Не следует действовать, как [дети родителей], т. е. , говоря попросту, — как мы переняли]

«[Не следует действовать, как [дети родителей], т.е., говоря попросту, — как мы переняли]».

О подражании: как часто мы обманываемся видимостью (фрагмент 73 [94] – действуем и говорим, подобно спящим), но реальность, даже самая достойная (родители для детей) не есть гарантия достойного поведения и мудрости, если мы ей всего лишь подражаем. Подражание не есть истинное, т.к. оно оставляет нас детьми, т.е. не самостоятельными, не ищущими, не познающими.

 

101. [80] __ adv. Colot. 20. 1118 С.

«Я исследовал самого себя».

Более известный, приписываемый разным философам (от Фалеса до Сократа) афоризм ‑ «Познай самого себя!».

В данном фрагменте представлен итог самопознания или итог жизни, в которой мыслитель «исследовал самого себя».

116. [106] __ __ V 6.

«Всем людям, свойственно познавать самих себя и мыслить».

Самопознание – не привилегия избранных: так устроен человеческий разум, что процесс мышления требует и самопознания.

119. [121]__ __ IV 40, 23.

«Образ мыслей человека—его божество».

Образ мыслей человека – его, иначе говоря, мировоззрение – это то, что организует, гармонизирует «мир» человека, т.е. его (человека) космос, подобный большому космосу, который для всего есть божество (выше всего, объединяющее все и над всем довлеющее).

 

 

VIII. Человек и человеческое ‑ 3 [0]; 46 [132]; 26 [77]; 96 [85]; 98 [38]; 25 [101]; 38[33]; 39 [112]; 121 [114]; 125а [О]; 9 [51]; 4; 13 [54]; 37 [53]; 29 [111 в]; 110 [104a]; 49 [113]; 104 [111a]; 70 [к 79]; 78 [96]; 79 [97]; 82 [99]; 83 [98]

3. [0] Аэций II 21, 4 (D. 351).

«(О величине солнца). Шириной в ступню человеческую».

Попробуем прояснить этот фрагмент:

Напряжение мысли («натяжение тетивы») – между Солнцем и ступней человеческой.

Солнце вознесено над человеком. Но Солнце и приближено к человеку. Величина Солнца, оказывается, может быть поставлена в зависимость от человеческого видения и наблюдения, его субъективных мерок, борьбы таких противоположностей, как размышление и чувственное наблюдение.

Человек есть мера всех вещей – это будет сказано после Гераклита. Но у Гераклита мера человеческая присутствует в характеристике космоса, как и мера космическая присутствует в характеристике человека.

Ступня как мера – это человек как мера.

То, что огромно – это то же, что мало. Мир большой подобен миру малому, «макрокосм» подобен «микрокосму».

Далекое и столь значительное может быть понято через близкое и очевидное: всё – одно.

Картинка: лежащий на спине человек (наверное, это сам мрачный нелюдимый Гераклит …в минуты блаженства – синее небо над головой и солнце – Солнце!), который обнаруживает, что ступня в своей ширине запросто закрывает солнце. Отсюда ‑ видимость, кажимость: зрительный фокус затмевает подчас главное, важное, существенное (Солнце!). Можно ли доверять нашим чувствам?! Доверяя им, мы действительно при желании обнаружим, что солнце величиной с ширину ступни человеческой.

Но с другой стороны, действительно солнце на небе – не более ширины ступни: далекое равно близкому. И т.д.

«Натянутая тетива» между солнцем и ступней держит мир в пространстве мысли вспышками смыслов, т.е. пониманием разных уровней смыслов, их соединением в ОДНО – МИР.

 

46. [132] __ __