Г Л А В А 21

Го

Ш

лишь смутные представления о марксизме. Они принесли с собой в партию груз мелкобуржуазных и даже феодальных представлений и идей.

На развитии КПК отрицательно сказывались последствия ослабления работы партии в городах в первой половине 30-х годов в результате известного спада рабочего движения и сектантских ошибок КПК по вопросам рабочего -и профсоюзного движения. Вместе с тем в период советского движения основные силы партии концентрировались в Красной армии и советских районах, оторванных от главных промышленных центров. В это время был приобретен значительный опыт работы с крестьянством, который затем применялся в годы войны против японских захватчиков. Японский оккупационный режим еще более затруднил деятельность партии в городах. В то же время пополнение КПК в эти годы главным образом за счет непролетарских элементов было связано с тем, что руководство КПК игнорировало значение работы партии в рабочем классе.

Коминтерн и марксистско-ленинские силы в КПК подчеркивали необходимость правильного соотношения работы партии в деревне и в городе, с тем чтобы обеспечить приток в партию пролетарских кадров, способных осуществить руководство борьбой крестьянства со стороны рабочего класса. Но руководители КПК выдвинули по этому вопросу свои особые установки. «Работа в деревне, •— писал Мао Цзэ-дун в 1939 г., — должна играть главенствующую роль в китайском революционном движении, а работа в городе — вспомогательную». «Необходимо,— подчеркивал он, — подчинить работу в городе работе в деревне». Это положение отразило ограниченность мелкобуржуазных революционеров, приспосабливающих свои концепции к задачам и условиям ближайшего момента, текущего этапа революции, но неспособных в отличие от пролетарских революционеров строить свою тактику с учетом последующей перспективы развития.

В маоцзэдуновской схеме китайской революции рабочему классу отводилась второстепенная, вспомогательная роль помощника крестьянства. Если крестьянству как главной силе революции Мао Цзэ-дун предписывал вести активные наступательные действия, то рабочему классу рекомендовал занять глухую оборону, «надолго уйти в подполье, накапливать силы, своевременно переправлять свои силы в деревню... и тем самым слиться с борьбой в деревне». Иными словами, это была установка на свертывание самостоятельного революционного движения пролетариата. Негативное отношение к пролетариату, отрицание его решающей политической роли в китайской революции создали непреодолимый рубеж, отделивший Мао Цзэ-дуна как идеолога крестьянской революционной войны от подлинно марксистского понимания закономерностей развития буржуазно-демократической революции и ее последующего перерастания в социалистическую. И хотя Мао Цзэ-дун в той или иной мере заимствовал отдельные идеи марксизма (о важной роли крестьянства в национально-освободительном движении, о революционной армии, о необходимости политической партии как организатора и руководителя вооруженной борьбы крестьян и т. д.), он по своим взглядам и идеологии не вышел за рамки радикального революционного демократизма.

Резко изменившаяся международная обстановка после нападения фашистской Германии на СССР требовала усиления антияпонской войны китайского народа, чтобы тем самым сорвать завоевание Китая японскими милитаристами и предотвратить вступление Японии в войну против СССР. Это соответствовало интересам не только Советского Союза, но и других свободолюбивых народов, и в особенности китайско-

го народа. Однако Мао Цзэ-дун и его сторонники навязывали партии тактику пассивного ведения войны.

Когда в начале сентября 1941 г. в Яньане перед Мао Цзэ-дуном был поставлен вопрос о возможных акциях в случае если Япония начнет войну против СССР, он ушел от ответа. В дальнейшем китайское руководство блокировало все попытки достигнуть координации действий с КПСС. Вместо активизации борьбы против японских захватчиков ЦК КПК во второй половине 1941 г. дал указание народным армиям «выиграть время, копить силы».

Тактика пассивного ведения войны с японскими оккупантами крайне отрицательно сказалась на развитии вооруженных сил КПК, на положении Освобожденных районов в тылу врага, на партии. В результате 1941 —1943 годы стали самым трудным периодом в жизни освобожденных районов, их территория сократилась вдвое, значительно снизилась численность партизанских отрядов, почти вдвое уменьшилось количество бойцов 8-й и Новой 4-й армий. Были деморализованы многие местные партийные организации. Многослойная военная и экономическая блокада противника ©округ освобожденных районов вызвала серьезные хозяйственные трудности и угрозу голода. Среди населения и части военного и партийного руководства росло недовольство политикой маоистов.

Чтобы спасти положение, партия вынуждена была принять чрезвычайные меры, превратить освобожденные районы в военно-трудовой лагерь. Главным политическим лозунгом стал призыв ЦК КПК к «самообеспечению», т. е. к использованию всех возможных местных ресурсов продовольствия, домашнего и кустарного производства для удовлетворения нужд населения и воинских частей. Были мобилизованы трудовые усилия»всего взрослого населения освобожденных районов, включая армию и административный аппарат. Регулярным воинским частям и партизанским отрядам было вменено в обязанность не только обеспечить себя продовольствием, одеждой, обувью, медикаментами, перевязочными средствами, другими предметами повседневного обихода, но и создать некоторые излишки этих товаров для удовлетворения минимальных потребностей населения. Вооруженные силы КПК справились со своей задачей, но это было достигнуто ценой значительного ухудшения боевой подготовки войск и прекращения активных действий на фронте. Власти освобожденных районов прилагали также большие усилия к развитию кустарного производства, расширению посевных площадей и сбору сельскохозяйственной продукции. Стимулировалось производственное кооперирование ремесленников, создание кредитных кооперативов и групп трудовой взаимопомощи в деревне. Маломощным крестьянам выдавали денежные и семенные ссуды. Все эти меры дали определенный эффект, позволив освобожденным районам без массового голода пережить наиболее трудные годы. С 1944 г., когда гоминьдановская и японская блокада ослабла, освобожденные районы снова начали расширяться.

Переживаемые партией трудности были использованы группой Мао Цзэ-дуна для развертывания националистической кампании против Коминтерна, против коммунистов-интернационалистов, за полное подчинение маоистам всей партии и армии. Эта антипартийная, антикоминтерновская кампания прикрывалась 'внешне невинным названием «движение за упорядочение стиля работы партии» («чжэнфэн юньдун»). Начавшись в мае 1941 г., движение «чжэнфэн», сопровождавшееся запугиванием и подавлением противников Мао, восхвалением его личности, завершилось VII съездом КПК в 1945 г.

В сентябре 1941 г. Мао Цзэ-дун и его сторонники провели заседание Политбюро, на котором подвергли бичеванию своих главных идейных противников — Ван Мина, Чжан Вэнь-таня, Бо Гу, Ян Шан-куня и др. Все они были отстранены от работы в высших руководящих органах Коммунистической партии Китая и политически дискредитированы. Против них были сфабрикованы обвинения в левом оппортунизме и догматизме.

Вслед за этим в феврале 1942 г. Мао Цзэ-дун официально провозгласил начало в партии «идеологической революции», предполагавшей изменение теоретических, организационных и идеологических осно© Коммунистической партии Китая, подмену марксизма-ленинизма так называемым китаизированным марксизмом.

Решение о роспуске Коминтерна в мае 1943 г. было воспринято маоистами как освобождение КПК от каких-либо обязательств по отношению к мировому коммунистическому движению. Роспуск Коминтерна был использован маоистами для еще более грубого насаждения своих националистических взглядов в партии, для подавления китайских коммунистов-интернационалистов, для утверждения культа личности Мао Цзэ-дуна.

Процесс идеологической и политической переориентации партии был в основном завершен на VII съезде КПК, который проходил 23 апреля— 11 июня 1945 г. в Яньане. К этому времени в рядах КПК насчитывалось более 1,2 млн. человек. Армия, руководимая партией, выросла до 900 тыс. бойцов. Она контролировала 19 освобожденных районов с населением более 95 млн.

Неизбежный и сравнительно быстрый разгром японской армии вооруженными силами СССР и союзных держав был теперь совершенно очевиден для руководства КПК. Поэтому центральное место в работе VII съезда заняли проблемы идеологической, политической и организационной подготовки партии к будущей гражданской войне с гоминьданом.

Генеральный план деятельности партии, изложенный в политическом докладе Мао Цзэ-дуна, состоял в борьбе за ликвидацию «диктатуры крупных помещиков и крупной буржуазии... феодального, фашистского антинародного государственного строя» и за установление «новой демократии», т. е. государственного строя «демократического блока участников единого фронта, блока, опирающегося на подавляющее большинство китайского народа».

Политический строй, (призванный прийти на смену диктатуре гоминьдана, Мао Цзэ-дун характеризовал как «буржуазно-демократическое государство и общество «ового типа», которое будет существовать в Китае в течение длительного периода. Социальную опору такого политического строя должны были составлять широкие слои населения от рабочего класса до буржуазии и части помещиков. Главной и важнейшей силой новодемократического режима Мао Цзэ-дун считал крестьянство. «Крестьянство, — говорил он, — является основной базой демократического режима в Китае на данном этапе». Рабочему классу не отводилось самостоятельного места как в политике, так и в экономике будущего новодемократического государства. Руководство рабочего класса фактически подменялось руководством партии, в составе которой преобладало крестьянство. Главное внимание Мао Цзэ-дун уделил крестьянству и национальной буржуазии, подчеркивая, что «все мероприятия этой революции направлены не на уничтожение частной собственности, а на охрану частной собственности. В результате этой революции будет расчищен путь для развития капитализма».

Передача земли от феодальных собственников крестьянам, превращение ее в собственность крестьян и освобождение их от феодальных отношений рассматривалось как решающее условие модернизации страны. «Это создаст рынок для промышленности и позволит Китаю из страны аграрной превратиться в страну индустриальную». На данном этапе, однако, Мао Цзэ-дун не настаивал на радикальном разрешении аграрного вопроса — на немедленной конфискации помещичьих земель и безвозмездной передаче их в собственность крестьянам. «Мы будем бороться прежде всего за снижение арендной платы и ссудного процента по всей стране, — говорил Мао Цзэ-дун, — а затем соответствующими средствами будем шаг за шагом добиваться того, чтобы „каждый пахарь имел свое поле"».

В докладе Мао Цзэ-дуна говорилось, что народное хозяйство в Китае должно состоять из трех секторов: государственного, кооперативного и частного. При этом вопрос о характере государственного сектора (социалистический или некапиталистический) был обойден. Вопрос о крупных предприятиях, принадлежащих империалистическим державам (кроме Японии), а также китайской буржуазии (кроме предателей), специально не был поставлен Мао Цзэ-дуном. Но его заявление о том, что «мы приветствуем -иностранные капиталовложения при условии соблюдения китайских законов и соблюдения интересов экономики Китая», означало обещание предоставить предпринимателям империалистических держав определенную свободу экономической деятельности.

От марксистского решения проблем буржуазно-демократической революции и перевода страны на некапиталистический путь развития программу Мао Цзэ-дуна отделяло отрицание руководящей роли пролетариата, ведущего положения социалистических элементов в политике и экономике страны. Главной социальной опорой революции он считал мелкобуржуазные силы (как по своему положению, так и по объективным стремлениям) в деревне и буржуазию в городе.

Программу «новой демократии» предполагалось осуществить постепенно, через ряд последовательных этапов. На ближайший период была принята конкретная программа, основные положения которой сводились к немедленному упразднению гоминьдановской диктатуры и образованию коалиционного правительства. На основе этой программы КПК изъявляла готовность договориться с гоминьданом, с тем чтобы избежать гражданской войны. В противном случае, предупреждал Мао Цзэ-дун, гражданская война неминуема.

Доклад о новом уставе партии сделал на съезде Лю Шао-ци. Он утверждал, что КПК «выражает интересы не только китайского рабочего класса,.но и китайского крестьянства, китайской мелкой буржуазии и буржуазии вообще», что Коммунистическая партия Китая является якобы пролетарской партией вследствие господства в ней «идей Мао Цзэ-дуна». Эти «идеи» определялись в докладе как «китайский коммунизм», «китайский марксизм», как «превосходный образец национального марксизма».

На самом деле так называемая китаизация марксизма была, по существу, подменой марксизма мелкобуржуазной революционно-националистической доктриной Мао Цзэ-дуна. Эта политическая доктрина с ее антифеодальной, антиимпериалистической программой в то время действительно отражала настроения многомиллионных трудящихся масс Китая, а также части средних буржуазных слоев города и деревни и, следовательно, имела более значительную и широкую социальную опору, чем правящая буржуазно-помещичья партия гоминьдан. В этом

была одна из главных причин роста влияния КПК на широкие народные массы, увеличения ее рядов, роста ее вооруженных сил и расширения контролируемых ими освобожденных районов. На VII съезде маоизм впервые был назван идеологической основой деятельности партии. В новом уставе было зафиксировано, что «Коммунистическая партия Китая во всей своей работе руководствуется идеями Мао Цзэ-дуна».

Доклад по военному 'вопросу сделал на съезде Чжу Дэ, охарактеризовавший успехи вооруженных сил КПК в войне с Японией.

Съезд избрал Центральный Комитет в количестве 44 членов и 33 кандидатов. Председателем ЦК КПК был избран Мао Цзэ-дун. Съезд фактически узаконил захват руководства партией Мао Цзэ-дуном и его сторонниками, занявшими решающие позиции в высших руководящих органах партии. В то же время ib состав ЦК вошли и представители интернационалистских сил партии.

VII съезд содействовал консолидации рядов партии как наиболее влиятельной революционной силы Китая, ее подготовке к послевоенной вооруженной борьбе за власть. Однако эта консолидация партии была достигнута не на основе марксизма-ленинизма, а на основе националистической мелкобуржуазной доктрины Мао Цзэ-дуна.

Заключительный этап антияпонской войны (март 1944—сентябрь 1945 г.)

Военно-политический кризис в Китае в 1944 г.

С началом Великой Отечественной войны Советского Союза советско-германский фронт стал главным фронтом второй мировой войны, на котором решался вопрос о направлении исторического развития народов мира, в том числе китайского народа, о судьбах человеческой цивилизации. Героическая борьба советского народа оказала огромное воздействие на развитие движения сопротивления (в оккупированных странах Европы, на национально-освободительные войны в странах Азии, и в первую очередь в Китае. Коммунистическая партия Китая в декларации, опубликованной 7 июля 1941 г., заявила: «Наш народ хорошо понимает, что война, которую ведет советский народ, направлена не только на защиту СССР, но «и на защиту Китая, на защиту свободы и независимости всех народов. Победа или поражение СССР будет победой или поражением Китая».

С началом войны на Тихом океане антифашистский фронт получил дальнейшее развитие. Борьбу против Японии теперь вели США, Англия, Китай, росло движение народного сопротивления во всех странах, оккупированных японскими милитаристами. Коренной перелом в ходе второй мировой войны в результате великих побед Советской Армии, предрешивших поражение держав «оси», послужил мощным стимулом для активизации революционно-демократических сил китайского народа.

Перелом в ходе второй мировой войны сопровождался крупными изменениями в международном и внутреннем положении Китая. В 1943—1944 гг. заметно активизировалась деятельность правящих кругов США в Китае. Они руководствовались при этом как своими ближайшими интересами (нанести поражение Японии), так и долговременными планами* превращения правительства Чан Кай-ши в опору для послевоенной американской экономической и политической экспан-

сии на Дальнем Востоке. США принимали меры по укреплению своих позиций в Китае, усилению контроля над гоминьдановским правительством, стабилизации его внутреннего положения, оснащению и перевооружению гоминьдановской армии. Американская дипломатия прилагала усилия для повышения престижа США в глазах китайской общественности. В январе 1943 г. США, а также Англия подписали соглашения об отказе от экстерриториальных прав в Китае. Это было не более как жестом по отношению к союзнику в войне на Тихом океане¹. Кроме того, англичане сохранили свои «права» на Гонконг и Коулун. На совещании в Каире (ноябрь — декабрь 1943 г.) была принята декларация США, Англии и Китая о том, что все захваченные Японией территории (Маньчжурия, Тайвань, острова Пэнхуледао) будут возвращены Китаю. Гом,иньдановское правительство использовало эти дипломатические акции империалистических держав для укрепления своего сильно ухудшившегося политического положения.

Бедственное экономическое положение гоминьдановских районов (основной базой гоминьдана были отсталые юго-западные провинции) объяснялось как японской агрессией, тяжким бременем военных расходов, так и усилением монополии «бюрократического капитала», коррупцией, лихоимством и беззакониями чанкайшистов, небывалым ростом эксплуатации трудящихся. Резкое усиление позиций крупного государственно-монополистического («бюрократического») капитала было одной из наиболее характерных черт экономического развития Китая в годы антияпонской войны. «Бюрократический капитал», возглавляемый кликой «четырех семейств» (Чан Кай-ши, Сун Цзы вэня, Кун Сян-ои и братьев Чэнь Го-фу и Чэнь Ли-фу), вместе с феодальнопомещичьим землевладением составил экономическую основу гоминьдановского государства. За время войны «четыре семейства» распространили свой контроль практически на все области экономической жизни Китая. В 1943 г. доля «бюрократического капитала» в валовой стоимости промышленного производства составила около 36%, а в отдельных отраслях — более 50%. Засилье «бюрократического капитала» вело к разорению национальной промышленности и торговли, упадку сельского хозяйства, ухудшению положения народных масс. Одним из следствий дезорганизации экономики и одновременно одним из важнейших средств 'концентрации богатств в руках «четырех семейств» была инфляция. Если за 1937 г. в обращение было выпущено 1,4 млрд. юаней, то за последующие восемь лет антияпонской войны—10 319 млрд. юаней. Огромное количество выпущенных в обращение бумажных денег привело к соответственному росту цен (в 1600 раз). Инфляция усугублялась колоссальными расходами на содержание огромного военно-полицейского и административного аппарата.

В 1943—1944 гг. на ряд гоминьдановских провинций (Чжэцзян, Аньхуй, Хубэй, Гуйчжоу, Хэнань) обрушились стихийные бедствия. В зонах засухи и наводнений оказалось около 80 млн. человек, т. е. более трети всего населения гоминьдановских районов, насчитывавшего к лету 1943 г. около 210 млн. человек. Начались голод и эпидемии. Только в 1943 г. в этих районах погибло более 3 млн. человек, большей частью старики и дети. Гоминьдановские власти не приняли никаких мер для облегчения участи голодающих. Купцы, помещики, офицерство, чиновники беззастенчиво наживались на народном бедствии, скупая по дешевке землю у крестьян и взвинчивая цены на продовольствие. Нищета масс, голод, коррупция в армии и правительственном аппарате свидетельствовали о прогрессирующем разложении гоминьдановского режима.

Гоминьдановское правительство проявило полную неспособность организовать военно-промышленное производство.

Лишь к концу войны, б ноябре 1944 г., гоминьдановское правительство -с помощью американской экономической миссии приняло закон о военном производстве и создало «комитет военного производства». В результате Китай был обречен вести войну без материального тыла. В обрабатывающей промышленности гоминьдановского Китая в конце 1944 г. было занято -всего 240 тыс. человек, в основном на мелких полукустарных предприятиях. Оружие, боеприпасы, военная техника, снаряжение, медикаменты, транспортные средства — все это поступало от союзных государств. Но и это военное имущество лишь частично использовалось на фронте против японцев. Основная масса оружия и военной техники накапливалась в тылу для будущей гражданской войны с коммунистами.

Кризис, охватизший гоминьдановский Китай к концу антияпонской войны, вызвал острое недовольство трудящихся масс, рост оппозиционных настроений в среде национальной буржуазии и даже в самом гоминьдане, усиление симпатий широких слоев китайского народа к политике Коммунистической партии Китая. Социальная база гоминьдановского режима значительно сузилась, и его политические позиции ослабли. Чанкайшисты искали выход из создавшегося опасного положения «а пути усиления репрессий и подготовки к гражданской войне для разгрома КПК, а вместе с нею и всех остальных демократических сил китайского народа. По мере приближения окончания.второй мировой войны военно-полицейская гоминьдановская диктатура все больше приобретала черты фашистского государства. Идеологическому обоснованию фашизации Китая было посвящено антикоммунистическое сочинение Чан Кай-ши «Судьбы Китая», опубликованное в 1943 г. Суть всей реакционной политической доктрины Чан Кай-ши выражалась фразой: «одна партия (гом.иньдан), одно учение, один вождь». «Судьбы Китая» были расценены прогрессивной общественностью как китайский вариант «Майн Кампф» Гитлера.

Усиление реакционных тенденций в экономике и политике гоминьдановского Китая, упорное сопротивление чунцинского правительства малейшей демократизации режима все тяжелее сказывались на боеспособности чанкайшистской армии, что было на руку японским милитаристам.

В связи с резким ухудшением военно-стратегического положения Японии командование императорской армии в 1944 г. взяло курс на максимальное затягивание сроков окончания войны. С этой целью было принято решение превратить Китай в основную материковую базу японских вооруженных сил, соединив в единое целое все оккупированные китайские территории и обеспечив захват сквозной железнодорожной магистрали от Маньчжурии до Индокитая. Для реализации этого замысла было подготовлено крупное наступление на китайском фронте.

К весне 1944 г. японское командование сосредоточило сильные ударные группировки против гоминьдановских войск, оставив против освобожденных районов лишь небольшие заслоны. Японское наступление развертывалось двумя последовательными этапами. Первый удар предполагалось нанести в Хэнани вдоль Пекин-Ханькоуской железной дороги, а затем ввести в бой главные японские силы в про©. Хунань, наступавшие вдоль железной дороги Учан — Гуанчжоу. В апреле 1944 г. 50-тысячная японская армия начала наступление в Хэнани. 400-тысячная гоминьдановская группа войск под командованием Тан

Энь-бо, оборонявшая этот участок фронта, в беспорядке отступила. К середине июня японцы заняли большую часть Хэнани с крупными стратегическими центрами Чжэнчжоу и Лоян, полностью овладев железной дорогой Пекин — Ханькоу. В конце мая главные силы японских войск численностью около 280 тыс. солдат и офицеров развернули наступление в Хунани вдоль железной дороги Учан — Гуанчжоу, нанесли вспомогательный удар на Гуйлинь. Гоминьдановская армия и здесь потерпела поражение, несмотря на численный перевес и поддержку американской авиации. В течение июня — декабря 1944 г. японские войска заняли столицу Хунани — г. Чанша, столицу Гуанси — г. Гуйлинь и продвинулись далеко на запад в сторону пров. Гуйчжоу и г. Чунцина — резиденции правительства Чан Кай-ши. В середине декабря японское командование остановило дальнейшее наступление, так как основные цели операции были достигнуты, а на капитуляцию чунцинского правительства в сложившейся международной обстановке уже рассчитывать не приходилось. В первой половине 1945 г. действия японских войск в Китае ограничились отдельными тактическими наступательными операциями в Хунани, Хубэе и на Юге.

В результате японского наступления гоминьдановцы потеряли по декабрь 1944 г. около 1 млн. солдат, 10 крупных авиабаз и 36 аэродромов, около 2 млн. кв. км территории с населением 60 млн. В руки японцев перешел полный контроль почти над всеми железными дорогами Китая. Успех японской летне-осенней кампании 1₍944 г. объяснялся не только слабостью гоминьдановской армии, но и порочной стратегией чанкайшистского командования, отсутствием координации между войсками гоминьдана и КПК. Во время японского наступления полумиллионная гоминьдановская армия осуществляла блокаду освобожденных районов,, крупные силы, предназначенные для гражданской войны, бездействовали в глубоком тылу. Народные армии, со овоей стороны, также не вели активных боевых операций, ограничиваясь отдельными партизанскими налетами на японские гарнизоны вдоль железных, и шоссейных дорог. Основное внимание народных армий в этот период было сосредоточено на охране границ освобожденных районов и методичном расширении их территории в Северном Китае.

Тяжелое поражение войск Чан Кай-ши в благоприятной для них стратегической ситуации 1944 г. обнажило разложение гоминьдановского режима, его полную неспособность успешно продолжать войну, вскрыло все пороки экономического и политического строя гоминьдановского Китая.

Усиленное беспокойство по поводу положения в Китае стали проявлять и правящие круги США. Госдепартамент США высказывал опасение, что гоминьдановское правительство «может настолько изолировать себя от народа, что в (послевоенной борьбе за власть оно окажется неспособным сохранить свои позиции». Неспособность гоминьдановского командования организовать эффективное сопротивление японцам вызвала резкую критику в адрес Чан Кай-ши со стороны главного американского военного советника в Китае генерала Стилуэлла, требовавшего объединения усилий вооруженных сил гоминьдана и КПК в войне против Японии. Это привело к открытому конфликту между Чан Кай-ши и Стилуэллом, в результате чего последний в октябре 1944 г. был отозван и заменен реакционным генералом Ведемейером.

Во второй половине 1944 г. США предприняли ряд мер для укрепления пошатнувшегося положения правительства Чан Кай-ши. Летом 1944 г. Китай посетил вице-президент США Уоллес, пытавшийся добиться от Чан Кай-ши реорганизации правительства с учетом требований

демократической оппозиции, чтобы поднять его престиж. В сентябре 1944 г. в Чунцин прибыли глава управления по делам военного производства США Нельсон и личный представитель Рузвельта, миллионер, генерал Хэрли, ставший вскоре послом в Китае. Основная цель миссии Хэрли, по его словам, состояла в том, чтобы «воспрепятствовать крушению национального правительства» и «укрепить положение Чан Кайши». Американские представители сделали Чан Кай-ши далеко идущие экономические и военно-политические предложения: значительное расширение деятельности американских монополий в Китае под предлогом «содействия б развитии промышленности», назначение американского главнокомандующего китайских вооруженных сил и их реорганизация по американскому образцу и т. д. Большинство предложений было принято Чан Кай-ши (кроме назначения американского командующего). Гоминьдановские заправилы готовы были пойти на серьезные уступки американскому капиталу лишь бы получить от США помощь для сохранения своей власти. Одновременно американские дипломаты усилили контакты с руководством КПК, пытались склонить его к уступкам и компромиссному соглашению с Чан Кай-ши. Американское вмешательство оказало определенное влияние на ход политической борьбы, развернувшейся в Китае во второй половине 1944 г.

Фактически летом — осенью 1944 г. в Китае разразился острый политический кризис, непосредственной причиной которого были поражения гоминьдановской армии. Недовольство и возбуждение охватило самые широкие слои китайского общества —от рабочего класса до национальной буржуазии и ряда видных деятелей гоминьдана. Оживилось рабочее движение, бурлило студенчество, множились оппозиционные выступления буржуазных партий, вспыхивали восстания на национальных окраинах.

В сложившейся кризисной обстановке единственной в Китае массовой партией, отстаивавшей общенациональные интересы, интересы всех антиимпериалистических и антифеодальных сил, была коммунистическая партия. К этому времени КПК, используя благоприятную для нее обстановку, сумела восстановить и расширить территорию освобожденных районов, увеличить численность своих рядов и народной армии. Партия смогла возглавить борьбу за ликвидацию однопартийной диктатуры гоминьдана, оказывать возраставший политический нажим на гоминьдановские власти.

В мае 1944 г. правительство Чан Кай-ши по совету американских дипломатов возобновило переговоры с КПК (сначала в Сиане, затем в Чунцине). Делегация КПК во главе с Линь Бо-цюем вначале выдвинула довольно умеренные предложения, предусматривавшие официальное признание правительством Чан Кай-ши фактического положения, сложившегося в освобожденных районах, а также частичную демократизацию гоминьдановского режима (легализацию всех антияпонских партий и организаций, включая КПК, освобождение политзаключенных и др.)- Гоминьдановцы не только отвергли все предложения коммунистов, но и предъявили компартии требования, означавшие, по существу, ликвидацию освобожденных районов (упразднение особого статуса Пограничного района Шэньси — Ганьсу — Нинся, назначение в нем гоминьдановской администрации, утверждение его бюджета Чунцином, запрещение выпуска местных денег, подчинение 8-й и Новой 4-й армий гоминьдановскому главному командованию, ликвидацию партизанских войск и местного народного ополчения). Подобные требования были совершенно неприемлемы для КПК. Переговоры зашли в тупик и в середине августа были прерваны.

Непримиримость Чан Кай-ши и дальнейшее падение престижа его правительства вследствие продолжавшегося бегства гоминьдановских армий побудили КПК в сентябре 1944 г. открыто поставить вопрос о власти в Китае. На 3-й сессии Национального политического совета в Чунцине Линь Бо-цюй от имени КПК потребовал немедленной ликвидации однопартийной диктатуры гоминьдана, созыва общекитайской политической конференции с участием всех демократических партий и групп с целью создания коалиционного правительства и объединенного верховного командования всех вооруженных сил страны. Лозунг коалиционного правительства означал призыв не к свержению существовавшего в Китае общественно-политического строя, что было тогда нереально, а к его частичной демократизации, к ограничению буржуазно-помещичьей диктатуры путем включения в гоминьдановское правительство Чан Кай-ши коммунистов и представителей буржуазных демократических партий и проведения соответствующих демократических преобразований. Речь, таким образом, шла о правительстве национального единого фронта.

Предложения КПК встретили широкую поддержку в Китае. 24 сентября на митинге в Чунцине требования КПК открыто поддержали видные деятели гоминьдана Фэн Юй-сян и Шао Ли-цзы, руководители буржуазных демократических партий и групп, деятели культуры и искусства. Съезд Демократической лиги Китая, основной оппозиционной партии национальной буржуазии, состоявшийся в сентябре 1944 г., принял программу, включавшую требования ликвидации однопартийной диктатуры гоминьдана. 10 октября Демократическая лига заявила о необходимости создания коалиционного правительства, а 15 января 1945 г. потребовала немедленного созыва конференции представителей всех партий, созыва национального собрания и введения демократической конституции. Таким образом, основные политические лозунги, сформулированные КПК, встретили поддержку даже буржуазных демократических партий. С этим Чан Кай-ши и его американским союзникам приходилось серьезно считаться. Кроме того, американское военное командование стремилось получить доступ для американской авиации и военно-морского флота в Северный Китай, на что требовалось согласие коммунистов, контролировавших значительную часть этого обширного района. Поэтому американская дипломатия предложила свое «посредничество» на переговорах между гоминьданом и КПК.

Руководство КПК охотно откликнулось на это предложение. К тохму времени в руководстве КПК во главе с Мао Цзэ-дуном сложилось убеждение, что Советский Союз выйдет из войны с Германией чрезвычайно ослабленным и будет неспособен играть значительную роль на международной арене, что главной и решающей силой после второй мировой войны станут США. Поэтому было принято решение попытаться наладить сотрудничество КПК с США. В июле 1944 г. в Яньань была приглашена специальная американская миссия (так называемая союзническая группа наблюдателей) в количестве 18 человек, состоявшая в основном из работников американских разведслужб. В Яньане американцам был оказан радушный прием и предоставлены широкие возможности для ознакомления с положением в освобожденных районах и сбора разведывательных данных о японцах. Входивший в состав миссии третий секретарь американского посольства в Чунцине Дж. Сервис имел продолжительные беседы с Мао Цзэ-дуном. В ходе этих бесед Мао Цзэ-дун пытался убедить американцев, что «американская дружба и помощь для Китая более важны, чем русская», что китайские коммунисты «независимы от Москвы» и не ждут «русской помощи», что

«китайские и американские интересы сходны и взаимосвязаны», что «они согласуются друг с другом экономически и политически», что «Америка и Китай дополняют друг друга экономически» и не будут конкурировать между собой. Мао Цзэ-дун утверждал, что «у Китая нет потребности в развитии крупной тяжелой промышленности...,Китай нуждается в создании легкой промышленности», что Америка — «самая подходящая страна для оказания помощи.в экономическом развитии Китая». Стараясь убедить американцев, будто «политика китайских коммунистов является только либеральной», Мао Цзэ-дун заявил Сервису, что «мы, китайцы, считаем американцев идеалом демократии», и рекомендовал американским солдатам и офицерам, находившимся в Китае, всячески пропагандировать американскую демократию. Мао Цзэдун высказался также за объединенное американо-китайское командование на китайском фронте во главе с американским генералом и за ввод американских.войск в Китай, против чего возражало даже правительство Чан Кай-ши. Из бесед с Мао Цзэ-дуном Дж. Сервис вынес впечатление, что, несмотря на приверженность к «марксистской терминологии», руководители КПК являются не коммунистами в подлинном значении этого слова, а националистами с антисоветской окраской.

В связи с пребыванием американской миссии в освобожденных районах ЦК КПК 18 августа 1944 г. разослал партийным комитетам «Директиву о дипломатической работе». В этом документе приезд американцев был расценен как «первоначальное признание» освобожденных районов со стороны США и как «начало нашего участия в интернациональном антифашистском едином фронте». Однако сам этот единый фронт рассматривался в директиве лишь под углом зрения «совместной борьбы против Японии» и послевоенного «демократического сотрудничества» с США. В целях установления тесных внешнеполитических и экономических связей с США ЦК КПК считал возможным допустить на территорию освобожденных районов «военный персонал и вооруженные силы союзных государств», разрешить учреждение там дипломатических миссий и агентств печати, содействовать миссионерской деятельности, иностранным капиталовложениям и техническому сотрудничеству.

Благожелательная реакция руководства КПК на первые контакты с американцами побудила дипломатию США сделать следующий шаг. Американский посол в Китае Хэрли 7 ноября 1944 г. прибыл в Яньань. В результате состоявшихся переговоров 10 ноября Хэрли и Чжоу Эньлай подписали коммюнике из пяти пунктов об условиях создания коалиционного правительства и объединенного командования. В декабре Хэрли вернулся в Чунцин вместе с Чжоу Энь-лаем для продолжения переговоров. Тем временем Чан Кай-ши по совету американцев предпринял ряд политических маневров, призванных сбить волну недовольства, угрожавшую устоям гоминьдановского режима. Была, в частности, проведена «реорганизация» гоминьдановского правительства, которая свелась к перетасовке министерских портфелей и ничуть не меняла общего направления чунцинской политики. Поскольку в декабре японское наступление прекратилось и положение на фронте снова стабилизировалось, Чан Кай-ши опять занял жесткую позицию, отказавшись присоединиться к соглашению Хэрли — Чжоу Энь-лая. Хэрли, в свою очередь, также отрекся от яньаньского соглашения, заявив, что предварительным условием его осуществления должно быть подчинение освобожденных районов и их вооруженных сил чунцинскому правительству.

Таким образом, новый тур переговоров между КПК и гоминьданом опять закончился безрезультатно. 16 февраля 1945 г. Чжоу Энь-лай

вернулся в Яньань, а Хэрли вылетел с докладом в Вашингтон. 2 апреля Хэрли выступил в Вашингтоне с официальным заявлением, что впредь США будут сотрудничать только с Чан Кай-ши. Вслед за этим генерал Ведемейер отдал американским офицерам в Китае приказ «не оказывать помощи лицам и организациям, не принадлежащим к чунцинскому правительству». Это означало, что кратковременный период американского заигрывания с китайскими коммунистами в условиях второй мировой войны окончился и что правящие круги США сделали бесповоротную ставку на Чан Кай-ши, содействуя тем самым дальнейшему обострению политического положения в Китае. Что касается КПК, то переговоры с гоминьданом дали ей определенный политический выигрыш, позволив еще раз продемонстрировать свою волю к демократическому переустройству страны.

Вступление Советского Союза в войну против империалистической Японии. Завершение освободительной войны китайского народа

На Ялтинской конференции глав правительств СССР, Англии и США в феврале 1945 г. наряду с другими проблемами обсуждались также вопросы, связанные с подготовкой разгрома Японии. Стремясь сократить сроки мировой войны, помочь борющемуся народу Китая и других стран, правительство СССР обязалось вступить в войну против Японии на стороне союзников через два-три месяца после разгрома фашистской Германии. Тогда же Советский Союз выразил готовность заключить «пакт о дружбе и союзе между СССР и Китаем для оказания ему помощи своими вооруженными силами в целях освобождения Китая от японского ига». 5 апреля Советский Союз денонсировал договор 1941 г. с Японией о нейтралитете. Сразу же после победы над Германией СССР стал готовиться к выступлению против Японии.

В соответствии с ялтинским соглашением в июне 1945 Т. в Москве начались советско-китайские переговоры, завершившиеся 14 августа подписанием Договора о дружбе и союзе между СССР и Китаем, а также ряда соглашений. Договор предусматривал военное сотрудничество СССР и Китая для победы над Японией и гарантии против повторения агрессии с ее стороны, а также экономическое сотрудничество для восстановления хозяйства обеих сторон. Советский Союз и Китай договорились о совместной эксплуатации в течение 30 лет Китайской Чанчуньской железной дороги на правах общей собственности, о совместном использовании военно-морской базы Порт-Артур и объявлении порта Дальний свободным портом с передачей в аренду СССР ряда пристаней и сооружений. Советский Союз признавал суверенитет Китая над Маньчжурией и заявлял о невмешательстве во внутренние дела Китая. Правительство Китая выразило готовность признать независимость Внешней Монголии (т. е. МНР), если ее население подтвердит желание независимости плебисцитом (такой плебисцит был проведен 20 сентября 1945 г.).

Договор был встречен с одобрением китайской демократической общественностью. Он укреплял международные позиции Китая и явился существенной поддержкой национально-освободительной борьбы китайского народа. Оценивая значение советско-китайского договора, орган ЦК КПК газета «Цзефан жибао» 27 августа 1945 г. писала: «Китайский народ вместе с советским народом сплотился в дружеский

26 Заказ 70

славный союз. Мы считаем, что этот договор является одним из проявлении той политики равноправия, которую всегда проводил Советский Союз по отношению к нам».

Несмотря на поражение германского фашизма, японский империализм отказался сложить оружие и взял курс на затягивание войны. В мае 1945 г. на заседании японского Высшего совета по руководству войной был выдвинут лозунг «столетней войны за империю». Японское правительство отклонило Потсдамскую декларацию США, Англии и Китая от 26 июля с требованием о безоговорочной капитуляции Японии. Японские правящие круги не изменили своей позиции и после атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Принимая решение о затягивании войны, японские милитаристы рассчитывали добиться развала антифашистской коалиции и тем самым избежать безоговорочной капитуляции. Для таких расчетов у Японии имелись определенные основания. К началу 1945 г. японская сухопутная армия насчитывала

4.1 млн. человек, из которых около 2 млн. находились в Китае и Корее. К августу 1945 г. японские вооруженные силы были увеличены до

7.2 млн. человек, в том числе сухопутная армия до 5,5 млн. Главные свои надежды японский генеральный штаб возлагал на хорошо обученную и вооруженную Квантунскую армию в Маньчжурии и мощную группировку сухопутных сил в самой Японии. Летом 1945 г. большинство соединений японской экспедиционной армии в Китае были переброшены на северный берег Хуанхэ и в случае необходимости могли быстро передислоцироваться к границам СССР и МНР.

Установка японских милитаристов на затягивание войны принимала также во внимание расчеты американского командования и состояние китайских вооруженных сил. Американская разведка весной 1945 г. считала, что без вступления СССР в войну японцы смогут воевать на континенте (даже после оккупации основных Японских островов) до конца 1946, 1947 или 1948 гг. «Решающие» операции против Японии верховное командование США и Англии планировало провести только в 1946—1947 гг. Черчилль заявил в палате общин, что никто не может определить, сколько потребуется времени для проведения этих «решающих» операций.

Что касается сооруженных сил Китая, то они практически даже не планировали стратегических наступательных операций против Японии в ближайшем будущем. В Китае продолжал развиваться острый политический кризис, грозивший в любой момент перерасти в открытую гражданскую войну. Единый антияпонский фронт фактически существовал лишь номинально и почти перестал выполнять свою роль одного из мощных факторов антияпонского сопротивления. Китай был расколот на две самостоятельные и непримиримо враждебные друг другу силы — гоминьдан и компартию. Обе эти силы, как показали VII съезд КПК и состоявшийся почти одновременно с ним VI съезд гоминьдана, готовились не столько к решающим сражениям с японцами, сколько к предстоящей борьбе за власть после разгрома Японии силами союзников Китая —СССР и США.

Китайские вооруженные силы имели почти трехкратное численное превосходство над японцами (5,5 млн. бойцов против 2 млн. японских солдат в континентальном Китае, Корее и на Тайване), но они были не в состоянии нанести решающее поражение Японии. Гоминьдановская армия насчитывала весной 1945 г. 4600 тыс. человек, но она была серьезно потрепана и деморализована в результате японского наступления 1944 г. и не была готова к широким наступательным операциям. Гоминьдановское командование, впрочем, и не намечало таких опе-

раций. Наиболее боеспособные гоминьдановские дивизии, обученные и вооруженные американцами, находились не на фронте, а в глубоком тылу и готовились к борьбе не с японцами, а с вооруженными силами КПК. Более того, гоминьдановцы продолжали отступать на центральном и юго-восточном участках фронта, где японские войска в январе — апреле захватили несколько мест расположения крупных американских аэродромов.

8-я.и Новая 4-я армии, руководимые коммунистами, вместе с партизанскими отрядами насчитывали около 1 млн. бойцов. От гоминьдановских войск их отличали высокое моральное состояние, дисциплинированность, выносливость. Однако они были рассредоточены на обширной территории Северного и Центрального Китая и к тому же испытывали острую нехватку вооружения, боеприпасов, обмундирования, транспортных средств: одна винтовка приходилась на трех, один пулемет— на сто бойцов; на каждую винтовку имелось по 30 патронов, т. е. на один серьезный бой; тяжелое 'вооружение практически отсутствовало. Хотя VII съезд КПК принял по докладу Чжу Дэ решение начать подготовку к этапу «стратегического наступления», такая подготовка требовала значительного времени, большого количества вооружения и средств, которыми КПК не располагала. Пока же народные армии продолжали придерживаться тактики пассивной войны. Во время перегруппировки японских сил весной — летом 1945 г. войска КПК ограничивались наблюдениями, несмотря на то что главные коммуникации, ведущие к Маньчжурии и МНР, находились вблизи или даже проходили по территории основных партизанских баз в Северном Китае. Накануне вступления Советского Союза в войну 8-й армии была поставлена задача активизировать боевые действия не в северном, а в южном направлении с целью соединения с частями Новой 4-й армии, действовавшими в нижнем течении Янцзы.

Таким образом, японское, командование имело достаточную возможность строить планы длительной обороны как на самих Японских островах, так и в Китае и прилегающих к нему странах Азии. Эти планы были сорваны вступлением в войну Советского Союза. 8 августа 1945 г. Советское правительство заявило о присоединении СССР к Потсдамской декларации США, Англии и Китая и объявило войну Японии. 9 августа началось стремительное наступление Советской Армии во внутренние районы Северо-Восточного Китая. Одновременно она наносила мощные удары японским вооруженным силам на Сахалине, Курильских о-вах и в Корее. 10 августа вступила в войну с Японией Монгольская Народная Республика. 20 августа советские войска освободили крупнейшие города Северо-Восточного Китая — Харбин, Шэньян, Цзилинь, Чанчунь, а 23 августа — Порт-Артур. После этого в конце августа американские войска высадились на Японских островах. Продолжение сопротивления японской армии стало невозможным. 2 сентября 1945 г. Япония капитулировала.

Наступление Советской Армии в корне изменило военно-стратегическую обстановку в Китае, создав исключительно благоприятные условия для революционных сил китайского народа, руководимых КПК.

10 августа народные армии получили приказ предъявить расположенным в районах их действия войскам противника требование о сдаче, а в случае их отказа капитулировать — решительно уничтожать. И августа Чжу Дэ отдал приказ о переходе в наступление всех вооруженных сил освобожденных районов. Три группы войск под командованием Хэ Луна, Не Жун-чжэня и Линь Бяо общей численностью более 100 тыс. человек выступили из провинций Шаньси, Суйюань, Хэбэй и

26*

Чахар на соединение с частями советских и монгольских войск во Внутреннюю Монголию и Маньчжурию. Остальным частям народных арМ(ИЙ ЦК КПК поставил задачу: до подхода гоминьдановских войск занять основные линии коммуникаций, а также часть средних и мелких городов и обширные сельские районы в Северном Китае (в провинциях Хэбэй, Чахар, Жэхэ, Шаньси, Шаньдун и в северной части Цзянсу); захват крупных городов ЦК КПК считал невозможным. Действия народных войск планировались таким образом, чтобы создать мощные плацдармы в Северном Китае и Маньчжурии для последующей борьбы с гоминьданом. 13 августа 1945 г. в речи на собрании кадровых работников в Яньане Мао Цзэ-дун заявил, что «война сопротивления японским захватчикам как определенный этап уже миновала; новая обстановка и новая задача — это борьба внутри страны». Ближайшей целью этой борьбы внутри страны Мао Цзэ-дун считал завоевание «плодов победы» над Японией. Выполняя эту задачу, 8-я армия без особого труда заняла важные стратегические пункты Шаньхайгуань, Циньхуандао, Чифу, Вэйхайвэй, Чэндэ, Чжанцзякоу и др. Ошеломленные разгромом Квантунской армии, японские войска в Северном Китае не оказали серьезного сопротивления. За два месяца, с августа по 10 октября 1945 г., народные армии освободили в Северном Китае территорию в 315 тыс. кв. км с населением около 19 млн. человек.

Правительство Чан Кай-ши при поддержке США прилагало все силы к тому, чтобы воспрепятствовать распространению власти коммунистов на Северный Китай и Маньчжурию, парализовать действия народных армий. 11 августа Чан Кай-ши отдал приказ 8-й и Новой 4-й армиям «оставаться на местах в ожидании дальнейших указаний» и не предпринимать «самовольных действий против японских и марионеточных войск». Японским войскам была дана директива капитулировать только перед командованием правительственных чунцинских армий. В тот же день гоминьдановские генералы Фу Цзо-и, Янь Си-шань и Ху Цзун-нань получили приказ Чан Кай-ши «об очищении Северного Китая» от японцев и коммунистов. Американские самолеты и корабли начали спешную переброску гоминьдановских дивизий в Нанкин, Шанхай, Пекин, Тяньцзинь и другие крупные города. В течение августа — сентября 1945 г. к границам Освобожденных районов было придвинуто 49 гоминьдановских армий общей численностью более 1 млн. человек. В сентябре — октябре американская морская пехота высадила десанты в портах Северного и Северо-Восточного Китая. Общая численность американских войск в Китае была доведена до 100 тыс. Это было прямое вмешательство во внутренние дела Китая. «Задачи американской морской пехоты, — заявил впоследствии государственный секретарь США Ачесон, — заключались в том, чтобы оккупировать важнейшие морские порты и не допустить захвата их коммунистами, а также взять под контроль железнодорожные линии, идущие к этим портам».

КПК расценила действия гоминьдана как национальную измену и провокацию гражданской войны. В статье, написанной Мао Цзэ-дуном 13 августа, Чан Кай-ши был заклеймен как «главарь китайских фашистов, тиран и душегуб». Обстановка в стране накалилась до крайности. Под флагом борьбы за «плоды победы» в Китае фактически начиналась гражданская война.

В создавшихся условиях правительство Чан Кай-ши при содействии американской дипломатии предприняло попытку изменить соотношение сил в свою пользу с помощью «мирных» политических маневров. Мао Цзэ-дуну было направлено приглашение прибыть в Чунцин для переговоров. 27 августа в Яньань в качестве посредника и гаранта безопас-

ности делегации КПК на мирных переговорах вновь прибыл американский посол Хэрли. Руководство КПК, считавшее гражданскую войну неизбежной, согласилось тем не менее на мирные переговоры, чтобы взять в свои руки политическую инициативу и завоевать поддержку как мировой общественности, так и всех демократических сил внутри страны. Делегация КПК в составе Мао Цзэ-дуна, Чжоу Энь-лая и Ван Жо-фэя вылетела в Чунцин. В декларации ЦК КПК, опубликованной 25 августа, заявлялось о «готовности прийти к соглашению с гоминьданом и другими демократическими партиями «и группировками Китая для того, чтобы быстро решить различные насущные проблемы, установить прочное и длительное сплочение и единство и полностью осуществить три народных принципа Сунь Ят-сена». В то же время народным войскам была дана закрытая директива продолжать наступление и «не щадить усилий, чтобы завоевать все, что можно завоевать» в Северном, Центральном и Северо-Восточном Китае. Таким образом, несмотря на переговоры о мире, вооруженная борьба между КПК и гоминьданом не прекратилась.

В послевоенной политической борьбе революционные силы Китая, возглавляемые КПК, получили братскую интернациональную поддержку со стороны Советского Союза. В Маньчжурии, освобожденной Советской Армией, появилась возможность для установления народной власти во главе с коммунистами. Компартия вышла из подполья, стали возрождаться профсоюзы, создаваться массовые демократические организации. Советское командование позаботилось о снабжении населения продовольствием, об открытии школ. Части 8-й армии, пришедшие в Маньчжурию, получили значительное количество оружия, боеприпасов, запасов продовольствия Квантунской армии и войск Маньчжоу-го. В результате уже к концу 1945 г. КПК имела на Северо-Востоке хорошо вооруженную мощную группу войск численностью в 300 тыс. человек, способную успешно отразить начавшееся наступление гоминьдана.

* * *

В ходе восьмилетней антияпонской войны произошли важные изменения во внутреннем и международном положении Китая в пользу сил революции. За годы войны под руководством КПК были созданы крупные народные вооруженные силы и их опорная база — освобожденные районы, в которых проживало около четверти населения страны. В то же время углубился экономический и политический кризис реакционного гоминьдановского режима. Антинародная политика правительства Чан Кай-ши в годы войны, его неспособность организовать эффективное сопротивление захватчикам привели к значительному сужению социальной базы китайской реакции. Вместе с разгромом японского милитаризма полностью лишилась политического влияния и та часть китайских помещиков и буржуазии, которая ориентировалась на Японию. Особое значение для революционных сил Китая имело то обстоятельство, что империалистическая Япония была разгромлена при решающем участии Советского Союза. Героическая борьба советского народа против германского фашизма и японского милитаризма явилась огромной помощью силам национально-освободительного движения в Китае, служила вдохновляющим примером для китайских коммунистовинтернационалистов, для всего китайского народа, создала необходимые международные условия для победы китайской революции после окончания второй мировой войны.

КИТАЙ ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ.

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА 1946—1949 гг. И ПОБЕДА

НАРОДНОЙ РЕВОЛЮЦИИ