследования.