Рефлексивная стратегия

Для того чтобы адекватно воздействовать на развитие конфликта, необходимо понять его. Известен мудрый принцип: сначала необхо­димо поставить диагноз, а затем лечить болезнь. Фаза осмысления (когнитивная фаза) включает в себя интерпретацию этнического кон­фликта и диагностирования его процессуальности или динамики. Иногда эту фазу работы с конфликтами называют рефлексивной или когнитивной стратегией, поскольку ее основное назначение — по­знать конфликт. Очень часто политики недооценивают эту форму ан­тиконфликтной деятельности, поскольку в мировой практике про­должает господствовать силовая традиция нейтрализации антагониз­мов. Развитие демократии и либерализма в политическом простран­стве, а также стремление к эффективности при нейтрализации конф­ликтов побуждают политиков прибегать к использованию современ­ных ресурсов деятельности. Познание, в том числе и научное, конф­ликтного пространства можно отнести к передовым технологиям ин­формационного уровня.

На первоначальном этапе интерпретации конфликтного простран­ства необходимо исследовать проблему конфликта. На этом этапе про­исходит сбор предварительных сведений о конфликте и устанавлива­ются контакты с его участниками. Опыт посредничества в управлении конфликтами различного уровня свидетельствует, что для контекста конфликтного менеджмента характерна поляризация сторон во взгля­дах, установках и восприятиях относительно исхода конфликта, а так­же ориентация на принудительные стратегии окончания конфликта. Первая задача эффективного посредничества состоит в минимизации противоположной идентификации участников конфликта «мы — они», которая является стереотипичной для этноцентризма.

Самое простое воздействие на этой стадии заключается в восста­новлении прерванных коммуникаций и обращение к здравому смыс­лу в понимании конфликта как общей проблемы. Акцент на конф­ликте как проблеме, требующей решения, означает отказ лидеров сто­рон от этноцентризма и включает посредника в трехсторонние пере­говоры в роли консультанта. Отношение к этническому конфликту как решаемой проблеме состоит в доказательстве достижимости позитивного взаимоудовлетворяющего исхода: стороны инициировали конфликт; они могут проектировать условия, которые приближают решение проблемы. В подготовительной фазе посреднического вме­шательства новый смысловой контекст противопоставлен конфрон­тации. Эта деятельность на проблемно-поисковой стадии будет реа­лизована в стратегии, основанной на согласованных решениях с ис­пользованием приемлемых образцов взаимодействия.

Определение этнического конфликта как проблемы не означает, что решение проблем обречено на неудачу. Напротив, проблемы порождают опыт вызова. Оказать помощь в поиске ответных поведенческих реакций на воспринимаемый вызов — задача посредничества. Его успех зависит от социального опыта участников переговоров, готовности отбросить эт­ноцентризм, проявить терпимость в признании интересов оппонента и веры в способность бывшего противника стать партнером в решении кон­фликта. Третья сторона может создать условия, поддерживающие эту веру. Показателем завершенности первой фазы будет склонность сторон ре­шать конфликт, а не продолжать насильственную борьбу.

Основным параметром второй фазы посредничества, содержание которой составляет диагностика этнического конфликта, является процесс взаимопонимания сторон. Оно может быть достигнуто на основе адекватного и логически связного осмысления причин конф­ликта, взаимных требований и ожиданий своего окружения. Диагно­стика конфликта (Г. Кельман) направляет дискуссию в конструктив­ное русло и становится потенциально позитивным средством реше­ния конфликта. Участникам переговоров оказывают помощь в про­цессе самоанализа, чтобы иметь более аналитичную картину возник­новения конфликта и его возможных исходов. Результатом данной фазы будут: возникновение доверия на переговорах, определение при­чин конфликта, накопление и анализ фактической информации. Ос­новной показатель ее завершения (Дж. Хеймс) состоит в изменении восприятия противниками конфликтной ситуации. Участники от фик­сированных этноцентристских представлений переходят к адекватно­му пониманию целей, мотивов и объективных причин конфликта.

Мнения исследователей при подобной форме антиконфликтной деятельности расходятся по вопросу о задачах посредничества. Так, по мнению Т. Шеллинга и Д. Берковича, посредник выполняет ре­зультирующие задачи: он должен предложить проект соглашения и убедить лидеров сторон в его преимуществах. Посредничество рас­сматривается как процесс, в котором фаза поиска взаимовыгодного соглашения сторон является главной. Она включает стадию плани­рования соглашения и его принятия, при доминанте стремления к результирующей стратегии.

По мнению Д. Бартона, в посредническом урегулировании конф­ликта главными являются когнитивные или рефлективные задачи. По­средник способствует «взаимопониманию сторон через восстановление коммуникации». В конфликтных ситуациях стороны прерьшают связи и следуют этноцентризму, предубежденному отношению к мирному ис­ходу борьбы. Посредством восстановленной коммуникации третья сто­рона способствует переходу лидеров враждующих организаций на пози­ции политической толерантности. Будучи толерантными, они способ­ны в двухсторонних переговорах найти приемлемое соглашение.

Бартон ссылается на эксперимент Лондонского центра изучения конфликтов (Англия). Тестирующим случаем был избран конфликт 60-х гг. по поводу Малаккских островов между Индонезией, Сингапу­ром и Малайзией. В этом конфликте тогдашний премьер-министр Великобритании Г. Вильсон пытался выступить в качестве посредни­ка, но безуспешно. В 1966 г., после предварительного согласия три правительства получили приглашение направить своих представите­лей в лондонский аналитический центр. В течение 10 дней они обща­лись в ситуации, которую контролировала группа исследователей. Повестка дня включала анализ причин конфликта без предваритель­ного проекта соглашения. Не было договоренностей и соглашений. Спустя некоторое время после эксперимента конфликтующие сто­роны прекратили вооруженные столкновения и перешли к перегово­рам о долевом пользовании островами.

В этнических конфликтах, способных привести к войне, возрас­тает число иррациональных решений. Угрозы и контругрозы в боль­шей степени мотивируются соображениями престижа, нежели трез­вой оценкой соотношения сил. Рефлективное вмешательство посред­ника направлено на освобождение восприятия конфликтной ситуа­ции от этноцентризма и восстановление толерантности за счет поис­ка областей конвергенции (сочетания) интересов.

Стадиями рефлективной деятельности посредничества являются: 1) восстановление контакта конфликтующих сторон; 2) формирование доверия на переговорах путем совместной диагностики конфликта и определение совпадающих позиций сторон.

Не все исследователи согласны с ограничением посредничества рефлективной деятельностью. Д. Беркович выдвигает два аргумента: во-первых, восстановление коммуникации в период конфронтации может ожесточить борьбу. Прежде чем садиться за стол переговоров, стороны должны прекратить вооруженную борьбу. Во-вторых, толе­рантная позиция лидеров на переговорах еще не означает отказ от вза­имных предубеждений массовых участников этнического конфлик­та. Например, Р.Г. Абдулатипов и А.В. Дмитриев, рассматривают реф­лективную и результирующую функции посредничества как фазы еди­ного процесса урегулирования этнического конфликта.

Скорее всего, основной функцией рефлективной стратегии явля­ется формирование ориентации сторон, участвующих в этноконфлик-те, на поиск совместного решения. Это фаза определения спорных вопросов и причин конфликта. Рефлексивная стратегия посредни­ков направлена также на решение задачи по обеспечению возможно­сти участникам этноконфликта обсудить проблему и разрешить ее. Посредник смягчает эмоциональные реакции конфликтующих сто­рон друг на друга, переводит внимание с проявления чувства и обид на существо конфликтной проблемы. На посредника ложится труд­ная задача погасить эмоциональное восприятие конфликта, создать более благоприятную перспективу его урегулирования.

Исследования этноконфликтов в постсоветском пространстве показали мощное влияние на обострение отношений между этноса­ми психокультурных факторов. Психокультурные концепции этно­конфликта ориентируют посреднические структуры и участников конфликтов на сам процесс поиска выхода из конфликтной ситуа­ции. В этом процессе меняется восприятие участниками друг друга, исчезает вражда и страхи, боязнь потери идентичности. Происходит освобождение от этноцентризма. Такие концепции можно считать процессуально ориентированными. Все элементы процесса, а не толь­ко результат, в этом пространстве менеджмента считаются важными. Нельзя не согласиться с мнением Ротманна и поддержавшим его отечественным этноконфликтологом В.А. Авксентьевым, согласно которому необходимо различать конфликт интересов и конфликт цен­ностей (идентичностей). Многочисленные работы по проблемам разрешения конфликтов (структурные концепции) исходят из главен­ствующего постулата согласования интересов. Разрешение же этно­конфликтов, имеющих ценностный характер, требует учета согласо­вания других ценностей, иных мотивов человеческого поведения.

В любом случае переговорный процесс наполняется многоуровне­вой системой межгрупповой коммуникации, целью которой является устранение отрицательного восприятия конфликтующими этнически­ми группами друг друга, т.е. формирование взаимной толерантности.

Однако несмотря на разделение на конфликты интересов и цен­ностей (идентичностей), надо понимать, что реальные этнические конфликты трудно поддаются разрешению в какой-то отдельной про­блемной области. Видимо, прав Т. Гурр, считающий, что борьба в этнополитических конфликтах разворачивается не просто вокруг мате­риальных или властных проблем, но ради защиты культуры группы, статуса и идентичности. Задача заключается в том, чтобы найти пути, удовлетворения нематериальных интересов наряду с более привыч­ными требованиями экономических возможностей и большего дос­тупа к политической власти.

Нет каких-либо универсальных рецептов урегулирования этно­конфликтов, поскольку факторов, воздействующих на конфликт, чрезвычайно много, и отражают они многообразие интересов, цен­ностей и требований участников. Поэтому в посредническом урегу­лировании решаются задачи разного профиля. Необходимо преодо­леть как психокультурные (ненависть и подозрительность к противо­положной конфликтующей стороне, принятие культурных различий в образе жизни, ценностных привязанностей), так и политические барьеры (установка «победы до конца», «сохранение лица», эффект «козла отпущения» и безальтернативности).

Затяжной характер этнонациональных конфликтов (их длитель­ность, чередование конфронтации и временного перемирия) не озна­чает невозможности посреднического успеха в рефлективной страте­гии. Он возможен при ограничении причин этнонационализма, основ­ная причина которого заключается в отрицании социетальных потреб­ностей людей в этнокультурной самобытности и в политическом при­знании. В этой ситуации активность посредника, его знание, опыт и инновативное мышление, использование рефлективной стратегии ока­зываются катализирующим фактором поиска решения конфликта.

Если принимать в качестве критерия успеха посредничества вы­полнение мирных соглашений и, следовательно, восстановление по­литической терпимости субъектов конфликта, то тогда успех посред­ника зависит от четырех видов причин: а) характера конфликта; б) инфраструктурных факторов; в) позиции конфликтующих сто­рон; г) активности посредника.

Посредничество способствует отказу враждующих сторон от этноцентризма и переходу на позиции политической толерантности. Посредничество — это миротворческое вмешательство третей сто­роны (государственных или частных организаций или лиц) в конф­ликтные отношения сторон с их согласия, занятие переходной по­зиции между конфликтом и его исходом, содействие поиску взаимоудовлетворяющего решения спорных вопросов в трехсторонних переговорах. На этапе определения спорных вопросов и причин кон­фликта посредник применяет рефлективные стратегии. Они направ­лены на освобождение участников переговоров от этноцентризма и определяют области конвергенции интересов. Рефлективные стра­тегии, используемые посредниками, даже если они не привели к ре­шению конфликта, могут быть полезными, поскольку позволяют создать адекватное понимание причин конфликта и определить об­щие интересы сторон.