Становление венчурной индустрии в России

Точкой отчета венчурной индустрии в России следует считать 1993 год, когда на Токийском саммите между правительствами стран “большой семерки” и Европейским Союзом было принято Соглашение о поддержке только что приватизированных предприятий по Государственной программе массовой приватизации, в рамках которой около 15000 малых и средних предприятий перешли в руки собственников.

В период с 1994 по 1996 год постепенно было создано 11 Региональных Венчурных Фондов в партнерстве между Европейским Банком Реконструкции и Развития (ЕБРР), выделившим 310 млн. долларов на финансирование акционерного капитала, и странами-донорами (Франция, Германия, Италия, Япония, США, Финляндия, Норвегия и Швеция), выделивших 207 млн. долларов в виде безвозмездных ссуд.

Источниками средств венчурных фондов в США и Европе являются, в основном, пенсионные фонды, страховые компании, банки, а также правительственные агентства и частные инвесторы.

В России же участие средств пенсионных фондов и страховых компаний в венчурных фондах экономически невыгодно в силу несовершенства существующего законодательства. И почти нет национального венчурного капитала, в отличие, например, от ближайшего соседа – Финляндии, где более 80 % средств, работающих на венчурном рынке, носят национальный характер, в Великобритании – около 40 %.

До сих пор главным источником финансовых ресурсов в России являются банки, а не страховые компании и пенсионные фонды, чьи инвестиционные возможности сейчас крайне незначительны. В России у банков практически отсутствует интерес к сфере малого бизнеса, кроме этого высокая стоимость кредитов делает банковское финансирование для малых предприятий труднодоступным. При крупных бизнес группах идет процесс создания венчурных подразделений, но их инновационная деятельность связана, главным образом, с укреплением существующих связей самих бизнес групп и модернизацией существующего производства. Согласно ряду исследований, посвященным венчурному капиталу в РФ, одним из главных источников венчурного капитала в России остается неформальный капитал частных инвесторов. Так, согласно подготовленному специалистами Бэбсон-колледжа, Лондонской школы бизнеса и Кауфманского центра лидерства в области предпринимательства «Обзору глобального предпринимательства» за 2001 год, в котором изучалось состояние бизнеса в 29 странах мира, неформальными инвесторами в России, то есть инвестирующих напрямую без посредничества специализированных финансовых институтов, считают себя около трех процентов взрослого населения, что является неплохим результатом среди всех 29 исследованных стран. В то же время отнести их к категории венчурных инвесторов можно с большой натяжкой, так как если предоставление капитала и сопровождается «поддержкой по линии менеджмента», то, главным образом, в сфере прикрытия деятельности компании от государственных органов и криминальных кругов.

Существующая налоговая система, с одной стороны, толкает предприятия на сокрытие реальных доходов, препятствуя созданию цивилизованного фондового рынка, для которого важна прозрачность финансовой отчетности, а не «оптимизация налогообложения», а с другой стороны, препятствует росту самофинансирования предприятия.

Венчурным инвестициям в технологический бизнес также препятствуют слабая культура предпринимательства во многих российских фирмах. Многие из них, занимающиеся коммерциализацией своей интеллектуальной собственности, зачастую ограничиваются продажей собственных изобретений. Даже при условии создания малых инновационных фирм, переговоры с венчурными капиталистами заканчиваются провалом из-за нежелания со стороны глав компаний терять контроль над бизнесом. Они, как правило, предпочитают пользоваться банковскими кредитами или льготными кредитами от Фонда Содействия и других государственных фондов поддержки предпринимательства.

Также сказывается неурегулированность прав на интеллектуальную собственность между ее разработчиками и научным учреждением, в стенах которого проводилось научная работа. В свете этого, как отмечают участники венчурного бизнеса в России, одной из первоочередных задач успешного инвестирования является жестокое разграничение функций между изобретателями и инновационными менеджерами.

На Западе в условиях развитой бизнес инфраструктуры, наличии системы господдержки малого бизнеса предпринимателем может стать представитель любой профессии, носитель идеи, которая может быть в перспективе коммерциализирована, тогда как у нас выработался другой «идеальный тип» бизнесмена, характеризующийся наличием социального ума, который зачастую никак не был связан с интеллектуальным умом и ограничивался действиями в области перепродажи, передела собственности, а зачастую и присвоения государственных средств. На этом фоне остро ощущается нехватка профессиональных менеджеров, которые могли бы стать посредниками между источником капитала и объектом его приложения, способных объективно оценить рыночные перспективы научно-технической разработки.

7.ФРАНЧАЙЗИНГ – ФОРМА ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА.