Продуцирование, или порождение речи

(language production, language generation; Sprachproduktion; produc­tion langagiere) - один из двух главных процессов речевой деятельно­сти (другой - понимание речи), состоящий в планировании и реали­зации речи в звуках или графических знаках.

Моделирование когнитивной деятельности [Butterworth 1981: 657; Butterworth 1980; Fletcher 1983: 3] учитывает, что П.Р. погружено в контекст и реализует коммуникативную компетенцию человека, не просто перекодирующего информацию (ведь П.Р. - не простой пере­сказ содержания мыслей говорящего [Merleau-Ponty 1968: 23]), но и преследующего свои цели [Rathmayr 1985: 15] (по [Sapir 1921: 9], П.Р. - сложная и подвижная система адаптации, связанных с продвиже­нием к желаемой цели в общении) и принимающего во внимание особенности аудитории, а также возможный эффект, который речь может произвести на адресатов. Из этого делается вывод [Zammunеr 1981: 1-5], что П.Р. - результат взаимодействия стратегий П.Р. с те­матической структурой текста на фоне презумпций говорящего об

аудитории (говорящий всегда решает, о чем адресат может доду­маться сам, а что следует сказать прямо [Widdowson 1978: 31]). Этим объясняется [Giilich, Kotschi 1995: 33-34], [Dechert 1984: 212-227], что П.Р. целенаправленно, основано на общности языка [Gadamer 1966] и интерактивно (общение - не исполнение партий говорящего и слу-шающего врозь: люди сотрудничают как в случае недопонимания, слушающий редактирует тогда план изложения, - так и при выра­ботке темы речи [Keenan, Schieffelin 1976: 379-389]), см. также [Moirand 1979: 11; Wiese 1984: 11]. При П.Р. не всегда привносится знание ситуации: речь может одновременно репродуцировать и про­дуцировать ситуацию [Gardiner 1932: 251; Dillon 1986: 2; Thierry 1983: 18].

Итак, П.P. - один из биографически обусловленных модусов действия [Giilich 1933: 59-63], обладающих интенциональностью, коммуникативностью, соответствием договорным обязательствам говорящего. От оратора ожидают соответствия институциональным факторам и культурному окружению, а также стремления побудить аудиторию к действиям [Volmert 1989: 25] (отсюда - критерии прием­лемости речи [Sajavaara 1987: 62]); П.Р. социально и обладает творче­ским началом [O'Connell, Wiese 1987: 12]. Более того [Searie 1969], это форма поведения, регулируемая правилами. Такой социальностью объясняется соотношение П.Р. с мышлением, с языком и с понимани­ем.

По поводу первого соотношения В.ф.Гумбольдт писал: «Речь, в соответствии с безграничными возможностями ее употребления, которые никогда нельзя точно измерить, требует соразмерных этим возможностям элементов, и потребность эта интенсивно и экстен­сивно растет по мере повышения ступени, на которую она восходит, ибо на самой высокой ступени она сама становится фактором поро­ждающей идеи, и воплощением развития мысли. Все развитие чело­веческой речи, несмотря на многочисленные препятствия, направле­но к этой последней цели. Поэтому она всегда стремится обрести такие языковые элементы, которые обеспечили бы оптимальное вы­ражение мыслительных форм...» [Гумбольдт 1830/35: 126-127]. Сло­весная формулировка приводит к изменению, кристаллизации идей [Gardiner I932: 55]. Кроме того [Whorf 1940: 207-213], мы анализиру­ем природу по линиям, проложенным для нас нашими родными язы­ками. Эти «линии» и проявляются при П.Р.

Впрочем, П.Р. не ограничивается простым использованием структур языка, а опирается на порождение качественно нового; [Prideaux, Baker 1986: 14; Merleau-Ponty 1968: 33; Meltzer 1984: 170]; ср. [Steinthal 1851: 23]. По [Щерба 1931: 24], «хотя при процессах го­ворения мы часто просто повторяем нами раньше говорившееся (или слышанное) в аналогичных условиях, однако нельзя этого утвер­ждать про все нами говоримое. Несомненно, что при говорении мы часто употребляем формы, которых никогда не слышали от данных

130

слов, производим слова, не предусмотренные никакими словарями, и, что главное и в чем, я думаю, никто не сомневается, сочетаем слова хотя и по определенным законам их сочетания, но зачастую самым неожиданным образом, и во всяком случае не только употребляем • слышанные сочетания, но постоянно делаем новые».

Обладает П.Р. и обратной связью с понимании речи. Главная цель П.Р. - прояснить нечто для адресата, для чего речевые средства и используются [Backlund 1989: 29-38]. Только если говорящий адап­тирует свою речь к тому, что, по его мнению, адресат думает в дан­ный момент, общение можно считать состоявшимся [Chafe 1976: 27-28]. Отсюда - и то, как выбираются семантический, синтаксический, лексический материал и даже способ артикуляции [Cutler 1987: 23]. Эта адаптация и оценивается как логичность, несамопротиворечи-вость речи [Allwood 1986: 81].

Для этой цели говорящему необходимо моделировать поведе­ние слушающего, а потому ему нужна информация [Bartsch 1987: 22] об ориентации и мотивации слушающего (что меняется по ходу П.Р.), в частности, о знаниях слушающего, связанных с темой. Ино­гда слушатель узнает из речи даже больше, чем хотел сказать автор [Sainsbury 1984: 415]: так, по произношению можно выяснить проис­хождение собеседника, даже не вслушиваясь в содержание.

Традиционно П.Р. разбивают во времени на стадии; см., на­пример, [Fromkin 1971: 49; Metzeltin 1978: 88; Catford 1988: 3-5; Lemme, Kuehn, Baumgartncr 1989: 2; Slama-Cazacu 1987: 17-22]. В модульных концепциях П.Р. предполагается, что соответствующие процедуры могут протекать параллельно и налагаться друг на друга во времени. Работа происходит на всех уровнях языковой структуры параллельно, так что ограничения одного уровня навязывают реше­ния говорящему и на всех остальных уровнях [McCawley 1980: 170]. Такое П.Р. последовательно, интерактивно, рекурсивно и отчасти автоматично [Ludwig 1983: 47]. Действительно [Chomsky 1965: 197], [Chomsky 1972: 156-157], абсурдно считать, будто сначала выбирает­ся костяк предложения, который затем наполняется лексическим содержанием и т.д. То, как порождается предложение в грамматике, описывает общую языковую компетенцию (competence), а не «исполнение» (performance) речи. Поэтому о фазах, или этапах П.Р. можно говорить только условно, имея в виду возможность парал­лельной их реализации. При П.Р. моменты колебаний (hesitation) связаны с выполнением разнообразных функций по планированию [Goldman-Eisler 1968; Rochester 1973]. Эксперименты показывают, что речь планируется и реализуется не последовательно, предложе­ние за предложением, а как-то иначе [Beattie 1979: 61-76].

В интерактивной модели [McClelland, Rumelhart 1981; Stemberger 1985: 91] язык считается одной из когнитивных систем, компоненты которой работают с обратной связью: задействованные единицы каждого уровня посылают обратные сигналы к каждой                                                                          131

единице другого уровня, с которой они связаны. Поэтому частичке активируются даже единицы, не связанные с непосредственно вы­полняемой задачей. Ошибки же являются следствием того, что неко- торая нецелевая единица нечаянно получает статус целевой. См также [Stemberger, MacWhinney 1986: 329].

Форму сообщения предопределяют три фактора [Garrett 1988 70; Sowa 1983: 41]: установить, что надо сказать, как соотнести это с адресатом и как перевести это содержание в слова.

Обычно выделяются [Patten 1988: 2] две стадии, протекающие параллельно: планирование (упорядочение концептуального содер­жания) и собственно генерация текста (трансформирование семанти­ческой или прагматической репрезентации в естественноязыковую).

Интенциональность играет ключевую роль в теории П.Р. [Chomsky 1988: 209], хотя и является [Hovy 1987: 689-691] слабым звеном в моделировании П.Р., см. также [Hovy 1988J.B основе вы­сказывания лежит план говорящего достичь некоторых целей дос­тупными средствами (языковыми или иными) [Kronfeld 1990: 8]. В частности, компоновка текста (традиционно входящая в область риторики) состоит в мобилизации средств, оказывающих воздейст­вие на план [Nystrand 1982: 5]; о когнитивистской трактовке стадий порождения, преобразования идеи, продуцирования и редактирова­ния текста см. [Bruce et al. 1978; Hayes, Rower 1980].

Автор речи обладает коммуникативными намерениями: пере­дать определенные события, описать определенные положения ве­щей, аргументировать свою позицию и т.п., рассчитывая на опреде­ленную реакцию со стороны адресата. Говорящий может быть про­стым «озвучивателем», может всего лишь компоновать и структури­ровать элементы высказывания, а может быть и действительным автором речи, тем центром, с которым соотносятся слова. Все это входит в формат П.Р. [Goftrnan 1981: 226]. Выделяются два типа ак­тов П.Р. [Widdowson 1984: 49]: главные (выражение фактической стороны) и вспомогательные (функция которых - предвосхитить реакции адресата).

Поскольку говорящий по ходу П.Р. может оценивать реакцию
слушателя, планирование речи и реализация плана протекают почти
параллельно [Rehbein 1987: 104]. Человек не всегда знает заранее, что
скажет дальше: одна фраза или одно слово непосредственно вынуж­-
дает сказать другое и т.д., - но под надзором «грамматического мо-
ниторного устройства» (monitoring). При этом допустимо и исполь­-
зование заготовок     фраз или отдельных словосочетаний
[Householder 1982: 272-283], даже стратегий номинации, и привлече­-
ния внимания, позволяющих избежать неоднозначной референции в
рамках эпизода речи [Tomlin 1987: 455 и ел.; Delcambre 1983: 38].
Планирование может затрагивать речь, уже прошедую процедуры
морфемной организации (о чем свидетельствуют неудачи при произ­-
несении скороговорок [Schourup,1973: 592]). Спонтанность устной                                                                                              132

речи оставляет следы продуцирования, вот почему так трудно вос­принимать транскрипцию неподготовленной речи [Blanche-Benvenisteet al. 1990: 17], см. также [Gregory 1967: 188]. О различиях между подготовленным, «запланированным» продуцированием речи и неподготовленным см. [Ochs 1979; Giv6n 1979; Hobbs 1982; Holmes 1984; Hoc 1987]. Одни и те же элементы речи могут одновременно выполнять несколько пунктов плана, на нескольких коммуникатив­ных уровнях [Appelt 1985: 1-2]. Общий замысел речи также коррек­тируется по ходу П.Р. [Charaudeau 1983: 95].

   По ходу реализации плана меняются и ресурсы автора, связанные с темой, объемом речи, характеристиками потенциальных и реальных адресатов, целью, стилем подачи, временем, имеющимся в его распоряжении [Brown, Burnette 1987: 3]. Поскольку П.Р. как озна­чивание руководствуется наличной культурой, выделяются различ­ные семиотические стили П.Р. [Hasan 1984: 105] с различными стра­тегиями, их реализующими. В зависимости от выбора коммуника­тивной стратегии, одна и та же информация подается по-разному в разных обстоятельствах. По ходу П.Р. решают, что хотят сказать или написать и как это подать наиболее эффективно, отказавшись, где необходимо, от излишеств, чтобы интегрировать информацию, в наибольшей степени относящуюся к делу, в связное целое. У разных людей свои излюбленные схемы изложения. Упорядоченность ин­формации в нашей памяти и при нашей подаче в тексте могут радикально различаться [McKeown 1985: 19].

К модулям П.Р. относятся генераторы и артикуляторы сооб­щения. В работе модулей нет никакого внутреннего общения. Но есть еще «надзирающий» компонент, выявляющий неуместный и ошибочный материал, участвующий в анафорических процессах и т.п. [Levelt 1983: 278-283]. Линеаризация речи (установление того, что и когда сказать) не только основана на содержании сообщения, но и зависит от культурной традиции («естественная последователь­ность» изложения меняется от культуры к культуре и связана со зна­нием коммуникантов в обществе) и от требований к сложным ин­формационным структурам, предъявляемых обработкой создаваемо­го текста (говорящий должен следить за тем, что говорит и что ему еще предстоит сказать). Из экспериментов вырисовываются опреде­ленные принципы линеаризации [Levelt 1983, 278-283]: новые едини­цы по мере необходимости вводятся на основе уже установленной связи с последней упомянутой единицей; чем позже нечто упомянуто, тем лучше это помнят; нагрузка на память должна быть минималь­ной.

П.Р., особенно текста, подчиняется не только семантическим, морфологическим и грамматическим законам, но и правилам изло­жения. Схемы изложения событий [Apostel 1980: 224] весьма различ­ны. Текст развивается в соответствии с ожиданиями о связи событий.                                                        133

То, что в ожидания не укладывается, в лучшем случае воспринимает­ся как комментарий [Riffaterre 1979: 236].

П.Р. рекурсивно, т.е. состоит из циклов, включающих такие подзадачи, как добавление, удаление и переупорядочение. Приступая же к генерированию речи, обычно имеют только смутную идею [Prideaux, Baker 1986: 11-12]. Только после этого возникает проблема «выбора» слова, «муки слова» [Звегинцев 1973: 230]. И то не всегда: иногда тематизируется именно трудность в выражении чувства; в одних стилях нарочитая неряшливость выражения подается как при­знак глубины, а в других (напр., у Флобера) - как решение сложной интеллектуальной задачи, при котором незримо присутствует адре­сат, ср. [Culler 1974: 13]. Самый же обычный случай - пополнитель­ное (incremental) П.P. [Pechmann 1989: 80], когда время артикулиро­вания начальных частей используется для обработки дальнейшей информации, которая затем и внедряется в высказывание. Есть мно­жество стилей редактирования, по-разному уместных в различных риторических ситуациях: в одних условиях предпочитают что-то недосказать, а в других - добавить от себя [Sommers 1985: 151], см. также [Gebhardt 1985]. При такой «конденсации» и усложнении текста П.Р. также проходит несколько стадий [Lang 1977: 82-83].

Факторы, препятствующие полному воплощению авторского замысла, не ограничиваются дефицитом времени, сил и памяти: пол­ный контроль автора над П.Р. невозможен в принципе. Поэтому обычно основные усилия авторы сосредоточивают на текущей фоку­сировке внимания [Rabinowitz 1987: 50-51].

Об истории и направлениях исследования П.Р. см. [Кубрякова 1986; 1991; Dittmann, Blanken, Wallesch 1988; Butterworth 1980; Shapiro, Thompson 1994; Ruder, Finch 1987; Crompton 1981; Dittmann 1988].

                                                                                                                     В.Д.