Основные проблемы теории познания

1. Проблема познаваемости мира. Агностицизм и его гносеологические корни.

2. Практика и ее роль в познании. Субъект и объект познания, их взаимосвязь.

3. Чувственное и логическое познание, их формы и взаимосвязь.

4. Проблема истины в философии.

1. Человечество всегда стремилось к приобретению новых знаний. Процесс познания тайн бытия — неотъемлемая часть жизнедеятельности человечества, его великая гордость и, нередко, великая скорбь. Задумываться над тем, что такое познание человек стал уже в глубокой древности. Со временем сознательная постановка этой проблемы нашла свое воплощение в философии. Теория познания, или гносеология оформилась в качестве одного из фундаментальных разделов философского знания.

Как известно еще из первой части курса, основной вопрос философии имеет две стороны. Первая его сторона (онтологическая) состоит в том, что считать первичным и что вторичным — материю или сознание? Вторая сто­рона (гносеологическая) решает вопрос о том, является ли содержание нашего сознания верным отражением дейст­вительности или в нем имеет место такое содержание, которое не определяется внешним миром. Другими словами: познаваем ли мир, и если да, то насколько и каким образом?

Различные философские системы по-разному решают проблему познаваемости мира. В первом семестре, когда мы рассматривали историю становления и развития основных философских направлений, эта важнейшая философская проблема уже была предметом нашего пристального внимания. Напомним только, что объективный идеализм (например, Платон, Гегель и др.) положительно решает проблему познаваемости мира. Это вытекает из его основной философской посылки: первоначальное тождество, образующее основу мира, есть тождество мышления и бытия. Мышление при этом рассматривается не только как субъективная человеческая деятельность, но и независимая от человека объективная первооснова всего мира. Мир в основе своей разумен и развивается по законам, внутренне присущим разуму. Понятно, что разум может познать свою сущность. Материализм, начиная еще с Демокрита, также, как правило, признавал принципиальную познаваемость мира, отстаивая основной прин­цип гносеологического оптимизма: в мире всегда было, есть и будет огромное число непознанных явлений, но ни одно из них нельзя признать принципиально непознаваемым.

Существовали и существуют противоположные философские учения, считающие объективное познание мира принципиально невозможным. Они могут быть охарактеризованы как гносеологический пессимизм или агности­цизм (греч. «а» - отрицание, «гносис» - знание»). Исторически агностицизм уходит корнями в скептицизм древних (Пиррон, IV—III вв. до н. э.).

Теоретические основы агностицизма разработал английский философ XVIII века Д. Юм. Он рассуждал при­мерно следующим образом: все, что я получаю из окружающего мира,— это чувственные восприятия, а откуда они появились, я не знаю, и знать не могу. Возможно, что за чувственными восприятиями и скрываются вещи, как уве­ряют материалисты, а, возможно и нет. Чтобы проверить, существует ли нечто за пределами наших ощущений, мы должны обратиться к опыту. Однако в данном случае опыт совершенно бессилен помочь делу. Чтобы решить та­кую задачу, необходимо сравнить наши восприятия, мысли спредметом; но мы не можем этого сделать, так как предметы никогда не даны сами по себе — они могут быть представлены лишь в форме наших же ощущений. По­этому человек в своей деятельности, утверждал Юм, может ориентироваться только на веру и привычки, а не на знания.

Другая разновидность агностицизма — кантианство представлена в учении И. Канта. Он полагал, что объек­тивно, т.е. вне и независимо от нас существуют вещи («вещи-в-себе»), однако истинная их природа принципиально недоступна нашему познанию. О том, каковы вещи сами по себе, мы абсолютно не знаем, а знаем только их явле­ния («вещи-для-нас»), то есть те представления, которые они производят, воздействуя на наши органы чувств и ор­ганизуясь с помощью пространства и времени как априорных (доопытных) форм человеческого созерцания.

В философии XX века агностицизм характерен для различных школ позитивизма и прагматизма. Гносеологи­ческие (теоретико-познавательные) корни агностицизма состоят в том, что его представители им абсолютизируют имеющие место в процессе познания ограниченность, относительность и субъективизм человеческого знания. Для агностиков процесс познания есть движение относительных истин, в которой абсолютной истине нет места.

Современный материализм вопрос о познаваемости мира решает положительно. Он отстаивает мнение, что независимо от сознания существует материальный мир, который отражается нами в процессе познания. При этом неполное, неточное знание становится все более полным и точным. Принципиального раз­личия между явлением и «вещью в себе» (Кант) нет. Различие есть лишь между тем, что познано, и тем, что пока еще не познано, причем оно постоянно уменьшается, хотя и никогда не может окончательно исчезнуть в силу бесконечности самого мира и, соответственно, процесса его познания. В этом бесконечном процессе происходит взаимодействие субъекта и объекта познания.

2. Когда говорят о субъекте познания, то обычно понимают отдельного человека, способного постигать мир лишь благодаря своей природной способности чувствовать (ощущать) и мыслить. Отсюда следует, что для осуществления познания достаточно лишь пассивно созерцать окружающий мир, а затем мысленно обработать данные такого созерцания. При таком подходе проблема возникновения способности человека познавать мир по существу выносится за рамки теоретического познания.

Простого утверждения, что человек — субъект познания, явно недостаточно, необходимо еще выяснить, что делает его таковым. Человеку, безусловно, присущи свойства природного существа, но он при этом, в отличие от других животных, будучи существом общественным, создает вторую, социальную природу — культуру, цивилизацию. Посредством своей практической деятельности, прежде всего труда, он не просто присваивает пред­меты природы, а изменяет их соответственно своим потребностям, создавая необходимые условия своего существования и развития. Одновременно он творит и себя как человека, в том числе и свои познавательные спо­собности.

Таким образом, практика, представляющая собой целенаправленную, общественно-историческую по своей сущности и преобразовательную по своему содержанию деятельность, делает человека действительным субъектом познания окружающей его действительности. При этом важно подчеркнуть, что, в конечном счете, та­ким субъектом выступает не столько отдельный человек, сколько общество. Сама практика при этом выступает в огромном разнообразии своих видов, которые, в конечном счете, можно свести к следующим формам: 1) материально-производственная деятельность; 2) социально-преобразовательная деятельность; 3) особая форма практической деятельности в науке – эксперимент.

Может возникнуть вопрос: разве познает сразу все человечество, а не отдельные люди — Пифагор, Аристо­тель, Ньютон, Эйнштейн? Понятно, общество не может существовать без отдельных людей, обладающих индивидуальными особенностями и способностью к познанию. Но отдельные люди могут стать субъектом познания лишь благодаря тому, что они вступают между собой в определенные общественные отношения, обладают орудиями и средствами производства, доступными им на данной ступени социальной организации. Уро­вень познания определяется не только природными и индивидуальными особенностями людей, но прежде всего созданными в их совместной практической деятельности общественными условиями и возможностями. Как ни ге­ниален был Ньютон, но теории относительности он создать не мог. Уровень развития общественной практики и по­знания для этого был еще совершенно недостаточен.

Объективно бытие идей существует как мир материальной и духовной культуры. Субъективно, по отношению к отдельному индивиду, идеи выступают как нечто надындивидуальное. Субъектом чувственного познания и мышления, несомненно, является индивид, но условия, направления и формы познания определяются обществен­ным развитием данной эпохи. Таким образом, субъектом познания является общественный человек, обществен­ный индивид.

Объект познания также является общественным по своему характеру. Современный материализм настаивает на признании существования предметов внешнего мира независимо от сознания человека. Но он рассматривает пред­меты внешнего мира не только в качестве объектов созерцания или абстрактно-теоретической деятельности, но и деятельности предметно-практической.

Объект — это не любой предмет природы, а такой, который включен в сферу деятельности человека, прежде всего – практической. Сам по себе, как объективная реальность, он существует независимо от созна­ния человека, но становится объектом только тогда, когда вступает во взаимодействие с субъектом. Таким образом, объект — это лишь часть объективной реальности. И атом, и электрон суще­ствовали всегда, но объектом познания они стали только на определенной ступени развития общества.

Понятия «объективная реальность» и «объект» различны по содержанию. Первое характеризует все сущест­вующее независимо от нашего сознания и в качестве своей противоположности полагает сознание. Понятие «объ­ект» включает в себя только то из объективной реальности, что на данном этапе исторического развития общества стало предметом теоретической и практической деятельности человека. Его противоположностью является не соз­нание, а субъект, который явления и вещи объективной реальности превращает в объект своей деятельности. Ма­териализм исходит из признания неразрывного единства объекта и субъекта. Указывая на реальное существование объекта познания, он настаивает и на активной роли субъекта, общественного человека.

Наряду с отмеченной выше ролью субъекто- и объектообразующего фактора, практика выполняет в процессе познания еще целый ряд важнейших функций, выступая его основой, движущей силой, конечной целью и определяющим критерием (показателем) истинности его результатов. Она тем самым пронизывает все стороны, ступени, формы познавательной деятельности.

Основой познания практика выступает прежде всего потому, что только изменяя объект познания, целена­правленно ставя его в различные отношения с другими предметами, субъект обретает возможность выйти за рамки внешне наблюдаемых его признаков, открывать в нем свойства, которые вне такого активного взаимодействия с ним невозможно даже обнаружить, что позволяет сделать первые шаги от явления к сущности. К тому же практика обеспечивает познание необходимыми средствами (приборами, оборудованием и т.п.), без чего оно не может быть успешным.

Движущей силой познания практика является потому, что весь познавательный процесс обусловливается, в ко­нечном счете, целями и потребностями практики. Так, математические знания возникли из необходимости измерять земельные участки, вычислять площади и объемы и т.п., астрономические – из необходимости ориентироваться по звездам во время длительных морских путешествий и т.д.

Конечной целью познания практику можно считать прежде всего потому, что все добываемые человеком знания предназначены в конце концов для их использования в практике с целью сделать ее более совершенной и продуктивной, как в плане создания лучших условий существования, так и в плане расширения и углубления ее по­знавательной роли.

О выполнении практикой функции критерия истины речь пойдет ниже при рассмотрении четвертого вопроса темы.

3. Таким образом, в процессе взаимодействия субъекта и объекта на основе практики осуществляется процесс познания. Традиционно в этом процессе выделяют две стороны (зачастую их называют ступенями познания) – чув­ственную и рациональную (логическое мышление).

Простейшим чувственным образом окружающего мира яв­ляется ощущение. Ощущение — это отражение органами чувств отдельных свойств предмета. Окружающий человека мир предстает в ощущениях как бы разло­женным на совокупность внешних признаков: зрительные ощущения несут информацию о форме, цвете, местоположении объекта в пространстве; слуховые сообщают о том, является ли объект «немым» либо так или иначе звучащим; обоняние доставляет сведения о запахах, осязание — о твердости, температуре и т.д. Ощущения отра­жают объективные свойства вещей, имеют своим источником объективную реальность. Они не являются чем-то неизменным раз и навсегда данным человеку. Показания органов чувств в процессе историческою становления человека изменялись, они становятся более полными, точными, что обусловлено прежде всего развитием общественной практики человека.

Пять органов чувств — не дар природы, а продукт длитель­ного исторического развития. Человеческий глаз видит иначе, а человеческое ухо слышит по-другому, чем видит и слышит животное. В своих ощущениях человек отражает окружающий мир во-многом субъективно, индивидуально. Нет двух людей, ощущения которых абсолютно бы походили друг на друга. Это обусловлено прежде всего бесконечным разнообразием индивидуальной деятельности людей в структуре обществен­ной практики. Художник, музыкант, шофер слышит н видит то, что недоступно зрителю, слушателю, пассажиру и т.д. Не последнюю роль играют здесь и наследственные особенности человека, его генетическая программа. В ощущениях каждо­го человека своеобразно и неповторимо дан окружающий мир. Этот образ мира настолько индивидуален, что дало повод Гей­не сказать: «С каждым человеком умирает его вселенная».

Видимая субъективность человеческих ощущений явилась причиной убеждения еще античных философов в том, что цвет, запах, звук, теплое, холодное т.д. существуют только во мнениях людей, т.е. субъективно. Спустя почти две тысячи лет английский философ XVII в. Д. Локк развил это положение, выдвинув учение о «первич­ных» и «вторичных» качествах вещей. Первичными он признавал такие качества, как форма, величина, движение, а цвет, запах, звук и т.д. считал вторичными, не присущими са­мой вещи, а производными от первичных и существу­ю­щими только в наших ощущениях.

Ошибка этой концепции состоит в том, что она абсолюти­зирует субъективный момент в ощущениях, не умеет распоз­нать за их субъективностью моменты объективного знания, которые в них имеются.

Следующим шагом постижения истины в пределах чувст­венного знания является восприятие – целостный чувственный образ предмета на основе синтеза ощущений. Восприятие дает бо­лее точное знание природы вещей. Например, иногда искусно сделанное яблоко по виду ничем не отличается от настоящего. Чтобы понять, что это муляж, нужно его пощупать, поню­хать, а то и попробовать.

Важно усвоить, что органы чувств человека не просто особым образом преобразуют энергию внешнего раз­дражителя, а преобразуют объективную энергию. Если не принимать во внимание это обстоятельство, то можно прийти к точке зрения, которую отстаивали в XIX веке известные немецкие естествоиспытатели Мюллер и Гельмгольц и их последователи. По их мнению, для наших органов чувств не имеет значения природа энергии, так как глаз, например, всякую энергию преобразует в свет, ухо — в звук и т.д. Так, солнечную энергию глаз воспринимает как свет, но так же он может воспринимать и механический удар, говорят же: «Из глаз посыпались искры». Поэтому, мы не можем говорить, что восприятия аде­кватно отражают внешний предмет. Ощущения и вос­приятия — лишь символы, иероглифы, знаки предметов. Мир восприни­мается таким не потому, что он в действительности таков, а потому, что таким, а не иным образом устроены наши орга­ны чувств. Если бы человек имел другие органы чувств или имел их в другом количестве, то и мир предстал бы перед ним иным. Против этого взгляда можно выдвинуть такой аргумент: органы чувств человека возникли не вдруг, а в процессе биологической эволюции и социально-практической деятельности. Если бы наши органы чувств давали неверные сведения о мире, то человек как живое существо вряд ли мог бы выжить.

Высшая ступень чувственного знания – представление. Представление – это восстановление в памяти в чувственной форме того, что было когда-то объектом восприятия. С ощуще­нием и восприятием представление роднит его чувственный характер. Но представление существенно отличается от вос­приятия. Во-первых, оно вы­зывается памя­тью при отсутствии объекта в поле непосредственных ощуще­ний, тогда как восприятие всегда явля­ется следствием непо­средственного воздействия объекта на органы чувств. Во-вто­рых, представление оказывается уже не чисто чувственным образом объекта, а таким отражением его, которое в извест­ной мере «преобразовано» деятельностью сознания и тем самым несет в себе элемен­ты обобщения и опосредствования. Поскольку представление есть восстановление в памяти объекта прошлого восприятия, то оно по сравнению с ощущением и восприятием теряет в жи­вости, яркости, но зато в нем улавливаются черты и свойства предмета, которые представляются существенными в свете индивидуального опыта субъекта.

Наличие представлений в памяти человека дает ему воз­можность сравнивать объект, непосредственно воспри­нимае­мый в данное время, с представлениями об объектах, воспри­нимавшихся им ранее, на которые новое восприятие накла­дывается, как на определенные шаблоны. На основе такого сравнения человек приобретает спо­собность су­дить о всяком вновь воспринимаемом объекте по имеющимся уже у него представлениям.

Важно также подчеркнуть, что представление содержит в се­бе противоречие. Хотя оно и является одной из форм чувственного познания, но вместе с тем несет в себе элемент обобщения. Тем самым оно как бы выходит за рамки чувственного познания. Но не нужно это понимать таким образом, что представление есть нечто промежу­точное. Представление остается формой чувст­венного познания, но оно завершает ступень и тем самым об­наруживает тенденцию дальнейшего развития познания.

Совокупность представлений об объектах, воспринятых в разное время, является основой становления рацио­нального познания, или логического мышления, которое также выступает в трех основных своих формах – понятиях, суждениях и умозаключениях.

Исходной формой логического познания выступает понятие. Процесс создания понятий, представляющий собой переход от чувственного уровня познания к логическому, совершается посредством операций абстрагиро­вания, обобщения и идеализации. В результате этих логических операций мы выделяем свойства и отношения в «чис­том», так сказать, идеальном виде, в каком они в самой природе могут и не встречаться и закреплением их в языке. Так возникает понятие, являющееся логической абстракцией, объединяющей в себе существенные признаки вещей. Из понятий как из элемен­тарных единиц мышления строятся все логические рассуждения.

Суждение — это логическая связь понятий, посредством которой отражается зависимость между вещами, утверждается или отрицается что-либо о чем-либо.

Посредством умозаключений мы получаем новые суж­дения на основе уже имеющихся, что достигается путем примене­ния законов логики. Умозаключение обусловливает относитель­ную независимость от опыта, оно вы­ступает основным средством научного познания. Достаточно сказать, что на умозаключениях построено все здание науки.

В процессе познания чувственное и рациональное тесно связаны друг с другом. Их единство состоит в том, что чувства у человека всегда носят осмысленный характер, а логические рассуждения опи­раются на данные опыта. Вместе с тем, единство двух форм позна­ния не исключает их качественной специфики. Абстрактное мыш­ление но­сит опосредованный характер, т.е. связано с отображаемой действительностью только через чувственные формы,которые слу­жат для него исходным содержанием. Поэтому формой выражения абстрактного мышления является не образ, а знаковая система или язык. Это обусловливает относительную самостоятельность абстрак­тного мышления от чувственного материала: мысль человека как бы «отры­вается» от действительности, становится «свободной».

Наличие в познавательном процессе двух ступеней обусловило в истории философии борьбу двух течений: сенсуализма и рациона­лизма. Суть сенсуализма в абсолютизации чувственного познания. Его тезис гласит: «Все, что есть в знании, получено из чувств». Рационализм, напротив, отстаивает особую роль разума как единственного и достоверного источника нашего знания: «Все, что есть в знании, получено из разума». При этом чувствам отво­дится лишь роль толчка для деятельности мышления.

Доктрины классического сенсуализма и рационализма были сфор­мулированы в философии Нового Времени (соответственно Д.Локком и Р.Декартом). Попытка синтеза этих крайних точек зрения была предпринята И. Кан­том в его учении о трех ступенях (фор­мах) познания: чувственности, рассудка и разума («Критика чисто­го разума»).

Большинство философов и исследователей науки рассматрива­ют процесс познания как диалектическое един­ство двух его сторон: чувственной и рациональной, хотя их соотношение меняется на разных уровнях познаватель­ной деятельности. Процесс познания идет от явления к сущности, от внешних свойств и отношений к постижению внутренних, относительно устойчивых связей явлений. От живого созерцания к абстрактному мышлению — такова логика движения процесса познания.

3. Центральным вопросом теории познания является вопрос об отношении наши знаний к объективному миру. Этот вопрос рассмат­ривается в теории истины,критерии которой обсуждаются на протяжении многих веков в фи­лософии и науке. Решение его во многом зависит от общих мировоззренческих позиций.

Современная трактовка истины, которую разделяет большин­ство философов, сводится к следующему опреде­лению: истина — это соответствие, адекватность наших знаний содержанию объекта познания. Это соответствие имеет ряд характеристик. Во-первых, характерной чертой истины является наличие в ней объектив­ной и субъективной сторон. Истина достигается в противоречивом взаимодействии субъекта и объекта. Поэтому результат этого взаимодействия содержит влияние как субъекта, так и объекта. Истина по определению в субъекте, но она же и вне субъекта, В истине, таким образам, отражается единство объективной и субъективной составляю­щей познавательного процесса: без объекта знание теряет своя содержательность, а без субъекта — нет самого зва­ния. По своему источнику и содержаниюистина объективна. Это значит, что истинное содержание человеческих представлений не зависит ни от человека, ни от человечества. По своей форме истина всегда субъективна, так как во взаимодействии объекта и субъекта всегда участвует сознание. Когда мы говорим, что истина «субъективна», это значит, что она не существует помимо человека. Здесь необходимо уточнить различие между понятиями «объ­ективная истина» и «объективная реальность». Объективная реальность, мир существует неза­висимо от сознания субъекта, а истина всегда существует в сознании. Истина есть знание о реальности, а не сама реальность. Истина, таким образом, объективна по содержанию, и субъективна по форме.

Во-вторых, истина — всегда конкретна. Это значит, что любое истинное знание всегда определяется в своем содержании и применении данными условиями места, времени и многими другими обстоятельствами. Обобщая сказанное, необходимо подчеркнуть, что объективная, абсолютная, относительная, и конкретная истина — есть одно и то же истинное знание.

В-третьих, истина характеризуется как относительная и абсолютная. Представление о том, что истина достигается не сразу, целиком, что постижение истины есть процесс сложный и противо­речивый, формировалось у людей постепенно. Под абсолютной истиной понимается знание, которое не может быть опровергнуто даль­нейшим развитием познавательной деятельности. Иными словами, абсолютно совпадающее по своему содержанию с отображаемым объектом, полное, исчерпывающее знание об объекте. Такая истина существует только как предел, к которому стремится наше знание, как идеал познания. Под относительный истиной понимается неполное знание о том же самом предмете, которое достигается в конкретно-исторических условиях познания. Примером такого рода относительных истин можно считать теорию классической механики и теорию относительности. Классическая механика считалась истинной теорией без всяких ограничений, т.е. истиной в абсолютном смысле. С возникновением теории относительности оказалось, что ее уже нельзя считать исти­ной без ограничений. Знание относительно, потому что мир обла­дает бесконечной сложностью и находится в непрерывном развитии, в то время как на каждом уровне познания мы имеем дело с конечными формами. Ошибочно, однако, было бы полагать, что абсолютная и относительная истина исключают друг друга.

Реальный процесс познания выводит нас на подлинную диалек­тику абсолютной и относительной истины. Их взаимосвязь отражает динамический характер достижения истины в науке. Абсолютная истина складывается из относительных истин. В свою очередь, относительные истины в непрерывном процессе познания уточняются и обогащаются, устремляясь к абсолютной истине как к своему пределу. Вместе с тем, эти же относительные истины оказываются частями абсолютной истины, в каждой относительной истине всегда есть некоторое «зерно», частичка истины абсолютной. Пределы нашего познания исторически ограничены, но по мере развития и совершенствова­ния практики человечество все время приближается к абсолютной истине, никогда не исчерпывая ее до конца. И абсолютная и относительная истины по своему содержанию являются объективными истинами.

Свойство объективной истины быть процессом выражается, во-первых, в движении к более полной и точной картине бесконечно­го и развивающегося мира; во-вторых, в процессе преодоления заблуждения в движении к аб­солютной истине. Это движение идет как бы по ступеням, от менее совершенных представлений к более совершенным. Однако в процессе этого перехода старое знание не отбрасывается, а частично включается в систему нового знания, что обеспечивает преемственность развития знания.

Познание не свободно от заблуждений. Заблуждение – знание, не соответствующее своему предмету, не совпадающее с ним. Будучи неадекватной формой знания, заблуждение главным своим источником имеет ограниченность, неразвитость или ущербность общественной практики и самого познания. Заблуждение по своей сути есть искаженное отражение действительности, возникающее как абсолютизация ре­зультатов познания отдельных его сторон.

Оценочный аспект характерен для понятий «правда» и «ложь». Под правдой понимают социальную истину, содер­жащую нравственную оценку. Ложь – преднамеренное искажение знания с целью введения в заблуждение тех, для кого она предназначена. Субъект, формирующий и распространяющий ложное знание, знает истину, но по каким-либо причинам скрывает ее.

В теории истины особенно важное значение имеет вопрос о критериях, которые позволяют отделить истинное от ложного, от заблуждения, определить достоверность наших знаний. Под крите­рием истины понимают обычно некоторый показатель или способ ее проверки. Выявление критериев истины является одной из главных задач фи­лософии.

Философы-эмпирики считали таким критерием данные ощущений и восприятий, соответствие знаний чувст­венному опыту. В современной западной философии этот критерий выдвинули неопозитивисты (принцип верификации). Философы рационалистического направления (Декарт, Спиноза, Лейбниц) видели критерий истины в ясности и отчетливости разума, в выведении знаний из всеобщих очевидных положений. В когерентной теории истины этот критерий трактуется как внутренняя согласованность и непротиворечивость знания. Общий недостаток этих и некоторых других концепций состоит в том, что критерий истинности знания находится в самом знании. Но может ли знание быть собственным критерием? Таким критерием должна быть не духовная, познавательная де­ятельность, а деятельность практическая.

Практика — определяющий, в конечном счете, критерий истины. Можно сколько угодно долго спорить об истинности той или иной идеи, научной теории, но решить этот спор в состоянии только практика — производство, политическая жизнь, научный эксперимент.

Было время, когда люди добывали красящее вещество ализарин из корней растения марены. Поскольку они брали у растения уже готовый продукт, то у них были основания сомневаться в истинности своих знаний о том, что представляет собой ализарин по своей объективной природе. Но вот пришло время, люди научились добывать али­зарин искусственно — из каменноугольного дегтя. Этим самым они доказали, что имеют верное представление о природе ализарина. Иначе им не удалось бы произвести его искусственно. В наш век химии и широкого применения синтетических материалов каждый может привести множество аналогичных примеров.

До прак­тики любые суждения, умозаключения или научные теория могут претендовать только на формально-логическую правильность. Форму объективной истины им придает практика. Но важно понять, что критерий прак­тики относителен, а не абсолютен,— его нельзя понимать на манер работы механического сита, которое может от­сеивать ложь и оставлять истину.

Практика представляет собой процесс, исторически ограниченный уровнем развития эпохи, она постоянно преодолевает свою ограниченность, но не раз и навсегда, а в определенных пределах. В результате создания более совершенных приборов, тщательной постановки эксперимента сегодня удается обнаружить то, что вчера казалось чем-то «чудовищным», «нелепым», противоречащим опытным данным, практике. Сила и действительность прак­тики как критерия истины зависит, таким образом от уровня развития производствен­ных сил, от уровня развития технических возможностей общества, то есть, от способа производства материальных благ.