Организованной группой

Версия о совершении преступных действий группой лиц может быть выдвинута уже в ходе осмотра места происшествия на основании обнару­женных следов, особенностей предмета посягательства, способа соверше­ния и орудий преступления, изменений в обстановке.

Следы преступников. О групповом характере совершенного преступле­ния могут свидетельствовать в первую очередь следы пальцев рук, остав­ленные, судя по рисунку папиллярных линий, разными лицами. Подтвер­ждением этого обстоятельства служит различие следов одноименных паль­цев и притом одинаковая давность их образования. При обнаружении следов разноименных пальцев версию о групповом преступлении подтвер­ждает существенное различие в их размерах.

Вывод о том, что преступников было несколько, может быть сделан по следам рук только после исключения их принадлежности потерпевшему или лицам из его окружения.

По тем же критериям оцениваются и следы ног (обуви). Различия уста­навливаются по конфигурации и размерам следов обуви, по отобразив­шимся в следах признаках подошвенной части и при наличии дорожек сле­дов — по различиям в признаках походки.

Полезную информацию может дать анализ следов курения. О том, что преступников было несколько, свидетельствуют наличие сигарет или папи­рос разных марок, различия в способе тушения, манере докуривать их до конца («до фабрики») или оставлять окурок той или иной величины, при­вычка сминать гильзу папиросы своеобразным способом, признаки исполь­зования мундштука, следы губной помады. Различия могут быть установле­ны и путем исследования слюны на окурках. При обнаружении окурков си­гарет или папирос одной марки следует обратить внимание на товарный знак, поскольку они могли быть изготовлены на разных фабриках, что ука­зывает на принадлежность окурков разным лицам.

Следы губ на стеклянной (рюмки, бокалы) или чайной посуде — мало­видимые или окрашенные (губная помада) — не так информативны, как иные следы преступников, но в сочетании с ними также позволяют с из­вестной степенью обоснованности судить о числе преступников. Учитыва­ется и особенность обстановки — накрытый на определенное количество

§ 3. Возможности осмотра места происшествия

людей стол со следами пищи на тарелках, количество, ассортимент и сте­пень опорожнения емкостей для напитков (стандартных бутылок и иных емкостей).

Особенности предмета преступного посягательства. Указанием на то, что преступление совершено группой, служат следы перемещения, переноса гро­моздких или тяжелых предметов, значительный объем и вес похищенного.

При обнаружении трупа с признаками насильственной смерти о груп­повом характере преступления свидетельствуют различия в: орудиях, кото­рыми причинены повреждения; характере профессиональных узлов, при­мененных при связывании потерпевшего или при упаковке трупа; следах истязаний потерпевшего при жизни. Признаком группового преступления может послужить и способ сокрытия убийства (место захоронения, способ расчленения трупа, вид инсценировки несчастного случая и т. п.).

Способ совершения преступления выступает свидетельством группы в тех случаях, когда отличается особой изощренностью или сложностью. При­мер — совершение кражи путем проникновения в помещение с помощью подкопа. Со способом связаны орудия и средства совершения преступле­ния: использование тяжелых средств для резки металла при кражах из сей­фов и иных металлических хранилищ, обнаружение на месте происшествия стреляных гильз от разных экземпляров оружия, следы различных орудий взлома, следы нескольких транспортных средств (ТС), относимость кото­рых к событию преступления несомненна, и т. п.

Наконец, о группе могут свидетельствовать изменения в обстановке мес­та происшествия соотносительно с продолжительностью пребывания там преступников. Так, значительные изменения обстановки квартиры, опо­рожненные ящики с бельем, разбросанные вещи, вскрытые ящики пись­менного стола, буфета, шкафа в сопоставлении с тем установленным фак­том, что время пребывания воров в квартире не могло превышать получа­са, позволили предположить, что преступник был не один.

Изменения в обстановке места происшествия могут заключаться и в ос­тавленных там предметах, принадлежащих преступнику или принесенных им с собой. Практике известны случаи, когда преступники на месте кражи переодевались в похищенные вещи и оставляли свою одежду, по характеру которой можно судить, сколько их было. Реже об этом свидетельствуют за­бытые или оброненные вещи, а в одном случае двое преступников на месте кражи сфотографировались хозяйским фотоаппаратом и забыли его.

Все обнаруженные следы, предметы, изменения обстановки места про­исшествия должны быть оперативно оценены под углом зрения их относи-мости к расследуемому событию, а с позиций нашего исследования — и в плане версии группового преступления. При этом, как справедливо заме­чает В. М. Быков, даже при отсутствии признаков группы такое преступле­ние в принципе не исключается. «Некоторые из членов преступной группы могут непосредственно не участвовать в его совершении, а исполнять ка­кие-то другие, определенные соглашением, преступные роли. Возможен и такой вариант — вся преступная группа находилась на месте происшест­вия, но не каждый из соучастников оставил следы пребывания на нем»'. Что же касается преступной организации, то ее лидер, как правило, лично в совершении преступных акций не участвует, и поэтому, естественно, сле­дов на месте преступления не оставляет.

¹ Быков В. М. Указ. соч. С. 15.

870 Глава 54. Расследование преступлений организованных преступных сообществ

Оперативная оценка следов преступления и преступников предполагает: «1) установление причин образования следов;

2) определение способов образования следов, временных и пространст­венных обстоятельств их образования, т. е. мысленная реконструкция со­бытия преступления;

3) определение связи обнаруженных следов с преступлением, исключе­ние следов, не относящихся к делу, и получение данных для поиска даль­нейших следов;

4) установление следообразующих объектов;

5) выявление данных о личности преступника и исключение лиц, не причастных к преступлению...

8) выявление связи обнаруженных следов с материалами о других пре­ступлениях (в частности, аналогичных по способу совершения и т. п.);

9) получение информации для выдвижения версий планирования рас­следования»¹.

Помимо результатов осмотра места происшествия в качестве исходной информации на стадии возбуждения уголовного дела используются дан­ные, полученные в результате осуществляемых параллельно с осмотром оперативно-розыскных мероприятий: работа негласных сотрудников; по-квартирный обход, опрос потерпевших и иных лиц, применение служебно-розыскной собаки и т. п. В рассматриваемом аспекте это сведения о коли­честве преступников, их ролевой дифференциации, особенностях общения друг с другом, приметах, а также о подготовительных к совершению пре­ступного посягательства действиях: расспросах жильцов, неоднократном посещении будущего места происшествия и т. д.

Совокупность исходной информации должна содержать достоверные данные о признаках преступления.

Признаки преступления — это признаки его состава. Статья 140 УПК РФ фактически устанавливает два требования: 1) наличие для возбу­ждения уголовного дела признаков преступления и 2) достаточность дан­ных об этих признаках. Для возбуждения уголовного дела требуется такая совокупность признаков состава преступления, чтобы это дало возмож­ность сделать предположительный, но обоснованный вывод о совершении определенного посягательства.

Исходная информация, полученная в результате осмотра места проис­шествия, как правило, бывает неполной. В рассматриваемом нами аспекте она может содержать лишь сведения о совершении преступной акции группой и некоторые догадки о степени организованности этой группы. Последующие действия следователя, если он основывается лишь на такой информации, будут протекать на начальном этапе расследования в услови­ях информационной неопределенности.

Иначе обстоит дело в тех случаях, когда в качестве исходной информа­ции фигурируют материалы оперативной разработки, явки с повинной или подробные объяснения потерпевших с указанием числа и примет преступ­ников, а иногда и ценной информации о деятельности преступной группы, позволяющей судить о степени ее организованности. Тогда с первых же шагов следствия речь будет идти о раскрытии преступления, совершенного преступным сообществом того или иного типа.

Постика И. В. Оперативная оценка следов преступления. Одесса, 1988. С. 4.

§ 4. Выдвижение версий о совершении преступления

§ 4. Выдвижение версий о совершении преступления группой лиц и планирование расследования

Исходная информация становится базой для выдвижения следственных и оперативно-розыскных версий.

Учение о криминалистической версии, напомним, различает по субъек­там выдвижения — четыре их вида: следственные, оперативно-розыскные, экспертные и судебные. Исходная информация, в которой преобладают данные, полученные при осмотре места происшествия, используется пре­имущественно для выдвижения следственных и оперативно-розыскных версий, тесно связанных друг с другом и по своему содержанию, и по вре­мени проверки. Именно они определяют направленность начального этапа расследования.

В зависимости от содержания исходной информации версия может ха­рактеризоваться большей или меньшей степенью конкретности. Чаще все­го данные лишь одного осмотра места происшествия позволяют только до известного предела конкретизировать типовую версию, объясняющую суть расследуемого события в общих чертах. Но даже такая версия может пред­полагать, что преступление совершено группой.

Версия в известном смысле представляется как вероятная информаци­онная модель события, один из элементов которой — предположение о групповом субъекте преступления.

Если взять наиболее сложную ситуацию, когда исходная информация ограничивается лишь данными, полученными при осмотре места происше­ствия, отсутствуют лица, в той или иной степени причастные к расследуе­мому событию или обладающие некоторой о нем информацией, то версия опирается на сведения, характеризующие расположение данного места от­носительно известных ориентиров; количество лиц, бывших на этом месте, физические и прочие особенности каждого из них; направленность и ха­рактер их передвижений, действий; характер оставленных следов; предме­ты, оставившие эти следы, и предметы, принесенные на данное место уча­стниками события; последствия действий, совершенных бывшими здесь лицами (помимо оставленных следов): наличие и расположение трупов, частиц предметов и веществ, брызг, луж, овальности и обожженности по­верхностей предметов, поврежденных, перемещенных и разбросанных предметов обстановки и т. п.

Полученная модель события должна давать представления, во-первых, об обстановке на месте происшествия до события и, во-вторых, после него. Анализ произведенных в обстановке изменений служит средством форми­рования частной версии о числе преступников.

Как следует из изложенного, исходная информация, полученная в ре­зультате осмотра места происшествия, в значительной своей части отно­сится к биологическим свойствам личности преступников, которые прояв­ляются в:

антропологических признаках (расовая, половая, возрастная характери­стики);

физических особенностях преступников и внешней анатомии их тел (черты лица, морфология кожных узоров, размеры тела и его структурно-механические свойства и др.);

функционально-анатомических особенностях;

872 Глава 54. Расследование преступлений организованных преступных сообществ

биохимических особенностях (специфика состава слюны, крови, пота, спермы, тканей тела, запаха и пр.);

патологических аномалиях всех указанных элементов.

Помимо биологических свойств, эта информация может содержать и данные об опыте, знаниях, навыках, привычках и умениях преступников. Задача следователя при выдвижении версии о групповом преступлении — суметь четко дифференцировать все собранные данные о личности пре­ступников, объединив их по признакам, характеризующим каждого из уча­стников. Если это сравнительно просто в отношении следов, например рук, ног, зубов, запаха, то значительно сложнее применительно к призна­кам навыков и умений, а биохимические особенности для их дифферен­циации требуют хотя бы предварительных лабораторных исследований.

Планированию расследования должно предшествовать выведение след­ствий из версии о совершении преступления группой.

Следствия — это логические выводы, вытекающие из предположения о достоверности версии: о тех фактах и обстоятельствах, которые должны иметь место, если версия отражает истинное положение вещей. Из версии о наличии преступной группы, выдвинутой лишь по результатам осмотра места преступления, в общей форме могут быть выведены следствия о:

количестве преступников;

числе непосредственно принимавших участие в реализации избранного способа совершения преступления;

числе реализовавших способ сокрытия преступления;

ролевом распределении исполнителей;

использовании орудий преступления единолично (только одним из уча­стников), персонифицированно, группой (количественный состав группы);

числе лиц, на которых могли остаться следы предпринятых ими дейст­вий или следы с места происшествия.

В любом случае следствие должно вытекать из версии, в этом сама его суть и значимость для планирования расследования.

После выведения следствий определяются действия следователя и опе­ративно-розыскные мероприятия, проведение которых необходимо для подтверждения или опровержения следствий. Перечень таких действий и мероприятий с указанием сроков их проведения и исполнителей и состав­ляет основу плана расследования на его начальном этапе.

Разумеется, приведенная схема существенно пополнится, если в распо­ряжении следователя уже в первые часы работы по делу будет информация, полученная от потерпевших и свидетелей. В этом случае версия о группо­вом преступлении может в принципе не вызывать сомнений, задача будет заключаться, помимо ее подтверждения, в детализации выводов. Следствия эти должны охватывать собой не только факт коллективных преступных действий, но и их содержание, реальную распределенность функций между участниками преступной группы, признаки, указывающие на главенство в ней того или иного лица, иные признаки, свидетельствующие об уровне организованности группы.

Так, группа преступников напала на контору из райпотребсоюзов в сельской местности. По словам охраняющего контору сторожа, в комнату, где он находился во время ночного дежурства, внезапно вошли два челове­ка в масках, повалили его на пол лицом вниз, связали руки и ноги, а рот заткнули кляпом. Взяв ключи от комнаты кассы, они поднялись на второй этаж. По звуку шагов на лестнице сторож предположил, что преступников

§ 4. Выдвижение версий о совершении преступления

было не менее трех, а по голосам (они переговаривались громко, не стес­няясь, что их могут услышать), — что их четверо.

Принесенными с собой орудиями преступники вскрыли стоявший в комнате кассы сейф и похитили деньги. Уходя, один из них заглянул в комнату сторожа и пригрозил ему расправой, если тот в течение часа под­нимет тревогу. И хотя сторожу удалось освободиться от веревки на ногах и от кляпа значительно раньше и он смог сразу же после этого позвать лю­дей, преступников настичь не удалось: судя по следам на снегу около зда­ния конторы, они уехали на автомобиле «Жигули».

При осмотре помещения кассы и сейфа были обнаружены множествен­ные следы пальцев рук. Их сравнительное исследование показало, что они принадлежат трем разным лицам. Следов мокрой обуви на полу было мно­го, однако все они не годились не только для идентификации, но даже и для установления каких-то значимых общих признаков. Но в комнате сто­рожа обнаружили следы обуви двух человек, различимые, правда, только по размерам.

На передней стенке сейфа по краям замочной скважины имелись цара­пины различной глубины, оставленные, по-видимому, острым предметом, которым пытались открыть замок. Более глубокие вмятины были по краям дверцы сейфа, зазор между ней и боковой стенкой явно пытались увели­чить, вбивая в него какой-то предмет типа зубила. Сейф был отодвинут так, что открылся доступ к его задней стенке. Причем значительные габа­риты и вес сейфа требовали больших усилий. В месте соединения задней и правой боковой стенок сейфа, пользуясь зазором между ними, преступни­ки смогли отогнуть часть боковой стенки и через образовавшееся отверстие похитили деньги. О том, что сейф отодвигали трое, свидетельствовали сле­ды их рук.

Исходная информация позволяла выдвинуть версию, что в совершении преступления участвовало не менее трех человек (по словам сторожа, их могло быть и четверо). Было ясно, что налицо организованная преступная группа. В плане расследования применительно к этой версии были преду­смотрены оперативно-розыскные мероприятия и следственные действия:

проверка обнаруженных следов пальцев по дактилоскопическим учетам;

проверка всех лиц, совершивших аналогичные преступления в данном и окружающих районах, отбывших наказание и возвратившихся к прежнему месту жительства;

изучение оперативных и следственных материалов по нераскрытым ана­логичным преступлениям прошлых лет;

допрос всех лиц, имевших отношение к оформлению документов на по­лучение денег в день накануне кражи, их транспортировке, раздаче и хра­нению;

назначение трасологической экспертизы следов взлома, чтобы устано­вить механизм и орудия взлома и получить данные о величине требуемых для взлома усилий;

определение круга подозреваемых в краже лиц.

Планируя все эти действия, следователь рассуждал так.

Допуская, что преступление совершено организованной группой, мож­но предположить, что в ее составе есть лица, ранее совершившие анало­гичное или иное преступление. Следовательно, их данные могут содер­жаться в дактилоскопических и иных учетах органов внутренних дел. Ими могли быть совершены аналогичные преступления, оставшиеся нераскры-

874 Глава 54. Расследование преступлений организованных преступных сообществ

тыми. В материалах по этим делам может содержаться информация, кото­рая «сработает» в данном случае. Группа могла действовать, пользуясь по­лученной от кого-то из работников конторы информацией о наличии в кассе значительной суммы денег. Следовательно, с преступниками мог быть связан человек, обладавший подобной информацией, скорее всего кто-то из тех, кто имел отношение к деньгам. Способ совершения преступ­ления даст информацию о физической силе и навыках преступников, а сведения об орудии взлома — о его виде и, возможно, индивидуальных признаках, что позволит организовать его поиск.

Можно заключить, что все планируемые действия имели общую цель: получить информацию для определения круга подозреваемых. Пока еще речь не идет о выяснении характера преступной группы, степени ее орга­низованности, распределении ролей между ее участниками. Эти задачи бу­дут решаться на последующем этапе, при наличии реальных подозревае­мых, после изучения их личности. Разумеется, на начальном этапе рассле­дования обязательно планируются детальные допросы потерпевших и свидетелей; подробно об их тактике речь будет идти далее.

Существенные отличия имеет планирование начального этапа расследо­вания дела, возбужденного на основе оперативных материалов. План рас­следования в этом случае представляет собой в сущности определение пу­тей и средств реализации оперативных данных; следователь располагает ориентирующей информацией о численности преступной группы, уровне ее организации, ролевых отношениях между ее участниками, эпизодах пре­ступной деятельности. У него есть возможность, воспользовавшись выдви­нутыми оперативными работниками версиями, сконструировать наиболее вероятную версию и тем продуктивнее и целеустремленнее вести расследо­вание.

Поскольку подобные групповые дела обычно являются и многоэпизод-ными, весьма важным представляется правильно определить, с какого следственного действия или с какого эпизода преступной деятельности нужно начинать. Поэтому практика рекомендует следователю план таких первоначальных действий составлять с участием работника, который осу­ществлял по делу оперативно-розыскные мероприятия. Если реализация оперативных материалов начинается с задержания подозреваемых с полич­ным, то его рекомендации будут полезны при определении: кого, где и ка­ким образом следует задерживать, в какой очередности производить затем обыски у задержанных, какие меры предпринять для дезориентации тех участников преступной группы, которых по тактическим соображениям на этом этапе расследования задерживать нецелесообразно, а также для того, чтобы обеспечить сохранность денег и имущества, нажитых преступным путем, до их изъятия или наложения ареста.

При планировании расследования по делу, возбужденному на основе оперативных материалов, необходимо принять меры к сохранению в тайне источника оперативной информации, что требует детально продумывать как тактику отдельных следственных действий, так и их очередность. Осо­бо надо предусмотреть порядок и момент использования объектов, полу­ченных оперативным путем (результатов фото- и киносъемки, видеозапи­си, прослушивания телефонных переговоров, документов и их копий и т. п.). Наиболее осторожно должны вестись допросы подозреваемых и обвиняемых, поскольку именно при проведении этих следственных дейст­вий существует опасность разглашения источника оперативной информа-

§ 5. Допрос как средство получения информации

ции: постановкой непродуманного вопроса или просто упоминанием об­стоятельств, о которых следователю могло стать известно лишь от опреде­ленного лица, и т. п.

Необходимо заметить, что реализация оперативных материалов — это не завершение, а начало делового взаимодействия следователя с оператив­ными работниками милиции. Практика показывает, что именно по груп­повым делам залогом успешности расследования служит непрерывность такого взаимодействия на всем протяжении работы следователя по делу. Естественно, что формы взаимодействия должны быть отражены в плане расследования.

Важное место в системе источников доказательств по групповым делам занимает Допрос — свидетелей и потерпевших, подозреваемых и обвиняе­мых. Именно допрос служит основным средством получения информации о преступном сообществе в целом, его целях, организации и других харак­теризующих его признаках и качествах.