2020-05-25
90
Проект отдельных квартир с отдельными кухнями не может рассматриваться в отрыве от риторики, сопровождавшей массовое жилищное строительство. В журнальных и газетных статьях, публицистической литературе и обращениях населения по поводу жилищного вопроса обнаруживается владение общим языком в обсуждении насущных жилищных проблем как со стороны государства, так и со стороны «простого советского человека». В 1960-е годы в СССР жилищное строительство и повышение общего уровня жизни стало мобилизующим фактором, выраженным в лозунге «Каждой семье – отдельную квартиру!», пришедшем на смену задачам по созданию советского комплекса тяжелой промышленности 1930-х и послевоенному восстановлению 1950-х.
Культуролог Кристина Варга-Харрис выдвигает следующий тезис: «обоюдная озабоченность государства и его граждан жилищным вопросом создавала почву, на которой и государство, и народ старались определить в изменившейся пост-сталинской культуре свои новые отношения и построить «нормальное» социалистическое общество на существенно новой основе» (Варга-Харрис, 2011, 160).
Уже в 1920-е – 1930-е годы оформилось представление о том, что удручающие реалии повседневной жизни советских людей, в частности недостаток качественного жилья, воспринимались как несоответствующие социализму (Лебина, 1999).
Письма, поступившие в адрес Второго всесоюзного съезда советских архитекторов (октябрь-декабрь 1955 г.) свидетельствуют о том, как широко обсуждался вопрос массового жилищного строительства. «Вопросы, обсуждавшиеся на съезде, взволновали все социальные слои – от домохозяек и ворховцев до преподавателей вузов и докторов наук» [42].
Отправители писем жалуются на невозможность удовлетворить в новом жилье рядовые права советских граждан: права на отдых, права на полноценную учебу, права на рождение детей и выступают с собственными предложениями, продиктованными здравым смыслом и непосредственным жизненным опытом. Удобство и потребности человека и отдельной семьи становятся критериями нормальной жизни в ближайшем будущем, при коммунизме, а не технические нормативы и экономические стандарты.
Соответственно, активная жилищная политика государства и большая стройка, развернувшаяся по всей стране, воплощала в себе обещание скорейшего наступления коммунистической эпохи и выполнение обязательств перед народом-победителем в Великой Отечественной Войне. В постановлении «О развитии жилищного строительства в СССР» определяется конкретная цель по ликвидации нехватки жилищного фонда: «в ближайшие 10 - 12 лет покончить в стране с недостатком в жилищах»[43].
Кухня в этом разговоре народа с властью и власти с народом занимает особое положение. Понимание того, как должна была быть организованна повседневность при коммунизме, было, как минимум, двояким[44]. Именно быт на кухне стал, в определенном смысле, камнем преткновения в том, что следует считать коммунизмом, и каким именно образом при коммунизме будет протекать повседневная жизнь.
Коммунизм, трактуемый как возвращение к идеям революции, на бытовом уровне мог означать отказ от отдельных кухонь и усиленное внимание к предприятиям общепита[45].
Выбранный для массовой реализации проект отдельных квартир с отдельной кухней, по крайней мере, отчасти, признавал «второе иго»[46] женщины – возвращение нагрузки по ведению домашнего хозяйства[47]. Женщины на такую несправедливость отреагировали остро. В частности, в одном из писем две женщины (семья из пяти человек, остальные трое – мужчины) возмущенно пишут: «Мы считаем, что… вы не помните указаний Ленина о необходимости освободить женщину от отупляющей, изнервливающей, непроизводительной работы по приготовлению пищи в своей кухне», и далее: «– Что же вы хотите? И при коммунизме обречь нас, женщин, на ежедневное домашнее приготовление завтраков, обедов и ужинов?!»[48].
В другом письме, от рядового советского человека, ленинградца, вновь звучит недоумение по поводу недостатка предприятий общественного питания. «Вспоминая светлую память С.М. Кирова, … я останавливаюсь на претворении в жизнь программных задач Коммунистической партии в области строительства фабрик-кухонь…» [49].
Если в указанных случаях речь об отдельной кухне помещается в дискурс о месте и роли женщины в обществе, то следующий пример определяет затраты государства на отдельную кухню как избыточные и нерациональные, замедляющие улучшение жилищных условий.
Автор письма, живущая в ветхом бараке с семьей, находится на грани отчаяния. Её письмо – почти крик о жизненной необходимости нормальных условий, в которых кухня предстает как излишество: «нам не нужно балконов, кладовок для хранения велосипедов или кухонь, чтобы завтракать и обедать на кухне, нам нужны жилые помещения»[50].
Риторика отдельной кухни как непозволительной роскоши или нерациональности возникает как в письмах, так и в печатной прессе. «В однокомнатной квартире на одного-двух жильцов строится отдельная кухня, уборная, ванная… это слишком большие нежности при нашей бедности, когда еще десятки тысяч вынуждены жить в подвалах»[51]. Отдельные кухни недостаточно рациональны сами по себе, ведь в этом случае в каждую квартиру требуется необходимая техника, а женщина так и не освобождается от гнета домашнего труда. Статья, опубликованная в журнале «Советская женщина» посвящена развитию альтернативных, более рациональных идей комплексных домов с домовыми кухнями и коммунальными столовыми: «Уже сейчас иной дом напоминает универсальный магазин или музей техники. Рационально ли это?»[52] (Иванов, 1962, Советская женщина).
С другой стороны, нередки и обратные свидетельства, авторы коих считают отдельные кухни нормой и сетуют на малометражность кухонного помещения и даже на совмещение кухни со столовой.
«Крохотная кухонька «для одной хозяйки», она же столовая для семьи в 4-5 человек! Здесь должны быть: кухонный стол, обеденный стол, стулья, шкаф для продуктов, шкаф для посуды, холодильник. И как все это разместить в кухоньке «на одну хозяйку»?»[53].
Отдельная кухня иногда представляется мерой временной, пока еще не построена инфраструктура микрорайона, а когда новые дома будут окружены сетью предприятий питания и столовыми, маленькая кухня будет выполнять свою остаточную функцию по подогреву еды и хранению полуфабрикатов.
Словарь для обозначения предприятий общественного питания необычайно богат: столовая, кафе, диетстоловая, специальная столовая для детского питания, учреждение по приготовлению заказанных полуфабрикатов, по отпуску обедов на дом, фабрика-кухня, домовая кухня и т.п. Различия между этими видами предприятий несущественны, в качестве примера рассмотрим одно из наиболее многофункциональных предприятий – домовую кухню.
Домовая кухня по описанию[54] выглядит невероятно современно и привлекательно: осуществляет отпуск обедов на дом, торгует полуфабрикатами и кондитерскими изделиями. Там можно выпить кефира с булочкой или кофе с пряником, осуществляется доставка продуктов на дом, проводятся мастер-классы шеф-поваров и предоставляются услуги по приглашению поваров и официантов с посудой и продуктами для обслуживания мероприятий.
Соответствовала ли домовая кухня в реальности своему описанию в энциклопедии, многие ли из них функционировали в таком режиме и пользовались ли ими жильцы? Скорее всего, нет, они так и не стали нормой повседневности, но сеть предприятий общественного питания действительно была разнообразна и доступна.
По воспоминаниям одного респондента, при ресторанах существовала практика комплексных обедов и полуфабрикатов. «В «Праге» целый отдел был, потом в «Москве». Хорошие очень были полуфабрикаты, я этим пользовалась очень даж е». На вопрос о доступности ресторанов для населения респондент отвечает положительно: «это было доступно материально, совершенно без всякой натуги, и все эти пропорции зарплаты и стоимости… и «Арагви», потом «Берлин», «Националь»: ходили простые люди»[55].
Второй респондент тоже вспоминает о возможностях питания вне дома, которые не были особенно востребованы в их семье благодаря хозяйственной и экономной бабушке: «были сети кулинарий, которым бабушка не доверяла и считала, что все эти котлеты, биточки, трагически несвежие. Потом, она не видела необходимости дико переплачивать за котлеты, тем более, кто, кроме нее мог лучше приготовить котлеты?»[56].
Пожалуй, наиболее емко напряжение между традиционным укладом жизни с домашней едой, приготовленной хозяйкой и прогрессивными идеями по индустриализации питания демонстрирует диалог из фильма «Взрослые дети»[57].
Молодые супруги-архитекторы проектируют город-спутник, временно проживая у родителей жены, которые занимаются бытом. Обсуждение молодой пары с родителями переезда в отдельную квартиру, становится столкновением двух представлений о повседневности:
- Игорь, а вам известно, что ваша жена за всю свою жизнь не сварила тарелки супа? Вы что же, рассчитываете летать с вашего спутника обедать в Москву в кафе «Ландыш»?
- Татьяна Ивановна, Вы, вероятно, читали постановление правительства об улучшении сети предприятий общественного питания?
Романтизм и веру в такое коммунистическое будущее Татьяна Ивановна[58] воспринимает скептически, или, по меньшей мере, с улыбкой, как детские фантазии молодых людей. Вместе с тем, её дочь Люся от роли домашней хозяйки последовательно отказывается[59].
На пути к истинному «коммунизму в питании» сталкиваются подчас противоречивые точки зрения. Отдельная кухня оказывается как бы между двух полюсов: кому-то она кажется ненужной и выделение средств на ее строительство представляется расточительством ввиду наличия сети предприятий общественного питания. Одновременно частью населения она воспринимается как элемент повседневной «нормы». Аналогичные различия проявляются в трактовках приближающегося коммунизма: массовое жилищное строительство – это и есть строительство коммунизма или это временная мера, которая служит лишь мостиком к таинственному коммунизму, при котором жизнь будет совсем не похожа на нынешнюю?
Итак, проект отдельной кухни как новой нормы, определяющей жизнь и быт человека, самим фактом своим появления обострил вопрос не только о месте и роли женщины в обществе, но и подвел общее основание, материальную базу под разнообразные сформировавшиеся к тому времени устойчивые представления в обществе о коммунизме, «светлом будущем» и «нормальной повседневности».
Таким образом, принятый на реализацию проект массового строительства жилья с отдельной кухней уже сам по себе утверждал новые нормы, задающие повседневность. Палитра интерпретаций, оценок и мнений относительно отдельного жилья с неизбежностью говорит о разных исходных позициях задействованных в дискуссии сторон и о выработке единой нормы. Тем не менее, принятый типовой проект утверждает новую повседневность.
