Тема 5. Логические основы судебной риторики

Argumenta ponderantur, non numerantur.

(Сила доказательств определяется их

значением, а не количеством)

1. Использование законов и методов логического мышления в судебной речи.

2. Логический механизм доказательства на суде.

3. Композиция судебной речи.

Литература.

1.Риторика загальна та судова:Навч.пос./ Абрамович С.Д., Молдован В.В., Чикарькова М.Ю. – К., 2002.

2.Сергеич П. Искусство речи на суде.-Тула, 2000.

3. Логика и риторика. Хрестоматия/Сост.Берков В.Ф., Яскевич Я.С.-Мн., 1997.

1. Использование законов и методов логического мышления в судебной речи.

Аргументация и использование доказательств занимают центральное место в главной части судебной речи. Это требует от оратора хорошего знания законов логики и умения ими пользоваться. В большинстве случаев люди мыслят логически стихийно, в то время как сознательное пользование законами и методами логики способствует эффективности мышления, предохраняет от логических ошибок.

Рассматривая вопрос о смысловом аспекте речи, очень важно подчеркнуть, что даже при самой гуманной цели, если у человека нет самостоятельных идей и четкой, убедительной аргументации, ему лучше про­молчать. "Импровизация — не что иное, как внезапное и произвольное открытие резервуара, называемого мозгом, но нужно, чтобы этот резервуар был полон. От полноты мысли зависит богатство речи. В сущ­ности, то, что вы импровизируете, кажется новым для слушателей, но старо для вас. Говорит хорошо тот, кто расточает размышления целого дня, недели, месяца, а иногда и целой своей жизни в речи, которая длит­ся час" (В. Гюго).

Д.С.Милль утверждал:”Логика есть великий преследователь тёмного и запутанного мышления; она рассеивает туман, скрывающий от нас наше невежество и заставляющий нас думать, что мы понимаем предмет, в то время как мы его не понимаем”. Логику интересует форма наших мыслей, а не содержание. Независимо от содержания, мыслительные формы обладают определёнными свойствами. В этом логика сходна с грамматикой. Вспомним хотя бы фразу, придуманную известным лингвистом Л.В.Щербой:”Глокая куздра штеко будланула бокра и кудрячит бокрёнка”. Содержание этой фразы нам неизвестно, но синтаксические формы ясны. Мы знаем, какое слово является здесь подлежащим, какое – сказуемым и т.д.

Для того, чтобы понять, что же такое “познающее мышление”, решите задачку:

У меня в кармане 2 монеты, которые в сумме составляют 15 коп., но 1 из этих монет – не пятак. Какие это монеты?

Поиск решения любой задачи осуществляется следующим образом: выдвигается некоторое предположение, рассматриваются следствия из этого предположения и, если следствия не согласуются с условиями задачи, предположение отбрасывается. Затем выдвигается новое предположение и процесс повторяется, пока верное решение не будет найдено.

Напомним, что формами логического познания являются понятие, суждение, умозаключение. Понятие – форма мышления, отражающая предметы в их существенных признаках. Понятия могут быть единичными и общими, конкретными и абстрактными, положительными и отрицательными, безотносительными и соотносительными. Суждение – это форма мышления, в которой заключено утверждение или отрицание чего-либо.

Чаще всего в судебной речи доказательство используется как развёрнутая цепочка рассуждений, в которой отчётливо видны все положения, подтверждающие вывод оратора. Система логических доказательств строится при помощи следующих законов логики.

1. Закон тождества: всякая мысль в процессе рассуждения должна оставаться тождественной самой себе (сохранять одно и то же содержание и смысл).

а = а

В процессе рассуждения недопустима подмена мысли.

2. Закон противоречия: два противоположных суждения не могут одновременно быть истинными – по крайней мере, одно из них будет ложным.

(~ (а & ~ а)) – неверно, что а и не-а

Этот закон запрещает на один и тот же вопрос, в одно и то же время, в одном и том же смысле отвечать и “да” и “нет”.

3. Закон исключённого третьего: из двух противоречащих друг другу суждений одно обязательно истинно.

а \/ ~ а

Например: 7 – чётное число

\/

7 – нечётное число

Нельзя уклоняться от признания истины одного из двух противоречащих друг другу высказываний и искать среднее между ними.

4. Закон достаточного основания: всякое суждение должно быть надлежащим образом обосновано.

Исходя из данных законов, требования к оратору можно сформулировать так: речь должна быть определённой, последовательной и обоснованной.

При работе над речью на суде также используются логические методы. Издавна существуют два противоположных метода доказательств – индукция и дедукция. Кроме того, используются метод аналогии, концентрический, ступенчатый, исторический (хронологический), пространственный. В судебной речи могут применяться одновременно несколько методов. При этом в первую очередь учитывается цель речи. Хороши те методы, которые позволят убедить суд и других слушателей в правильности выводов оратора.

Индукция – ход мысли от частного к общему, от фактических материалов к обобщению, вообще любой переход от достоверного знания к проблематичному.

Например: Показания потерпевшего, свидетелей, вещественные доказательства, заключение эксперта – всё свидетельствует о виновности обвиняемого.

Индуктивная демонстрация наравне с дедуктивной является глав­ным видом речевого доказательства. В основе индуктивной демонст­рации лежит понятие индукции (лат. induction — наведение) — в широком смысле слова — форма мышления, посредством которой мысль наводится на какое-либо общее правило, общее положение, присущее всем единичным предметам какого-либо класса.

Индуктивное умозаключение сложилось в процессе многовековой практики людей. В течение десятков тысяч лет человек много раз заме­чал и фиксировал такие, например, явления: когда при изготовлении каменного топора быстро шлифуется один камень о другой, то оба трущиеся камня нагреваются; когда при сооружении лодки выскаб­ливается древесина из ствола дерева, то нагреваются и дерево, и нож; когда во время постройки жилища приходится быстро волочить боль­шое сухое дерево по другим сухим деревьям, то трущиеся стороны дере­вьев становятся горячими; если быстро покрутить палку в углублении деревянного бруска, то от получившейся в результате трения теплоты может вспыхнуть сухой прут; зимой, когда замерзнут руки, стоит поте­реть их друг о друга, и они быстро начинают согреваться и т.п.

Так, исследуя явления природы, наблюдая и изучая отдельные предметы, факты и события, люди приходили к общему правилу. Этот процесс познания совершался индуктивно: от единичных суждений человек шел к обобщениям, в которых выражалось знание общего пра­вила, общей закономерности.

Дедукция – ход мысли от общих посылок к частным выводам.

Например: Если в данном четырёхугольнике все стороны равны и углы 90 градусов, значит это квадрат. Дедуктивное умозаключение, являющееся предметом традиционной логики, применяется всякий раз, когда требуется рассмотреть какое-либо явление на основании уже известного общего положения и вывести в отношении этого явления необходимое заключение. Нам известен, например, следующий конкретный факт — "данная плоскость пересекает шар" и общее правило относительно всех плоскостей, пересекающих шар, — "всякое сечение шара плоскостью есть круг". Применяя это общее правило к конкретному факту, каждый верно мыслящий человек необходимо придет к одному и тому же выводу: "значит, данная плоскость есть круг". Ход рассуждения при этом будет таков: если данная плоскость пересека­ет шар, а всякое сечение шара плоскостью есть круг, то, следовательно, и данная плоскость есть круг. В итоге этого умозаключения получено но­вое знание о данной плоскости, которого не содержится непосредственно ни в первой мысли ("данная плоскость пересекает шар"), ни во второй ("всякое сечение шара плоскостью есть круг"), взятых отдельно друг от друга. Вывод о том, что "данная плоскость есть круг", получен в резуль­тате сочетания этих мыслей в дедуктивном умозаключении.

Структура дедуктивного умозаключения и принудительный харак­тер его правил, заставляющих с необходимостью принять заключение, логически вытекающее из посылок, отобразили самые распространен­ные отношения между предметами материального мира: отношения рода, вида и особи, т.е. общего, частного и единичного. Сущность этих отношений заключается в следующем: то, что присуще всем видам дан­ного рода, то присуще и любому виду; то, что присуще всем особям рода, то присуще и каждой особи. Например, что присуще всем нервным клет­кам (например, способность передавать информацию), то присуще и каждой клетке, если она, конечно, не отмерла. Но это именно и отобра­зилось в дедуктивном умозаключении: единичное и частное подводит­ся под общее. Миллиарды раз, наблюдая в процессе деятельности отно­шения между видом, родом и особью в объективной действительности, человек выработал соответствующую логическую фигуру, получив­шую затем статус правила дедуктивного умозаключения.

Дедукция играет большую роль в нашем мышлении. Во всех слу­чаях, когда конкретный факт мы подводим под общее правило и за­тем из общего правила выводим какое-то заключение в отношении этого конкретного факта, мы умозаключаем в форме дедукции. И если посылки истинны, то правильность вывода будет зависеть от того, насколько строго мы придерживались дедуктивных правил. Извест­ную роль дедукция играет во всех случаях, когда требуется проверить правильность построения наших рассуждений. Применение дедукции на основе формализации рассуждений облегчает нахождение логичес­ких ошибок и способствует более точному выражению мысли.

Впервые теория дедукции была обстоятельно разработана Аристотелем. Он выяснил требования, которым должны отвечать отдельные мысли, входящие в состав дедуктивного умозаключения, определил значение терминов и раскрыл правила некоторых видов дедуктивных умозаключений.

Оценку дедукции и ее роли в процессе познания осуществлял Де­карт. Он считал, что к познанию вещей человек приходит двумя пу­тями: путем опыта и дедукции. Но опыт часто вводит нас в заблужде­ние, тогда как дедукция, или, как говорил Декарт, чистое умозаклю­чение от одной вещи через посредство другой избавлено от этого не­достатка. Исходные положения для дедукции, с точки зрения Декарта, в конечном счете, дает интуиция, или способность внутреннего созерцания, благодаря которой человек познает истину без участия логической деятельности сознания. Таким образом, исходные поло­жения дедукции являются очевидными истинами благодаря тому, что составляющие их идеи "врожденны" нашему разуму.

Аналогия – вывод от частного к частному. Этот метод основан на схожести сущностных признаков явления. Привычка нашего ума к аналогии настолько сильна, что она иног­да начинает действовать как бы механически. Аналогия, как мы уже видели, основана на том, что сходные в одном отношении вещи сходны и в остальном. Привыкнув к этому, люди удивляются, что шерстяные одеяла употребляются для предохранения льда от таяния, тогда как обычно шерстяные одеяла применяются для сохранения тепла.

Такой вид аналогии часто встречается в практике самых различ­ных ученых и специалистов. Так, ботаник, замечая по некоторым при­знакам сходство какого-либо растения с известными ему представите­лями вида, относит данное растение к этому виду, предполагая, что в найденном растении есть все, еще и не исследованные видовые призна­ки. Говоря об аналогии, можно сослаться на ряд примеров из истории науки: на аналогию Ньютона между падением яблока и движением не­бесных тел, на аналогию Франклина между электрической искрой и молнией, на аналогию между распространением волн на воде и звука в воздухе и пр.

Ломоносов в одной из своих ранних работ на основании аналогии сделал вывод о том, что свет есть материя. "Один свет, — пишет он, — затемняет другой, например, солнце — свет свечи; подобно тому, как более сильный голос заглушает другой, слабый. Отсюда следует, что свет есть материя". Английский логик Джевонс говорит, что даже жи­вотные "делают заключения" до некоторой степени путем аналогии. Так, битая собака боится каждой палки, и существует очень немного собак, которые не убегут, если вы сделаете вид, будто поднимаете камень, хотя бы на этом месте не было никакого камня.

Концентрический метод – содержание речи строится вокруг главного вывода по делу. Своя позиция постоянно удерживается в центре рассуждений, к ней оратор всё время возвращается.

Ступенчатый метод рассчитан на последовательное изложение позиции. Оратор как бы подводит судебную аудиторию к своему главному выводу. Этот метод считается наиболее эффективным в судебной речи.

Исторический (хронологический) метод означает, что события преступления излагаются в той последовательности, в которой они совершались.

Пространственный метод позволяет оратору все факты и события преступления передать наглядно, в их динамике.

Успешность выводов часто решает правильная классификация аргументов. Классификация всегда устанавливает определённый порядок (делит). Она разбивает рассматриваемую область объекта на группы, упорядочивает её.

Х.Л.Борхес цитировал некую китайскую энциклопедию, где животные подразделялись на: 1) принадлежащих императору; 2) бальзамированных; 3) прирученных; 4) молочных поросят; 5) сирен; 6) сказочных; 7) бродячих собак; 8) включённых в настоящий каталог; 9) буйствующих, как в безумии; 10) неисчислимых; 11) нарисованных очень тонкой кисточкой из верблюжьей шерсти; 12) и прочих; 13) только что разбивших кувшин; 14) издалека кажущихся мухами.

Чтобы не получилось так, как в этой “энциклопедии”, необходимо соблюдать правила при делении понятий.

1. Деление должно вестись только по одному основанию.

2. Деление должно быть соразмерным (исчерпывающим).

3. Члены деления должны взаимно исключать друг друга.

4. Деление должно быть непрерывным.

Основанием деления является отдельный признак или совокупность признаков, вариации которых позволяют провести различие между видами предметов в делимом понятии.

Характерная ошибка – изменение основания.

Неспособность классификации может быть результатом заболевания афазии.

Не все обладают системным мышлением, т.е. способностью рассматривать предмет как систему, включенную во множество связей с другими подсистемами. Для одного предмет речи словно высвечен мно­гими прожекторами, а для другого из-за узости собственных знаний видится только пятно на объекте познания. Частичные, бессистемные знания обусловливают сомнения там, где другому все ясно. Так возни­кают смысловые барьеры.

В итоге — заблуждение: "То, что я увидел и услышал, есть все, что можно увидеть и услышать в этом высказывании".

Убежденность в непогрешимости собственного мнения в споре приводит к бесполезной перепалке, в результате которой предмет разногласий остается в стороне, а спорящие еще прочнее защищают свои позиции, считая неправым противника. В таком случае спор лучше прекратить.

2.Логический механизм доказательства на суде.

Оратор обязан уметь обосновать свою мысль. Доказательства являются основой убедительности наших рассуждений, что приобретает важное значение в суде, где каждое положение должно быть подтверждено доказательствами.

Любое доказательство складывается из трёх взаимосвязанных элементов: тезиса, доводов (аргументов) и способа доказательства. Тезис – это мысль или положение, истинность которого требуется доказать. Обратимся к работе С.И.Поварнина “Спор. О теории и практике спора”.

В доказательстве всё вращается вокруг тезиса доказательства. Он как король в шахматной игре. О чём бы в доказательстве не заводилась речь, всегда имеется ввиду в конечном счёте главная цель – тезис, его оправдание или опровержение.

1 требование: выяснить спорную мысль, понять её смысл. Для этого:

а) необходимо определить понятия (все ли слова и выражения тезиса понятны);

б) определить “количество” – знать, об одном, некоторых или многих предметах одного и того же класса идёт речь. Например: “люди злы” (все? большинство? мысль не ясна).

в) модальность тезиса – выяснить, считается ли тезис истинным, ложным или вероятным суждением. В зависимости от этого приводятся различные способы доказательства.

Для доказательства тезиса необходимы основания (доводы) и связь между ними и тезисом. Каждый важный довод в доказательстве рассматривается отдельно, как и тезис. Самая распространённая человеческая ошибка в том, что многие мысли нам кажутся вполне ясными, тогда как на самом деле они оказываются туманными и даже ложными. Иллюзия ясности мысли представляет большую опасность для человеческого ума. (Сократ).

Доводы, как и тезисы, должны быть истинными и достаточными для данного тезиса. Причём их истинность должна быть доказана независимо от тезиса. Доводы только тогда уместны на суде, когда они черпаются из фактов судебного следствия.

Способ доказательства (демонстрация) – форма логической связи между доводами и тезисом, процесс доказывания, с помощью которого устанавливается связь тезиса с аргументами (Н.С.Алексеев, З.В.Макарова “Ораторское искусство в суде”). Именно в этом логическом звене механизма доказательства используется индукция, дедукция или аналогия. В публичной речи демонстрация должна быть как можно короче.

Достоверные доказательства должны согласовываться друг с другом и быть достаточными для обоснования тезиса. В план речи по любому делу включаются анализ и оценка доказательств по делу. Доказательства нужно чётко разделить: одни подтверждают или опровергают событие преступления, другие – конкретный состав преступления, третьи – отдельные эпизоды обвинения, четвёртые – характеристику подсудимого и потерпевшего. Порядок анализа доказательств зависит от занятой позиции по делу. Более правильно группировать доказательства в речи применительно к предмету доказывания по фактическим данным и источникам доказательств.

По способу ведения доказательства бывают прямые и косвенные.

Прямое доказательство основывается на каком-нибудь несомнен­ном положении, из которого непосредственно выводится истинность тезиса. Прямое доказательство тезиса ведётся с помощью аргументов, без привлечения каких-либо противоречащих тезису допущений (даётся прямая ссылка на аргументы, факты, подтверждающие что-либо, на общепринятую норму). В речи судебного оратора прямое доказательство используется, когда роль аргументов выполняют показания свидетелей, письменные документы, вещественные доказательства.

В косвенном доказательстве истинность тезиса обосновывается посредством опровержения истинности противоречащего положения; ина­че говоря, в ходе косвенного доказательства вначале доказывают лож­ность отрицания предложенного тезиса и из этого выводят истинность заданного тезиса. Косвенное доказательство имеет два вида: 1) апагогическое косвенное доказательство и 2) разделительное косвенное до­казательство.

При апагогическом косвенном доказательстве (греч. apagoge — вывод; apagogos — уводящий, отводящий) осуществляется непрямое, как бы в сторону направленное доказательство.

Апагогическое доказательство ведется следующим образом. Нам необходимо доказать истинность какого-то тезиса. Мы временно до­пускаем, что противоречащий тезис истинен, и выводим из него все вы­текающие следствия. Поскольку тезис ложен, естественно, что следствия, вытекающие из него, будут противоречащими действительности. Дока­зав это, мы тем самым показали, что тезис, противоречащий нашему тезису, ложен. Но если данный тезис ложен, то противоречащий ему тезис, т.е. наш, необходимо истинен.

Такой тип доказательства называется также "доказательством от противного", что терминологически неточно, так как в действительно­сти это "доказательство от противоречащего", ибо из ложности про­тивного суждения нельзя сделать вывод об истинности другого против­ного суждения, это возможно только в случае противоречащих сужде­ний.

Разделительное косвенное доказательство применяется в тех случа­ях, когда известно, что доказываемый тезис входит в число альтерна­тив, которые полностью исчерпывают все возможные альтернативы дан­ной области.

Доказательство ведется следующим образом: последовательно исключаются все члены разделительного суждения, кроме одного, кото­рый и является доказываемым тезисом. Так, если установлено, что не­которое действие могло быть вызвано только одной из четырех при­чин — А, Б, В, Г, и если, кроме того, выяснено, что ни А, ни Б, ни В не могли вызвать его, то, следовательно, причиной данного следствия яв­ляется Г.

Косвенное доказательство является частным случаем доказатель­ства от предположения, известного еще Аристотелю и заключающегося в том, что доказываемое суждение выводится путем допущения какого-либо предположения.

Т.о. косвенное обоснование истинности тезиса даётся путём установления ложного антитезиса. Ложность антитезиса означает истинность тезиса. Это так называемые argumentum a contrario (доказательство от противного). Чтобы косвенное доказательство стало достаточным для вынесения обвинительного приговора, необходимо соблюдение следующих условий:

1) факт косвенного доказательства должен находиться в причинной связи с исследуемым преступлением, т.е. являться одним из условий, вызвавших преступление, либо обстоятельством, сопровождавшим преступление, либо следствием совершения преступления;

2) доказывание путём косвенного доказательства всегда требует установления нескольких улик по делу, находящихся в соответствии между собой, в определённой связи. Мастерски использовал косвенное доказательство Я.С.Киселёв в речи по делу Бердникова.

Человеческое сознание индивидуально реагирует на убеждение. И поэтому способов убеждения должно быть в идеале столько, сколько людей, на которых направлено доказательство. Процедура убеждения выглядит следующим образом: сначала человек доказывает тезис себе (иногда в течение всей своей жизни, иногда в те­чение короткого срока). Пока человек не доказал тезис себе, у него нет риторического права пытаться доказывать его кому-нибудь другому. Можно рассуждать на тему, полемизировать, расспрашивать других людей, но доказывать тезис рано, говорящий к этому не готов. В мо­мент публичного доказательства себя одновременно со слушателями ни в чем убедить нельзя — это распространенное заблуждение.

Для того чтобы доказать нечто себе, выбираются те аргументы, которые убедительны для вас. Причем аргумент наиболее убедитель­ный называется главным (или заглавным). Грубая ошибка аргумен­тации заключается в том, что человек себе нечто доказал и начинает доказывать это другому, приводя те же самые аргументы и, как пра­вило, в том же порядке значимости, начиная с главного. Такая аргу­ментация обычно проваливается, поскольку выбирались аргументы, приоритетные для сознания говорящего. Когда человек берется убеж­дать другого, следует выбрать те аргументы, которые приоритетны для сознания собеседника, а они могут оказаться совершенно иными. Это называется психологическим переносом аргументации. Для удач­ного осуществления такого переноса следует каждый раз, прежде чем браться за публичное доказательство, разобраться в ментальности слушающего, иначе оно окажется неубедительным для него. Приве­дем пример часто встречающейся коммуникативной ситуации.

Молодая девушка решила выйти замуж. Сначала она приня­ла это решение сама. Принятие решения — это тезис, доказанный самому (ой) себе. Наша девушка доказала себе тезис о необходимости выйти замуж за некого В. У нее были свои аргументы. Как правило, главные аргументы такие: "В. меня любит"(1) и "Я люб­лю В."(2). Но существуют и дополнительные аргументы: "В. при­ятный внешне молодой человек"(3); "В. умен"(4); "В. богат" (5); "В. собирается получить контракт для работы за границей" (6) и т.д. Решение выйти замуж редко принимается по наитию (вопре­ки распространенному мнению), это результат трудоемкого внутреннего доказательства. Далее представим себе, что, решив вый­ти за В. замуж, девушка начинает убеждать маму в целесообразности принятого решения. Мама категорически против, и у нее есть своя контраргументация: "Лет тебе всего 18" (1); "Кто такой В., я совершенно не знаю" (2); "Есть гораздо лучший, П. — сын моей приятельницы" (3); " Учиться тебе надо и рабо­тать" (4) и т.д. Возникает необходимость переубедить маму и доказать ей разумность своего решения.

Что при этом следует сделать? Сначала доказать тезис, который звучит так: "Мама, твои контраргументы неубедительны", т.е. осуще­ствить процедуру вытеснения (см. выше) (это доказательство постро­ить достаточно легко, поэтому не будем его приводить), а затем перей­ти к доказательству искомого тезиса (замещение): "Мне за В. следует выйти замуж". Это распространенная ситуация почти всегда содержит одну и ту же коммуникативную психологическую ошибку: девушка на­чинает приводить маме те же аргументы, которые были убедительны для нее самой и в том же порядке значимости, начиная с заглавного аргумента. И доказательство почти всегда проваливается, потому что мама — другой человек.

Как надо уговаривать маму? Следует проанализировать ее личность (что нетрудно, потому что вы с ней давно знакомы) и воздействовать на ту часть ее сознания, которая наиболее подвержена воздействию, т.е. наиболее уязвима. Скажем, мама — человек жадный. Тогда единствен­ное, что надо говорить — это "В. — очень богат", развивая этот аспект. Таким образом, следует выдвинуть "богатство" в качестве заглавного аргумента, т.е. осуществить психологический перенос аргументации: довод (5) должен быть перемещен в позицию (1). В качестве заглавного всегда необходимо выдвигать тот довод, который хорошо понятен кон­кретному слушающему, а потому убедителен для него. Если мама уста­ла от жизни в России и ей хочется сменить место жительства, надо гово­рить, что В. заключает контракт для работы за границей, и можно бу­дет обеим с ним уехать, причем повторять это несколько раз, а больше ни о чем ей говорить не надо: (6) ® (1). Если мама — человек умный, тонкий, интеллигентный, надо говорить о том, какой мощный интел­лект и какая внутренняя утонченность у В., какого мама найдет в нем прекрасного собеседника, духовного союзника и как ей будет прият­но с ним общаться: довод (4) ® (1). Если мама — женщина, склонная к кокетству, если она не забыла, что это такое, надо говорить ей, как В. привлекателен (что существенно для внутреннего эмоционального то­нуса, который совершенно неосознанно появляется у стареющей жен­щины в присутствии молодого мужчины): довод (3) ® (1). Без психо­логического переноса заглавного аргумента трудно бывает человека и чем-либо убедить. Самая большая ошибка заключается в том, что девушка говорит: "Мама! Он меня любит, и я его люблю", — потому что это ее заглавные аргументы (если она действительно принимает решение выйти замуж по любви). А вот этого как раз говорить маме не следует, по крайней мере, не надо акцентировать на этом внимание, потому что данная эмоция никакого отношения к ней не имеет и, более того, вызывает в ней естественное чувство ревности. Только в конце до­казательства можно очень скромно, маловыразительно сказать маме: "Мы с В. друг друга любим". Эта любовь не является фактом маминой личной жизни, психологически в этой ситуации она как бы выходит из игры, поэтому ни в коем случае на это нельзя делать упор. Таким обра­зом, в ходе доказательства, направленного на другого человека, сле­дует обязательно перенести заглавный аргумент с учетом его личности и никогда, доказывая что-то другому человеку, не выставлять собствен­ный заглавный аргумент (кроме тех случаев, когда слушающий — че­ловек, очень похожий в системе ценностных ориентаций на вас). Зато может быть выдвинут еще один, особый аргумент, который, скорее все­го, окажется убедительным для любой мамы: "В. — такой человек, ко­торый будет за тобой в старости ухаживать".

Рассмотрим ошибки в докахательстве. Структура доказательства помогает определить, какие могут быть ошибки в доказательстве: в тезисе, в доводах, в демонстрации (связи между доводами и тезисом).

1. В тезисе: - “отступление от тезиса”, когда взялись доказывать один тезис, а доказали другой. Например, “католичество – плохая вера”, а доказываем, что католические священники часто плохи.

или “нерассудительный человек глуп”, а доказываем, что

глупый человек нерассудителен. (“в огороде бузина, а в Киеве дядька”- метабазис /лат./).

- “подмена тезиса”. Намеренно подменяют тезис другим, когда не могут его защитить.

Может произойти также от того, что одно слово имеет несколько значений. Например, “народ”: 1)народность (народы Европы, народоведение); 2)все граждане одного государства (украинский народ); 3)простые люди (идти в народ); 4)толпа, группа людей, собравшихся в одном месте. Когда политик говорит толпе:”Вы – народ, народная воля должна быть исполнена”,- тезис сознательно подменяется.

- “потеря тезиса”, когда оратор забывает, что хотел доказать.

2. В доводах: - ложные основания (argumenta falsa). Они опираются на явно ложную мысль, например, “земля держится на трёх китах”.

Нюансы: ложный, лживый(заведомо), субъективный(человек считает его истинным) довод.

- предвосхищение оснований (используются аргументы, которые сами ещё нуждаются в доказательстве).Произвольный довод может быть заведомо ложным, что требуется доказать:”Скоро будет конец мира”.

- противоречие в основаниях (ошибка особенно опасна, когда противоречие между аргументами является скрытым).

- порочный круг в доказательстве. Например:- Все крокодилы очень храбрые.- Почему? - Потому что они ничего не боятся.- А почему ты думаешь, что они ничего не боятся? – Ну как же они могут чего – то бояться, если они такие храбрые?

3. В демонстрации, или рассуждении.

- Тезис не следует из оснований или не видно, как он следует из них. В русском языке впечатление следования создают слова “следовательно”, “таким образом”, “значит” и т.д., тогда как на самом деле вывод возможен только по вероятности, либо аргументы и вывод вообще логически никак не связаны.

Частным случаем мнимого следования является ошибка, названная древними римлянами “post hoc ergo propter hoc” (после этого – значит вследствие этого).

В этом году будет неурожай.

Потому, что на солнце стало много пятен.

- “От сказанного с условием к сказанному безусловно”. Ошибка заключается в отрыве тезиса или аргументов от тех условий, которые определяли его истинность.

Например:“Поймали белые Мальчиша-Плохиша, а он взял да и рассказал им всё, что знал про Красную Армию. Ну и что тут плохого? Его мама с детства учила, что нужно всегда говорить одну только правду.”

Одной из логических ошибок является неоправданное расширение или сужение понятия, возникающее в результате смешения родовых и видовых понятий, а также нечёткое разграничение конкретных и отвлечённых понятий:“Из магазина была совершена кража пылесоса и другого медицинского оборудования”, “Когда мой подзащитный возвращался с танцев, выпадали атмосферные осадки”.

Показать взаимосвязь и движение мысли, нарастание и спад эмоциональной напряжённости судебному оратору помогут речевые средства логичности. Овладение логическими основами изложения позволит судебному оратору сделать речь доказательной и убедительной.

3.Композиция судебной речи.

Построение речи и её оформление в первую очередь зависит от содержания выступления. Поэтому при подготовке к выступлению нужно определить композицию речи. Композиция судебной речи представляет собой логику развития позиции судебного оратора. Облик ораторской речи определяется общей композиционной системой, её построением.

Основы композиции современной судебной речи были заложены ещё в античности. Уже тогда ораторы понимали, что речь обязательно должна быть продумана. Речь без плана можно уподобить кораблю без руля, по выражению В.П.Шейнина.

Платон говорил, что “всякая речь должна быть составлена, словно живое существо. У неё должно быть тело с головой и ногами, причем туловище и конечности должны подходить друг к другу и соответствовать целому”.

Композиция речи складывается как последовательность частей речи в той или иной конфигурации, когда одна форма сменяется другой, повторяется, комбинируется с другими различным образом. Искусное использование частей речи составляет основу расположения речи.

В работе Ю.Рождественского “Техника культуры языка” отмечается, что замысел композиции речи необходимо строить в зависимости от предмета речи, характера аудитории, разновидности речевой деятельности, использования устно-письменных взаимодействий. Композиция разрабатывается главным образом в зависимости от двух условий: во-первых, от объёма речи, во-вторых, от выводов по содержанию.

Анализируя последовательность частей речи, Ю.Рождественский предлагает следующий порядок: обращение, называние темы, повествование, описание, доказательство, опровержение, воззвание, заключение.

Обращение – это “аргумент отличности говорящего”. Средством убеждения является сам образ оратора, действующий через речь, обращённую к аудитории. Непосредственная задача обращения – расположить аудиторию к оратору. Поэтому в этой части выступления оратор прямо, а чаще косвенно представляет себя как человека определённых взглядов, общественного положения, призывает выслушать его. В обращении важно уметь отозваться о своей аудитории с похвалой, не сердить публику или пренебрегать ею. Иногда обращение можно опустить, если аудитория уже расположена слушать.

Вторая часть речи – называние или обозначение темы. В публичной лекции название темы обязательно, в ораторике же обычно опускается. Название темы должно соответствовать предмету лекции, быть понятным аудитории, стилистически так быть построенным, чтобы заинтересовать слушателей.

В повествовании предмет лекции развивается в его историческом становлении. События, составляющие повествование, избираются так, чтобы подвести слушателя к определённым выводам. Поэтому при повествовании выбор событий необходимо хорошо обосновать.

Описание – это всегда системный анализ предмета. В описание обычно вводятся примеры, содержащие мысленный эксперимент. В этом случае оно непосредственно предшествует доказательству.

Центральный аргумент речи – доказательство. Оно должно быть предварительно хорошо проработано, избраны наиболее отвечающие цели выступления формы доказывания.

За доказательством следует опровержение. Это доказательство от противного. Выдвигаются возможные возражения против доказательства, а потом опровергаются. Это укрепляет доказательство – путём всестороннего обсуждения темы.

Седьмая часть выступления – воззвание. Это обращение к сердцам и эмоциям слушателей. Классический лектор – педагог практически не использует эту часть речи. Хотя история науки показывает, что научные тексты являются одними из самых сильных по эмоциональному воздействию. Воззвание как часть речи редко встречается в публичной лекции, хотя его появление и не исключено. Это делается при необходимости обратиться к гражданским чувствам аудитории, указать на нравственные аспекты проблемы, привлечь внимание к общественным интересам.

Последняя часть речи – заключение. Оно должно напомнить всё, что уже было сказано, т.е. представляет собой краткое изложение основного содержания. Ю.Рождественский подчёркивает, что при формировании композиции речи в зависимости от предмета, времени, характера аудитории можно опускать те или иные части речи, изменять последовательность, повторять их и т.д. В этом коммуникационное творчество оратора.

Направляет последовательность содержания речи план. Он обеспечивает возможность оригинального построения (“предвосхищение” речи), отчасти – её результат. Композиция судебной речи представляет собой вариант общей композиции. Она включает: вступление, повествование, утверждение, возражение и заключение.

Прежде, чем приступить к существу дела, необходимо подготовить к этому судей. Эту задачу выполняет вступление. В повествовании необходимо изложить суть дела. Затем в утверждении приводятся доказательства, а в возражении опровергаются аргументы оппонента. Заканчивается речь выводом (заключением).

Рассмотрим отдельные части судебной речи. Вступление. Первое впечатление часто имеет решающее значение в восприятии как оратора, так и (что ещё существеннее) самой речи. Поэтому главная задача оратора во вступлении – умение привлечь внимание, заинтересовать и вызвать благосклонность судей.

Повествование. В нём излагаются обстоятельства дела и вопросы, по которым судья должен вынести решение. Если дело сложное, возможно расчленение повествования на части, чтобы детальнее рассмотреть наиболее важные обстоятельства. Повествование – основа судебной речи, оно должно отличаться исключительной ясностью, чтобы достичь своей цели.

Утверждение. В утвердительной части речи приводятся доказательства, расположенные в определённом порядке. Это квинтэссенция судебной речи и вся сила логики и психологии оратора должна быть сосредоточена в этой части. Избрание формы доказательства зави­сит от характера аудитории и от направления доказывания, а также от убеждений и от настроений слушателей.

В древности говорили: "Аргументы не перечисляются, а взвешиваются". Действительно, важно не количество доказательств, а их весомость, уместность. Сразу же нужно отводить в сторону доводы, не относящиеся к сути дела. Т.о., общее правило при доказательстве в судебной речи: сила доказательств определяется по их значению, а не по количеству (argumenta ponderantur, non numerantur). Одно веское доказательство имеет большее значение, чем несколько слабых. Хотя бывают случаи, когда и совокупность несильных аргументов убеждает, если они удачно выстроены.

Умение заметить и выделить более убедительные аргументы и менее убедительные – залог успеха в судебном выступлении. Нельзя ошибаться в оценке их силы. Поэтому поставьте себя на место судьи или присяжных, посмотрите на свою систему доказательств со стороны. Это поможет понять, каким доказательствам отдать предпочтение, а какие, возможно, отвергнуть вовсе.

Порядок расположения доказательств предложен римскими мыслителями Цицероном и Квинтилианом. Они полагали, что в построении доказательства следует руководствоваться системой расстановки войск в сражении, описываемой Гомером. Правило Гомера звучит так:“Очерёдность приводимых аргументов влияет на их убедительность. Наиболее убедителен следующий порядок: сильные – средние – самый сильный”. Начинайте не с просьбы, а с аргументов. Не используйте слабые аргументы (argumentum invalidum) – от них больше вреда, чем пользы. Не количество аргументов решает исход дела, а их надёжность. Сила аргументов должна определяться с точки зрения человека, которого вы хотите убедить.

Возражение. Возражение противнику заключается в опровержении его доказательств. Утверждение и возражение должны составлять единое целое. Невозможно обосновать свои доказательства, не разрушив доказательства противника. Чтобы оспорить доводы оппонента, необходимо уметь логично рассуждать и знать, какие ошибки могут быть допущены при доказывании того или иного тезиса.

Методы опровержения (refutatio) по книге П.Сергеича “Искусство речи на суде”.

1. Разделяйте обобщённые выводы противника. Анализируя каждое из обстоятельств в отдельности, можно прийти к тому, что они незначительны.

2. Возражая противнику, не выказывайте особой старательности. Слишком настойчивое возражение против какого-либо довода, не сопряжённое с его опровержением, настораживает слушателей. Если же оратор как-бы мимоходом возражает противнику, доводы последнего кажутся не заслуживающими внимания. Но только в том случае, если вы уверены в своей правоте. Иначе противник вас сокрушит.

3. Не оставляйте без возражений сильные доводы противника. Но не развивайте их и не повторяйте, ваши аргументы от этого не выигрывают.

4. Не доказывайте, когда можно отрицать. Например: нет улик – не признавать виновным и требовать доказать обвинение. Ei incumbit probatcio, qui dicit, non qui negat (бремя доказывания лежит на том, кто утверждает, а не на том, кто отрицает).

5. Отвечайте фактами на слова. Ярким примером является суд над доктором Корабевичем. Он:“Я сделал всё, что мог”. Обвинитель:“Да, он сделал, что мог. Об этом говорят тело умершей девушки и квитанции на вещи, заложенные ею, чтобы платить врачу за преступную помощь”.

6. Возражение противнику его собственными доводами – retorsio argumenti.

"В озвратный удар " является средством аргументации, основанным на психологи­ческом воздействии, при котором реплика или аргумент обращаются против того, кто их высказал.

Искусством "возвратного удара", в том числе такой его острой полемической разновидностью, как подхват реплики, должен владеть любой оратор, поскольку это распространенный прием в полемике. "Воз­вратный удар" построен на следующем: вас просят аргументировать какой-то тезис (как правило, в форме вопроса), трудный для вас или в известной мере вас дискредитирующий. Вместо аргументации этого те­зиса вы переносите "жало" своего языка на личность задающего воп­рос. Например, вы выступаете перед публикой, и кто-то из публики спрашивает: "Скажите, пожалуйста, как вы умудрились так разбога­теть?" Можно аргументировать тезис "Я стал богатым легально" (но делать этого, как правило, не хочется!), а можно сказать: "Я жуликам на такие вопросы не отвечаю". Это грубо, конечно. Но "возвратный удар" — в принципе резкая форма речевого поведения (надо сказать, что тезис "Вы сам — жулик" можно доказать, и выражаясь крайне кор­ректно, — это производит более сильное впечатление).

"Возвратный удар" построен на подмене прямой аргументации так же, как апелляция к человеку и апелляция к публике, но эта под­мена особого свойства: перенос смысла текста на личность говоряще­го. Суть приема заключена в словах Аристотеля: "Сказанное против нас самих мы обратим против сказавшего". Этот удар под силу лю­дям с мощным умом, быстрой реакцией и острым языком. Перехватив, как мяч, слово (понятие), брошенное соперником, человек обыгрыва­ет его и пародирует. Если вас обвиняют в жульничестве (на смысловом уровне), вы переносите признак "быть жуликом" на личность того, кто к вам обращается. Если вас пытаются заставить объяснить ка­кое-нибудь малоосмысленное, неудачное ваше решение (с кем не бы­вает!), вы публично объясняете, что задающий вопрос — сам неболь­шого ума и склонен ошибаться, и поэтому не ему спрашивать.

"Возвратный удар" — это публичное речевое поведение в при­сутствии свидетелей, которые на самом деле и являются адресатом речи, поскольку основная цель данного речевого поступка — завоевание ав­торитета у публики.

Рассмотрим несколько примеров.

а) Проследим, как взаимно использовали этом прием два известных полемиста в диспуте 1925 года.

Митрополит Введенский: "Я совсем не настаиваю на той точке зрения, что мы все не произошли от обезьян. Вы, материалисты, лучше знаете ваших родственников".

А. Луначарский: "Но я не знаю, кто лучше — тот ли, кто, произойдя с низов, произойдя от животных, поднялся усилиями своего гения до нынешнего человека, или тот, которого высочайший Господь создал по образу и подобию своему и который опустился до того, что, как говорит гр. Введенский, обидно за животных, когда людей сравнивают с ними". "Возвратный удар" наиболее эффективен, когда соперник пользуется сомнительной репутацией, вызывает недоверие, в полемике прояв­ляет неуважение к оппонентам.

б) Полемика подсудимого с председателем суда.

Подсудимый: "На странице 72 обвинительного акта говорится, что хотя подсудимый не был на месте преступления в момент его совершения, однако это не меняет дела и не освобождает его..."

Председатель: "Вы не должны здесь зачитывать весь обвинительный акт: он нам достаточно известен".

Подсудимый: "Я должен сказать, что три четверти всего того, что здесь говорили на суде прокурор и защитники, всем давно известно, но здесь они снова повторили это".

в) Известен исторический анекдот. В британском парламенте шли дебаты. Речь держал Черчилль — лидер консерваторов. Онпо обыкновению едко высмеивал своих вечных оппонентов — лейбористов. Наконец, не выдержав, вскочила с места пожилая и к тому же некрасивая лейбористка и крикнула на весь зал: "Мистер Черчилль, вы несносны! Если бы я была вашей женой, то подлила бы вам в кофе яд!" Раздался смешок. Но невозмутимый потомок герцогов Мальборо, выдержав паузу и окинув соболезну­ющим взором разгневанную леди, промолвил: "Если бы вы были моей женой, то я бы этот яд с наслаждением выпил..."

г) В июне 1979 года на венской встрече в верхах Л. Брежнев, по сути дела, не мог ходить. Его ловко, почти незаметно для по­стороннего глаза носили, именно носили, а не поддерживали бравые молодцы из личной охраны. Атмосфера была наполнена воп­росами о здоровье генсека. Советские дипломаты чувствовали себя весьма уязвимо. Чтобы хоть как-то "восстановить нарушенный паритет", один из них — М. Стуруа — позволил себе спро­сить: "Как обстоит дело с политическим здоровьем президента Картера?" В зале раздался дружный смех. Смысл вопроса был ясен для посвященных, а в зале сидели только они. Политическое будущее президента Картера выглядело весьма мрачно... Американский дипломат не растерялся: "Политическое здоровье Картера такое же, как и здоровье Брежнева", — ответил он, слегка улыб­нувшись: мол, понимай, как знаешь.

Были очень распространены случаи применения "возвратного удара" в дискуссиях начала века на литературных собраниях, осо­бенно в среде футуристов, где часто читали свои стихи В. Маяковс­кий и Д. Бурлюк. Выступающий обязательно выходил в эпатирую­щем публику виде (в желтой рубахе, например), тем самым провоци­руя слушающих на резкие реплики (заранее рассматривались возмож­ные реплики и готовились ответные). Это был блестящий спектакль, в котором героем оказывался наиболее изощренный оратор (Маяковс­кий, как правило, побеждал Бурлюка). Молодежь специально соби­ралась поучаствовать в речевом поединке, и люди редко обманыва­лись в своих ожиданиях — спектакль стоил того.

Резюмируя, следует повторить, что "возвратный удар" рассчитан на низвержение авторитета человека, с которым пикируешься, и одно­временно на подъем собственного авторитета. На речевом уровне "воз­вратный удар" требует не только особого риторического умения и бы­строты реакции, но и чувства юмора.

7. Не спорьте против несомненных доказательств и верных мыслей противника. Это бесполезный, а иногда и безнравственный спор. Антоний у Цицерона говорит:“Там, где противник сильнее меня, - отступаю, но отступаю, не бросив щита… я сохраняю полный порядок и победоносный вид, так что моё отступление кажется продолжением битвы”.

8. Не опровергайте невероятного. Это удары по ветру.

Заключение. Часто успех оратора зависит от заключительной части речи. 1 важное условие удачного заключения – выбор момента, когда нужно закончить речь. В этом случае бывает важнее “не находить новые слова, а вовсе отказаться от них”, как рекомендует В.П.Шейнин. Цель заключения – окончательно убедить судей и воздействовать на их чувства. Поэтому 2 важным условием удачного заключения является способность оратора напомнить свои главные доводы в яркой, сильной и сжатой форме. Ведь именно в этот момент слушатели решают, согласиться им с оратором или нет.

Аристотель видел функции заключения в том, чтобы:

- внушить публике благоприятное к себе и неблагоприятное к оппоненту отношение;

- подчеркнуть силу своей и слабость позиции оппонента;

- возбудить в аудитории нужные страсти;

- кратко повторить основные факты и аргументы.