Роль отдельной кухни в формировании повседневности «современного человека»

Отдельная кухня способствовала формированию образа жизни человека, который описывается как современный. В статье “Институты «оттепельного» общества» культурологов М.Майофис[104] и И. Кукулина[105] приводится следующее утверждение: “ концепты «молодежь» и «современный» в период «оттепели» приобрели актуальный политический смысл (в чем СССР отчасти совпадал со странами Западной Европы и США” (Майофис, Кукулин, 2016).

Действительно, книги по домоводству и устройству квартиры 1960-х представляют обобщенный образ «современной квартиры современного человека». Предложенные советы подходят не только новоселам, въехавшим в новую квартиру, но всем и каждому, кто хочет идти в ногу со временем.

Сигналом новой эпохи становится определение человека именно как современного, а не как советского, то есть не через территориально-политическую принадлежность, а через временнУю. Государственные границы стали более проницаемыми. Дополнительная идеологическая составляющая определения «современный» в СССР носила смысл конкурентоспособности с западным.

Книга «Современная квартира. Планировка и оборудование», выпущенная в Варшаве в 1965 году и продававшаяся в СССР году богата иллюстрациями. Представлены интерьеры из Англии, Бельгии, Германии, Италии, Канады, США, Франции, Канады и других стран, выполненные в знакомом минималистичном дизайне 1960-х. Отметим также, что Хрущев одним из первых советских руководителей начал ездить за границу много и активно[106]. За десятилетие с 1954 по 1964 год Хрущёв побывал в США, Индии, Египте, Дании, Норвегии, Швеции. Поскольку роль личности многократно возрастает в авторитарных и тоталитарных системах, можно предположить, что «насмотренность» и открытость внешнему миру первого лица СССР способствовала тому, что «хрущёвки» удивительно вписываются в общемировой строительный тренд 1960-х годов.

В этой связи интересно обратиться к генеалогии отдельной кухни, которая, как и аналоги «хрущёвок», пришли с Запада. Дизайнерским прототипом проекта рациональной «хрущёвской кухни», (Oldenziel[107], Zachmann[108],2009) считают Франкфурскую кухню, придуманную австрийским архитектором Маргарете Шютте-Лихоцки в 1926 г. Проект кухни не стал популярным, так как основывался на эргономике и на практике быстро оказывался неудобным. Однако в послевоенное десятилетие идеи Шютте-Лихоцки оказались востребованы благодаря экономичности и множество европейских стран применяли её принципы при разработке строительные планов и мебельных гарнитуров для кухни.

Заокеанской сестрой франкфуртской кухни можно считать американскую чудо-кухню, своеобразную лабораторию, имевшую в своей основе антропометрию и технологизацию. Существует ряд работ историков дизайна (Henthorn[109], 2000), и историков технологии (Oldenziel, Zachmann, 2009), в которых высказывается мысль об экспансии американского образца кухни на послевоенные рынки сбыта.

В действительности, американская и советская концепции кухни и риторика, обрамляющая их, отличаются незначительно. Американский исследователь в области коммуникации (Barnes[110], 2014), анализируя дебаты первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущёва и премьер-министра США Ричарда Никсона, пишет, что отношения между государством и его народом зеркальны отношениям мужа и семьи. Отдельная кухня одновременно воплощает в себе коммунистическую идею «наилучших условий жизни и труда для наибольшего количества людей» и капиталистической веры в конкуренцию для обеспечения населения наилучшими из возможных товарами и услугами. Важнейшей общемировой тенденцией становится признание права каждого отдельного человека на комфортные условия существования. Государства в развитых странах, от СССР до США, стремятся эти потребности максимально рационализировать и удовлетворить их с минимальными затратами.

«Современный» из нейтрального определения «относящегося или характеризующего текущее время» становится синонимом «прогрессивного», «актуального», «соответствующего запросам времени», то есть приобретает ярко выраженную позитивную оценку.

Как объясняет респондент[111], быть современным – это значит читать «Новый мир» Твардовского, ходить в Политехнический музей и в театры, но главное – это быть в курсе новостей культуры, поддерживать обсуждение литературных и театральных новинок, которое дарило удивительное чувство современности.

Конечно, и «Новый мир», и Политехнический музей, и театры 1960-х, а также множество факторов, которые невозможно перечислить, составляли образ жизни этого современного человека. Но в контексте данной работы стоит отметить роль отдельной кухни в самореализации современного советского человека.

«Мы ели мороженое, пили лимонад, болтали часами. Часами спорили, разговаривали. Кому что понравилось и каждый аргументировал, почему именно… И было такое интересное чувство сопричастности к моменту. Вот прямо ты себя ощущал, что будто ты в этот момент, даже тем, что ты это знаешь, что ты это прочитал, что ты уже творишь вот это вот время, эту историю»[112].

 Общение такого формата, вызывающее это ощущение современности, происходило в молодежных кафе, где было более нейтральным, и в отдельных квартирах, которые располагали к большей открытости, душевности и откровенности. На кухне же собираются самые близкие люди при различных сценариях: отделившись от общей компании находящейся в комнате, или тихо пьющих чай или водку, когда домашние уже спят. Маленькое пространство способствовало чувству уединения и близости, которое в дальнейшем подвергнется ностальгическим воспоминаниям. Именно отдельная кухня выступила важнейшим условием формирования постоянного дружеского круга, поскольку в собственной квартире человек имел возможность постоянно поддерживать и обновлять дружеские связи.

Появившийся самиздат читали также на кухне. Общий принцип циркуляции текстов состоял в передаче текста на одну ночь, за которую нужно было успеть «проглотить» произведение. Читать ночью можно было только в кухне, причем именно в отдельной. В коммунальных кухнях на ночь гасился свет. Просидеть там всю ночь, занимаясь своими личными делами, не было возможности, так как плата за электричество в местах общего пользования делилась на всех жильцов. Щепетильность жильцов коммунальных квартир по отношению к справедливости, понимаемой, в частности, как равная оплата коммунальных услуг, неизбежно привела бы к конфликту.

Как отдельное жилье в целом было направлено на создание нового, современного человека, одновременно советского, и, так называемого, «человека мира», так отдельная кухня выступала необходимым условием поддержания требуемого от современного человека образа жизни. Современность, воплощенная в СССР государственной политикой посредством технологизации, автоматизации экономики, встречалась в пространстве кухни с людьми, ведущими современный образ жизни. Этот сплав порождал необыкновенные формы взаимодействия людей с пространством и определял их повседневную жизнь.

 

Выводы

1. Проект отдельной квартиры, принятый для массовой реализации в 1960-х, зафиксировал посемейное поквартирное заселение как норму повседневности и возвращение представления о женщине как о домашней хозяйке, отвергавшееся прежде лозунгами революции и первым десятилетием советской власти.

2. И отдельные, и коммунальные кухни формально относились к подсобным помещениям, однако изменение плана квартиры, при котором отдельная кухня из помещения общего пользования переходила в частное пользование семьи, повысило функциональную нагрузку на кухню и ее символический статус до уровня жилого помещения.

3. Кухня в отдельной квартире, в отличие от коммунальной кухни, становится местом не только приготовления, но и приема пищи и частично перенимает функции кабинета и гостиной.

4. Проект пятиметровой кухни, основанный на принципах рационализации и эргономики, реализованный в хрущевской типовой квартире, не соответствовал нуждам советских семей, стихийно освоивших это пространство, сообразуясь со своими потребностями.

5. Отдельная кухня предоставила советскому человеку не только приватное пространство, но и личное время.

6. Отдельная кухня способствовало появлению новых практик общения, предоставляя возможность как уединения (и от соседей, и от членов собственной семьи), так и формирования дружеского круга.

 

 

Заключение

Жилищную проблему удалось вывести из состояния острого кризиса, в котором она находилась в начале 1950-х посредством применения принципа индустриализации в строительстве. Тем не менее, за короткий срок, примерно за десятилетие, к 1970-му году, жилищный вопрос вновь усугубился: советские семьи «переросли» свои квартиры. Массовое жилищное строительство было продолжено, однако уникальный культурный контекст 1960-х имел короткий век, и спустя десятилетие типовое строительство приобретет устойчивые иронически-негативные коннотации. 

Модель повседневности, высчитанная и заложенная в технические характеристики пространства кухни, не соответствовала реальным потребностям советских семей. Кухня-столовая проектируется как подсобное помещение, как лаборатория по приготовлению и потреблению пищи. Однако реальные способы освоения кухонного пространства советскими людьми оказываются гораздо более разнообразными в условиях дефицита квадратных метров. Изменение расположения кухни в отношении к другим пространствам квартиры и недостаток жилой площади привели к тому, что пространство кухни начало использоваться наравне с жилыми помещениями, совмещая в себе функции столовой, гостиной и кабинета. Это несоответствие между «идеальными» или нормативными представлениями и реальной жизнью, в свою очередь, приводит к изменению технического плана и увеличению метража кухни к 1970-му году.

Отдельная кухня, став пространством приватным, признает за советскими людьми право быть разными. Появление нового пространства кухни вызвало у советского человека необходимость «одомашнить»» его, направить усилия в пользу частных интересов по обустройству быта: купить и освоить новую мебель, технику, предметы декоративно-прикладного искусства, посуду.

Не только материальное наполнение и эстетика кухни, но и повседневные практики позволяют советскому человеку чувствовать себя свободнее: его/ее кулинарные предпочтения больше не вызовут ни зависти, ни осуждения у соседей, он/она может использовать пространство кухни по своему усмотрению, сообразуясь с собственным распорядком дня и увлечениями: принимать друзей, высаживать рассаду, читать или проявлять фотографии. Не только пространство, но и время становятся более индивидуализированными, и открывают новые возможности для самореализации.

Кухня в отдельной квартире предоставляет место для уединения, причем как семье, обретающей относительную независимость от соседей, так и отдельным членам семьи, которые в почти автономном пространстве кухни могут побыть одни. Возможность уединения, пусть и на небольшой кухне, рождает целый новый формат дружеского общения — «посиделок дружеским кругом», уходящих далеко за полночь. Это пространство и новая повседневность способствовали формированию так называемого «современного человека».

Советское государство не могло поставить своей целью сделать людей свободнее. Оно выполняло свои государственные задачи в соответствии с требованием времени, но ненароком наделило «простого советского человека» новым уровнем свободы и индивидуальности.

 

Библиография.

Источники:

Официальные документы:

· Декрет ВЦИК от 20.08.1918 «Об отмене права частной собственности на недвижимости в городах» [Электронный документ] // Интернет-архив «Библиотека нормативно-правовых актов СССР».

(http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_344.htm) Просмотрено: 30.04.2016.

· Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 31.07.1957 от 4.20.1955 «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве» [Электронный документ] // Интернет-архив «Библиотека нормативно-правовых актов СССР».

 http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_5043.htm Просмотрено: 30.04.2016.

· Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 31.07.1957 «О развитии жилищного строительства в СССР» [Электронный документ] // Интернет-архив «Библиотека нормативно-правовых актов СССР».

(http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_5213.htm) Просмотрено: 30.04.2016

· Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 19.08.1954 «О развитии производства сборных железобетонных конструкций и деталей для строительства». [Электронный документ] // Интернет-архив «Библиотека нормативно-правовых актов СССР».
http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_793.htm Просмотрено: 30.04.2016.

· Вестник архива президента РФ // Источник №6, 2003. (http://www.istrodina.com/istochnik_articul.php3?id=60&n=56). Просмотрено: 30.04.2016.

Письма:

Казакова О. (Ред.) Косенкова Ю. (Составитель)(2013) Письма, поступившие в адрес Второго всесоюзного съезда советских архитекторов (октябрь-декабрь 1955 г.). Здесь и далее цит. по: Эстетика «оттепели»: новое в архитектуре, искусстве, культуре. Под редакцией М. РОССПЭН.

Издания по домоводству 1950-х – 1960-х:

· Артманис, Б.А.; Николаев, А.П. (1959) «Современная мебель и квартира», Рига: Академия наук Латвийской ССР.

· Бошкатов Я. И., Бояр О. Г., Власов Л. Ф., и др. (Ред.) 1962 (1958) Краткая энциклопедия домашнего хозяйства: В 2 т. М.: Советская энциклопедия.

· Воейкова И.Н. (1959) Удобно, красиво. М.: Молодая гвардия.

· Маасс Я., Реферовская М. (1965) Современная квартира. Планировка и оборудование. Варшава: Аркады.

Фильмы:

· «Подкидыш» (Т. Лукашевич, «Мосфильм», 1939)

· «Шумный день» (реж. Г. Натансон, А. Эфрос, «Мосфильм», 1960).

· «Взрослые дети» (реж. В. Азаров, «Мосфильм», 1961).

· «Черемушки» (реж. Г. Раппапорт, «Ленфильм», 1962).

· «Гадюка» (реж. В. Ивченко, киностудия им. А. Довженко, 1965).

· «Старшая сестра» (реж. Г. Натансон, «Мосфильм», 1966).

· «Июльский дождь» (реж. М. Хуциев, «Мосфильм», 1966).

 

 

Художественные произведения:

· Булгаков М.А. (1925) Собачье сердце.

· Драгунский В. (1960) Хитрый способ. Денискины рассказы [Электронная книга] // Сайт «Библиотека Максима Мошкова».

 (http://lib.ru/PRIKL/DRAGUNSKIJ/denis.txt) Просмотрено: 30.04.2016

 

Газеты и журналы 1955-1963 гг.

· «Архитектура и строительство Москвы»

· «Декоративное искусство СССР»

· «Литературная газета»

· «Работница»

· «Семья и школа»

· «Советская женщина»

Статьи в журналах

· Алабян К. (1955) Для одной семьи //Литературная газета. №141.

· Астрова П., Вашанова Л. ( 1962) Цветы в комнате» // Работница. № 1.

· Брюно А. (1960) Ваша квартира // Семья и школа. №10.

· Декоративное искусство СССР (1960) №7, № 10.

· Иванов Г. (1962) Сегодня и завтра // Советская женщина. №3. С. 37.

· Краснова З. (1960) Хороший вкус в убранстве жилья // Семья и школа. №1.

· Рудаков О. (1960) Удобно и красиво // Семья и школа. №11.

Мультимедийные материалы

 

· docukino (2012) "Никита Хрущев. Голос из прошлого" Дополнительные материалы Эп. 3.4 [видеоролик] реж. Артём Чащихин-Тоидзе. «Первый Канал» и студия «Артель 2010» // YouTube. 12 июня (https://www.youtube.com/watch?v=R95Q4lGmRvE) Просмотрено: 30.04.2016

· Академия Арзамас. Коммуналки глазами иностранцев [электронный материал]
 (http://arzamas.academy/materials/594) Просмотено: 04.06.2015.

· Академия Арзамас. Материал «Доходные дома, избы, ночлежки и другие предшественники коммуналок» [электронный материал]
 (http://arzamas.academy/materials/594) Просмотрено: 04.06.2015.

· В музее города Лида воссоздали «хрущевку» (2014) // Портал газеты «Туризм и отдых» (http://www.intour.tio.by/novosti/V-muzee-goroda-Lida-vossozdali-xrushhevku) Просмотрено: 04.06.2015.

· Гончарук Д. (2015) Хрущёвка как музей // Сайт издания «Парламентская газета» (https://www.pnp.ru/news/detail/110235) Просмотрено: 04.06.2015.

· Григорьев Ю.П. (2005) Интервью в Москве «Архитектор обязан быть психологом» 20.10 (http://www.bpn.ru/publications/11227/). Просмотрено: 30.04.2016.

· Ким Ю. Чайхана [песня из пьесы "Московские кухни"]
(http://www.bards.ru/archives/part.php?id=19148) Просмотрено: 30.04.2016.

· Малыгина В. Хрущоба как зеркало русской демократии // Огонек. 2005. № 52. [электронная статья] (http://www.kommersant.ru/doc/2287352) Просмотрено: 30.04.2016.

· Последняя «хрущёвка» Москвы станет музеем (2007) // Сайт газеты «Известия». (http://izvestia.ru/news/395645) Просмотрено: 04.06.2015.

· Хакамада И. (2000) Интервью в Москве 30.05 (С Гениной О.) // Персональный сайт И. Хакамады (http://www.hakamada.ru/1323/Paper/1853.html) Просмотрено: 30.04.2016.

 

 

Исследовательская литература:

1. Andrusz, G. D. (1984) Housing and Urban Development in the USSR. State University, New York.

2. Attwood L. (2010) Gender and Housing in Soviet Russia: Private Life in a Public Space. Manchester University Press.

3. Barnes W.N. Making Easier the Lives of Our Housewives. Visions of Domestic Technology in Kitchen Debate // Patton E., Choi M. (2014) Home Sweat Home: Perspectives on Housework and Modern Relationships. Rowman & Littlefield Publishers. p.89-102.

4. DiMaio A. J. (1974) Soviet Urban Housing Problems and Policies. Praeger, New York.

5. Field A. (2007), Private Life and Communist Morality in Khrushchev’s Russia New York, NY: Peter Lang Publishing, Inc.

6. Grant, S. (1980) Soviet Housing and Urban Design. US Department of Housing and Urban Development, Washington, DC.

7. Henthorn C. L. (2000) The Emblematic Kitchen. Labour-saving technology as National Propaganda. The US. 1939-1959 // Knowledge and Society. №12. Р.153-87.

8. Hochschild A., Machung A. (2012) The Second Shift: Working Families and the Revolution at Home. Penguin Books.

9. Morton, H. (1980) Who Gets What, When and How? Housing in the Soviet Union. Soviet Studies № 32, 235–259.

10. Oldenziel R., Zachmann K. (Eds.) (2009) Cold War Kitchen: Americanization, Technology and European Users Cambridge, MA, MIT Press.

11. Patton E., Choi M. (2014) Home Sweat Home: Perspectives on Housework and Modern Relationships. Rowman & Littlefield Publishers.

12. Reid S. (2002) Cold War in the Kitchen: Gender and the De-Stalinization of Consumer Taste in the Soviet Union under Khrushchev // Slavic Review, Vol. 61, No. 2 pp. 211-252.

13. Reid S. (2005) The Khrushchev Kitchen: Domesticating the Scientific-Technological Revolution //Journal of Contemporary History, Vol. 40, No. 2 pp. 289-316.

14. Reid S. (2012) Everyday Aesthetics in the Khrushchev-Era Standard Apartment. Etnofoor, Vol. 24, No. 2, Taste. pр. 80-92.

15. Ruble A.B. (1993) ”From Krushcheby to Korobki,”// Brumfield W.C., Ruble A.B. (eds.) Russian Housing in the Modern Age: Design and Social History. Cambridge. P. 232–270.

16. Shlapentokh V. (1989) Public and Private Life of the Soviet People: Changing Values in Post-Stalin Russia. New York: Oxford University Press.

17. Siegelbaum H. (Eds.) (2006) Borders of Socialism: Private Spheres of Soviet Russia, ed. N. Y.: Palgrave Macmillan.

18. Varga-Harris С. (2015) Stories of House and Home – Soviet Apartment Life during the Khrushchev Years. Ithaca: Cornell University Press.

19. Вайль П., Генис А. (2013)(1988) 60-е. Мир советского человека М.:АСТ:CORPUS.

20. Варга-Харрис К. (2011) Хрущёвка, коммуналка: социализм и повседневность во время «оттепели» [Электронный документ] // Новейшая история России. №1. С. 160.   
(http://modernhistory.ru/files/1/Varga-Harris.pdf) Просмотрено: 30.04.2016.

21. Восленский М.С. (1991)(1984) Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М.: "Советская Россия" совм. с МП «Октябрь» С. 236

22. Глебкина Н.В. (2010) Репрезентация повседневности в советском кинематографе конца 1950-1960-х гг. Диссертация на соискание ученой степени кандидата культурологии. Кафедра истории и теории культуры РГГУ. Рукопись. М.

23. Гордон Л., Клопов Э. (1977) Социальное развитие рабочего класса СССР: рост численности, квалификации, благосостояния рабочих в развитом социалистическом обществе. Историко-социологические очерки. М.: Наука.

24. Ерофеев Н. (2016) Принцип экономии был определяющим. Как и зачем создавались «Новые Черемушки» // [Электронная статья] Colta.ru http://www.colta.ru/articles/art/9784. Просмотрено: 30.04.2016.

25. Казакова О. (ред.) (2013) Эстетика «оттепели»: новое в архитектуре, искусстве, культуре. М.: РОССПЭН.

26. Колосова И., Удод М. (2013) Особенности проектирования мебели для типового малогабаритного жилья в России в 1960–1970-е годы. [Электронный документ] Вестник ТГАСУ. № 4 (http://www.tsuab.ru/upload/files/additional/4_2013_02_Kolosova_file_948_2828_8769.pdf) Просмотрено: 30.04.2016.

27. Лебина Н.Б. (1999) Повседневная жизнь советского города: Нормы и аномалии. 1920-1930 годы. СПб.: Журнал «Нева» - Изд.-торг. дом «Летний сад».

28. Лебина Н.Б. (2015) Повседневность эпохи космоса и кукурузы: Деструкция большого стиля: Ленинград, 1950-1960-е гг. СПб.: Крига; Победа.

29. Майофис М., Кукулин И. (2016) Институты «оттепельного» общества // [электронная статья] (http://www.nlobooks.ru/node/6990) НЛО. №137.

30. Орлов И.Б. (2010) Советская повседневность: исторический и социологический аспекты становления. М.: Издательский дом ГУ –ВШЭ.

31. Орлова Г.А. (2004) Советский бытовой энциклопедизм: 50-е // Философский век. Альманах. Вып. 27. Энциклопедия как форма универсального знания: от эпохи Просвещения к эпохе Интернета / Отв. Редакторы Т.В. Артемьева, М.И. Микешин. — СПб.: Санкт-Петербургский Центр истории идей. (http://ideashistory.org.ru/pdfs/a27.pdf) Просмотрено: 30.04.2016.

32. Паперный В. (1996) Культура Два. М.: «Новое Литературное Обозрение». [Электронный документ] // Библиотека Гумер. (http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/papern/) Просмотрено: 30.04.2016.

33. Утехин И. (2001) Очерки коммунального быта. М.: ОГИ.

34. Хан-Магомедов С.О. Хрущевский утилитаризм. Плюсы и минусы // Казакова О. (ред.) (2013) Эстетика «оттепели»: новое в архитектуре, искусстве, культуре. М. РОССПЭН. С. 117-136.

35. Чернова Ж. В. (2002) Романтик нашего времени: с песней по жизни // В кн.: О муже(N)ственности / Сост.: С. Ушакин. М.: Новое литературное обозрение. С. 452-476.

36. Якушенко О. (2013) Репрезентация массового жилья в художественном кино 1960-х – 1970х гг.: от «Черёмушек» к «Иронии судьбы»// Материалы научной конференции студентов и аспирантов (19–20 апреля 2013 года, Санкт-Петербург) Конструируя «советское»? Политическое сознание, повседневные практики, новые идентичности. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге. С. 158-165.

 

 

Приложение № 1.

Интервью с Сафоновой Эльвирой Сергеевной от 10.04.2012

Сначала у меня будут вопросы общего характера. Где была Ваша коммунальная квартира и сколько в ней было человек? Это была большая или малая коммунальная квартира?

У нас была не одна даже. Первая была, когда семья, а у меня папа военный был, его перевели из Ленинграда в Москву. И была группа домов называлась: новые дома.  Для военных специально построенные. На 11й Сокольнической. И в соседнем подъезде жил, например, Василевский. Маршал. А в остальном наши соседи были: военный корреспондент газеты «Красная звезда» и еще семья военных. У нас была одна комната, у этого военного корреспондента была одна комната и две маленьких комнаты для других соседей. И все, в принципе, из одного социального слоя, все военные.

Почему это были новые дома?

Только построенные пятиэтажные каменные дома накануне войны.

И они стали коммунальными квартирами?

Да. Но они так и собирались, так и строились. В основном, все квартиры заселялись как коммуналки, только маршал был – так ему дали отдельную квартиру. А все остальные жили: сколько комнат, столько семей.

То есть они строились уже как коммунальные квартиры?

Уже да. Их только незадолго до войны построили и they were meant to be[113] коммуналки.

Давайте поговорим про ту квартиру, из которой вы потом поехали в хрущевку.

Значит, что здесь было. Началась война и с детьми семьи эвакуировались. Папа ушел на фронт, и когда мы вернулись, то тот сосед, который был корреспондентом, он тоже на фронте был, а вторая семья, хотя они тоже военные, почему-то оставались в Москве. И они взяли – нашу комнату заняли. Заняли эту комнату, солили там капусту… такая вот наглость. И потом выносили наши вещи. Мама видела свои хрустальные стаканы, свою посуду. Уже когда мы вернулись, у нас ничего не было. В пустую комнату. И она все время папе: «сделай что-нибудь, сделай что-нибудь, чтобы отсюда уехать, чтобы этого ничего не видеть». Очень неприятно. Кто-то воевал, а кто-то здесь наживался. И нам предложили две комнаты в квартире, в доме коридорного типа. Это Покровка, место замечательное. Это было когда-то общежитие Промакадемии, где когда-то учился Хрущев. Поэтому весь дом писал: «Дорогой Никита Сергеевич, Вы в этом доме жили и Вы понимаете, что в таких условиях людям жить трудно..» Одна кухня. В коридоре 20 комнат. Длинный-длинный коридор. В конце два туалета. В конце! И нам дали две комнаты, поэтому папа, ничего не понимая: он дома не бывает – работает, решил, что две комнаты лучше чем одна, и он согласился. А мама не видела. И когда мы переехали, с мамой был просто сердечный приступ. Потому что все-таки была квартира с ванной, со всем.. были соседи, которые нас ограбили, можно сказать, но тем не менее... И сколько же мы там прожили? Наверно, года с 1950-го мы там жили. И вот все время писали. Но народ очень интеллигентный был. Все ровные были, ровня, в основном, это была академия Ленина, сейчас не знаю, как она называется.

Но вы жили втроем: папа, мама и Вы?

Папа, мама, я, но у мамы был племянник. У мамы была младшая сестра… и ее мама, они обе были учительницы, и оказались в окуппированной зоне и помогали партизанам. Партизаны приходили из леса, и они шили халаты им. И кто-то предал. Свои предали. Там семья моих родных, они были православные, а все остальные были староверы. Я разницы не знаю, но знаю, что староверы очень недоброжелательные. И их предали. И их забрали немцы. И три раза их увозили, ставили к стене, стреляли выше головы: расскажите, кто к вам приходил, откуда. А они, может быть, даже сами не знали. И, в конце концов, увезли и расстреляли. А мальчик остался. И как только война кончилась, папа за ним поехал и привез. Ему было.. 1938-го года он, значит, ему было 7 лет. Совершенно глухой. Мама бросила работу и стала его лечить. В общем, вылечила, и он вырос в нашей семье как родной. Значит нас было, в двух смежных комнатах, через одну, брат, я, папа, мама. И вот в 1962 году стали коммуналки расселять и нам дали на Херсонской улице. Это другая сторона Битцевского парка между метро Каховская и Черемушки.

Это была пятиэтажка или восьмиээтажка?

Была пятиэтажка. Без лифта, но из всех хрущевок она была, пожалуй, самая приемлемая. Вот ты входишь – абсолютно квадратная маленькая прихожая. И встроенный шкафик. И две изолированные комнаты. Одна 8 метров, а другая 18. Вот такая крохотная. Второй этаж, не очень высоко. Но мы уже были взрослые: я уже студентка была.

Сколько лет Вам было?

16. 16 наверно, нет, 26. Значит, я уже кончила институт. Да, правильно, я работала в Интуристе и мы вместе ездили с одной женщиной.. это было просто невозможно. Автобусы были набиты так, что в них влезть нельзя было. Висели. Вот, и ходили редко. Зюзино это место, этот район назывался Зюзино, он и сейчас по-моему так называется, где Битцевский маньяк-то ходил, прям соседний дом оказался. Такая глина! Я как-то встречаю мужа подруги: он идет, жаркая погода, лето, у него торчат резиновые боты, сапоги резиновые. Я говорю: «какая-то странная у тебя экипировка». Он говорит: «Да переехали в Зюзино, а там одна глина». Я говорю: «и я в Зюзино». И оказалось, что мы уже год живем окна в окна. И друг друга не видели. А в институте за одной партой сидели. Значит наш дом был, раз, два... было пять домов подряд. Первых два дома наших были выселены из центра, их дом был кооперативный – Университета. То есть люди за свои деньги построили, ну и, единственное, что полторы тысячи взнос был за однокомнатную квартиру. А сколько мы тогда получали? Ну, в общем, вполне была такая приличная стоимость, и это было 40 % от общей стоимости. Все остальное в течение 15 лет выплачивалось, поэтому люди покойно могли покупать квартиру, но это было нелегко. Какие-то очереди на это существовали.

Но вы получили квартиру, когда расселялась коммуналка?

Мы получили как расселились. Но вот эти вот хрущевки, они были и как кооперативные тоже.

Выбор у нас был. Первая у нас была в Свиблово, там были смежные комнаты, но мы не согласились, второй раз нам предложили еще и сказали: «если вы на это не согласитесь, то дальше будем переселять насильно». То есть людям очень ограниченный выбор давали, и все это было очень далеко еще. От центра, раньше, когда Покровка, всегда дойдешь пешком, мы как раз были межу Бульварным и Садовым. А брату, коль скоро уже он взрослый был, женился и ему дали маленькую, девятиметровую комнатку.

Ему дали комнату, а не квартиру?

Нет, дали комнату. Причем 9 метров это было… он женился, родился ребенок, и в 9 метрах этот ребенок… на письменном столе стояла какая-то люлька. Потому что ну 9 метров, вообще, повернуться невозможно было. Вот, но все-таки отдельная.

А вы помните, какой была кухня на момент вашего заселения в хрущевку?

Кухня была 5,5 метров.

А что там было из обстановки?

Встроенная там была уже плита. Это была плита, раковина. В общем, тогда этих каменных мешков не было, квартиры были готовые – были обои, был паркет.

Паркет?

Паркет. Везде был паркет.

И на кухне даже паркет?

Нет, на кухне был линолеум.

А сколько конфорок?

Конфорок четыре. Потому что двухкомнатная квартира.

Газовая плита?

Да, газ. Это было все. Ванна с туалетом совмещенные, масюсенькое-масюсенькое все. Прихожая масюсенькая. Но как бы, после того как этот длинный коридор и, когда в конце туалет и предположительно душ, которого там не было, но были очень хорошие бани. Ходили в баню все время. И все равно, конечно, после всей этой массы народу, ну хорошо было…Радовались. Радовались, что никто не мешает и один на кухне. Вода горячая уже была и перебоев не было. Первые перебои были в 1978, что ли году, под Новый год, когда замерзла вся Москва. Газ не горел. Я приехала только что из Женевы. 78 или 79, вот зима такая была. И я помню, папа побежал на новогодние праздники, все закрыто, а сразу, первый день после праздников, купил электроплитку. Но тут же все оттаяло, и мы ее ни разу не включили. Она и сейчас лежит у меня новая.

А вы готовили что-нибудь или готовила мама?

Мама готовила. Я работала все время в Интуристе, поэтому приезжала с туристами, и у нас все было расписано по ресторанам, в этом отношении повезло. Всегда было все в лучших ресторанах, туристов не так много было, и я всегда была сыта.

А коммунальная кухня как была устроена?

А коммунальная кухня была устроена так: для двадцати семей было... значит, предполагалось, что у каждого хотя бы тумбочка какая-то была. И плиты стояли. Обыкновенные четырехконфорочные плиты стояли вдоль двух стен. Эта стена с дверью, а эта стена с окном. Окно с балконом, по-моему, ну во всяком случае... а по двум сторонам вот так они стояли. И все время кто-то кипятил белье. Потому что как его еще…

Стирали на кухне?

Стирали на кухне? Да, стирали на кухне. На кухне и в ночь. В ночь, чтобы никому не мешать. Кипятили белье. И вот этот запах стирки... когда иногда показывают кино, и там что-то подобное происходит, я вспоминаю этот запах. Он особенный – хозяйственное мыло и сода, по-моему, сода.

То есть должна была быть большая кухня.

Кухня большая была. Кухня была, наверно, метров 30. Но это вот такое расположение. Строилось оно стразу как общежитие, поэтому предполагалось, что студенты общежития, каким был Хрущев в свое время, но это уже взрослые люди, это Промакадемия. И вот у них, у каждого, своя комната и были, наверное, и женатые, но, во всяком случае, был от него ответ: «Да, знаю это помещение, жить можно. Что вы выступаете? Жить можно».

Вы помните, как обустраивали кухню? Вы приехали, там стоит только плита и раковина…

В хрущевке?

Да.

А, в хрущевке все было. Был встроенный шкафик. Новый дом, были обои, была плита – все было. Когда сейчас, кто-то въезжает, а там только стены бетонные – такого не было.

Как же, а шкаф для посуды, например?

Нет, шкафа не было, конечно, это ваше собственное. Была плита, была мойка, в ванной была раковина, плита, унитаз. Была колонка белая, типичная совершенно, две полки и два шкафика – это был набор, который во всех квартирах московских был, обжитых. Потому что достать было ничего нельзя. И еще был…

А как доставали?

Доставали. Записывались в соответствующие магазины: либо кухонный магазин, либо это... да даже вот это вот (показывает на свою кухню), когда сюда приехала – 84 год, достать было невозможно кухонного гарнитура, и соседка моя, она его взяла, и он почему-то ей не подошел, точно такой же космонавт какой-то взял. Я говорю — если мне ничего не надо передвигать будет, ни плиту, ни чего-то еще, ни на сантиметр. Если она войдет – я возьму.

Что было в большем дефиците: мебель или утварь?

Что было более дефицитом? Мебель, конечно, мебель. Посуда как-то была у всех и, в принципе, я даже не знаю… что-то я как-то так не помню чтобы посуда была проблемой... но нет, все кастрюли я привозила из Ленинграда. Все кастрюли были из Ленинграда. У них очень хорошая была эмалированная посуда там.

Но не брали ничего с собой из коммунальных квартир?

Брали! Абсолютно все.

А что брали?

Что мы брали.. Папа с мамой… у них эта кровать была большая, двуспальная, у меня был диванчик, все что на чем жили, все брали, вплоть до стульев. Там ничего не оставалось. И все использовалось, все это повесили, а вот для кухни, коль скоро там была коммунальная, только какая-то тумбочка была, где можно было… не знаю даже, кастрюли и те в доме, в комнате хранились. В квартиру вот ты входишь (имеется в виду комната) и стоял сундук большой, старинный. Я очень жалею, что его выбросили или там оставили. Сундук, с которым мама выходила замуж и ее мама еще выходила замуж. Представляешь, какой ценный? И когда открывали замок, он такой... музыка там такая была и вот этот сундук – там белье хранилось и когда входили, то люди сидели, а за занавесочкой у мамы была кухонька такая. Там какие-то кастрюльки, потому что оставлять в общем этом — вряд ли бы сохранилось, потому что дом – никаких консьержей, ничего и входишь с улицы, коридор, и дом шестиэтажный был. И была одна площадка ты входишь наверх, идешь так коридоры, так, в общем, дом гостиничного типа, называли они его, а в одно место, чтобы попасть на второй этаж этого крыла, надо было подняться на третий и спуститься вниз. Это называлось Камчатка.

А стол был один в коммунальной квартире?

На кухне?

Нет, в комнате.

Хорошо, что был. Да, конечно. Стол в одной комнате стоял, как обеденный, а во второй стоял письменный стол, на который нам телефон, я помню, поставили. Даже не представляешь, как трудно было поставить телефон.

Телефон поставили в коммунальной квартире?

Да.

И в комнаты провели?

В комнаты не сразу, по очереди, все это было так трудно. Но это был такой праздник! Телефон был такой, помнишь, в кино про 1930-е–1940-е показывают, такой черный, большой, как будто он из какого-то чугуна сделан.

Но он стоял на каком столе? Или на тумбочке?

На письменном столе.

А что стояло на кухонном?

А на кухонном кастрюльки и вся утварь, которая была. Холодильников не было.

А где хранили продукты?

Сейчас я вспомню..ю холодильники появились…вот первый это был «Саратов», маленький. Какой же год? Где-то в конце самом 50-х, а так... и телевизоры тогда же появились. Вот такого размера, назывался «Ленинград Т2», большой был такой ящик. Такое вот окошечко. И был еще КВН, как там сокращалось, не знаю. Был таким ящичком, и вот такой вертикальный он был. Это назывался маленький. Что еще было? Пианино у нас там было. Нет, мебель вся была своя... пианино мы тогда уже... там купили

А в хрущевке уже был холодильник?

В хрущевке уже был, да.

Но вы его покупали, он не шел в комплекте?

Нет, конечно. А-а, вот что еще было в коммунальных квартирах: была так называемая «казенная мебель», вот что было. Ты мог обратиться к коменданту, в доме был комендант, а комендант был назначен теми, кому принадлежал дом. Этот дом в свое время — Промакадемия, а так много очень военных жило. В академии Ленина, где папа работал. И там, видимо, у них склады были, или еще что-то. Можно было написать заявление, и тебе выдавали. И вот этот письменный стол, по-моему, потому что на нем была бирочка такая металлическая, с номером. И периодически приходили люди оттуда, называлось инвентаризация, они значит со списком «что у вас, ага, стул». Переворачивают, да, номер соответствует. Еще что-то. Вот так все это проверялось. Сейчас не помню, письменный стол был точно, и, наверно, был стол обеденный, тоже был их. И стулья какие-то были, и на стене висел портрет почему-то, не знаю почему, Молотова. В раме под стеклом. И так он у нас и висел. Мы уехали, он там остался.

 С собой не взяли?

Не взяли. Вот так потом, значит телефон тоже, привезли, поставили.

Куда?

Тоже на письменный стол. И каждый год приходили — проверяли, в каком он состоянии, телефон этот. Как сейчас проверяют газ, свет, чего-то такое. А я чего-то сидела, красила ногти, и у меня даже не знаю почему… Разговаривала по телефону. Красила ногти перламутровым лаком, и взяла и весь диск этот покрасила лаком. И он такой красивый стал. И приходят проверять.

«Что это такое у вас с телефоном?» – «А что?» — «Он такой не должен быть». Я говорю – «Ну, я его покрасила». Он такой был и так грубо, вот я на всю жизнь запомнила: «Вот снимем у вас телефон, тогда узнаете, какие бывают телефоны». Представляешь? (смеется) Какие-то воспоминания шокирующие, вот я никогда не вспоминала, а сейчас стали говорить…

Было такое стремление к украшению?

Наверно, хоть что-то сделать лучше, чем там было.

Вот у меня основной упор работы идет на сравнение кухни коммунальной и кухни хрущевской, поэтому у меня больше вопросов по кухне. Может у вас изменилось поведение как-то? Вы стали больше времени проводить на кухне?

Конечно, все время на кухне. Потому что там появился стол обеденный. Уже не надо было через весь коридор через другую секцию таскать еду домой. В кухне ели. Вот в этой маленькой, пятиметровой кухоньке. И там стоял обеденный столик, и можно было, сидя за столиком, все снять с плиты, особенно не разбежишься. Ну что у нас еще было? Был балкончик. В большой комнате, и вот этот балкончик использовался, там продукты какие-то хранились. Но холодильник, правда, уже был там у нас. Сейчас пытаюсь вспомнить, как был расположен, но сейчас что-то уже не помню.

А может быть изменилось время приготовления пищи?

Ну, в общем-то, да. Потому что бывало, что там в кухню приходишь, а все конфорки заняты. Вот в той, в коммуналке-то. Одновременно все приходят утром, и вечером приходят, с работы. И всем надо в это время. И там всегда были, конечно, какие-то скандалы: что кто там пенсионеры сидят или какие-то – ну так вы же сделайте тогда, когда рабочий народ не пришел.

А курили в квартире?

Вот сейчас... вспомню... папа у меня тогда бросил... сигарет не было, были папиросы, и он курил «Казбек», такие были коробочки, в какой-то бурке скачет всадник. У нас от низу и чуть ли не до потолка лежали эти коробочки. Папа закурит, кончится коробочка, и он клал. И потом вдруг, он бросил в один день. Либо по здоровью, либо проявил характер. И все это потом выкинули. А как народ… женщины, я помню, несколько человек, которые с войной как-то связаны и какие-то такие, трудные послевоенные потери, время еще было, поэтому да, курили. Тогда не было запретов никаких, поэтому курили на, наверно, на площадках. Вот так вот длинный коридор, площадочка, потом туда дальше коридор, и вот на этой площадке, я выносила патефон, кто-нибудь накрутит. И был набор пластинок, папа кончил Академию, в 1938 году, и всему выпуску подарили патефон с набором пластинок. Это была такая новинка! И патефон был... пластинок было 20. Там был и Вадим Козин, Георгий Виноградов, Изабелла Юрьева. В основном, это были танго, и романсы, и фокстроты. И вот мы выносили этот патефон. А его, чтобы одна пластинка заиграла, надо накрутить ручку. И только одна сторона, и после этого переворачиваешь, и снова накручиваешь. И танцавали все. И было очень хорошо и весело. Патефон был 78 оборотов. Накручивала вот так... ддддд!

В хрущевке не курили? Уже в своей квартире?

Ты знаешь, у нас там был балкон. Нет, там уже никто никогда не курил. Вообще. Папа вот, как бросил, и никогда не курил, и брат не начал курить, Валерка (сын) только сломался. И там, я думаю, что наверно, где-то площадки были, такие вот — кончается коридор и площадка со стеклянной дверью и там можно было... а лифта не было. Лифта не было, и были боковые лестницы, скорее всего там курили. Потому что в комнатах невозможно, маленькие были. В квартирке одна комнатка у нас была 12 метров, другая –14м² [ранее респондент сказала – 18м² – авт.). И еще там курить... так что с курением там проблем не было. Сами уходили

В хрущевке у вас были домашние завтраки, обеды, ужины?

Все домашнее. Мама не работала уже и готовила.

Но вы собирались семьей?

Да, семьей. Ну, на обед рабочее время нет, а в выходные дни была вся семья, в праздники. Друзья оставались все те же самые, как-то были дружные.

А друзья приходили в коммуналку?

В коммуналку приходили. Ну, в коммуналке, там одна большая семья была, еще у нас, я помню, что Академия построила дом для своих, на Динамо, на Песцовой улице для слушателей Академии, то есть не для слушателей, а для сотрудников Академии. И нам надо было подождать. Но мама так не могла видеть, как ее вещами пользуются, и по-наглому совершенно, и она скорей, скорей, скорей отсюда куда-нибудь. А так мы могли бы дождаться отдельной квартиры на Динамо. Ну вот поторопились, уехали туда, а оттуда вот, уже в хрущевку попали, в 1962 году. и прожили они там до 1984 года. И папа не хотел, ему так там нравилось! Ну рядом лес, что им вдвоем, в маленькой квартирке все нормально, магазины там были, вполне всех удовлетворяли, здесь хуже гораздо. И что? А, папа очень скучал по бане. Он очень любил баню и ездил в Сандуны, туда, на Покровку. Ездил поначалу. А потом все-таки решил, что в Сандунах, они же и сейчас есть, да? Сандуны и Центральные (вошла соседка, мысль осталась незаконченной)..

А читали всякие журналы для хозяек?

Журналы были, я помню какой-то «Женщина», «Колхозница» (по всей видимости, имеются в виду журналы «Работница» и «Крестьянка» – авт.) был, еще вот один был, как «Колхозница», но его все в Москве читали, потому что там выкройки были, а все шили. Машинки швейные были в порядке вещей, зингеровские. И все что можно было.

А делали соленья?

Вот это не помню. Что грибы, мы ездили в деревню, если по сезону, то заготавливали, да делали, да, конечно, делали, банки закатывали! Обязательно такие специальные были.

И на балкон?

И на балкон до тех пор, пока за ненадобностью.

Вот ищу тебе книжку, для поваров. Рецепты переписывались, просто с большим очень энтузиазмом. Ой, у меня новый рецепт, и значит та-та-та-та-та... У мамы была целая тетрадь с рецептами кроме того, что вот эти вот книги.

А как вообще воспринималась вот женщина, которая не работает и посвящает себя домашнему хозяйству?

Воспринималась ужасно. Все должны были работать. Мама не работала, потому что больной ребенок. Ребенок совершенно глухой, она его лечила, это столько времени надо было. и она не выработала стаж. И она называлась «иждивенка». Ее это так оскорбляло, потому что проработала всю войну и в колхозе работала, то есть всю жизнь, с детства... но где-то, со всеми этими переездами, с войной, какие-то справки были потеряны, и стажа у нее не набиралось, и ей не платили пенсию. Она считалась иждивенка, это действительно было очень унизительно. Так, считалось, что все должны работать. И таких я даже не знаю, чтобы кто-то даже имея двоих детей, чтобы могли себе позволить дома сидеть.

А в хрущевке как оставляли детей?

Детские сады были. На какое-то количество жителей, обязательно был детский садик. Утром забрасывали, а обратно...

Ну, вот вы сказали про рестораны, про кафе. Что вы питались там…

Ну, у меня по работе так получилось: я их обслуживаю, я с ними и питаюсь.

А обычные люди туда тоже ходили?

Тоже ходили. Причем, с большим удовольствием и регулярностью. Студенты, это ж какой год,1950-й, мы с мужем обязательно, то есть мы еще не были мужем и женой, но мы ходили в ресторан «Центральный». Шикарный считался ресторан. Потом «Гранд отель», его сейчас нет, это внутри гостиницы «Москва». Совершенно потрясающий был, с такой мебелью деревянной, старинной, ресторан, с люстрами и я даже могу сейчас вспомнить, что цыпленок табака стоил 1рубль 10 копеек. И раз в месяц, когда мы получали стипендию, а стипендия была 200-300 рублей, по-моему так, или 20, нет 200. Во всяком случае, мы со стипендией ходили в ресторан.

А были семейные походы в ресторан?

Вот в нашей семье нет, а вообще – да, люди ходили.

И на выходных можно было ничего не готовить?

На выходные… вот мы пока жили в районе Сокольников, там были такие… самоварники назывались, изумительно совершенно местечки. Из акаций сделаны такие загородочки, как живая изгородь, из акации, и стоит столик, и на столе самовар. И ты туда приходишь, а это кафе, пожалуйста, все, что хочешь, можешь заказать. Вот меню. И у нас это было по выходным в летнее время, когда все зелено, красиво, играла музыка, играли оркестры, я очень люблю, духовые…

Но готовить, в общем, было необязательно по выходным.

Не обязательно. Можно было вполне, то есть это было доступно материально, совершенно без... всякой натуги… и все эти пропорции зарплаты и стоимости... очень вкусно готовили, и все это было качественно и «Арагви», таким шикарным рестораном считался «Арагви», потом «Берлин», потом его переименовали как-то, около Детского мира, «Националь», все было, ходили простые люди.

А в магазинах продавались полуфабрикаты? И ели ли их?

Вот полуфабрикаты обычно бывали при ресторанах. И в «Праге» целый отдел был, потом в «Москве». Там, где были рестораны, там были и полуфабрикаты. Хорошие очень были полуфабрикаты, я думаю, что я этим пользовалась очень даже. Причем бывали хорошие готовые уже салаты, прям можно было взять, потом была практика дежурных обедов. То есть не дежурных, а как они назывались... это было время от 12 до 16 часов.

Как бизнес-ланч?

Как бизнес-ланч, и это стоило рубль. В гостинице «Москва» на втором этаже и на первом этаже, было в «Национале», и можно очень хорошо было пообедать вот за этот рубль. Было первое, второе и третье. То есть, он как бы комплексный, о-о, комплексный обед назывался. Не дежурный, а комплексный обед, то есть ты там не выбираешь. Вот, посмотри, что перед тобой – устраивает? Пожалуйста, вот рубь и гуляй. Никаких чаевых, ничего. Это практиковалось во всех маленьких ресторанчиках, больших, это все было принято так.

А была ли дверь на кухню в хрущевке?

Была.

А ее закрывали или она в основном была открыта?

Была открыта. Потому что она была так расположена, дверь и дверь в уборную. Они сталкивались, поэтому дверь была кухонная открыта все время. Ну, закрывали, если там что-то такое готовили, с запахами. Или у нас папа всегда делал хрен. И очень … домашний хрен это вообще что-то. Но это адская совершенно работа, потому что его сначала чистить надо, а потом – через мясорубку. Такая простая мясорубка, рукой крутить. Слезы на весь дом. Весь дом плакал, поэтому все это закрывалось, открывалась форточка, вода почему-то должна была литься, считалось, что так меньше плакали, это папина была работа. Так что вот так

А вообще мужчина готовил?

Да, мужчины готовили. Вполне.

То есть это было наравне с женщинами?

Ну папа у меня такой, он был военный, поэтому, если надо было сготовить в выходной день или что-то, он мог это сделать, но в порядке вещей – нет. Просто потому что он утром убегал на работу, поздно приезжал, а мама уже не работала.

А по праздникам мужчины готовили?

Ну, какие-то определенные блюда. Вот, например, холодец – это была папина работа, потому что там надо было готовить это мясо, обдирать все это... его была работа. Мог селедку разделать, тоже все косточки вытащить.

Воблу?

Ага. Лук резать – это только папино. Какие-то были вещи, которые грубая мужская работа.

А гости часто приходили? То есть гости приходили ли не по праздникам? Ни на Новый Год, ни на день рождения.

Нет, у нас таких не было. Вот у друзей были, когда люди там собирались, на преферанс, там родители еще традиционные. У нас не было таких знакомых. У нас не играли, и уже когда переехали вот в эту хрущевку, то это уже было все далеко. А новые знакомые там так... только здоровались и где-то в парке встречались. Они в гости не ходили, я не помню.

А на Новый Год?

А на Новый Год семьей. Всей семьей собирались. Брат уже когда приезжал, когда со своими семьями, а я очень часто получалось, что я с туристами где-то. С туристами встречала Новый Год. Так вот, семейные праздники. Так вот традиции были, а потом они же уходили с уходом людей. Уходят люди – уносят с собой традиции.

Но была только радость от переезда или вот чего-то не хватало?

Не хватало центра. Потому что люди в основном, мы, например, привыкли к центру. Вот те, которые приехали из бараков – там, конечно, радость сплошная. А у нас… конечно хорошо, что нет этого шума, движения постоянного, а сравнить Покровку и Зюзино это и сейчас... неприлично.

Было удобнее готовить на такой маленькой кухне или хотелось больше?

Конечно, хотелось больше. И все считали, что пускай лучше уж в комнате было на два метра меньше, если уж в этих пределах, но чтобы кухня... вот это была как раз самая большая претензия, что кухни нельзя было такие маленькие делать. Потому что если взрослые дети там, еще кто-то там... там только могла одна хозяйка поместиться, если идет готовка, ну, а если в гости пришли, то сидеть негде, все на полусогнутых... не очень удобно. Непродуманно.

А дети помогали, там, чистить картошку еще что-то?

Если ты при этом присутствуешь, ты, конечно, не можешь в стороне остаться. И я помню, что когда начала ездить, то я первое – это был 75 год, нет, даже 1970-й я привезла из-за границы ножичек для чистки картошки. И все, после этого ножичка ничего другого нельзя было. Наши грубые, наши не резали, всегда тупые, а там... было в упаковке, помню, йогурты привозила. У них такие стаканчики красивые были... и стаканчики пустые тоже привозила. Было много поводов для радости... как жили... а сейчас совсем все другое.

Ну что было, когда все заселились в эти хрущевки? У всех были одинаковые светильники. В основном, это называлось ананас. Три вот таких рифленые, не рифленые, а как на ананасе – розовый, желтый, зеленый, и они на разном уровне были. Потом, были когда появилась югославская мебель какая-то, то у них очень много было и светильников и бра, которые не были при нас приняты. Просто их не было.. и торшеры югославские. Вот, а за ними носились. «Ой, купила югославские торшеры. Достала». Достала, а там выбросили.

А быстро вы обставили кухню?

Кухню быстро обставили.

Вот я не понимаю этой загадки, потому что с одной стороны, говорится, что вот был такой дефицит мебели и в Москве ничего невозможно было достать …

Но записывались сразу. Когда мы стали переезжать, мы стали думать: ага, где – то мы должны переехать в пределах полугода, значит, можно уже записаться на мебель. И записывались. И единственное, что я не помню, как адрес. Как адрес, по которому надо было давать. Точно также на телефон надо было давать. Как только ты переехал, сразу же бежать – за телефон. Иногда кому-то там повезло, и какую-то линию там запустили быстро, быстро поставили телефон, а иногда два года ставили.

Вот в коммуналке у вас были хорошие отношения с соседями?

Да, да. Была интеллигентная публика. У нас был такой Антон Бернар, который известный был пианист, вдов много было, которые мужья погибли, а дети были такие... поднимать и поднимать их. И военные.

 

 

Приложение № 2.

Интервью с Тамариным Антоном Леонидовичем от 10.05.2014.

Расскажите, пожалуйста, о коммунальной квартире, в которой вы жили.

Это была коммунальная квартира, очень большая, в знаменитом доме, по адресу: Трубниковский переулок, 19. Сейчас в этом доме находится Министерство экономического развития, и никто больше в нем не живет. Уже давно. В мои времена, во времена моего детства, а я родился в 58 году и провел в этой коммунальной квартире семь первых лет своей жизни, то есть все 60-е. Весь этот дом состоял из огромных коммунальных квартир, каждая из которых занимала по половине этажа. И надо сказать, что эти квартиры были, сейчас бы я сказал, что это были коммунальные квартиры премиум – уровня или элитного уровня, потому что, во-первых, сам дом уникальный. Он построен таким архитектором Малиновским в 1912 году, получил массу всяких архитектурных призов. Знаменитый дом. И под ним находятся многоэтажные голицинские погреба, которые сейчас не действуют, а в мое время они действовали, и туда привозили-увозили вино и коньяк каждый день. Дом этот снимался в нескольких фильмах, самый известный из которых, наверно, «Романс о влюбленных» Андрона Кончаловского, и там как раз герои Киндинов и Коренева едут на мотоцикле по этим нашим аркадам внутреннего двора.

Сколько семей было в вашей коммунальной квартире и сколько человек было в вашей семье?

В моей семье было три человека: это моя бабушка, моя мама и я. Отец с нами не жил, никогда, а дед мой, собственно тот, кто комнату эту в коммунальной квартире получил, а получил он ее в 41 году, прямо в начале войны, а дед был военный, он умер довольно рано, в 54 году, то есть к моему рождению его уже не было. Мы были втроем. Такая классическая неполная советская семья: бабушка, мама и маленький мальчишка. А всего в нашей квартире, общим счетом, на момент, когда я появился, у нас жило не меньше 30 человек. Причем жили все эти люди не стесненно, жили они просторно и я бы сказал, что некоторые комнаты в нашей квартире, они, в общем, были равноценны вполне порядочной однокомнатной квартире в современном понимании, особенно в центре Москвы. Например, наша комната имела площадь порядка 55 м2, и включала в себя помимо эркера, эркерного окна, оно было прямо над центральным подъездом дома на третьем этаже, еще она имела камин мраморный, гигантского роста зеркало над камином до потолка, потолки были 4 с чем-то метра. То есть это была, как бы такая… студия я бы сказал. И естественно, что был коридор, была парадная дверь, двустворчатая, большая, тяжелая. Дом дореволюционный, доходный, поэтому солидно построен, был такой полутемный, как всегда, коридор, общий, довольно широкий, посередине этого коридора, слева, был такой закуток, в котором висел телефон. Один на всю квартиру. Кажется, кто-то из жильцов по каким-то привилегированным причинам имел свой телефон в своей комнате, это была привилегия какая-то неслыханная. Вообще был такой черный, я его помню, эбонитовый телефон, были вот эти обои, исписанные всеми: у телефона на веревочке висел карандаш, как полагается. Значит, наша комната была сразу после парадного налево – это было удобно, потому что к нам не надо было проходить весь коридор.

И одновременно она была самой дальней от кухни?

Она была самой дальней от кухни, совершенно верно. То есть мама моя, бабушка, ходя в кухню, должны были проходить весь коридор квартиры, потом поворачивать направо, и в этом повороте направо находился один-единственный на всю квартиру туалет и одна-единственная ванна. И за ними следовала наша общая коммунальная большая кухня, с окнами во двор и с черной лестницей во двор.

Вы, как ребенок, проводили там какое-то время, на коммунальной кухне?

Нет. Нет, я специально никакого времени там не проводил, я туда заходил, иногда заходил с бабушкой, иногда … ну это было скорее случайно, то есть никакого времени проводить на кухне не предполагалось. Не предполагалось, что те члены семьи, которые не заняты готовкой еды проводят какое-то время на кухне. Хотя я ее очень хорошо помню, помню все, так сказать, бытовые детали кухонной жизни, но ели мы, естественно, в своей комнате, как и все остальные. Никто никакой пищи на кухне не принимал, да это и не было бы позволено никому, потому что кухня была общей, с какой радости там кто-нибудь будет обедать или ужинать?

Сколько столов было в вашей комнате?

Кухне?

Нет, в комнате. Был отдельно обеденный и письменный?

Да, да, у нас была большая комната, она была равноценна нормальной квартире, поэтому нам было просторно достаточно. По тем временам мы вообще жили шикарно, на самом деле. И у нас, это хороший вопрос, я точно не помню, но у нас был… У нас эта комната была поделена на две части. Специальной раздвижной деревяно-стеклянной дверью, которую сделал на заказ наш знакомый, который был директором деревообрабатывающего завода. На заказ сделал раздвижную дверь, которая разделили нашу комнату на две части: у нас стало две комнаты. Плюс коридор еще был длинный, который вел от входной двери в нашу комнату, и, собственно в пространство комнаты. В передней части был стол, за которым мы собственно обедали, ужинали, а вот та часть комнаты, которая как бы за этой дверью расположена, она была как бы и кабинет, и спальня, и все на свете, там стоял стол моей мамы, я даже думаю, может у меня был столик какой-то свой.

А вы не вспомните, что стояло на обеденном столе, когда вы не обедали и не ужинали… когда вы не принимали пищу?

Он стоял… у меня не сохранилось никаких воспоминаний на эту тему. Я думаю, что он был почти пустой, потому что бабушка накрывала на стол. Она приносила еду, приготовленную на кухне и она накрывала стол, то есть она ставила еду, какую-то посуду. Рядом со столом стоял сервант, который цел и жив до сих пор, он с нами ездил по всем квартирам, и этот сервант был и есть, собственно, обиталище посуды. Поэтому бабушка открывала сервант, ставила, а потом убирала. Я думаю, это делалось, потому что стол стоял на самом деле как бы посредине, на проходе, я думаю было неудобно на нем что-то держать.

А продукты и разная домашняя утварь, приготовленная еда – где это хранилось?

Значит… холодильников не было или почти не было.. я думаю что… аа, было вот как. У нас, в нашей семье, уже в тот момент холодильник появился. Это был холодильник ЗИЛ знаменитый, и этот холодильник, когда он появился, а я скажу, что он появился на моей памяти, то есть его купили вот в 60-е годы, этот холодильник стоял у нас в комнате, а не в кухне. Я думаю, что холодильник был привилегией, и основным способом хранения продуктов в холодное время года, благо оно у нас преобладало, было хранение продуктов за окном или между рамами окон, и поэтому это была типичнейшая картина всегда, во всех коммуналках между рамами было расстояние большое, старые окна и между ними всегда что-то лежало. Более того, из форточки вывешивали в авоськах еду, какие-то продукты, может быть, там было мясо или что-то такое. Это было завернуто в оберточную бумагу либо в газету – потому что никаких упаковок не было, то есть типичной картиной была вывешенная из форточки кухни авоська, в которой лежит что-то, завернутое в газету. Так хранили все буквально, и у нас были вот эти окна на кухне, окна на черной лестнице. Даже, как известно, существовала воровская специализация по воровству вот этих продуктов, которые находились в форточке, и такие случаи были, я помню, раз, два, три что-то воровали, хотя это был третий этаж, но их как-то там цепляли крючком, хотя мое время – 60е, все-таки не были такими голодными годами и это не было каким-то повальным делом.

Хорошо. Тогда мой следующий вопрос будет про гостей и про праздники. Как в коммунальной квартире принимали гостей и где отмечали праздники?

Гостей принимали в своей комнате, естественно, больше принимать было негде. Принимали охотно, много, часто. У нас были частые гости, я очень любил гостей, это была движуха.

Это происходило за обеденным столом?

Необязательно и не всегда. То есть просто приходили люди, они как-то они находились у нас, конечно, садились за стол, пили чай…. С тортом. Классика. Это был минимум. Сказать, что приглашали на полновесные обеды – этого практически не было, потому что пригласить людей на полноценные обеды могли только… ну… я думаю, высоко привилегированные люди, у которых была возможность такой обед приготовить. Хотя у бабушки моей голодным никто никогда не был. Она все время что-то, как все наши бабушки, из этих скудных, в общем-то, средств, но всегда что-то готовила. Хотя как сказать, потому что средства были не всегда скудными – мы жили в Трубниковском, это Поварская. Поварская тогда называлась улица Воровского, улица Воровского выходила на площадь Восстания, которая сейчас называется – Кудринская площадь. Там, как известно, есть высотное здание на площади Восстания и весь цокольный… огромный, гигантский первый этаж высотного здания занимал гастроном. Там чего только не было. Выглядел он как станция метро, весь в мраморе, высоченные потолки, бронзовые люстры, лепнина и, в общем, пустовато уже в 60-е было на прилавках, но тем не менее, у нас с бабушкой был поход в этот гастроном.. почему я это любил? Во-первых, потому что там вкусно пахло. Пахло там едой. Пахло там колбасой, которая тогда еще водилась, и, кроме того, там продавались продукты, которые никто не покупал, но мы как-то время от времени покупали, например, черная икра. Потом появилась такая совершенно непонятая советскими людьми вещь, как консервы из камчатского краба. Это на моей памяти было. Их никто не брал, поэтому они долгое время стояли пирамидами в витринах, а потом это изменилось, их все стали брать, а в витри