Условия удовлетворения негаторного иска

 

Условия удовлетворения негаторного иска соответствуют тем обстоятельствам, которые должен проанализировать суд для решения вопроса об обоснованности заявленного требования. Если элементы негаторного иска влияют на определение того, является ли заявленный иск надлежащим способом защиты спорного права, то отсутствие хотя бы одного из условий удовлетворения негаторного иска влечет отказ в иске.

Судебная практика исходит из того, что негаторное требование подлежит удовлетворению при наличии следующих необходимых условий: 1) владение истца основано на законе или договоре. Данное условие можно разбить на две составляющие. Во-первых, истец сохраняет владение спорной вещью, а во-вторых, это владение является законным, то есть основано на законе или договоре; 2) наличие препятствий в осуществлении права истца; 3) препятствия чинятся именно ответчиком; 4) препятствия имеют реальный, а не мнимый характер*(201).

Данный перечень условий удовлетворения негаторного иска закреплен в абз. 2 п. 45 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", где сказано, что иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, подлежит удовлетворению в случае, если: 1) "истец докажет, что он является собственником или лицом, владеющим имуществом по основанию, предусмотренному законом или договором"; 2) "действиями ответчика, не связанными с лишением владения, нарушается его право собственности или законное владение".

В гражданском законодательстве не содержится точного перечня критериев и особенностей того нарушения, с совершением которого связано возникновение права на негаторную защиту. Единственной особенностью нарушения, в связи с которым может быть предъявлен негаторный иск, в ст. 304 ГК РФ названо отсутствие связи данного нарушения с лишением владения. Поэтому стоит обратить внимание на характеристику тех случаев, когда может быть предъявлен негаторный иск.

Необходимость определения критериев применимости негаторной защиты вызвана и тем, что большинство случаев отказа в удовлетворении негаторных исков мотивируются судами недоказанностью того, что ответчик своими действиями нарушает нормальное использование своей вещи и то, что эти действия являются неправомерными*(202).

Нарушение, являющееся фактическим основанием негаторного иска, обладает следующей характеристикой.

1) Является только действием. В литературе встречается обратное мнение о возможности создания препятствий, как действием, так и бездействием*(203). А.В. Люшня указывает, что нарушение может быть следствием как действия (постройка высокого здания, затеняющего участок соседа), так и бездействия (собственник сада не обрезает ветви деревьев, свисающих на участок соседа)*(204).

С данным утверждением нельзя согласиться в силу восстановительного характера негаторного иска. Как отмечает К.И. Скловский, рассматриваемый иск "направлен на прекращение действий, помех, докуки, исходящих от нарушителя"*(205). Противоправными у нарушителя могут быть только действия, которые являются первоначальными по отношению к бездействию в добровольном устранении нарушений. Цель негаторного иска состоит в том, чтобы запретить нарушителю осуществлять определенные противоправные действия или восстановить положение, существующее до нарушения. В приведенном А.В. Люшней примере основанием использования негаторного иска является посадка деревьев вблизи границы земельного участка без учета требований об освещенности, а это уже действие. При высадке саженцев вблизи границы участка собственник сада, как рачительный и разумный собственник, должен был предполагать, что при естественном росте дерево создаст затемнение участка соседа. Отсутствие ухода за деревьями является бездействием по добровольному устранению нарушения, вызванного посадкой этих деревьев без учета прав соседей.

Указание на активный характер нарушения содержится в п. 47 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22. Там указано, что, удовлетворяя иск об устранении нарушений прав, не связанных с лишением владения, суд вправе как запретить нарушителю совершать определенные действия, так и обязать ответчика устранить последствия нарушения права истца. О бездействии, как видно, нет ни слова.

2) Носит фактический характер. Правовая природа негаторного иска позволяет ему устранять только фактические помехи в осуществлении вещного права. Рассматриваемый иск направлен на защиту спокойного пользования вещью, а пользование всегда осуществляется фактическими действиями. Равно и нарушение пользования возможно только фактическими действиями. Само по себе пользование и понимается как возможность извлечения полезных свойств из вещи, что подразумевает именно фактические действия. В противовес этому распоряжение связано с юридическими действиями, которые связаны с определением судьбы вещи.

В отличие от негаторного иска иск о признании вещного права предъявляется в случае оспаривания наличия вещного права, которое выражается в создании юридических помех. Поэтому нет оснований согласиться с высказанным в литературе утверждением о том, что негаторный иск защищает от нарушений, выраженных в фактических или юридических препятствиях по реализации права пользования*(206). Так, К.А. Усачева полагает, что при негаторной защите от фактической помехи и оспаривании записи в ЕГРН "речь идет о неправомерном присвоении права, т.е. о посягательстве на правовую позицию - только разными средствами"*(207).

Юридический характер носит только оспаривание наличия субъективного права, что выступает основанием для предъявления иска о признании вещного права, который имеет самостоятельную правовую природу. Именно поэтому нельзя согласиться с правовой позицией ВАС РФ, изложенной в п. 12 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 2013 г. N 153, в силу которого в сферу применения негаторного иска включаются требования о признании вещного права отсутствующим.

Справедливости ради стоит указать, что в германском праве допускается корректировка реестра недвижимости посредством негаторного иска*(208). Но такой подход обусловлен тем, что в германском праве перечень вещных исков исчерпан виндикационным и негаторным исками, в то время как российский правопорядок имеет более развернутую систему вещных исков. Допустимость корректировки реестровой записи во многом и иллюстрирует излишнюю универсальность негаторного иска, которую ему придает судебная практика.

К.И. Скловский, комментируя обобщения судебной практики по негаторному иску, приходит к следующему выводу: "Действия, которые направлены на устранение нарушенного права, имеют фактический, а не юридический характер. В частности, невозможно понудить ответчика к совершению сделки, обращению с заявлением, вступлению в наследство, признанию права и т.д."*(209). На фактический характер нарушения, устраняемого негаторным иском, указывает В.В. Витрянский*(210). А.В. Егоров и М.А. Ерохова приходят к следующему выводу: "Сферой применения негаторных исков должны остаться случаи фактического нарушения владения истца: свешивание ветвей, затенение участка, проникновение запахов и шумов, частичная застройка чужим зданием и т.п."*(211).

Фактический характер нарушения, устраняемого посредством негаторного иска, А.В. Люшня объясняет следующим. Во-первых, негаторный иск относится к искам о воспрещении, а иск этой категории может либо запрещать ответчику совершать определенные действия, либо налагать на него обязанность по устранению негативных последствий правонарушения, при этом искомые действия могут быть только фактического плана. Во-вторых, юридические помехи могут быть вызваны только правоприменительными действиями административных органов (должностных лиц). В-третьих, в основе юридических помех лежит определенное отношение органа власти к праву того субъекта, который полагает себя стесненным. В данной ситуации последствия вызваны отнюдь не желанием этих субъектов стеснить некоего собственника в обладании им своей вещью, а зачастую непризнанием за собственником права на эту вещь*(212). С такой аргументацией, несомненно, стоит согласиться.

3) Это действие является неправомерным, то есть осуществляется произвольно, самовольно, без достаточного правового основания к этому. Негаторный иск будет удовлетворен только в случае, если доказать противоправность действий третьего лица, при этом не имеет значения, было ли это поведение виновным. Дело в том, что препятствия в нарушении права собственности далеко не всегда связаны с намерением нарушителя создать собственнику помеху или с непроявлением должной осмотрительности. Это и объясняет безразличие негаторного требования к субъективному переживанию причинителя помех в нормальном пользовании вещью. Хорошо это иллюстрирует положение ст. 89 Закона Эстонской Республики от 9 июня 1993 г. "О вещном праве", где сказано, что негаторное требование исключено, если собственник обязан терпеть нарушение.

Доказывание факта правомерности или неправомерности действий лежит на лице, их совершающем, то есть ответчике. Действия нарушителя предполагаются неправомерными, пока он сам не докажет их правомерность. Данное утверждение представляется более логичным в части того, что ответчик совершил активное действие и истец полагает его неправомерным, что и обосновывает необходимость возложения бремени доказывания именно на лицо, которое совершило действие и лучше понимает мотивы своего поступка.

В литературе господствует другое мнение, что бремя доказывания неправомерности создаваемых помех лежит на истце, заявляющем негаторный иск*(213).

Нет правовой определенности в вопросе о том, на ком лежит бремя доказывания неправомерности действий ответчика, и в судебной практике. В подавляющем большинстве суды исходят из того, что это бремя должно возлагаться на истца, и недоказанность этого обстоятельства истцом влечет отказ в негаторном иске*(214).

Но встречаются судебные акты, где по-другому распределяется бремя доказывания на стороны негаторного требования - истец должен доказать принадлежность ему недвижимости на законном основании и факт создания препятствий, а ответчик должен доказать правомерность своего поведения*(215). Так, в постановлении АС Волго-Вятского округа от 1 февраля 2017 г. N Ф01-5967/2016 по делу N А82-8475/2015 указано: "...лицо, обратившееся в суд, должно представить доказательства принадлежности ему имущества на праве собственности (ином вещном праве) и совершения ответчиком действий, препятствующих осуществлению законным владельцем своих прав в отношении данного имущества. Ответчик должен доказать правомерность своего поведения". В постановлении АС Центрального округа от 3 марта 2017 г. N Ф10-532/2017 по делу N А83-1163/2016 сказано: "В обязанность истца не входит доказательство неправомерности действия или бездействия ответчика, которые предполагаются таковыми, если сам ответчик не докажет правомерность своего поведения".

Правомерность действий нарушителя исключает удовлетворение негаторного иска. Данное вещно-правовое требование не применимо, если действия ответчика основываются на законе или договоре. Если действия ответчика, устраняемые истцом при помощи негаторного иска, основаны на административном акте, то негаторный иск может быть применен вне зависимости от оспаривания данного акта.

Длительное время обращение с негаторным требованием о запрете строительства здания или сооружения вблизи принадлежащей истцу недвижимости не имело перспектив, если строительство велось в соответствии с утвержденной в установленном порядке проектной документацией. Как указывалось в судебной практике, само по себе строительство в непосредственной близости от здания, принадлежащего истцу (при том что это строительство ведется на основании и в соответствии с утвержденной в установленном порядке проектной документацией), не может нарушать права истца как собственника недвижимой вещи, расположенной на смежном земельном участке*(216).

Ситуация коренным образом поменялась после принятия ВАС РФ правовой позиции, изложенной в п. 9 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 2013 г. N 153, где сказано, что иск об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения, подлежит удовлетворению и в том случае, когда разрешение на строительство на соседнем участке не оспорено, однако истцом доказана реальная угроза разрушения его здания.

По мнению Н.В. Шатихина, "действия неправомерного характера являются оценочной категорией и рассматриваются на основе внутреннего убеждения судьи, которое всегда органически связано с его мировоззрением и его правосознанием, являющимся в данном обществе господствующим"*(217). С таким утверждением трудно согласиться, поскольку правомерность основывается на объективных показателях соответствия действий лица предписаниям нормативно-правовых актов. Оценочным при рассмотрении негаторного иска является не противоправность, а реальность либо мнимость помехи, которую создает ответчик в пользовании собственником своей вещью.

Соседские отношения, из которых чаще всего возникает негаторный спор, всегда связаны со столкновением интересов собственников в наиболее выгодном использовании своей вещи. Поэтому помехи в осуществлении и эксплуатации вещи неизбежны.

При этом, запрещая ответчику по негаторному иску совершать определенные действия, суд лишает его возможности более выгодно использовать свою вещь за счет воздействия на имущество соседа. Вполне возможна ситуация, когда запрет спорной деятельности в большей степени нанесет ущерб положению нарушителя, нежели защитит права собственника, но для этого есть нормы об установлении сервитута.

Ключевым в определении реальности чинимых помех является уровень вредного, неблагоприятного воздействия, такой подход основан на положениях Основного закона. В соответствии с п. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Пункт 2 ст. 36 Конституции РФ закрепляет правило, что владение, пользование и распоряжение землей и другими природными ресурсами осуществляются их собственниками свободно, если это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов иных лиц.

Значение для определения реальности чинимых помех имеет и факт наличия у истца возможности иным способом свободно пользоваться принадлежащей ему вещью. Дело в том, что в силу п. 1 ст. 1 ГК РФ гражданское законодательство, среди прочего, основывается на признании равенства участников регулируемых им отношений, неприкосновенности собственности, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав, обеспечения восстановления нарушенных прав. С учетом данного положения гражданского законодательства дополнительным условием для удовлетворения негаторного иска является отсутствие у истца возможности иным способом свободно пользоваться принадлежащей ему вещью.

Оценка того, насколько правомерны действия ответчика по негаторному иску, вызывает множество сложностей в практике арбитражных судов. Так, достаточно часто суды приходят к выводу, что отсутствие возможности у истца свободно пользоваться вторым входом в здание не лишает его возможности пользоваться принадлежащими ему помещениями*(218).

Наиболее ярким примером может служить дело, описанное в постановлении ФАС Московского округа от 4 ноября 2003 г. N КГ-А40/8738-03, в котором суд посчитал, что введение платного въезда на территорию выставочного центра, принадлежащего ответчику, не является препятствием собственнику здания, расположенного на территории центра, в пользовании его вещью.

Негаторный иск является мерой защиты субъективного вещного права или законного интереса в нормальном осуществлении. Поэтому для удовлетворения негаторного требования нет необходимости наличия полного состава гражданского правонарушения. Достаточно, чтобы действия ответчика не соответствовали требованиям нормативно-правовых актов или же отсутствовало законное основание на совершение таких действий.

Например, в п. 11 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 2013 г. N 153 приводится спор, в рамках которого истец обратился в арбитражный суд с иском к ответчику об обязании демонтировать часть трубопровода тепломагистрали, проложенного на земельном участке истца. В основание иска было положено то обстоятельство, что истец не давал согласие на прокладку трубопровода, что подчеркивало неправомерность действий ответчика. Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на то, что прежний собственник этого участка не возражал против прокладки трубопровода. Удовлетворяя исковые требования, суд апелляционной инстанции указал, что отсутствие возражений предыдущего собственника имущества против нарушения права собственности, не связанного с лишением владения, само по себе не может являться основанием для отказа в удовлетворении негаторного иска нового собственника. Кроме того, правопредшественник не давал прямого согласия на прокладку трубопровода, поэтому его право на иск перешло к преемнику. Как установлено судом первой инстанции, покупатель земельного участка - истец по настоящему делу - не был предупрежден продавцом о том, что ранее он не возражал против того, что собственник соседнего участка проложит трубопровод на его земельном участке. При осмотре земельного участка покупателем установить наличие трубопровода не представлялось возможным; из документов ЕГРН и кадастра установить наличие трубопровода также невозможно; земельный участок сервитутом не обременен. Суд пришел к выводу, что поскольку у ответчика отсутствует право на спорный земельный участок, его новый собственник имеет право на иск об устранении нарушений, которые претерпевал прежний собственник. В результате в п. 11 была сформулирована следующая правовая позиция: "Отсутствие возражений предыдущего собственника здания относительно действий, нарушающих его право собственности на имущество, не является основанием для отказа в удовлетворении требования последующего собственника об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения".

В приведенном примере не дана правовая оценка факту того, что прежний собственник не возражал против прокладки трубопровода. Такое бездействие может быть оценено как конклюдентная сделка, но здесь важно понимать, что любые соглашения подобного рода, неоформленные как соглашение об установлении сервитута, должны квалифицироваться как имеющие личный, обязательственный характер. Следовательно, эти соглашения не сохраняют свою силу при смене собственника.

Вопрос правомерности прокладки оптико-волоконного кабеля рассматривается и в п. 6 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 2013 г. N 153. Собственник земельного участка и расположенного на нем здания узла связи обратился в суд с иском об обязании демонтировать оптико-волоконный кабель мультисервисной сети со здания. Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на то, что выполнение работ осуществлялось в соответствии с необходимыми техническими условиями, выданными оператором связи; на отсутствие реальной угрозы жизни и безопасности граждан в результате установки кабеля на здании; на то, что прокладка этого кабеля является единственным способом обеспечения жителей района возможностью доступа в сеть Интернет. Удовлетворяя требования истца, суд указал, что ответчик оказывает услуги по обеспечению доступа в сеть Интернет и использует для этого чужое имущество без согласия его собственника. У жителей района действительно есть интерес в доступе в сеть Интернет. В то же время обеспечение такого интереса не может основываться на произвольном вторжении в имущественную сферу другого лица и нарушении его права собственности. Равновесие между правом собственности и общественным интересом может быть основано на ст. 6 Федерального закона от 7 июля 2003 г. N 126-ФЗ "О связи", согласно которой организации связи могут осуществлять строительство и эксплуатацию средств связи на чужом имуществе только по договору с собственником.

Наиболее часто неправомерность трактуется как несоответствие действий ответчика по негаторному иску предписаниям позитивного права. Так, С.В. Скрябин полагает, что неправомерность при негаторном споре можно рассматривать как противоречие требованиям законодательства*(219).

Особенность негаторного иска состоит в том, что он может быть использован для защиты от действий, не только нарушающих требования законодательства, но и в ситуациях, когда противоправность трактуется более обширно. Так, например, ФАС Волго-Вятского округа постановлением от 8 декабря 2008 г. по делу N А38-499/2008-1-60 оставила в силе судебные акты нижестоящих инстанций, которые отказали в иске об устранении препятствий в пользовании зданием путем демонтажа пристройки. Такое решение мотивировано тем, что ответчик имел правовые основания к совершению действий по возведению пристройки, поскольку договором аренды, заключенным между истцом и ответчиком, было предусмотрено право арендаторов пристраивать снаружи к зданию помещения. При таких обстоятельствах суд пришел к выводу о том, что ответчик доказал правомерность своих действий и отказал в удовлетворении негаторного иска.

Противоправность может проявляться в изменении нормального хода жизни и неблагоприятном влиянии на использование заявителем своей собственности. Это объясняется тем, что негаторная защита обеспечивает реализацию принципа неприкосновенности собственника (п. 1 ст. 1 ГК РФ), так как направлена на устранение помех в нормальном использовании собственником своей вещи.

Неправомерность как признак фактического основания негаторного иска имеет еще один аспект. Специфика негаторного иска заключается и в том, что он применяется в качестве важного средства борьбы со злоупотреблением правом, под которым понимается отклонение поведения управомоченного лица при внешнем соблюдении предписаний норм права от принципов гражданского права. Следует отметить, что положение о возможности использования негаторного иска для пресечения злоупотребления правом впервые высказал А.В. Хаянян*(220).

Для рассмотрения заявленного вопроса будет интересен пример из судебной практики. ООО обратилось в арбитражный суд с иском о пресечении незаконных действий. Из материалов дела следует, что истец является собственником помещения на четвертом этаже здания. Ответчик владеет нижними этажами, центральным входом в здание и препятствует доступу истца в принадлежащее ему помещение на четвертом этаже. Иск ООО направлен на прекращение действий, не носящих характер правонарушений, но выходящих за пределы разумности и добросовестности. Заявленные требования об устранении нарушений, не связанных с лишением владения, были удовлетворены*(221).

Основной сферой применения негаторного иска являются отношения, вытекающие из соседства объектов недвижимости. Соответственно в попытке наиболее эффективно и выгодно использовать свою недвижимость собственник может выйти за пределы разумного и причинить неудобство соседу в нормальной эксплуатации его вещей. Более того, возможна ситуация, когда из-за конфликта между соседями один из них начинает совершать действия, имеющие единственной целью причинение неудобств своему соседу. Отсюда и вытекает необходимость рассмотрения возможности предъявления негаторного иска в ситуации злоупотребления соседом своим правом.

В ситуациях, когда действия ответчика напрямую не нарушают предписаний позитивного права, но они не соответствуют такому критерию, как разумность, негаторный иск применяется в совокупности со ссылкой на ст. 10 ГК РФ. Пункт 1 данной статьи гласит, что не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Санкция за злоупотребление гражданскими правами определена в п. 2 ст. 10 ГК РФ и заключается в отказе лицу в защите принадлежащего ему права.

Следует отметить, что применение негаторного иска может само стать результатом злоупотребления правом*(222). Так, в определении ВАС РФ от 13 декабря 2007 г. N 15653/07 указано, что суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении негаторного иска, пришел к обоснованному выводу о злоупотреблении истцом гражданским правом (п. 1 ст. 10 ГК РФ), поскольку работники истца могли получить доступ через помещение ответчика, а сам ответчик неоднократно предлагал истцу установить порядок прохода его работников через указанное помещение с учетом специфики и режима его работы, но истец уклонялся от переговоров.

В определении ВС РФ от 28 ноября 2016 г. N 306-ЭС16-15755 по делу N А65-24262/2015 анализируется совместное применение ст.ст. 10 и 304 ГК РФ. В рамках приводимого судебного дела индивидуальный предприниматель обратился в суд с требованием об обязании ТСЖ устранить нарушения прав в пользовании нежилыми помещениями путем демонтажа препятствий - шлагбаума и железных ворот для свободного проезда к ним между жилыми многоквартирными домами. Установив отсутствие возможности доступа предпринимателя к принадлежащим ему помещениям в связи с созданием ТСЖ препятствий в виде установки шлагбаума и ворот на единственной подъездной дороге без получения согласия собственника спорных помещений, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о нарушении ответчиком прав истца на использование земельного участка, необходимого для проезда его служебного автотранспорта, что обусловлено характером деятельности и является производственной необходимостью. Кроме того, судом апелляционной инстанции установлено, что проект по ограждению территории жилого дома в установленном порядке не утверждался, а лишь принят за основу для дальнейшего проектирования; вопрос установки спорного шлагбаума и ворот не был согласован с заинтересованными лицами, в том числе и с правообладателем земельного участка; доказательств получения ордера на производство земляных работ, а также заключения соглашения о порядке использования земельного участка, находящегося в общей долевой собственности, не представлено. При таких обстоятельствах, руководствуясь ст.ст. 10, 12, 247, 304, 305 ГК РФ, п. 1 ст. 35, п. 4 ч. 2 ст. 60 ЗК РФ, суд апелляционной инстанции, поддержанный судом округа, удовлетворил исковое требование предпринимателя о демонтаже шлагбаума и железных ворот, что является пресечением дальнейшего злоупотребления правом со стороны ответчика.

4) Неправомерное действие выражено в форме противоправного состояния, то есть носит длящийся характер или совершается периодически. Негаторный иск может быть заявлен лишь до тех пор, пока длится нарушение или не ликвидированы последствия этого нарушения. С устранением препятствий в осуществлении права отпадают и основания негаторной защиты. Для удовлетворения иска не имеет значения, когда началось нарушение, важно лишь доказать, что препятствие в осуществлении права на вещь сохранилось на момент предъявления и рассмотрения иска.

5) Не связано с лишением владения. То есть по общему правилу вещь, выступающая предметом спора, должна находиться во владении истца. Лицо, не владеющее предметом спора, не может предъявлять негаторный иск, поскольку данное требование не может быть использовано для возложения на нарушителя обязанности вернуть вещь. На данное обстоятельство не раз указывалось в судебной практике*(223). При этом стоит понимать, что условие о сохранении владения предметом спора на стороне истца является обязательным условием только в случае, когда само субъективное право истца содержит правомочие владения. При отсутствии данного правомочия в субъективном праве (например, сервитут) это условие не носит обязательный характер.

Трудности с разграничением владения и пользования порождают затруднения в выборе надлежащего способа защиты между виндикационным и негаторным исками. Бывают и случаи, когда истцы умышленно указывают в качестве основания своего требования ст. 304 ГК РФ, тогда как просительная часть искового заявления явно сводится к заявлению о виндикации. Если суд распознает эту подмену, то рассматривает предъявленные требования исходя из их существа, то есть по правилам о виндикации*(224).

Несвязанность нарушения, устраняемого негаторным иском, с лишением истца владения вещью объясняет тот факт, что негаторный иск может быть удовлетворен независимо от того, на своем или чужом объекте недвижимости ответчик нарушает права истца. Эта идея нашла воплощение в правовой позиции судов*(225).

При рассмотрении данного условия удовлетворения негаторного иска требуется указать на некорректность формулировки п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 2013 г. N 153, где сказано, что собственник, передавший имущество в аренду, не лишается права на негаторный иск к третьему лицу - нарушителю права собственности. При буквальной трактовке получается, что право на негаторный иск предоставлено собственнику, который не владеет предметом спора, так как передал его по договору аренды. Однако это не совсем так, и проблема в том, что приведенная формулировка не учитывает обстоятельства дела, которые изложены далее в п. 3. Там сказано, что арендатор причала-пирса пояснил, что расположенный на причале спорный холодильник, хотя и был установлен без его согласия, не препятствует ему осуществлять эксплуатацию арендуемого имущества - разгрузку приходящих рыболовецких судов. Получается, что арендатор-собственник продолжает владеть пирсом, несмотря на то что передал его арендатору, поскольку последний эксплуатирует его только для разгрузки судов, но не для размещения на нем какого-либо оборудования. Следовательно, пирсом владеют и собственник, и арендатор, причем владение последнего имеет строго функциональное назначение, а владение собственника более универсально. Обе стороны арендных отношений самостоятельно осуществляют хозяйственную власть в отношении пирса. И в ситуации, когда третье лицо без согласования с собственником или арендатором разместило на пирсе холодильную установку, собственник получил право на негаторный иск к нему о демонтаже холодильника.

6) Не связано с оспариванием наличия субъективного права на вещь. Негаторный иск применяется для защиты от помех, которые не связаны с отрицанием наличия субъективного вещного права у истца, то есть с оспариванием права. Негаторный иск используется для защиты от нарушений, создающих помехи в использовании собственником своей вещи, то есть тогда, когда ответчик не стремится присвоить себе субъективное право собственности, а когда он создает помехи в реализации этого права, не сомневаясь в факте его наличия у собственника.

7) Не повлекло прекращение права собственности или ограниченного вещного права на вещь. Наличие данной характеристики негаторного нарушения связано с вещно-правовой природой рассматриваемого иска. Предметом спора по вещным искам является только индивидуально определенная вещь (res individuae), сохранившаяся в натуре к моменту предъявления требования. Поскольку вещное право предполагает возможность совершения действий в отношении вещи, именно эта возможность и может быть нарушена. Как указывает А.А. Иванов, средства защиты должны быть направлены на вещь, а не на личность собственника*(226). Следовательно, если негативное воздействие со стороны ответчика привело к уничтожению вещи, негаторный иск не может быть предъявлен.

Если вещь не сохранилась в натуре, цель негаторного иска не может быть достигнута, восстановление нормального хода реализации субъективного права невозможно, а речь можно вести лишь о восстановлении имущественной сферы потерпевшего, но уже посредством иного иска. Согласно ст. 235 ГК РФ с уничтожением имущества прекращается вещное право на это имущество, а следовательно, и возможность защиты посредством вещных исков.

Судебная практика исходит из того, что вещно-правовое требование может быть предъявлено в отношении индивидуально определенной вещи, сохранившейся в натуре, и, следовательно, не подлежит удовлетворению, если указанная вещь погибла или уничтожена*(227).

В тех случаях, когда предмет спора погиб или уничтожен уже после предъявления вещного иска, иск не может быть удовлетворен. В этой ситуации отсутствует необходимое условие удовлетворения вещного требования, так как в силу ст. 235 ГК РФ вещное право прекращено. Как писал Д.И. Мейер: "В юридическом смысле мы говорим об уничтожении вещи, о прекращении права собственности по уничтожению вещи, когда вещь разлагается на части и при этом лишается всякой ценности или по крайней мере представляет самую ничтожную ценность..."*(228).

8) Создает помеху в спокойном осуществлении субъективного вещного права, что препятствует реализации пользования. Данный критерий применимости негаторного иска состоит в том, что в результате нарушения снижаются полезные свойства недвижимой вещи.

При этом важно понимать, что судебная практика жестко стоит на позиции того, что истец по негаторному иску должен доказать факт создания ответчиком помехи в осуществлении вещного права, а недоказанность этого факта влечет отказ в удовлетворении негаторного иска*(229). Так, в определении ВАС РФ от 25 апреля 2012 г. N ВАС-4727/12 по делу N А06-242/2011 указано: "Исследовав и оценив все представленные в дело документы, суд признал недоказанным факт чинения ответчиком препятствий истцу в пользовании принадлежащим истцу имуществом, а также нахождение торговых мест рынка в противопожарных разрывах".

Для раскрытия содержания данного условия применения негаторного иска стоит привести пример. Им может быть положение п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 2013 г. N 153, где сказано, что требование о демонтаже торгового прилавка с оборудованием, установленного в холле нежилого здания, квалифицировано судом как негаторный иск. При рассмотрении дела судом было установлено, что по окончании детской ярмарки, которая проводилась в холле на первом этаже здания центра детского творчества, все продавцы - участники ярмарки, кроме ответчика, демонтировали свои прилавки, что и послужило причиной обращения истца в суд. Несмотря на административный штраф, наложенный за нарушение правил организации деятельности по продаже товаров на розничных рынках, предприниматель торговую деятельность не прекратил и продолжает ее более трех с половиной лет. Интерес истца в обращении в суд с требованием о демонтаже прилавка заключается в том, чтобы демонтаж осуществлялся не за его счет, а за счет ответчика, с использованием механизма государственного принуждения. Судом требование было удовлетворено.

Из содержания п. 1 не следует, проводил ли суд анализ того, чем именно ответчик создает помеху в пользовании истцом своим объектом недвижимости. Неправомерность действий ответчика присутствует, другие условия имеют место. Но как оценить характер помехи и ее негативное воздействие?

Ранее в судебной практике не было единой позиции относительно условий удовлетворения требования собственника здания о демонтаже незаконно установленных торговых прилавков и прочих конструкций. К примеру, в определении ВАС РФ от 25 апреля 2012 г. N ВАС-4727/12 по делу N А06-242/2011 указано, что собственник должен доказать "факт чинения ответчиком препятствий истцу в пользовании принадлежащим истцу имуществом". В то же время в постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 мая 2012 г. N 18АП-4079/2012 по делу N А76-19584/2011 таким нарушением признавалось любое обстоятельство, в результате которого собственник вещи не мог "беспрепятственно использовать имущество в любое время, настолько быстро и тем способом, насколько это зависит от воли истца".

9) Носит реальный характер. Негаторный иск предъявляется, когда собственнику создаются помехи в нормальном использовании своей вещи. При этом нарушение должно носить реальный характер, а не быть надуманным. Стоит отметить, что в литературе высказано предложение о применимости негаторного иска только в ситуации, когда нарушение создает существенные помехи в использовании собственником своих вещей*(230). Такой подход к характеристике нарушения, которое может быть устранено негаторным иском, ограничивает применение данного способа защиты. Оценивание помехи на существенность или малозначительность не будет обеспечивать свободу собственности от воздействия со стороны третьих лиц, ее неприкосновенность. Негаторный иск имеет целью пресечение всех действий, которые вторгаются в имущественную сферу субъекта вещных прав. Как уже отмечалось, ключевым в характеристике помех должна быть их реальность.

Сложность вызывает решение вопроса о том, насколько реальна помеха в пользовании вещью, или эти действия ответчика не создают помеху, а просто нежелательны для собственника. Оценка реальности помехи в пользовании вещью не может быть нормативно регламентирована, а должна производиться судом в каждом конкретном случае исходя из обстоятельств дела.

Судебная практика исходит из того, что негаторное требование подлежит удовлетворению при доказанности того, что препятствия в осуществлении субъективного права имеют реальный характер*(231). Конечно, в практике арбитражных судов предпринимались попытки фиксации иных условий, помимо реальности, но они не нашли широкой поддержки. Так, ФАС Западно-Сибирского округа в постановлении от 31 августа 2009 г. N Ф04-5245/2009(18768-А45-45) указала, что способы защиты по негаторному требованию должны быть разумными и соразмерными, а нарушение должно затрагивать право на имущество не косвенно, а непосредственно.

В качестве критерия, позволяющего определить мнимость или реальность нарушения, предложено устанавливать возможность использования истцом своей вещи альтернативным путем, при котором затруднения, вызванные действиями ответчика, были бы незаметны. Так, в п. 7 Обзора судебной практики ФАС Северо-Кавказского округа указано: "При рассмотрении негаторного иска суд должен установить отсутствие у истца иной возможности свободно пользоваться принадлежащим ему имуществом"*(232). Правовое основание такого разграничения реальности и мнимости нарушения состоит в ссылке на п. 1 ст. 1 ГК РФ, где закреплены такие основополагающие идеи, как равенство участников гражданских отношений, недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимость беспрепятственного осуществления гражданских прав.

Примерно из такого же критерия исходят в своей практике и другие арбитражные суды кассационной инстанции. Скажем, ФАС Московского округа в постановлении от 16 октября 2008 N КГ-А40/9491-08-А указала, что суд первой инстанции обоснованно отказал в иске об устранении препятствий в пользовании имуществом путем сноса заграждения, установленного в арке между двумя секциями многоквартирного дома, поскольку проезд, где установлено заграждение, не является единственным проездом в помещение гаража, принадлежащего истцу, что исключает необходимость обременения прав собственника земельного участка, на котором расположен объект.

В судебной практике можно встретить и более яркие примеры, когда нарушение явно носит мнимый характер. Так, в постановлении Президиума ВАС РФ от 7 августа 2001 г. N 760/01 по делу N 6440/99-19 сказано, что отсутствие у лица необходимых материальных средств для того, чтобы выгородить выделенный ему участок и оборудовать собственную проходную, не может по смыслу ст. 304 ГК РФ служить основанием для возложения на другое лицо обязанности предоставить первому право пользования частью земельного участка последнего.

Не менее яркий пример разграничения реальной и мнимой помехи как условия удовлетворения негаторного иска приведен в п. 8 информационного письма Президиума ВАС РФ от 15 января 2013 г. N 153, где сказано: "Невозможность осуществить строительство в желаемом истцом объеме не является основанием для удовлетворения негаторного иска к собственнику соседнего земельного участка, если ответчик застроил свой земельный участок в соответствии со строительными и градостроительными нормами и правилами". Из фабулы судебного спора, приведенной в тексте п. 8, следует, что индивидуальный предприниматель, являющийся собственником земельного участка и расположенного на нем здания, обратился в арбитражный суд с иском к обществу - собственнику соседнего земельного участка об устранении нарушений его права, не связанных с лишением владения, путем прекращения строительства торгового центра. В качестве обоснования нарушения его прав истец привел довод о том, что он собирается реконструировать принадлежащее ему на праве собственности здание, расположенное на земельном участке. Однако возведение обществом торгового центра ущемляет его возможности по застройке принадлежащего ему земельного участка. В частности, наличие соседнего здания с большими оконными проемами не позволяет ему застроить весь земельный участок, поскольку в окна соседа должен попадать дневной свет. Ответчик против удовлетворения иска возражал, обращая внимание суда на то, что торговый центр им возводится в соответствии со строительными и градостроительными нормами и правилами, с учетом соблюдения требуемого расстояния между постройками. Отказывая в удовлетворении иска, суд указал, что истец по-прежнему имеет возможность возвести строение на своем земельном участке, однако при условии соблюдения расстояния между постройками, установленного строительными и градостроительными нормами и правилами.

Приведенный п. 8 обзора пример поднимает вопрос о том, как решить проблему столкновения интересов собственников смежных земельных участков при осуществлении ими застройки. К.И. Скловский предлагает в таком случае для восстановления баланса сторон, чтобы суды прибегали к правилам о злоупотреблении правом и добросовестности*(233). Такой подход видится излишне абстрактным, поскольку норма ст. 10 ГК РФ требует большой степени судебного усмотрения в силу того, что является "каучуковой нормой". В приведенном примере срабатывает принцип старшинства права - ранее возникшее право защищается в приоритете по сравнению с правом, возникшим позже. Как говорилось в проекте Гражданского уложения Российской империи, "кто первый начал застройку, тот впоследствии и вынуждает соседа претерпевать ограничение его права"*(234).

При решении вопроса о реальности причиняемых собственнику помех следует обратить внимание на критерии обоснованности негаторного притязания, предложенные А.В. Люшней. Он полагает, что при решении данного вопроса необходимо руководствоваться следующими критериями. Во-первых, соотнесение конфликтной ситуации с обстоятельствами. Например, жители мегаполисов должны терпеть шум, дым, мусор, который их окружает в большем количестве, нежели жители безлюдных местностей.

Во-вторых, первичность. В соответствии с принципом "prior in tempus potior in jus" (первый по времени сильнее по праву) субъект, первым начавший осуществление какой-либо деятельности, которая впоследствии не понравилась иному лицу, имеет иммунитет в продолжении своих действий. Однако это правило не должно применяться, если прекращение помех возможно без особых затрат или вообще без таковых, а также если причиной обращения истца за защитой стало увеличение уровня помех.

В-третьих, разумность. Данное понятие трудно определить четко и однозначно. В законодательстве многих европейских стран есть только общие положения, раскрывающие суть этого понятия (ст. 844 ГК Италии, § 906 ГГУ, ст. 143 Закона "О вещном праве" Эстонии). Исходя из этих норм разумность должна соотноситься с обычной человеческой жизнедеятельностью, местными обстоятельствами, необходимостью. Отсюда следует, что суд должен принимать во внимание не только права пострадавшего собственника, но и действия нарушителя.

В-четвертых, баланс интересов. Удовлетворение негаторного иска только лишь по одному факту причинения помех вряд ли оправданно. В условиях современной жизни те или иные помехи являются неизбежностью. При принятии решения о запрете определенной деятельности суду следует принять во внимание не только интерес потерпевшей стороны в ее прекращении, но и интерес другой стороны в продолжении своих занятий. Возможно, что запрет спорной деятельности в большей степени нанесет ущерб положению правонарушителя, нежели защитит права собственника.

В-пятых, необходимо также учитывать уровень имиссии (вредного воздействия). Основанием для запрета помех должна являться только та имиссия, которая превышает обычно допустимые нормы (обычная допустимость зачастую устанавливается непосредственно судом в процессе анализа разумности, местных обстоятельств, обычаев применительно к каждому конкретному спору)*(235).

В судебной практике встречаются курьезные ситуации с определением реальности или мнимости нарушения. Так, в постановлении от 6 июля 2006 г. N Ф08-2980/06 ФАС Северо-Кавказского округа суд пришел к выводу, что попадание дождевой воды в помещение истца вследствие состояния крыши здания, принадлежащего ответчику, не является основанием для удовлетворения негаторного иска.

Положение о разграничении судами мнимости или реальности препятствий хорошо иллюстрируется на примере следующего дела. Глава фермерского хозяйства обратился в арбитражный суд с иском о признании незаконными действий компании по прокладке кабеля связи на его земельном участке и устранении препятствий в пользовании земельным участком путем переноса кабеля связи за пределы земельного участка крестьянско-фермерского хозяйства. Постановлением ФАС Северо-Кавказского округа от 19 мая 2005 г. N Ф08-1890/2005 в удовлетворении заявленных требований отказано по мотиву отсутствия реальности чинимых крестьянско-фермерскому хозяйству помех. Спорный кабель хоть и проложен на земельном участке без разрешения истца, но он находится на глубине 1,2 метра, что не может, по мнению суда, затруднять пользование земельным участком сельскохозяйственного назначения.

Складывается ситуация, когда собственник, несогласный с прокладкой по своему земельному участку кабеля связи, должен терпеть помехи, так как они якобы носят мнимый характер. Суд, отказывая в негаторном иске, не учел несколько обстоятельств. Во-первых, проведенные работы по прокладке кабеля, несомненно, нарушили целостность верхнего плодородного слоя земельного участка, который предназначен для ведения сельскохозяйственных работ. Во-вторых, ответчик проложил кабель без разрешения собственника (самоуправно) и не предложив установления сервитута в порядке ст. 274 ГК РФ. В-третьих, земельный участок является собственностью вне зависимости от глубины возможного или необходимого использования. Целевое назначение вторично по отношению к физическим свойствам земельного участка и определяет лишь порядок осуществления одного из трех правомочий - правомочия пользования. В-четвертых, собственник должен сам определять конкретный способ использования земельного участка, тем более определять вид сельскохозяйственной культуры, подлежащей выращиванию вне зависимости от глубины корневой системы. Следовательно, в приведенном примере нарушения причиняют реальные помехи.

Долгое время не могли служить основанием для удовлетворения негаторного иска действия, которые хотя бы и чинили препятствия истцу, но с которыми он в свое время согласился. Так, в постановлении ФАС Западно-Сибирского округа от 9 марта 2006 г. N А43-5426/2005-12-166 суд отказал в удовлетворении негаторного иска, так как установил, что истец, заключая договор купли-продажи станции, знал о возведении административного здания вплотную к приобретаемому им объекту, в том числе и о наличии строящихся конструкций, нависающих над крышей станции, и кирпичной вставки.

Ситуация по таким категориям дел изменилась с принятием постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22. В нем в п. 48 говорится, что отсутствие возражений предыдущего собственника имущества против нарушений права собственности, не связанных с лишением владения, само по себе не может являться основанием для отказа в удовлетворении иска нового собственника об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения.

В судебной практике встречаются и другие ситуации. Так, в п. 3 Обзора судебной практики рассмотрения Арбитражным судом Ростовской области споров об устранении нарушений прав собственника, не связанных с лишением владения, от 3 сентября 2009 г. сказано: "Поскольку высоковольтный кабель проложен через спорный земельный участок при наличии соответствующих согласований, то собственник земельного участка обязан учитывать охранные зоны высоковольтного кабеля. Отсутствие в договоре купли-продажи земельного участка сведений о прохождении высоковольтного кабеля через земельный участок не освобождает ответчика от соблюдения режима ограничения при использовании земельного участка, даже если объект (высоковольтный кабель) был проложен через спорный земельный участок несколько лет назад".

Формально данное положение дает основания и для пересмотра собственником своего отношения к нарушению. Более того, даже наличие каких-либо договоренностей предшествующего собственника и нарушителя об использовании последним вещи не будет иметь значения для нового собственника.

Если исходить из того, что производные основания приобретения права собственности влекут сохранение всех обременений и ограничений на приобретаемую вещь, то с анализируемым положением судебной практики трудно согласиться. Дело в том, что новый собственник знает, какую вещь он приобретает, и логично узнать и историю этого объекта, историю взаимоотношений с соседями и проч. Более того, возможные обременения фактического характера могут учитываться при определении покупной цены вещи. Хотя решение этой дилеммы должно строиться исходя из того, будет ли установление сервитута по давности закреплено в ГК РФ или нет.

В настоящее время исключение из указанного выше правила связано только с соглашением об установлении сервитута. Договор между бывшим собственником и соседом земельного участка или здания будет иметь значение для нового собственника в силу того, что им установлено ограниченное вещное право, которое обладает признаком следования за вещью.