А. А. Карелин. Пьесы-диалоги 6 страница

ПЕРВЫЙ ПРОХОЖИЙ: Конечно, это не кощунство.

(Проходят.)

ЧЕТВЕРТЫЙ ПРОХОЖИЙ: Он был так истомлен пытками, что не мог нести крест, на котором его хотели распять. Заставили нести этот крест какого-то плотника.

ПЯТЫЙ ПРОХОЖИЙ: Он просто не хотел как-либо признать суд. Несением креста он не хотел, выражаясь словами римлян, дать санкцию приговору. Говорят о каком-то удивительном ответе на суде.

ЧЕТВЕРТЫЙ ПРОХОЖИЙ: Его ударил слуга первосвященника. Этому холопу не понравился гордый ответ арестованного. А арестованный заметил: «Если я говорю неправду, докажи это; если правду - за что бьешь меня?»

ПЯТЫЙ ПРОХОЖИЙ: Ответ мудреца.

(Проходят.)

ЮНОША (другому юноше): Ты слышал, его предал его же ученик, Иуда!

ВТОРОЙ ЮНОША: Негодяй! Предатель!

(Проходят.)

НЕСКОЛЬКО МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ: Говорят, его ученики сопротивлялись. Один из них сражался с мечом в руке. Но Освободитель запретил ему драться. Освободитель не хотел сопротивления. Я бы теперь с удовольствием напал на римлян. Не попытаться ли? Нельзя! Нельзя!

(Проходят.)

ПЕРВЫЙ РИМСКИЙ ЧИНОВНИК: Приказано прибить на кресте оскорбительную для него и его сторонников надпись «Царь иудейский». Манлий думает, что эти сторонники, увидев этот вызов, бросятся вместе с чернью освобождать его от крестных мук, и тогда мечи наших воинов упьются кровью этого несносного племени.

ВТОРОЙ РИМСКИЙ ЧИНОВНИК: Довольно ли войск на месте казни?

ПЕРВЫЙ ЧИНОВНИК: Там железные когорты Анция Коммода. А на окраине Иерусалима - войска, готовые ринуться на мятежников.

ВТОРОЙ ЧИНОВНИК: Жалко будет, если они останутся спокойны.

(Проходят Быстро и молча идут три человека',. Их догоняет Агасфер)

АГАСФЕР (сильно взволнованный): Его давно провели здесь?

ПЕРВЫЙ ПРОХОЖИЙ: Больше часа тому назад. А что?

АГАСФЕР: Он устал, остановился и прислонился к моему дому, чтобы отдохнуть. Я слышал, как говорили, что он кощунствовал на допросе и оттолкнул его, сказав: «Иди, иди!» Он взглянул на меня, и я оторопел. Что за добрый, бесконечно добрый взгляд был у него! Напрасно пытался я заняться чем-либо по дому, напрасно брался за работу. В моих ушах звучит мой же голос: «Иди, Иди!» Я. я бросил всё и пошел. Внутренняя тревога гонит меня.

ВТОРОЙ ПРОХОЖИЙ: Куда?

АГАСФЕР: Сейчас на Голгофу, а затем. всё равно куда! Но я пойду, я должен идти! Я сам сказал: «Иди, иди!» Ему сказал - усталому, печальному, кроткому, измученному. «Иди, иди!» Я должен идти. (Уходит почти бегом.)

ТРЕТИЙ ПРОХОЖИЙ: Много помешанных ходит по улицам в наши ужасные дни! (Уходит.)

Занавес.

Действие двенадцатое

Голгофа. На сцене темно. Направо стоит когорта рим,ских солдат. Немного впереди - Анций Коммод и центурион. Около римлян - костры, скудно освещающие часть сцены.

КОММОД: Что за странная жизнь! Как не похож он на преступника. Его близкие и уважаемый Иосиф производят впечатление хороших людей, потерявших хорошего человека. Кроме диких восклицаний, я ничего не слыхал от его обвинителей.

ЦЕНТУРИОН (субеждением): Казненный ни в чем не повинен. Эти дикари убили его, потому что он был слишком хорош для них. Все говорили, что он праведник, и вдруг он стал преступником. Но никто не может сказать толком, в чем его преступление. Ясно, что он не называл себя царем, а говорил о каком-то нездешнем царстве, так называя чистую совесть людей.

КОММОД (тревожно): Смотри, что это?

(Голгофа освещается снопом света, как бы снопом молний, падающих на крест. Освещаются фигуры воинов около крестов, фигуры трех женщин, Иоанна и Иосифа, стоящих немного подальше. Огонь превращается в крылатых гениев-ангелов, как бы обвивших крест розами. Гирлянды роз обвивают крест.)

КОММОД: Ты видел?

ЦЕНТУРИОН: Воистину. Этот человек - праведник.

(Все исчезает.)

КОММОД: Мне хотелось бы иметь что-либо на память об этом человеке.

ЦЕНТУРИОН: Что хочешь ты?

КОММОД: Часть его одежды. Какую-либо вещь, ему принадлежавшую. Я не пожалел бы за нее тысячи сестерций.

ЦЕНТУРИОН: Спрошу у воинов, стоящих у креста. (Уходит в тьму.)

КОММОД (про себя): Тот человек больше праведника!

(Возвращается центурион с чашей в руках. Чаша сверкает красноватым отблеском,.)

ЦЕНТУРИОН: Я купил вот эту чашу. Из нее он пил на последнем собрании, и она была подставлена под струю крови, выливавшейся из раны, нанесенной ему копьем.

КОММОД: Благодарю. Ты получишь деньги, когда зайдешь ко мне.

Занавес.

Действие тринадцатое Улица Иерусалима,. Прохожие.

ПЕРВЫЙ ЦЕНТУРИОН (продолжая разговор): Их хотели отдать под суд, но Ан- ций Коммод воспротивился, заявив, что верит их рассказу.

ВТОРОЙ ЦЕНТУРИОН: Говорят, рассказ этот неправдоподобен.

ПЕРВЫЙ ЦЕНТУРИОН: Суди сам. Они утверждают, что впали в беспамятство, увидев двух внезапно появившихся крылатых гениев и осиявший их свет. Когда проснулись, то увидели камень от пещеры отваленным, погребальные одежды разбросанными, но тела казненного не было.

ВТОРОЙ ЦЕНТУРИОН: Если бы они сами позволили унести тело, то они сумели бы затворить пещеру камнем и всё привести во внешний порядок.

ПЕРВЫЙ ЦЕНТУРИОН: Как говорил и Анций Коммод.

(Проходят.)

ПЕРВЫЙ ПРОХОЖИЙ: Упорны слухи, что Освободитель воскрес.

ВТОРОЙ ПРОХОЖИЙ: Многие верят этому, а ты?

ПЕРВЫЙ ПРОХОЖИЙ: Женщины несомненно видели кого-то, поразительно на него похожего, с руками и ногами, пробитыми гвоздями.

ВТОРОЙ ПРОХОЖИЙ: Один из его учеников рассказывал, что он сам вложил пальцы в раны воскресшего Освободителя. А этот ученик не верил ранее в его воскресение.

ПЕРВЫЙ ПРОХОЖИЙ: Говорят, что как раз римляне уверовали в его воскресение - Коммод, центурион, воины, бывшие при казни, воины, сторожившие крест и гробницу.

ВТОРОЙ ПРОХОЖИЙ: Да и я скорее верю, чем не верю. В сущности, что же тут удивительного, что воскрес праведник?

(Проходят.)

ПЕРВЫЙ САНОВНИК (тихо, но очень волнуясь): Надо во что бы то ни стало прекратить эти нелепые слухи! Они ставят нас в невозможное положение. Выходит, что мы убили не только праведника, но и величайшего из пророков!

ВТОРОЙ САНОВНИК: Но ведь сделанное по твоему приказу расследование не оставляет и тени сомнения, что он воскрес! Разве можно идти против истины в таком случае? Я - не саддукей, я верю в загробную жизнь. Это не всё, это не пройдет даром!

ПЕРВЫЙ САНОВНИК (неуверенно): Но, возможно, что мы имеем дело с очень умным и тонким обманом.

ВТОРОЙ САНОВНИК: Кто мог задумать такой обман? Кому он нужен? Его ученикам? Но они простые и честные люди. Иосифу? Но ты сам знаешь, что это немыслимо!

ПЕРВЫЙ САНОВНИК: Что же делать? Что же делать?

Занавес.

Действие четырнадцатое

Большая комната. За круглым грома,дным столом сидят тринадцать человек. Среди них, ничем не отличаясь от других, Машара и Орсен.

ПЕРВЫЙ ЕССЕЙ: Итак, Иуда донес на него. Указал, где его можно взять под стражу. Что скажут ессеи?

ВТОРОЙ ЕССЕЙ: Надо выслушать тех, кто хочет сказать что-либо в защиту Иуды.

МАШАРА: Не надо судить Иуду. Сказано: «Не судите». К тому же, он сам себя осудил.

ОРСЕН: Не надо судить. И без нас найдутся судьи.

ТРЕТИЙ ЕССЕЙ: Орден ессеев не может молчать, когда один из его членов преступил заветы чести. Каков бы ни был наш приговор, каково бы ни было наше решение, будь это отказ вынести решение, мы должны обсудить дело Иуды.

ПЕРВЫЙ ЕССЕЙ: Обвинители спрошены. Пусть войдут защитники. (Молчание. Никто не входит.) Так нет защитников?

МАШАРА: Освободитель сам хотел умереть за свое Учение. Всё равно, не будь предательства Иуды, Освободитель нашел бы другой путь к крестной смерти.

ВСЕ: Ты сказал.

ГОЛОС: Но Иуда предал его!

ВСЕ: Да, предал.

ОРСЕН: Вестник, явись, явись! (Появляется Вестник.) Вестник, что скажешь об Иуде?

ВЕСТНИК: Он предал Освободителя. Он его предал только потому, что обольщенный Неведомым был уверен, что Освободитель будет спасен восставшими, и не будет убит.

ВСЕ: Ты сказал.

ГОЛОС: Но Иуда предал его!

ВСЕ: Да, предал.

ВЕСТНИК: Иуда убил себя, раскаявшись в своем поступке.

ГОЛОС: Но Иуда предал его!

ВСЕ: Да, предал.

МАШАРА: Освободитель воскрес, смертью смерть поправ!

ГОЛОС: Но Иуда предал его!

ВСЕ: Да, предал.

ПЕРВЫЙ ЕССЕЙ: Как судить его?

ГОЛОС: Судить в веках, но не в мирах.

ВСЕ: Да, судить предателя.

ВЕСТНИК: Иуда умер, уверенный, что только один Освободитель поймет и простит его.

ВСЕ: Ты сказал.

ГОЛОС: Мы не совершенны, как Освободитель. Иуда предал его! Не было такого позора в Ордене ессеев, не было и в веках!

ВСЕ: Он предал Освободителя! Мы судим его нашим судом. Не судом земли судим - судим в веках!

(Совещаются. Машара и Орсен встают и отходят к Вестнику.)

ПЕРВЫЙ ЕССЕЙ: Орден решил: вычеркнуть Иуду из числа членов Ордена. Имя и деяние его да покроются проклятиями на века до второго пришествия Освободителя. Но и тогда проклят будет его поступок, хотя и будет прощен ему. Проклятие будет тяготеть на предательстве до тех пор, пока понятия «предательство» и «проклятие» не исчезнут с лица Земли, преображенной вторым пришествием.

ВСЕ: Да будет!

(Машара, Орсен и Вестник молчат.)

ПЕРВЫЙ ЕССЕЙ (обращаясь к ним): Прав суд наш? (Машара, Орсен и Вестник молчат.) Или не прав суд наш и вы требуете пересмотра дела? (Машара, Орсен и Вестник молчат.)

ВСЕ: Суд прав.

ПЕРВЫЙ ЕССЕЙ: В преображенном нашем мире, на обновленной Земле, когда забудется само слово «предательство», только тогда мы снова примем Иуду в сонм наш.

ВСЕ (вместе с Машара, Орсеном и Вестником): Так будет!

Занавес.

Действие пятнадцатое

Одиннадцать учеников Освободителя. Они на тайной вечери, но нет Иуды. Среди них появляется Освободитель. Минута молчания. Страшное удивление учеников: удивление, недоуменные взгляды, позы, жесты. Затем Освободитель внезапно исчезает. Ученики одни.

ПЕТР: Христос воскрес!

ВСЕ УЧЕНИКИ: Воистину воскрес!

Занавес.

Конец.

ГНОСТИКИ

Хорея. Среди хоровода - высокий молодой человек. Хоровод из м,олодых мужчин и женщин. Одеты во всевозможные костюмы разных народов и разных эпох. Стоящий в середине говорит. Сказав свое, уходит в хорею. Его место занимает другой молодой человек или молодая женщина. Направо от хореи, которая медленно движется справа налево, сидят три человека, одетые в белые широкие плащи. Они тихо разговаривают.

1-й ИЗ СИДЯЩИХ (говорит тихо в то время, когда хорея остановилась): Как странно, Манлий! Говорил, по-видимому, юноша, но говорил так, как если бы он прожил столетия.

МАНЛИЙ (тихо): Все, кто говорили сегодня, и кто будет говорить, далеко не юноши. Все они долго жили, но они надели не только свои тела, но и головы. Все здесь собравшиеся замаскированы от волос на голове до подошв ног.

3- й ИЗ СИДЯЩИХ: Слушайте! Говорит ученик Василида. (Хорея снова тихо движется справа налево. Стоящий в середине говорит.)

1- й     ОРАТОР: Я - ученик Василида, а он у апостола Петра узнал тайны высокие. Он знал также, что было написано во втором Евангелии Матфея о тех сокровениях, которые возвестил воскресший Христос своим ученикам - Матфею, Фоме и Филиппу. О том, чему учил Василид, возвестим сейчас мы, три ученика его.

Нельзя назвать абсолютное начало, ибо неизреченно оно. Вы можете произнести какое-либо сочетание звуков, какое-либо слово, но это слово не будет осмысленным, ибо вы не познали ни умом, ни чувствами своими то, что этим словом означается. Ни с чем, хотя бы отдаленно, нельзя сравнить его. Тем не менее, в нем всё то, что бытием называют. В нем всё в том смысле, что всё сущее или отделилось от него, как от вас дыхание отделяется, или в нем всё в том смысле, как в семечке дерева содержатся его корни, ствол, ветви, листья, цветы и плоды. Но, говоря так, я не даю определения: я только миллиардную или еще меньшую долю его сущности определяю.

Определяю то и так, что и как нам доступно - нам, ничтожнейшей частице дыхания Его. А так как это - Его, а не наше дыхание, то оно до некоторой слабой степени может дать понятие о Нем. Он - Бог Великий - абсолютно бесстрастен. Он превыше бытия и небытия. Он не есть бытие и не есть не-бытие. Он был до не-бытия. Был, когда ничего не было. Он - «преждесущее Ничто», абсолютное Ничто, и потому для него нет обозначения на языке человеческом; в нем в действительности и в потенции всё без исключения.

Итак, Он - первоначало, он Бог не-сущий в том смысле, что он выше существования, но в нем начало всего, что существует и будет существовать. Он - един. В Нем появилась идея бытия или сыновства, появился и зародыш бытия, его начало. Зародыш этот в самом начале был не-сущим, то есть неуловимом мыслью духов и других существ, к которым не имел отношения. Другими словами, в Нем не-сущем проявилось творческое начало. Он восхотел сотворить. Он - непостижимый - сотворил всё из ничего, из абсолютного ничего, ибо только он один был. Но для Него - не-су- щего - всё сотворенное не существует. Единство возможностей, потенции, панспермия была началом всего. Это единство потенций близко Богу, родственно Первоначалу. Первая потенция панспермии это - сыновство, единосущее Не-сущему. Он, непостижимый, таил в себе всё бытия - божественное, духовное и материальное.

(Говоривший входит в хорею и в ее середину выходит второй оратор)

2- й     ОРАТОР: Наиболее ясное для нас, но очень далекое от истинного, проявление Его бытия, первое сыновство, - это неизреченная и непостижимая Его сущность, возносящаяся к Не-сущему. Это Сын - лицом к Отцу, это идеальное, божественное Его проявление, как всего для нас высшего, наичистейшего, самого доброго и высоко прекрасного. Первое сыновство сливается с Не-сущим и есть Не-сущее в его отношении к миру, созданному Богом. Создав мир, третье сыновство противопоставляет себя Богу, таким образом определяя себя. Первое сыновство и отлично от Не-сущего, и едино с ним. Оно проявляется, как Отец (творческая сила), как ум, слово, разум, сила, премудрость, правосудие (без кары мир). И если кто проникается первым сыновством, то поднимается и соединяется с ним, то есть с Богом.

(Уходит в хорею и его место занимает новый оратор)

3- й     ОРАТОР: Его бытие духовное, от него очень далекое - почти так же далекое, как и бытие материальное, - это второе сыновство не единосущно первоначальному Богу. Оно является единством сущности божества с иносущным миром. Так как оно сплетено с бытием материальным, так как оно отягчено чуждыми элементами, то нуждается в очищении. Из этих элементов второе сыновство создает себе крылатого Духа святого и через него ограничивается, определяется мир. Этот Дух - твар- ное подобие второго сыновства. Второе сыновство - духовное бытие - не вполне чистая, слегка отягченная материей идея. Эта идея - второе сыновство - одухотворяет мир. Она делает его Духом святым. Она - непосредственный творец мира. Она дает мирам сознание и, как крыльями, поднимает кверху миры (как бы исчезает в Первоначале, хотя и не может с ним слиться, как иносущая) и оставляет в низах отблеск света и силы Божества. Дух святой, достигнув пределов непостижимого, становится гранью между Не-сущим и мирами первого и второго сыновства.

(Уходит в хорею, его место занимает четвертый оратор)

4- й     ОРАТОР: Его божественное бытие - третье сыновство - конечно не полностью, а ничтожной долей проявляется в материальном бытии. Но пока оно с материальным бытием, пока не оторвалось от него, то есть от видимого мира, до тех пор оно (и мы) далеко от абсолютного сверхсущного Бога. Третье сыновство страдает, ожидая освобождения от материальных уз, ожидая очищения и вознесения к Несущему, окончания отчуждения от Него. Нужна жизнь материальная, ибо в ней очищается начало жизни духовной.

(Опять сменяется оратор и в круг выходит первый)

1-й ОРАТОР: Там, где было отреченное Духом святым, там выделяется Архонт Великий, глава мира, несказанных несказаннейший и могучих могущественнейший, но он всё же ограничен и потому считает себя Великим Богом. Под его властью в полном неведении и в греховности живут люди. Он рождает сына, который лучше и выше его самого. Но и для сына непостижим Не-сущий. Вместе с Сыном Великий Архонт создает вторую восьмерицу эфирного мира, подражая первому сыновству. Тогда из той же Панспермии появляется Второй Архонт. Он не дает знания даже о Великом Архонте, не дает знания и о Не-сущем. Сын Второго Архонта - Христос. Идея сыновства пробуждается в третьем сыновстве в сыне Марии Иисусе, дабы вознеслось третье сыновство. В Иисусе разделились элементы, соответствующие трем частям сыновства: духовный, душевный и физический. Божественное освободилось в Нем из телесного плена. Поэтому и страдает человек Иисус. Когда Он умер, его природа возвратилась в первичную безобразность: душа (психический элемент) отошла в седмерицу, дух (пневматический элемент) отошел в восьмерицу, само сыновство (третье) вознеслось к Не-сущему.

ГОЛОС: О какой седмерице говоришь ты? Что это за седмерица?

1-й ОРАТОР: Второй Архонт вместе с рожденным сыном, создали седмерицу. Мир - не только солнца и земли: небесных (звездных) сфер или космических сил 365 и ими управляют ангелы астральные. Семь последних космических сил управляют народом земель. Эти силы (седмерица) как бы мировой волей являются, мировой волей, соприкасающейся с сущностью Божества. Одна из этих сил - Великий Архонт, Демиург, Бог нашей Земли. Материальный мир сотворили ангелы. Как оба Архонта, так и ангелы ничего не знают о Боге, о Том, в ком пребывает всё божество, в ком пребывают все возможности.

ГОЛОС: А Христос?

1- й ОРАТОР: «Высший Ум» первой седмерицы (абсолютное, неизреченное начало) сошел через таинственные силы бытия, через последние семь космических сил на человека Иисуса, чья оболочка - тело - стала призрачной. Иисус, это истинный Христос, привлекший к себе силу Духа Святого, и в Нем соединился высший и низший миры. Христос открыл материальному миру истину абсолютного и идеального бытия. Он возвестил миру истинное Высшее Божество, к которому стремится мировое сознание, духовный элемент, скрытый в мирах, выделяющийся из материального мира. Третье сыновство воссоединяется с Не-сущим. Таким образом, частица Божества освободится от гнета материи и возвратится к первому источнику. Второй Архонт не будет знать о Не-сущем.

Материальный мир придет в состояние блаженного, неизъяснимого, великого неведения. Всё сущее материального мира будет довольно своим пределом и назначением, а духовная сущность вместе с Христом, им просвещенная, вознесется в сферу идеального и абсолютного Божества. Частицы Божества возвратятся к первобытному источнику...

ГОЛОС: Скажи, почему существует зло в мире?

1- й     ОРАТОР: Потому что бесстрастен Великий Бог и в нем потенция всего - и зла, и добра.

ГОЛОС: Долго ли будет существовать зло?

2- й     ОРАТОР: Пока не появится отсутствие желания, ибо желание есть осознанное страдание от неудовлетворенности. А когда исчезнет сознание, будет Ничто.

ГОЛОС: А мученичество? Правы ли те, кто стремится к нему?

1-й ОРАТОР: Мученичество является или воздаянием за грехи предыдущей жизни, и тут нечего его идеализировать, или оно просто бесполезный акт и глупо искать его.

ГОЛОС: Скажи, правда ли, что Василид утверждал, что после смерти души переселятся в другие тела?

1- й ОРАТОР: Да, правда.

ГОЛОС: Скажи нам, как вести себя здесь, на земле?

1- й ОРАТОР: Знай всех, тебя же пусть никто не знает. А поступающий к нам, пусть молчит в течение пяти лет, пока не усвоит учения нашего. О Боге Высоком мало, слишком мало говорит учение это. А сказать надо хотя бы немногое. И всё, что будет сказано о Боге, за исключением слишком человеческого, всё равно, ибо в Нем

- всё. Но не всё, что в Нём - Он, как не всё, что в человеке - человек. Кровь в человеке, но вышедшая из человека - не человек; так то, что отходит от целого, уже может не принадлежать целому. Не всегда, впрочем, исходящий от Бога свет становится тьмой. Он затемнится только тогда, когда темна среда, через которую он проходит, а если она светла, то светлым он остается. И нет тьмы абсолютной, ибо и во тьме звезды светят...

(Хорея медленно расходится. Сидящие встают, отходят от своих кресел, и около каждого из них собирается небольшой круг.)

МАНЛИЙ: Что скажу я? Ничего не говорит учение это о жизни нашей. Если верно то, что я ранее слышал, если учение это совпадает в указаниях на то, что надо делать на земле, с учением того, кого Христом называют, то только в этой части своей интересно оно для нас. Если же, как я слышал, оно учит избегать личного страдания, то оно опаснее соблазна, и я не приемлю его. И без этого слишком часто избегают люди страданий, хотя их следовало бы переносить для высшей цели.

Конец.

3217 год.

(Пьеса в 11 действиях.)

Действие первое

Громадная комната. Стены из белого мрамора. Большие окна со слегка голубоватыми стеклами. На стенах картины в рамах со стеклами. На одном из небольших полированных столиков стоят аппараты, напоминающие усовершенствованные телефон, фонограф, аппарат для записывания речей, небольшие фигурки из какого то металла, держащие в руках факелы, термометр, барометр, часы и другие еще неизвестные нам приборы. Все эти вещи чрезвычайно изящны. На других столиках стоят искусно сделанные изображения птиц, которые поют, когда пускается в ход скрытый в них механизм. В разных местах залы статуи из мра- м,ора и чрезвычайно похожие на людей манекены. Много скамеек, кресел, стульев, три дивана, два больших стола. Мебель отодвинута от стен. Пол м,озаичный. Хоры около двух стен. Входят Гарри и Рордиан. Оба высокого роста с правильными чертами лица. Оба одеты в черные шелковые заправленные в широкий золотой пояс рубахи. Оба подходят к большому столу, на котором лежит бумага и стоят пишущие машины. Садятся.

ГАРРИ (продолжая разговор): Да. Необходимо вывести массы населения из того застоя, в который они погружены сотни лет. Не менее необходимо показать последователям ошибавшихся и морочивших учителей, что принятые ими на веру учения не истинны потому, что не толкают людей на активную борьбу со злом и неправдой, с темными сторонами нашей общественный жизни. Ты согласен со мной? Что скажешь, Рордиан?.

РОРДИАН: Согласен.

ГАРРИ: Опять однословный ответ! Если ты вошел в секту молчащих, так скажи прямо. Ты не можешь, очевидно, представить, как трудно разговаривать с тем, кто дает однословные ответы.

РОРДИАН: Я - не молчальник, но мне нравится их учение. Лучше говорить делами, чем словами, Гарри.

ГАРРИ: Правда, много бессмысленной и шарлатанской болтовни знало человечество, но даже пустая болтовня лучше, по моему, молчания, от которого веет чем- то враждебным человечеству, чем-то животным, чем-то неумным.

РОРДИАН: Ты сказал - я выслушал. Сверим наши списки.

ГАРРИ: Хорошо. На наш съезд прибыли представители секции «Объединенных обществ психических исследований» из Северной и Южной Америк в количестве 27 человек; из Восточной и Западной Европы в количестве 28 представителей; из разных частей Африки 17 человек; из Азии - 32 и из Австралии - 9 человек. У тебя те же сведения?

РОРДИАН: Да, но прибавь трех представителей от живущих на аэропланах и других летательных машинах; двух от живущих в хрустальных дворцах на дне океанов и громадных рек и четырех от населения, избравшего себе место жительства под землею, в ее громадных пещерах. Эти общества впервые прислали нам делегатов.

ГАРРИ: Скажи, много среди приезжих сторонников материалистического учения?

РОРДИАН: Если называть таковыми агностиков, то несколько человек.

ГАРРИ: В сущности, все мы агностики: не можем постигнуть даже таких пустяков, как появление из зернышек разнообразных, прекрасных цветов.

РОРДИАН: Я говорю о тех, кто не интересуется мистикой или не удовлетворяется ею.

ГАРРИ: Но они не знают эзотерических учений?

РОРДИАН: Конечно.

(Тихий звон. Гарри нажим,ает клавишу какого-то аппарата на столе, к нему подходит автомат и потом выходит из дверей. Автомат возвращается с молодой женщиной. Это Красная Орхидея)

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ (раздра,женным голосом): Что, у вас часто встречаются такие невежи, как этот господин?

ГАРРИ: Что он сделал?

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ: Да просто не соблаговолил отвечать на мои вопросы...

ГАРРИ: Вы, вероятно, не умеете управлять автоматами...

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ (судивлением,): Как? Это автомат?

(Подходит к автоматам и рассматривает их один за другим.)

ГАРРИ: Да, конечно. Не угодно ли вам присесть, и мы к вашим услугам. Вы знаете, кто мы?

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ: Я пришла в комиссию по устройству съезда. Здесь нет ошибки?

ГАРРИ: Нет. И мы к вашим услугам.

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ: Я из Восточной Европы. Могу пробыть на съезде максимум три дня. Могу ли я одной из первых сделать свой доклад о работах Психического общества Восточной Европы?

ГАРРИ: Если пожелаете, вы можете говорить второй. Первым будет говорить один ученый из Индостана, который может пробыть с нами только один день.

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ: Я рада. Могу я видеть ту часть вашей библиотеки, которая считается вами лучшей и известна под названием № 1-й?

ГАРРИ: Просим вас. Рордиан! Покажи делегатке всё, что она пожелает видеть.

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ: Рордиан! Я знаю это имя. Я - Красная Орхидея. А вас как зовут?

ГАРРИ: Меня зовут Гарри.

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ: Я и о вас много слыхала. (Рордиан подходит к Красной Орхидее и кланяется.) Далеко библиотека?

РОРДИАН: В соседней комнате наиболее интересный отдел книг и гравюр. (Уходят.)

Занавес.

Действие второе

Большой высокий зал. Много небольших столиков, на которых стоят какие-то аппараты и за которыми сидят по два, по три человека. Каждый оратор перед тем, как говорить, поднимает со столика резонатор и его голос слышен во всем громадном зале. В зале сто двадцать человек - мужчин и женщин. Несколько человек в масках. Заседание еще не началось и человек двадцать ходят по зале.

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ (в маске, подходит к Гарри): Скажите, Гарри, могу я снять маску?

ГАРРИ: А, это вы! Я не советовал бы. Ведь это собрание ученых, и нам неизвестны человек тридцать из присутствующих. Среди них могут быть и агенты вашего правительства. Они могут дать неблагоприятный отзыв о ваших заявлениях.

КРАСНАЯ ОРХИДЕЯ: Благодарю за совет.

(Отходит. К Гарри подходит автом,ат. Гарри подходит к столу, подним,ает резонатор и внятно слышен его голос).

ГАРРИ: Все налицо. Просим занять места.

(Все садятся за столики.)

ГАРРИ: В порядке записи слово принадлежит делегату Бенгальского Общества психических исследований.

БЕНГАЛЕЦ: Мы очень мало можем прибавить к нашему докладу на предыдущем съезде. Этот доклад роздан всем, желавшим иметь его, и я ограничусь тем, что не вошло в него. Прежде всего: в Бенгалии давно уже установился строй безвластного общежития. Материальное благосостояние населения очень высоко. В духовной жизни надо отметить живучесть религии браминов и буддистов, которые сильно, впрочем, модернизировались и имеют многих последователей. Затем вполне исчезла когда то сильная религия магометан, а христиане раздробились на громадное количество сект, объединившихся, впрочем, в один союз. У нас имеется также совсем не исследованная секта тех, кто чтят упоминаемых в Ведах арров, но о ней мы ничего не знаем, кроме того, что она существует и в редких случаях члены этой секты делают доклады в нашем Обществе психических исследований. Последний доклад членов этой секты указал нам, что какое-то психическое начало, гнездящееся во многих людях (не во всех), может покидать тело человека, который спит, переноситься через какие угодно пространства, выходя и из пределов Земли, и может вступать в общение с разными существами. В частности, это психическое начало, облеченное в тело, нами не виденное, должно по моей просьбе прибыть на этот съезд и проявить себя так, как это написано в письме, запечатанном в плотном конверте и запертом вот в этой шкатулке, которую придется сломать, когда придет время. Вы, конечно, позволите мне продемонстрировать перед вами этот интересный опыт?

ГОЛОСА: Просим тебя.

БЕНГАЛЕЦ: А я прошу психическое начало проявить себя так, как это написано в положенном в шкатулку письме, содержание которого знают только два старейших члена Бенгальского общества психических исследований. Внимание.

ГОЛОСА: Мы ждем.

(Сначала пять человек, тотчас же человек тридцать, и немногими секундами позднее все присутствующие, не исключая докладчика, встают с мест, делают два-три шага от кресла, становятся на колени на пол и поднимают кверху обе руки.)

ГОЛОСА: Что это? Я не могу не встать... Меня ставят на колени... Кто-то поднимает и держит мои руки...

(Через минуту все встают и молча с изумлением смотрят друг на друга. Спокойны и как будто не обнаруживают особенного интереса только ГАРРИ, РОРДИАН и еще человек 10).

БЕНГАЛЕЦ: Прошу взять от меня шкатулку и, раскрыв ее, распечатать конверт и прочесть вложенную в него бумагу. Гарри, возьмите шкатулку.

(Гарри подходит к столику за пять столиков от того, за которым сидел, берет шкатулку, ломает ее, вынимает конверт и, передав его какой то женщине, медленно идет на свое место.)

ЖЕНЩИНА (разрывает конверт и чита,ет): «Все присутствующие встанут на колени и поднимут руки кверху». Ах!

(Падает в обморок. К ней подходят два человека и через минуту приводят ее в чувство.)