Таблица 6.1. Книги, приписываемые Эзре/Ездре в различных переводах Библии

 

Источник: по материалам James King West, Introduction to the Old Testament (London: Macmillan, 1981), 469.

 

«Дополнительные» писания Ездры оставались читаемыми и уважаемыми во всем христианском мире, в том числе и на латинском Западе. Однако в сироязычном мире, в древнейших христианских церквах мира, сохранились и другие, далеко не столь известные писания. На протяжении Средневековья эти сирийские церкви распространились далеко за пределы Ближнего Востока и охватили бо́льшую часть Азии. Хотя многие христианские тексты в этом регионе безвозвратно утрачены, у нас достаточно свидетельств того, что на протяжении всего Средневековья христианские ученые читали и цитировали множество псевдоэпиграфических текстов. Были среди них и книги, которые сироязычные церкви пронесли с собой через всю Азию, вплоть до Индии и Китая. Они сохранялись в церковном чтении еще по крайней мере в XIII веке²³.

Еще один подобный пример – «Гимны Соломоновы». В III–IV веках они были очень популярны, но дальше упоминания о них почти исчезают. Однако писцы переписывали их и много столетий спустя. Одна их египетская рукопись датируется около 1000 года, а основная сирийская версия – XV веком. Мы не знаем, для чего делались эти копии – для личного употребления каких-то небольших групп или отдельных церквей, или для богослужебного использования. Однако факт: более чем через тысячу лет после «исчезновения» этих гимнов люди брали на себя труд переписывать их и хранить²⁴.

Одной из таких сохранившихся книг стал Апокалипсис, известный как Вторая книга Варуха, написанный, по-видимому, вскоре после падения Иерусалима в 70 году н. э. Книга полна страшных пророчеств о конце света: гибнет все – но в конце концов является Мессия и восстанавливает Храм, уже навеки. Очевидно, в этой книге представлены надежды и ожидания автора – иудея конца I века; однако вполне совпадает она и с христианскими апокалиптическими ожиданиями. Независимо от намерений автора, христиане не сомневались в том, кто тот Мессия, что в ней описан²⁵.

Если не считать пары цитат у латинских отцов церкви, на Западе Вторая книга Варуха была неизвестна. Однако на протяжении всего Средневековья, вплоть до XV века, мы находим чтения из «пророка Варуха» в сирийских лекционариях. Примерно 600 годом датируется сирийская Библия, известная как «Кодекс Амвросия»: в нее входят Вторая книга Варуха, Вторая книга Ездры (Четвертая книга Эзры) и часть «Иудейской войны» Иосифа Флавия, раздел, известный в составе Писания с наименованием Пятой книги Маккавейской. И эти дополнительные книги включены в Библию не как приложения, чего можно было бы ожидать, если бы за ними признавали маргинальность или апокрифичность, – нет, это полноправная часть Библии²⁶.

Знали и переписывали в Сирийской церкви и Книгу юбилеев, с которой мы уже встречались в Эфиопии. Несмотря на некоторые странности в ее содержании и на враждебность к язычникам, бо́льшая часть этой книги в XIII веке была включена в сирийскую летопись²⁷.

Весьма популярна в разных концах христианского мира была и литература, связанная с именем Еноха, якобы жившего до Потопа. В книге Бытие о нем сказано очень немного – однако говорится, что «не стало его, потому что Бог взял его», то есть, по-видимому, Енох не умер. Такое описание заставило позднейших читателей увидеть в нем важную фигуру – посредника между миром божественным и миром человеческим. Кроме того, возраст его исчислялся в 365 лет – многообещающая цифра для астрономических и астрологических спекуляций²⁸.

Начиная с III столетия до н. э. Енох становится героем нескольких книг, по-видимому изначально написанных по-арамейски. Современные ученые говорят даже о «енохианском иудаизме» как важной форме религиозного инакомыслия и связывают его с кумранским движением, поскольку некоторые из этих книг дошли до нас в составе Свитков Мертвого моря. Возможно, к I веку до н. э. различные тексты, приписываемые Еноху, были сведены вместе и составили Первую книгу Еноха. Современные ученые вновь открыли и Вторую книгу Еноха, датируемую I веком н. э. Автор Второй книги Еноха заявляет, что под именем этого пророка написано 360 книг; средневековый мусульманский историк аль-Табари знал «тридцать свитков», принадлежавших Еноху²⁹.

Как мы уже видели, Первая книга Еноха пользовалась в свое время огромной популярностью, в том числе благодаря рассказу о «великанах», живших во времена Ноя, и их получеловеческом потомстве. Кроме того, эта книга давала основу для увлечения ангелами, в особенности Михаилом и Гавриилом. В целом она напоминает пособие для древнего мага, которому требовался справочник по вызыванию ангелов и духов; возможно, такова и была ее древнейшая функция³⁰.

В ортодоксальной церкви эта книга имеет сложную историю. Несомненно, у нее были почитатели в древнейшей христианской общине. Наше каноническое Послание Иуды цитирует ее как боговдохновенное пророчество – и тем создает огромные проблемы современным фундаменталистам, жаждущим провести четкую границу между каноническими и неканоническими текстами. Некоторые современные комментаторы исписывают сотни страниц, стараясь доказать, что апостол Иуда никак не мог цитировать эту книгу таким образом – однако ничего тут не попишешь, именно это он и сделал. Немало отцов церкви II и III веков также относились к Книге Еноха как к канонической. Среди них, например, блестящий критик и полемист Ориген – хотя впоследствии он в этом и усомнился. Книга Еноха для этих мыслителей была вполне законной частью Ветхого Завета, и около 200 года африканский богослов Тертуллиан называл Еноха «старейшим из пророков»³¹.

Их последователи были уже более скептичны. В IV веке александрийский богослов Афанасий порицал «дополнительные» писания, ходящие под именами Еноха, Моисея и Исайи. Августин, признавая некоторые писания Еноха, большинство книг под этим именем отвергал, помещая их в ту же категорию, что и «многие писания… созданные еретиками под именами пророков, а в новейшее время и апостолов, которые все, по тщательном рассмотрении, должны быть лишены канонического авторитета и названы апокрифами». К V веку Книга Еноха выпала из обращения и превратилась в еще одно утраченное писание³².

По крайней мере в большей части Европы. Но у Первой книги Еноха остались читатели в других местах. Особенно консервативной в своем нежелании отказываться от древних текстов была Эфиопская церковь. Именно там, подобно древним окаменелостям, сохранились до наших дней канонические вкусы и пристрастия Египетской и Сирийской церквей времен поздней античности. Даже в наше время ветхозаветный канон Эфиопской церкви включает Первую книгу Еноха, полностью дошедшую до нас лишь на древнеэфиопском языке гыыз. В Западную Европу эта книга вернулась в XVIII веке, когда один британский путешественник привез с собой из Эфиопии рукопись. В эфиопском каноне мы встречаем также Книгу юбилеев, которую эфиопы называют «Книгой Разделений», и Вторую книгу Ездры³³.

Однако и из Европы старые псевдоэпиграфы не исчезли полностью. В VIII или IX веке – то есть через триста или четыреста лет после «исчезновения» – Первая книга Еноха была известна автору «Беовульфа», жителю ортодоксальной и ориентированной на Рим англосаксонской Англии. В книге Бытие о Енохе сказано загадочно: «И ходил Енох пред Богом; и не стало его, ибо Бог взял его». Однако с книгами, озаглавленными его именем, этого не произошло³⁴.

 

НАЧИНАЯ С ПОЗДНЕЙ АНТИЧНОСТИ И ДАЛЕЕ христиане не переставали писать «старые-новые» тексты – тексты, приписываемые древним патриархам или пророкам, но вполне христианские по содержанию. История Иисуса Христа расширялась в них до бесконечности, а его Второе пришествие переосмысливалось снова и снова, с опорой на современные авторам события³⁵.

Давно известный жанр апокалипсиса позволял комментировать текущие события, не называя своего имени и не подвергаясь опасности. Бурный век исламских завоеваний (VII век) породил несколько таких сочинений. Одно из самых популярных и долговечных, Апокалипсис Псевдо-Мефодия, основан на ветхозаветных апокрифических писаниях, особенно на альтернативной литературе, связанной с именами Адама и Сифа, которую мы скоро вкратце обсудим. Он описывает полную историю мира с Адамовых времен, однако сосредоточен на мире, где правят мусульмане, около 690 года. «Мефодий» предсказывает появление перед Страшным судом Греческого царя, который побьет исмаилитов-мусульман, освободит христиан и отвоюет Иерусалим³⁶.

В VII–VIII веках создаются апокалипсисы от имени Ездры и Еноха: на наш нынешний взгляд, они выглядят как злободневные комментарии к современному им исламу. То же можно сказать и о сирийском Апокалипсисе Даниила, также возникшем в VII веке. Около 800 года книга под тем же заглавием появляется и на греческом языке – и в ней также описываются страдания христиан в руках «сынов Агари», под коими понимаются арабы-мусульмане и их союзники-иудеи. Жить становится все страшнее и опаснее – вплоть до Страшного суда и Второго пришествия Христова. Такие «апокалипсисы» создаются снова и снова – столь долго, что приходится задаться вопросом, когда же умер этот жанр, да и умер ли он вообще³⁷.

 

НЕКОТОРЫЕ ИЗ ТАКИХ «НОВЕЙШИХ» ПИСАНИЙ вкладывают в уста дохристианских героев прямое исповедание христианства. И, по крайней мере в одном случае, черпают вероучительную поддержку, по всей видимости, из языческого, нехристианского источника.

Одним из любимых христианских «благовестий» о миллениуме стало пророчество Сивиллы, происходящее, вероятно, из языческой античности. Древний мир знал множество пророчиц или сивилл, и предсказания от их имени были популярны во всей ойкумене. Самые значительные из них были составлены приблизительно между 150 годом до н. э. и 300 годом н. э., а собраны воедино в VI веке. Исследуя эти пророчества, мы видим в них следы очень различного происхождения – и убеждаемся, что некоторые из них были созданы иудеями или иудео-христианами³⁸.

Пророчества Сивиллы обладали таким влиянием, поскольку прорицали христианские истины, происходя, по-видимому, из языческих источников – таким образом, в их объективности сомневаться не приходилось. Если даже язычники признают, что христиане правы – кто же станет спорить? Привлекательности в иудейском и христианском мирах добавляло им и предание о том, что «Сивилла» – по крайней мере первая из носивших это звание, – жила еще до Потопа и была сестрой Еноха³⁹.

Пророчества Сивиллы вызывали у христианских ученых большой интерес, но особенно привлекало их одно. Это восьмое пророчество, II или III века н. э., приписываемое Сивилле Эритрейской. Оно представляет собой величественное поэтическое описание Страшного суда и Второго пришествия:

 

 

Звук архангельской трубы прогремит в небесах,

Над злодеями, что застонут от своей вины и бесчисленных скорбей.

Вздрогнув, распахнется земля, открывая хаос и ад.

Все цари предстанут в тот день перед Богом на суде.

Реки огня и камней прольются с небес.

 

{В оригинале акростих – SOTER («спаситель»)}

 

Помимо поэтических достоинств, у этих стихов есть еще одна черта, производившая на потомков глубокое впечатление. По-гречески это акростих, и из первых букв в каждом стихе складываются слова: Iesous Christos Theou Huios Soter Stavros – «Иисус Христос Сын Божий, Спаситель, крест». Современный английский переводчик, чтобы достичь того же эффекта, спрессовал стихотворение в пять строк и составил из их первых букв слово SOTER – «Спаситель». Однако с греческой фразой на этом дело не кончается. Если взять первые буквы слов в этом акростихе, опустив слово «крест», то мы останемся со словом ichtus, то есть «рыба» – раннехристианский символ Христа. Итак, в этом небольшом тексте «зашифровано» целое богословское поучение⁴⁰.

Как пророчества о Христе цитировались и другие Пророчества Сивиллы, но это – Versus Sibyllae de die iudicii, «Стихи Сивиллы о Судном дне» – завораживало читателей более тысячи лет. Августин в «Граде Божьем» выполнил его латинский перевод – Iudicii Signum; и этот акростих много столетий вгонял в трепет видных средневековых ученых по всей латинской Европе⁴¹.

Одного этого было достаточно, чтобы превратить слова Сивиллы в культурную икону, любимую художниками и композиторами. На эти стихи есть ссылка в знаменитом гимне XIII века Dies irae, в котором об огненном уничтожении мира пророчествуют Давид и Сивилла: Teste David cum Sibylla. В этой форме Сивилла прославилась по всему миру – благодаря Моцарту, Верди и другим знаменитым авторам «Реквиемов». Iudicii Signum также циркулировал в популярной культуре. Известны его переводы на старопровансальский и старокаталанский – в Средневековье одни из самых распространенных литературных языков в Европе. Немало последователей нашлось у Сивиллы и в православных славянских странах, особенно в России. Интерес к ней в России возник позже, чем в Западной Европе, однако в XVII веке Сивилла становится очень популярна в «высокой» придворной культуре⁴².

Мощь пророчеств Сивиллы отразилась на потолке Сикстинской капеллы, расписанном около 1510 года – по общему мнению, одном из величайших шедевров мирового искусства. В эту огромную композицию Микеланджело включил фигуры двенадцати пророков, предрекавших пришествие Христа. Двенадцать – обычное символическое число, и совсем не трудно было бы составить список из канонических ветхозаветных пророков. Однако из еврейских пророков Микеланджело взял только семерых – и дополнил список пятью Сивиллами, в том числе эритрейской. Такой выбор указывает на авторитет Пророчеств Сивиллы, в особенности Iudicii Signum. Они стали неотъемлемой частью мира христианских писаний⁴³.

 

ВАЖНЕЙШИМ ПЕРСОНАЖЕМ ВЕТХОГО ЗАВЕТА, используемым в христианских «альтернативных писаниях», был, конечно, Адам. Вместе со своими ближайшими родственниками, прежде всего Евой и Сифом, праотец рода человеческого привлекал к себе внимание огромного числа авторов, чьи книги значительно расширили довольно скудные сведения об Адаме и его семье, изложенные в Ветхом Завете. Дошедшие до нас псевдэпиграфы демонстрируют жажду средневековых читателей как можно больше узнать о героях допотопных времен, от Адама до Еноха и Ноя.

Сам Адам появляется в Новом Завете – в Послании апостола Павла к Римлянам – как важнейшая фигура, предок и своего рода антитеза Христа. Адам пал и привел в мир грех и смерть – Христос искупил Адамов грех и снял с мира Адамово проклятие. Этот параллелизм неудержимо влек к себе христианских писателей, обрамлявших сложные богословские идеи живыми человеческими характерами, со своими лицами и голосами⁴⁴.

Литературный Эдем – территория сложная, с множеством неразрешенных вопросов о датировках и языках написания; однако приблизительную его карту мы можем себе представить довольно отчетливо. Уже в иудаизме в период Второго храма, с 200 года до н. э. по 100 год н. э., существовала обширная литература, посвященная Адаму. Входило в нее и «Житие Адама и Евы», с восторгом принятое христианами. В этом корпусе книг куда подробнее, чем в Библии, рассказывалось об изгнании из Рая и о жизни первых человеческих поколений. Из этой первичной литературы выросло множество вторичных текстов под такими заглавиями, как «Апокалипсис Адама», «Покаяние Адама», «Завет Адама», «Пещера сокровищ» и «Спор Адама и Евы с Сатаной». И это – не говоря о десятках книг, посвященных членам семьи Адама: Еве, Сифу, Каину и Авелю! (Список апокрифичных книг об Адаме и его семье и их хронологию см. в Приложении 6.1⁴⁵.)

 

Приложение 6.1