Эстетизация повседневности

Если у Булгакова кухня названа «царством поварихи Дарьи Петровны» [71], то ее наследница – коммунальная кухня, стала пространством множества хозяек (и хозяев), от чего сразу перестала быть царством. Илья Утехин[72] подробно описывает этот феномен в различии отношения к приватному и публичному пространству. В частности, он пишет: публичное пространство рассматривается жильцами с сугубо практической точки зрения, в перспективе прагматической функциональности. Всякий стремится извлечь из данного пространства максимум пользы, в пределах того сложного баланса потребностей, выгод и интересов, который поддерживается в квартирах. Коннотации эстетического свойства гораздо менее актуальны» (Утехин, 2001, 32).

Другими словами, кухня воспринимается прагматически, в первую очередь как место для приготовления пищи, несмотря на то, что кухня – одно из самых полифункциональных пространств в коммуналке. Внешний вид коммунальной кухни, даже не красота, а чистота и порядок зависят от заведенных в конкретной квартире обычаев. Характерен в этом отношении пример Ильи Утехина, описывающий, как две семьи, пользующиеся одной газовой плитой и имея по две конфорки в собственности, моют каждый только свою половину плиты.

Возвращаясь к тезису Утехина об обделённости публичного пространства эстетическими коннотациями, и коммунальной кухни как частного случая, проанализируем эстетику отдельных кухонь. Дефицит или, по меньшей мере, сильно ограниченный выбор ставит под сомнение правомерность постановки вопроса о специальной эстетике отдельной квартиры, так как её хозяева практически не могли формировать интерьер в современном смысле слова. Тем не менее, в эстетическом измерении пространства кухни происходит борьба за хороший вкус.

Советы в прессе провозглашают лаконизм (если не аскетизм), мобильность, подвижность, легкость и гармоничность форм – вектором эстетического развития интерьера кухни. На вопрос читателей: «как сделать кухню уютной» автор журнала «Семья и школа» предлагает ассиметричный ответ «в ней не должно быть ничего лишнего; не надо бумажных кружев и других подобных украшений: они только разводят пыль» (Рудаков, 1960, Семья и школа). Разворачивается борьба за хороший вкус и борьба с мещанством. Однако, несмотря на привлекательность идеи чистой функциональности, предлагаются и некоторые декоративные стратегии.

В качестве одного из самых оригинальных примеров декора кухни можно привести проекты национальных кухонь, напечатанные в журнале «Декоративное искусство» за 1960-й год (Приложение 6)[73].

Декоративные элементы введены за счет:

3) цвета (в оригинале на первой картинке заметен контраст белого и красного цветов)

4) керамики

5) элементов орнамента на занавесках, скатерти и полотенцах

6) растений в горшке (в другом издании был опубликован даже специальный рекомендованный список растений для кухни, которые «не боятся соседства с газовой плитой»[74], среди которых алоэ, аспидистра, пальма финиковая, пеларгония розово-красная и др.)

Эти приемы декорирования универсальны для всей квартиры. Их характерными чертами является бюджетность, но в тоже время создается эффект уюта, одомашнивания помещений – тех самых «лабораторий». Возврат к национальным истокам становится упражнением в связке индивида и общества через эстетические приемы.

Декоративность не должна быть оторвана от функциональности: цвет – это приложение к уже существующим стенам, керамика используется в хозяйстве, орнамент – лишь часть необходимых полотенец и занавесок, растения в горшках производят кислород и, как элемент живой природы, благотворно влияют на человека. 

Этот основной принцип продолжают и красивые баночки для круп, варений и специй[75].

В 1960-м году в Москве проходит выставка декоративно-прикладного искусства, на которой происходит поистине революционное открытие: «пластмасса поставлена на службу человеку!» В частности, для кухни, предлагается столовый набор из солонки, перечницы и горчичницы, а также – сырница[76]^. Экспериментальные образцы отличаются удобством в производстве, а «впечатление стандартности предметов» предполагается решить за счет вариации с цветом. «Это более повседневные вещи, и, естественно, их декоративное решение должно быть скупее, спокойнее, так как иначе предметы могут стать назойливыми и быстро надоесть» (Декоративное искусство СССР, 1960).

В журналах печатаются узоры для вышивки на скатертях, полотенцах и подстаканниках, даются советы по расстановке мебели. Одна из самых полномасштабных инструкций дается в книге «Удобно и красиво», ввиду того, что мебельное производство не успевало перестроиться для удовлетворения резко возросшего спроса на кухонные гарнитуры. «Более опытный любитель, уже овладевший некоторыми навыками, может сам соорудить обстановку для кухни-столовой. В книге вы найдете чертежи и описания того, как изготовить кухонный шкаф, буфет, табуретку, стол» (Воейкова, 1959).

В представленных кухонных интерьерах отдельных квартир в фильмах «Взрослые дети»[77] и «Июльский дождь»[78] обстановка действительно напоминает образцы из журналов, в том числе – отделкой светлой плиткой стен на два метра от пола, аккуратными занавесками на окнах. Хотя молодежный быт, представленный в «Июльском дожде», с вырезками из журналов, наклеенными поверх белой плитки, контрастирует с аккуратностью и порядком на кухне пенсионерки Татьяны Ивановны, но оба помещения оставляют ощущение обжитости, незримого присутствия своего хозяина или хозяйки. 

Основным материалом для мебели в малометражных квартирах был ДСП[79], в том числе и на кухне. По воспоминаниям респондента после переезда: «на кухне не было ничего, и тогда-то произошла покупка первого кухонного гарнитура. Где и как его доставали – я не помню. Привезли его – он оказался из какого-то ДСП, простенький, это были вот эти классические шкафы-коробки кухонные» [80]. «В первые годы при производстве мебели использовались почти исключительно натуральные материалы: бук, орех, дуб, хвойные породы, береза. Однако в дальнейшем новые требования к мебели обусловили использование иных материалов, таких как пластмасса, стекло, хром, сталь, ДСП» (Колосова, Удод, 2013, 40).

В отдельной квартире можно было смело поворачивать кран, уверенно открывать дверцу шкафа, наступать на плитку в ванной и без опаски садиться на стул или втыкать вилку в розетку. В фильме «Черемушки»[81]встречается эпизод, в котором Маша, придя в свою новую квартиру, удивляется, что дверца шкафа не скрипит. Ни половицы, ни двери, ни дверцы шкафов не издают ни звука, что приводит ее в полный восторг.

Новые материалы и новые практики приводили к тому, что человек становился хозяином этого небольшого, выделенного ему государством островка, где он мог чувствовать себя уверенно и властно, что меняло его практики на уровне телесности по крайней мере в 1960-е годы[82].