double arrow

Коллективизация сельского хозяйства

Глава XIII. В УСЛОВИЯХ УСКОРЕННОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ

Завершение восстановительного периода поставило перед страной новые задачи. Ее народное хозяйство нуждалось в глубокой реконструкции (по терминоло­гии тех лет, в «социалистической реконструкции»). Необходимо было создать крупную, основанную на со­временной технике промышленность и провести ко­ренную перестройку аграрного сектора. Предстояло, таким образом, осуществить переход к индустриаль­ному обществу.

Способом такого перехода стала ускоренная модер­низация — форсированная индустриализация страны и коллективизация сельского хозяйства, проведенная с ис­пользованием чрезвычайных мер. Это определила ос­новное содержание следующего периода отечественной истории — периода конца 20-30-х гг., когда оконча­тельно оформился тоталитарный режим.

§49. Индустриализация республики: годы первых пятилеток

Политика индустриализации страны была провозгла­шена XIV съездом партии большевиков в конце 1925 г. Через год с небольшим было принято решение о том, чтобы ускорить осуществление этого курса.

Начальный этап. Республика вступила на путь инду­стриализации и реконструкции с 1927 г. На первых по­рах еще продолжалось восстановление промышленных предприятий, расширение имевшихся фабрик и заводов, их техническое обновление. До начала первой пятилет­ки было реконструировано более 20 предприятий в ос­новном легкой и строительной промышленности. Од­новременно шло накопление средств для индустриали­зации. Так, в 1927 г. через «займы индустриализации» у населения было мобилизовано почти 12 миллионов рублей.

Со следующего года началось новое промышленное строительство. Объем капитальных вложений в промыш­ленность, по сравнению с 1926 г. возрос в 4 раза и соста­вил около 9,5 миллиона рублей. Строители приступили к закладке фундамента, а затем и возведению корпусов фанерного завода в Зеленодольске, Казанского холодильника, меховой фабрики. Небольшие промышленные предприятия были построены в районах республики.

Был, достигнут значительный прирост промышлен­ной продукции. В 1928 г. ее было выпущено в 2 раза больше, чем три года тому назад. Появилась прибыль, выросла производительность труда. Этому способствовало широкое использование различных форм мобилиза­ции трудового энтузиазма рабочего класса. Газеты того времени регулярно сообщали о проведении конкурсов на лучшего молодого рабочего, лучшее предприятие, о производственных смотрах и совещаниях, перекличках фабрик и заводов.

Началась подготовка квалифицированных рабочих кадров. Эта задача тогда решалась путем организации индивидуально-бригадного обучения, создания на пред­приятиях школ производственного обучения.

По плану первой пятилетки. Первый пятилет­ний план развития народного хозяйства СССР на 1928/29-1932/33 гг. был принят в «оптимальном» ва­рианте. Его задания превосходили «минимальный» ва­риант плана на 20 процентов. Причем эти задания в области промышленности затем был не раз увеличены. Тем самым проводился курс на достижение максималь­ных темпов индустриализации.

Первый пятилетний план республики был принят в ноябре 1929 г. Он являлся частью общесоюзного плана.

Татарии предстояло превзойти средние показатели, установленные для РСФСР. По объему валовой продук­ции промышленности это превышение должно было со­ставить около 50 процентов. На развитие индустрии пре­дусматривалось направить почти 100 миллионов рублей, или в 10 раз больше, чем в 1928 г. За счет этих средств намечалось построить 26 новых фабрик и заводов, пер­вую в республике и мощную по тем временам тепло­электростанцию. Большую часть капиталовложений со­ставляли средства из бюджета СССР. Результатом вы­полнения плана должно было стать превращение Тата­рии из аграрной республики в аграрно-индустриальную.

В самом конце апреля 1929 г. было опубликовано обращение XVI конференции ВКП(б) «Ко всем рабочим и трудящимся крестьянам Советского Союза» (эта кон­ференция и приняла оптимальный вариант пятилетне­го плана). В документе подчеркивалась неразрывная связь соревнования и пятилетки, содержался призыв про­являть трудовой героизм и самопожертвование в борь­бе за выполнение пятилетнего плана. Среди форм этого героизма были названы добровольное повышение норм выработки, отработка праздничных дней, заключение до­говоров на выполнение промфинпланов. Не были забы­ты также производственные смотры, переклички, про­изводственные совещания. Однако некоторые из этих форм навязывались «сверху» и не способствовали по­вышению уровня жизни рабочих.

Особое внимание обращалось на развитие движения ударных бригад. Ударничество и стало основной фор­мой соревнования в годы первой пятилетки.

В республике ударные бригады впервые появились на железной дороге, затем — в текстильной промыш­ленности, на обувной фабрике «Спартак». В литера­туре утверждается, что в 1929 г. соревновалось около 40 процентов промышленных рабочих. Широкое рас­пространение получили также договоры на соревнова­ние между заводами и фабриками, отраслями. Имена победителей соревнования становились известными всей республике. Благодаря трудовому энтузиазму на ряде предприятий производительность труда возрос­ла в 1,2-1,4 раза.

В первый год пятилетки началось строительство цело­го ряда промышленных предприятий. Это, прежде всего крупнейшее в стране меховое предприятие, валяльно-войлочная фабрика, механизированный хлебозавод, ТЭЦ-1. Были сданы в эксплуатацию Казанский холодиль­ник — самый мощный и наиболее технически осна­щенный в России, фанерный завод №3 в Зеленодольске, проложена железнодорожная ветка от Казани до Дербышек. Для поощрения наиболее отличившихся строителей были учреждены Красная книга новостро­ек республики и звание Герой социалистической стой­ки Татарстана.

Каковы же были основные итоги первой пятилетки в области индустриализации Татарии? За пять лет удель­ный вес промышленности во всей производимой в на­родном хозяйстве республики продукции увеличился в 2 раза и составил более 60 процентов. Половина этой; продукции приходилась на 60 вновь построенных пред­приятиях.

В 1932 г. началось строительство завода синтетичес­кого каучука, фабрики кинопленки, мясокомбината, но­вых производств мехового комбината. Были реконстру­ированы и расширены почти все старые промышленные предприятия.

Преимущественное развитие получила легкая про­мышленность. На ее предприятиях производилось почти три четверти всей промышленной продукции республики.

Изменилась география размещения индустриальных производств. Появились новые рабочие поселки, а так­же новый город Зеленодольск. По числу жителей он занял второе место в республике.

В полтора раза увеличилась численность рабочих круп­ной промышленности, которая превысила 24 тысячи че­ловек. Более многочисленным стал национальный от­ряд рабочего класса. В индустрии трудилось 5,4 тысячи рабочих-татар. Была ликвидирована безработица. В целом Татарстан стал индустриально-аграрной рес­публикой.

Индустриальное развитие республики во второй пя­тилетке. В хозяйственном отношении второй пятилет­ний план на 1933-1937 гг., утвержденный XVII съез­дом ВКП(б), предусматривал «завершение технической реконструкции всего народного хозяйства СССР на базе, созданной в период первой пятилетки и идущей по пути дальнейшего быстрого подъема промышленности, про­изводящей средства производства (тяжелой промыш­ленности)». Среди задач были выделены такие, как ос­воение новых производственных мощностей, овладение новой техникой.

Во все отрасли народного хозяйства республики пред­полагалось вложить на 284,4 миллиона рублей больше, чем в первой пятилетке, или свыше 1 миллиарда. Был взят ориентир на развитие тяжелой индустрии — маши­ностроения, металлообрабатывающей и химической про­мышленности, на наращивание мощностей энергетики.

Одним из главных центров авиастроения должна была стать Казань. Именно тогда на северной окраине города в районе Караваево закладывались первые цеха «Казмашстроя» для выпуска тяжелых бомбардировщиков и моторов к ним. В Зеленодольске на судостроительном заводе предстояло строить катера и подводные лодки. Общесоюзное значение имели и другие новостройки вто­рой пятилетки. Это фабрика кинопленки, завод синте­тического каучука, новая мощная электростанция — ТЭЦ-2, которые строились при помощи других регионов страны.

Освоение новых производств, оснащенных по тем вре­менам передовой техникбй, требовало квалифицирован­ных кадров. На предприятиях возникли кружки и шко­лы по повышению производственной квалификации. Была введена обязательная сдача государственного тех­нического минимума. Расширилась сеть школ фабрич­но-заводского ученичества. За 1932-1935 гг. в респуб­лике школы ФЗУ окончили 10 тысяч рабочих, половину которых составляли татары.

Продолжала поддерживаться волна трудового энту­зиазма. Наряду с ударничеством, появились новые фор­мы соревнования — движение отличников, движение за рентабельную работу, за отказ от государственной дота­ции.

По примеру шахтера Алексея Стаханова в республи­ке было развернуто движение новаторов производства. Стахановцы на основе овладения новой техникой, лучшей организации труда давали более высокую выработку. С газетных полос тогда не сходили имена М. Кузнецова, А. Сайфуллина, А. Нигметзянова, В. Носова, И. Садреева и многих других рабочих-стахановцев Татарии. Имена передовых рабочих и колхозников становились своеобразными символами. Так, в легкой промышленности были «сметанинцы», в автомобильной — «бусыгинцы». На железнодорожном транспорте таким сим­волом стал машинист П. Кривонос. В Казани ближе всего ргодошел к его показателям вождения тяжеловесных поездов машинист депо Юдино М. Крылов. Он одним из первых в отрасли был награжден орденом Ленина. Немало технических организационных нововведений было предложено участниками движения рационализаторов изобретателей.

Как и в предшествующие годы, соревнование не шлось без многочисленных проявлений показухи, парадности, формализма. Так, в республике в конце вто­рой пятилетки стахановцами объявили 30 процентов ра­бочих промышленности и 76 процентов железнодорож­ников. Однако различные почины были и мощным дви­жением снизу, движением самих рабочих, которые сво­им ударным, самоотверженным трудом стремились при­близить столь ожидаемое светлое будущее. Опыт стаха­новцев, например, послужил основой повышения норм выработки на 13-47 процентов. Эти нормы были освое­ны и перевыполнены, весной 1937 г. вновь повышены и вновь освоены.

За годы второй пятилетки в Татарстане была постро­ена масса новых предприятий. Было сдано в эксплуата­цию 24 крупных фабрик и заводов. Среди них — авиа­ционный, моторный заводы, вторая очередь ТЭЦ-1, за­вод синтетического каучука, фабрика кинопленки. Пре­имущественное развитие получила тяжелая промыш­ленность. Вместе с тем возникли такие отрасли легкой промышленности, как фетровая, галантерейная и др.

Наряду с новым промышленным строительством про­исходила и реконструкция действовавших производств. Так, были технически перевооружены десятки старых предприятий. На новых и реконструированных предпри­ятиях теперь производилось 90 процентов промышлен­ной продукции республики. Судя по официальным дан­ным, производительность труда в промышленности воз­росла в полтора раза. Темпы среднегодового прироста промышленной продукции почти на 2,5 процента пре­вышали общесоюзные.

Основная масса вновь построенных и реконструиро­ванных предприятий размещалась в Казани. Однако зна­чительно возрос индустриальный потенциал Зеленодольска, Чистополя, Бугульмы. Промышленные предприя­тия были построены и расширены также в Васильево и

Юдино.

Татарстан стал одним из развитых индустриальных регионов страны. Более трех четвертей всей производи­мой в народном хозяйстве республики продукции приходилось на долю промышленности. На предприятиях Татарстана выпускалось 43 процента всех производи­мых в стране пишущих машин, половина меховых из­делий.

Возрос удельный вес городского населения. Почти в 3,5 раза увеличилось число рабочих, занятых на пред­приятиях крупной промышленности. Их теперь стало 82,5 тысячи человек. Рабочих-татар среди них было 29 тысяч. Общая численность промышленных рабочих составляла более 100 тысяч человек.

Таким образом, за годы двух пятилеток индустри­альный облик республики изменился коренным обра­зом. Ее промышленный потенциал теперь определяли вновь построенные, а также реконструированные пред­приятия. Появился ряд новых отраслей индустрии, про­мышленных центров. Возросла численность городского населения, прежде всего рабочего класса. Весомую часть индустриальных рабочих стали составлять татары.

Превращение Татарии в республику передовой инду­стрии стало результатом самоотверженного труда десят­ков тысяч строителей, рабочих. Огромную роль в этом сыграла помощь различных регионов страны.

Вопросы и задания

1. Назовите отрасли тяжелой индустрии, которые были созда­ны в республике в 1928-1937 гг. 2. Охарактеризуйте развитие легкой промышленности Татарии за годы первых пятилеток. 3. Что вам известно об удельном весе предприятий республи­ки в общесоюзном производстве ряда важнейших видов про­мышленной продукции к концу 1937 г.? 4. Сопоставьте зада­ния первого и второго пятилетних планов и достигнутые ре­зультаты в области промышленного строительства. К каким выводам вы пришли? 5. Каким образом изменилась в респуб­лике география размещения индустриальных производств за годы первых пятилеток? 6. За счет, каких источников средств осуществлялась индустриализация республики? 7. Согласны ли вы с утверждением о том, что коренное изменение индустри­ального облика Татарии за годы первых пятилеток, резкое уве­личение выпуска промышленной продукции явилось результа- ',' том самоотверженного труда? Свою точку зрения аргументи­руйте. Привлеките для подготовки ответа воспоминания пред­ставителей старшего поколения. 8. Сформулируйте общий вы­вод об итогах индустриализации республики в годы первых пятилеток.

Традиционно начало осуществления политики коллек­тивизации сельского хозяйства страны связывается с ре­шениями, принятыми XV съездом ВКЩб). Съезд состоял­ся в декабре 1927 г. и в резолюции «О работе в деревне» подчеркнул: «В настоящий период задача объединения и преобразования мелких индивидуальных крестьянских хо­зяйств в крупные коллективы должна быть поставлена в качестве основной задачи партии в деревне». В разрабо­танных съездом директивах по составлению первого пя­тилетнего плана говорилось о необходимости внедрения коллективных форм хозяйствования, более систематичес­кого и настойчивого «ограничения кулака», большей под­держки коммун, колхозов, артелей, товариществ и других жизнеспособных форм производственного кооперирования, а также совхозов. Предусматривалось, что процесс созда­ния новых коллективных хозяйств будет происходить толь­ко с согласия самих крестьян.

По первому общесоюзному плану к концу пятилетки в коллективные предприятия должны были объединиться не все индивидуальные крестьянские хозяйства, а лишь их значительная часть. В республике к 1933 г. объеди­нению подлежало 25 процентов крестьянских хозяйств. Однако практика коллективизации оказалась совсем иной, чем первоначальные представления о ней. Она стала сплошной и насильственной. Сама же перестрой­ка аграрного сектора была объективно необходима.

В преддверии сплошной коллективизации. Подготов­ка «великого перелома». Основу аграрного сектора эко­номики страны составляли мелкие крестьянские хозяй­ства, которые имели полунатуральный характер. Они располагали ограниченными возможностями для того, чтобы обеспечить устойчивое снабжение развивавшейся промышленности сырьем, а растущего городского насе­ления — продуктами питания. Большая часть кресть­янства настороженно относилась к попыткам государ­ства взять под свой контроль весь процесс производства, а главное — реализации зерна и животноводческих про­дуктов.

В самом конце 20-х гг. в республике было около полумиллиона крестьянских хозяйств, в том числе 110 тысяч бедняцких, более 370 тысяч середняцких и около 20 тысяч, по терминологии того времени, кулацких. Почти одна пятая часть этих хозяйств не имела лошадей. Кро­ме того, в аграрном секторе насчитывалось 459 колхозов. Они объединяли всего 2,5 процента крестьянских хозяйств и засевали только один процент посевных площадей. Среди сельского населения республики удельный татар составлял около 49 процентов, русских — более 43, чувашей — около 5, мордвы — 1,4 процента, удмуртов — примерно один процент, марийцев — 1,5 процента. Крестьяне в силу целого ряда причин вступать в колхозы не торопились.

На рубеже 1927-1928 гг. в стране разразился хлебозаготовительный кризис. Из-за низких закупочных цен крестьяне стали придерживать хлеб и в следующем году, пасти встали на путь использования чрезвычайных мер, асильственного изъятия хлеба. В деревнях появились зециальные уполномоченные, вооруженные отряды, ко­торые производили повальные обыски крестьянских дворов и изымали хлебные «излишки». Тех, кто был уличен в сокрытии хлеба, зачисляли в «кулаки» и судили по обвинению в спекуляции с конфискацией имущества, скота, инвентаря.

В начале 1928 г. по всем республикам и областям разверстан жесткий план хлебозаготовок. В случае геаза крестьянина сдать хлеб фактически за бесценок, привлекали к суду. Четвертую часть конфискованого хлеба получали бедняки. В январе — феврале за аботаж» в Татарстане осудили 533 человека. Чрезвычайными мерами удалось обеспечить выполнение плана 112 процентов.

В 1929 г. И. В. Сталин объявил об отмене нэпа. Годом раньше он выдвинул тезис об обострении классовой борьбы и обосновал необходимость сверхналога или дани» с крестьянства. Механизмом извлечения этой аи являлась разница цен на промышленные товары и одукцию сельского хозяйства. В ноябре 1929 г. появилась статья И.В. Сталина «Год великого перелома».

В ней утверждалось, что благодаря росту колхозно-совхоз­ного строя мы окончательно выходим или уже вышли из хлебного кризиса, что именно колхозы стали «стол­бовой дорогой» развития. Вывод был сделан вполне определенный: нужен усиленный темп развития кол­хозов и совхозов.

Новая кампания по «делу Султан-Галиева». Сплош­ной коллективизации в республике предшествовала новая кампания по «делу Султан-Галиева». После июньского совещания ЦК (июнь 1923 г.) М.Х. Султан-Галиев работал на незначительных должностях в «Охот-союзе», системе потребительской кооперации страны. В 1927 г. он дважды отказался от сталинского предло­жения выступить в газете «Правда» с осуждением оп­позиционеров Г.Е. Зиновьева и Л.Б. Каменева.

Новая кампания сулила большие политические ди­виденды. Она давала еще одно «подтверждение» тезису об обострении классовой борьбы, переключала внима­ние с истинных на мнимых виновников многих эконо­мических и иных провалов (этим же целям служил су­дебный процесс 1928-го г. по «шахтинскому делу», по­зднее — процесс «Промпартии»). Одна из целей состоя­ла в нагнетании обстановки страха в национальных рес­публиках, по отношению к которым усиливались цент­рализация и административный нажим.

Дело о «султан-галиевской контрреволюционной организации» начало фабриковаться в 1928 г. В декабре был арестован М.Х. Султан-Галиев. В изъятых бумагах арестованного следователи могли встретить его утверж­дения о том, что сталинская национальная политика ошибочна. В ходе многомесячных допросов Султан-Га­лиева ему предъявлялись обвинения в деятельности, на­правленной на свержение Советской власти путем орга­низации заговора среди работников Татарстана, Башкор­тостана и некоторых других республик. Однако ника­ких документальных и свидетельских доказательств это­го получить не удалось.

Между тем кампания набирала обороты. К «делу» было привлечено около 80 человек, к нему приобщили и материалы на большую группу жителей Казани и Ташента. В ходе допросов главные обвиняемые подтверди-что по некоторым вопросам они не согласны с наци­ональной политикой партии, но категорически отверг­ли связь с зарубежными контрреволюционными органиями.

Судили «султан-галиевцев» в закрытом порядке, на коллегии ОГПУ. Под расстрельную статью был подведен 21 человек. Среди них были М.Х. Султан-Галиев, С.Г. Мухтаров, Г.Г. Мансуров, бывший прокурор Крым-сой АССР И.К. Фирдевс и другие. Остальных пригово­рили к различным срокам лагерей и тюрем.

После шести месяцев пребывания в камерах смертников расстрельный приговор в отношении 21 осуж­денного был заменен на другой. Они получили 10 лет хлючения. Пленум Татарского обкома ВКП(б), состоявшийся в ноябре 1929 г., с одобрением воспринял меры.

Большинство «султан-галиевцев» расстреляют в 1937 г. Все они будут посмертно реабилитированы за сутствием вины более чем полвека спустя. «Сплошная коллективизация» в действии. Уже с осенью 1929 г. в республике усилился нажим на крестьян­ство. Ставилась задача осуществления коллективизации елыми деревнями, волостями и даже районами. Главным врагом колхозного строительства называли кулака. Особые трудности коллективизации в Татарстане партийное руководство связывало с влиянием ду-эвенства, прежде всего мусульманского. Но настоящий терелом» еще предстоял.

В начале января 1930 г. ЦК ВКП(б) принимает постановление «О темпе коллективизации и мерах помо-государства колхозному строительству», а в конце же месяца еще одно — «О мероприятиях по лик- кулацких хозяйств в районах сплошной кол-стивизации». Берется курс на «ликвидацию кулаче-ва как класса». Была разрешена конфискация иму­щества у кулаков и выселение их из районов сплош-эй коллективизации.

За один только январь 1930 г. в республике было рганизовано более 500 новых колхозов (к 1 декабря 1929 г. в Татарстане было коллективизировано около 18 процентов крестьянских хозяйств). В феврале пле­нум обкома партии дает установку объединить к вес­не в колхозы 80 процентов хозяйств, а осенью — все 100 процентов. В середине этого же месяца ЦИК и СНК Татарской АССР приняли постановление «О лик­видации в Татарии кулачества как класса» (документ повторял положения постановления ЦК).

Согласно документу кулацкие хозяйства подразделя­лись на три категории. Первая подлежала немедленно­му выселению в малонаселенные районы страны с кон­фискацией имущества, вторая — переселению в другие кантоны и районы республики, третья — переселению внутри кантонов, районов и волостей.

Развернулась насильственная коллективизация, час­тью которой было раскулачивание. Угроза арестов и сами аресты, лишение избирательных прав непокорных крестьян, обман, разжигание ненависти односельчан к более богатым соседям — вот далеко неполный пере­чень мер, которые использовались для выполнения партийных директив. Арестам, другим репрессиям под­вергались не только кулаки, но и середняки, а также бедняки. В «Сводке о ходе раскулачивания по Та­тарской АССР от 15 марта 1930 г.» сообщалось: «По Арской кантону в Калининской волости раскулачено 20 хозяйств середняков, Ново-Кишитской — 25. Н. Челнинский кантон Афанасьевской волости село Пробуж­дение. Раскулачен середняк Зотин за то, что у отца была шерстобойня, активный участник Октябрьской револю­ции, как моряк Балтфлота весь период гражданской войны был на фронте, белые отобрали дом и имущество. В дер. Тягузино раскулачен середняк Мутяшин за по­купку с сестрой перины в голодный год, имеет одну лошадь, одну корову, служил в Красной Армии, 2 раза ра­нен, брат убит в бою с белыми. В Исанбаевской волости Челнинского кантона раскулачен середняк за выступле­ние против хлебозаготовок, а по Акташской волости за «тенденцию к окулачиванию». Такие же факты были по Тархановской волости Буинского кантона, Семиостровской волости Мензелинского кантона и т.д. Имеются

отдельные случаи, когда раскулачивают не только се­редняков, но и под это подводят бедняков, например: Вахитовский ВИК Мамадышского кантона вынес ре­шение «составить списки всех крестьян, в том числе бедняков и середняков». Или в Мамалаевской волости того же кантона как подготовка к раскулачиванию со­ставлена опись имущества у бедноты и середняков». В от­дельных селах Татарии в начале марта удельный вес рас­кулаченных хозяйств составлял 23 процента (в 1929 г. в республике кулацких хозяйств было всего 2,6 процента). Не было недостатка в призывах ломать церкви и ме­чети. Да и сами факты вандализма в отношении культо­вых сооружений не были редкостью. Дело доходило до публичного сожжения Корана, открытия свиноферм в мечетях.

В некоторые кантоны республики были направлены войска, оперативные отряды из работников милиции и ОГПУ. В деревне Аюкудырган Буинского кантона было применено оружие. На поле «боя» осталось пятеро уби­тых, 15 человек было ранено.

Крестьянство роптало. Характерны события, которые произошли в селе Танкеево Трехозерной волости. Здесь сельский совет постановил снять колокола, сдать 'Их государству и на вырученные средства приобрести сельскохозяйственные машины и трактора. Колокола стали снимать. Дальнейшее в описании работника об­кома партии выглядело так: «Кулачество, воспользо­вавшись тем, что данный вопрос на общем собрании не прорабатывался, подготовило контрреволюционное выступление в течение 5-10 мин. Собрали толпу в 200-300 чел., которая потребовала немедленно повесить колокола обратно, с криками: «грабители», «не зад о нам тракторов», «оставьте нашу церковь» — сталa угрожать членам комиссии, и, когда те спустились колокольни, набросилась на представителей ВИКа Емельянова и Орлова), и сажен 20 таскала их по сые, затем начала избивать представителей, которые грвались и убежали. Толпа принудила председателя овета присутствовать на собрании,начавшемся в 5 ч. вчера и длившемся до 12 час. ночи.На собрании присутствовало до 300 человек, где они постановили: 1) коло­кола не сдавать, 2) ходатайствовать о возврате церкви, 3) переизбрать сельсовет, 4) детей в школы не пускать, 5) учителей из села выселить. В выступлениях выска­зывались: «Не нужна нам Советская власть, она грабит и разоряет, при старом режиме жилось лучше, не надо колхозов». Впоследствии кантонным организациям с трудом удалось добиться решения о наказании винов­ных.

Из той же «Краткой информации о массовых ан­тисоветских выступлениях кулачества по Т.Р.»: «Де­ревня Ново-Чуклы Городищенской волости Буинского кантона. Мулла и кулаки организовали сопротивление аресту 3-х кулаков и муллы Галлямова. 13/1 толпа в 700-800 чел. напала на милиционеров, производивших арест, принудила их выпустить арестованных и с крика­ми «ура» на руках несла муллу до дома, чтобы застрахо­вать себя от новых попыток ареста, выставила караулы и дозоры, на следующий день в соседнем селе Чуклы, обсуждая события, готовилась к отпору нового отряда, при этом были попытки переизбрать сельсовет и прове­сти своих представителей».

Административный нажим, борьба с антиколхозным движением не проходили безрезультатно. Судя по свод­кам, с 20 февраля по 20 марта 1930 г. число вошедших в колхозы крестьянских хозяйств возросло с 71 процен­та до 84 процентов. По темпам коллективизации Татар­стан вышел на третье место в стране.

В ходе «сплошной коллективизации», только по офи­циальным данным, было раскулачено свыше 13,7 тыся­чи крестьянских хозяйств. Более 40 тысяч человек были высланы. В «места не столь отдаленные» отправили сот­ни священнослужителей. В ожесточенной борьбе гибли и те, кто проводил коллективизацию, и рядовые испол­нители. Именами жертв такой междоусобицы Ф. Гуля­ева, Ф. Газизовой, Ф. Беркутова называли колхозы, шко­лы, пионерские отряды.

Временное отступление. В целом ситуация и в стра­не, и в республике становилась взрывоопасной. В са­мом начале марта 1930 г. в газете «Правда» была опубликована статья И.В. Сталина «Головокружение от успехов». Вскоре появилось постановление ЦК ВКП(б) «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном Сдвижении». Репрессии в отношении крестьянства, духовенства, насаждение колхозов сверху, принудительное обобществление жилых построек, скота и птицы были объявлены «перегибами» и «искривлениями». Вся вина была возложена на местные кадры, у «которых закружилась голова от успехов». Из принятых документов следовало, что речь идет только о временной приостановке атаки на деревню.

Крестьянство отреагировало по-своему: начался шссовый выход из колхозов. В Татарстане к лету 11930 г. в них оставалось всего около 10 процентов рсрестьянских хозяйств. Участились случая бегства из Цдеревни не только середняков, но и бедняков в города, новостройки.

В мае 1930 г. ЦК ВКП(б) принял специальное поста­новление «О состоянии и работе Татарской партийной рорганизации». К недостаткам в руководстве коллективизацией в республике были отнесены форсирование ее емпов без учета национальных особенностей Татарии, Чрезмерное усердие в борьбе с религиозными предрасудками. Запрещалось отмечать пасху и курбан-байрам арнавальными шествиями вокруг церквей и мечетей исполнением издевательских частушек. Отменялись рбличные изъятия икон и Коранов с их последующим жжением.

В деревне наступило некоторое затишье. Власти перешли к более умеренным темпам коллективизации, элыне внимания стало обращаться на материально-ехническое оснащение села, подготовку кадров. По­шли развитие различные формы помощи промышленных предприятий колхозам, в том числе шефство, апреле 1930 г. на полях деревни Яуширма Чистопольского кантона начала работу первая тракторная колонна. В том же году была создана первая в республике машинно-тракторная станция (МТС). Заметные организаторами производства постепенно стала лсть рабочих-двадцатипятитысячников (всего в республику было направлено 400 человек, около 200 из них были назначены председателями колхозов). Новое ускорение. Утверждение колхозного строя.

Еще в марте 1930 г. в статье «Головокружение от успе­хов» И.В. Сталин писал, что задача партии состоит в том, чтобы закрепить достигнутые успехи и планомер­но использовать их для дальнейшего продвижения впе­ред». Продвижение, причем ускоренное, началось осе­нью того же года. В сентябре в письме ЦК партийным комитетам была дана установка «добиться решительно­го сдвига в деле организации нового мощного подъема колхозного движения».

Уже к октябрю 1931 г. в республике коллективиза­ция охватила 62,4 процента крестьянских хозяйств. Хозяйств татарских крестьян среди них насчитыва­лось 55 процентов, русских — более 37,5 процента. Было создано около 4 тысяч колхозов. К 1933 г. колхозы за­няли ведущее место в жизни деревни. Им принадлежа­ло 77,5 процента всех пахотных земель, более половины поголовья скота. В колхозах и совхозах производилось свыше 70 процентов всей валовой и почти 80 процентов товарной продукции земледелия Татарстана. Государство получило контролируемый источник продовольствия.

В республике насчитывалось более 40 МТС. Однако уровень механизации полевых работ составлял всего 15 процентов. Ощущался острый недостаток в специа­листах сельского хозяйства, механизаторах. Урожай­ность зерновых в колхозах не превышала 6,4 центне­ра с гектара.

Серьезный кризис переживало животноводство. Он был и результатом массового забоя скота во время пер­вой волны коллективизации. Крестьяне пошли на это, понимая, что предстоит расставаться с нажитым. Была утрачена треть поголовья крупного рогатого скота. В де­ревнях республики к концу 1932 г. поголовье лошадей сократилось на 39 процентов, крупного рогатого скота — на 38, овец и коз — на 65 процентов.

В деревню проникает соревнование. Стала зарождаться такая его форма, как ударничество. Одиннадцать членов сельскохозяйственных артелей в 1932 г. были удостоены звания «Герой социалистической стройки Татарста­на». Большая группа председателей колхозов, колхозников получила грамоты правительства республики. Особое значение тогда имели ценные подарки — велосипе­ды, патефоны, сепараторы, отрезы ткани, посуда. В ус­ловиях товарного голода и карточной системы они ста­новились огромным событием в жизни людей. В 1932 г., как и в предыдущем, республика выполнила план хлебозаготовок.

В годы второй пятилетки государство не предпри­нимало больше широкомасштабных акций периода «сплошной коллективизации». Число колхозов росло постепенно, крестьяне мало-помалу втягивались в новую колею. 1932-1933 гг. были урожайными, и забота о куске хлеба отошла на второй план. Большим подспорьем гавались крестьянские приусадебные участки. Летом 1933 г. республика вызвала на соревнование едневолжский край, Днепропетровскую и Одесскую эласти Украины. В газете «Правда» сообщалось, что «Татария обязалась образцово провести уборку, первой Союзе выполнить план хлебосдачи». Успехи Татарстана были замечены И.В. Сталиным. В ае 1933 г. состоялся первый Всетатарский съезд колхозников-ударников. Выступивший на нем председатель ЦИК СССР М.И. Калинин от имени правительства вручала двадцати шести лучшим колхозам автомобили и иьскохозяйственные машины. Награждены были и рядовые колхозники, и руководители хозяйств. В начале сентября республика выполнила план хлебозаготовок. До этого она, раньше, чем в предыдущем завершила сев озимых. И вновь победители удостоились премий в виде автомашин, сельхозтехники, ценных вещей.

В январе 1934 г. республика была награждена орденом. Формулировка соответствующего постановления «а ЦИК СССР была такова: «За выдающиеся успех в деле проведения основных сельскохозяйственных эт (сев, уборка урожая, засыпка семян), по укрепле-колхозов и совхозов и выполнению обязательств государством». Среди тех, кто обеспечил этот

успех, были такие замечательные труженики, как трактористы П. Гусев, Д. Спиридонов, Г. Миникаев, К. Садриев, М. Ромашкина, Ш. Зарипов, С. Давлетшина, П. Усов, 3. Алимов и др. Год спустя им вручили ордена Ленина. Орденами, медалями, грамотами, ценными подарками был отмечен труд десятков полеводов, живот­новодов, агрономов, зоотехников, руководителей хозяйств.

К концу второй пятилетки в республике насчитыва­лось более 3,8 тысячи колхозов. В~них было объединено 91,5 процента крестьянских хозяйств. Количество трак­торов в сельском хозяйстве возросло более чем в 5 раз, комбайнов — в 6 раз (всего их насчитывалось соответ­ственно более 5,1 тысячи и свыше 1,9 тысячи). Дей­ствовала 91 машинно-тракторная станция. На 3,3 цент­нера повысилась средняя урожайность зерновых куль­тур. Колхозникам республики на один трудодень выда­вали по несколько килограммов зерна.

Таким образом, в результате форсированной и на­сильственной коллективизации аграрный сектор эко­номики республики был полностью перестроен. Колхоз­ная деревня стала источником дешевого продовольствия и сырья для промышленности, поставщиком рабочей силы для промышленного строительства.

Сельскому хозяйству пришлось долгие годы преодо­левать последствия «великого перелома». Одним из са­мых негативных последствий создания в деревне же­стко регулируемого сверху хозяйства стало крушение нравственных устоев, потеря чувства хозяина земли. Вместе с тем повысился уровень механизации сельско­хозяйственного труда, с середины 30-х гг. над дерев­ней перестал витать призрак голода. Постепенно ус­ловия существования крестьянства становились более или менее сносными.

Вопросы, и задания

1. Коллективизация деревни в республике, как и во всей стране, носила форсированный и насильственный характер. Рас­скажите о том, что это означало на практике. 2. Попытайтесь объяснить, почему «сплошной коллективизации» в республи­ке предшествовала новая кампания по «делу Султаналиева»? 3. Что было общего в политике индустриализации и коллективизации, и в чем состояли различия? 4. Как крестьянство воспринимало политику «сплошной коллективизации»? Были среди него те, кто поддерживал эту политику? 5. Чем оправды­вали власти курс на «ликвидацию кулачества как класса»? Оп­ределите свое отношение к этому курсу. 6. Оцените социаль­но-экономические результаты коллективизации деревни. Каких целей после ее завершения достигло государство, а каких — нет? 7. Каким образом вы перестраивали бы аграрный сектор эко­номики в тех конкретных исторических условиях? Обсудите эту проблему со своими одноклассниками.


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: