Залоговое право

Литература: Гантовер, Залоговое право, 1890; Кассо, Понятие о залоге в современном праве, 1898; Звоницкий, О залоге по русскому праву, 1912; Товстолес, Сущность залога в историческом развитии по русскому гражданскому праву (Ж. М. Ю., 1898, N 8 и 9); Мейер, Древнее русское право залога, 1855; Неволин, История российских гражданских законов, т. III, отд. 8; Анненков, Система русского гражданского права, т. III, 1901, стр. 341–444; Победоносцев, Курс гражданского права, т. I, стр. 571–639; Сопов, Ипотека по римскому праву и новейшим законодательствам, 1889; Васьковский, Заклад движимой вещи (Ж. М. Ю., 1898, N 5); Бобриков, По поводу и о передаче закладных крепостей (Ж. М. Ю., 1898, N 6); Струкгов, О закладе долговых требований, 1890; Базанов, Происхождение современной ипотеки, 1900; Каминка, Залог движимого имущества (Право, 1909, N 42); Бугаевский, Проблема залога движимости (Право, 1910, N 4); Гойхбарг, Заклад движимости (Право, 1911, N 25, 26 и 27); Каминка, Вопросы заклада движимого имущества (Право, 1911, N 34 и 35); Бутовский, Досрочное погашение закладной (Вестн. пр. и нот., 1911, N 25); Кассо, Русское поземельное право, стр. 233–260.

I. Понятие о залоге. В противоположность личному кредиту, основанному на доверии кредитора к честности, имущественному и общественному положению, деловитости должника, реальный кредит основывается на уверенности кредитора в существовании ценности, готовой всегда служить к удовлетворению его на случай неисполнительности должника. Обеспечением права кредитора является прежде всего имущество должника в том его составе, какой оно имеет в момент обращенного на него взыскания. Но кредитору всегда грозит опасность, что имущество должника окажется ниже ценности обязательства, что к имуществу будет предъявлено одновременно столько требований со стороны еще других кредиторов, что при возможности удовлетворить каждое в отдельности оно не вынесет тяжести совокупности их. Ввиду такой опасности, предотвратить которую кредитор не в состоянии, он предпочтет выбрать из всего имущества должника определенную вещь, соответствующую по ценности сумме долга, и выговорить себе право исключительного удовлетворения из стоимости этого предмета. Такое обеспечение достигается посредством залога.

Залоговым правом признается право на чужую вещь, принадлежащее верителю в обеспечение его права требования по обязательству и состоящее в возможности преимущественного удовлетворения из ценности данной вещи. Залоговое право называется также просто залогом, хотя то же имя употребляется для обозначения объекта залогового права.

1. Оно является вещным правом, относящимся к группе прав на чужую вещь. Вещный характер его обнаруживается из того, что, имея своим объектом вещь, оно всюду следует за нею, независимо от права собственности на нее, которое может переходить от одного лица к другому (ст. 694, прил. ст. 3). Против этого Анненков возражает, что по нашему закону такие последствия недопустимы, так как заложенное имение неспособно переходить по сделкам к другим лицам, вследствие чего залоговое право у нас является характером не вещного, а личного права. Но если заложенное имение нельзя приобрести в силу купли-продажи или дарения, то его можно приобрести посредством давностного владения, и тут-то и проявятся вещные последствия. Наша практика признает вещный характер залогового права: "Залог недвижимости устанавливает между вошедшими в договор лицами не только личные отношения должника к кредитору, но и вещное право кредитора на предмет, принятый в обеспечение долга" (10, 21). Помимо того, залоговое право обнимает и залог движимых вещей, для которого нет сомнения в вещном его характере. Однако залоговое право в качестве вещного не лишено некоторых особенностей, отличающих его от других вещных прав. В противоположность другим вещным правам оно не имеет самостоятельного значения, а стоит в зависимости от права по обязательству. Тогда как содержание других вещных прав заключается в пользовании вещью, залоговое право не дает ни владения, ни пользования. Зато залоговое право дает субъекту его несравненно большее правомочие, чем другие вещные права, – оно может повлечь за собою лишение собственника принадлежащего ему права собственности. Но закон наш идет слишком далеко, когда утверждает, что "залог есть не что иное, как отчуждение права распоряжения, составляющего нераздельную принадлежность права собственности" (т. XI, ч. 2, уст. суд. торг., ст. 476, прим.). С точки зрения закона выходит, будто залог составляет передачу права собственности, тогда как на самом деле этого нет. Собственник, отдавая имение в залог, не лишил себя права распоряжения, например, заключения арендных договоров. Если по нашему праву залог препятствует продаже, то эта особенность не составляет вовсе существа залогового права.

2. Залоговое право представляет собою право на чужую вещь, так как только ценность чужого имущества может служить обеспечением права требования. Поэтому предметом залога не может быть собственная вещь, и приобретение права собственности на вещь, состоящую в залоге того же лица, прекращает залоговое право. Однако при германской ипотечной системе (§ 1143, 1163, 1196) может быть установлено залоговое право на недвижимость в пользу самого собственника. Впрочем, собственник лишен возможности осуществить свое право обращением взыскания на залог (§ 1197).

3. Так как цель залога состоит в обеспечении права требования, то залоговое право представляет собою дополнительное отношение, предполагающее наличность другого обязательственного отношения. Современное германское право допускает установление залогового права на недвижимость, совершенно оторванное от обязательства как абстрактное право на известную часть ценности (Grundschuld, § 1191–1198). Что такое право может существовать, в этом нет сомнения, раз оно существует, но чтобы оно было залоговым правом – это вопрос. Во всяком случае, наше законодательство смотрит на залог как на средство обеспечения договоров (ст. 1554 и 1587), а следовательно, признает его акцессорность. Как дополнительное, вещное право залога не может возникнуть ранее обязательного права и не может продолжаться, когда прекратилось обязательственное отношение. Поэтому если между двумя лицами состоялось соглашение о предоставлении известной вещи в залог по обязательству, еще не возникшему (обеспечение будущего долга, например, при открытии кредита в банках), то вещное право приобретается только с установлением обязательного отношения.

II. История залогового права. Повсюду развитие залогового права испытывает глубокие изменения. В римском праве первоначально должник передавал кредитору закладываемую вещь в собственность с правом требовать ее возвращения при платеже долга (fiducia). Позднее выработалась другая форма залога, при которой должник передавал кредитору закладываемую вещь только во владение, причем по особому соглашению (lex commissoria) владение в случае неисправности должника могло превратиться в право собственности кредитора. Наконец, третья форма залога заключалась в сохранении за должником не только права собственности на закладываемую вещь, но и владения ею, а кредитору давалось право удовлетворения своего требования из ценности вещи путем ее продажи. Сходные ступени в развитии залога дает история германского права. Сначала вещь переходила в собственность кредитора, но по погашении долга само собой немедленно возвращалась к должнику. В дальнейшем передача в собственность заменилась передачею во владение кредитора (ältere Satzung) и даже пользование, причем доходы шли или в погашение долга, или в уплату процентов. На третьей ступени должник сохранял за собою владение и пользование заложенной вещью, а кредитор получал только право на удовлетворение из ценности вещи (neuere Satzung).

Не менее сложно и в то же время сходно было развитие залогового права в России. В древнейшую эпоху обеспечением исполнительности должника служила его личность, а не имущество (закупничество), Свобода лица была порукою кредитору, что должник выполнит то, к чему обязался. Поэтому указания на залог встречаются в истории русского права довольно поздно. В центрах развития торгового оборота залог выступает раньше и притом сразу приобретает значительное распространение. Так, в Русской Правде мы не встречаем указаний на залог, тогда как по Псковской Судной Грамоте залог соединяется с каждою сделкою, которая превышает по ценности рубль. В актах юридических XV столетия мы встречаем уже многочисленные случаи залога движимых и недвижимых вещей, которыми обеспечивается договор займа.

Наиболее раннею формою залога в России является передача вещей во владение кредитора, которое соединяется чаще всего с пользованием. Было высказано мнение (Мейер), что древнее русское залоговое право представляло собою, подобно римской fiducia, не что иное, как отчуждение права собственности в пользу кредитора с сохранением за должником права выкупа в случае своевременного погашения долга. Однако при рассмотрении закладных грамот, на которых это мнение основывалось, обнаруживается, что приобретение права собственности кредитором отнесено к моменту просрочки, а не установления залога: "…а не будет денег на срок, ся кабала на ту пожню и купчая грамота". Даже самое право пользования заложенною вещью, по-видимому, – явление позднее, так как в дошедших актах кредитору предоставляется "за рост пахати", "за рост косити", что подает повод думать, что само собою подобное право не предполагалось. По-видимому, первоначальною формою залога являлось предоставление кредитору пользования имением должника за полученную последним от кредитора сумму денег, причем не кредитор имел право требовать платежа долга, а должник имел право требовать возвращения имения при условии платежа долга. Дальнейшим развитием залога оказывается превращение владения и пользования при просрочке должника в право собственности кредитора: "ся закладная и купчая". Особенно держится, преимущественно в торговых городах, залог с сохранением за должником владения и пользования вещью, домом, лавкой и с превращением его в собственность кредитора лишь с момента просрочки.

Представление о залоге вещи, как содержащем в себе in potentia право собственности кредитора в случае просрочки должника, крепко укоренившееся в жизни, встретило в XVI веке первую попытку заменить его представлением о залоге как праве на чужую вещь получить удовлетворение из ценности ее. По указу 1557 г. кредитор, имеющий в залоге движимую вещь, обязан был в случае просрочки предупредить должника о возможности лишиться вещи. Затем, когда и после этого долг не был уплачен, то кредитор должен был при свидетелях продать залог для удовлетворения своих прав и возвратить излишек суммы собственнику вещи. Если же вырученная сумма оказывалась недостаточною для покрытия капитального долга и процентов, то должник продолжал ответствовать в недостающей сумме. Весьма вероятно предположение, что указ этот имел временное значение, потому что после него продолжает царить прежний порядок.

Уложение Алексея Михайловича постановляет, что в случае неплатежа должником в срок своего долга заложенные вещи, как движимые, так и недвижимые, обращаются при просрочке должника в собственность кредитора: "…а будет кто кому в долгу в деньгах или в ином чем-нибудь заложит что до сроку, и кабалу закладную на тот свой заклад даст, а в кабале напишет, будет он того своего закладу на срок не выкупит, и на тот его заклад та закладная кабала и купчая; и дав он такую кабалу до того своего закладу на срок не выкупит, и ему впредь до того своего закладу дела нет, а владети тем его закладом тому, кому он заложит, и вольно тому такой заклад продати и заложити, и в приданое дати" (гл. Х, ст. 196). Просроченная закладная обращалась в купчую крепость, и по просьбе кредитора недвижимое имение справлялось за ним в поместном приказе. Однако уложение связывает такое последствие залога с договорным условием и не предусматривает случая, когда в договоре такой оговорки не будет.

В XVIII веке залоговое право опять приобретает временно свойственный ему характер права на чужую вещь. Законом 1 августа 1737 г. установлен был иной порядок взыскания по закладным. Залоговое право уже не превращается в право собственности, а заложенная вещь подлежит продаже с публичного торга. Если вырученная от продажи сумма превысит размер долга, то остаток возвращается собственнику заложенной вещи. Если предлагаемая на торгах сумма будет ниже размера долга, то кредитор может оставить вещь за собою без права с его стороны требовать недостающего с остального имущества должника, "понеже в займы деньги давал из воли своей, и когда в том неосмотрительно поступил, должен и убыток сам претерпеть" (п. 7). Однако разорение последним заложенного имения лишало его этой льготы и давало право кредитору обратить взыскание на все прочее имущество должника (п. 8).

Порядок этот недолго продержался, потому что в 1744 г. состоялось возвращение к правилам уложения, мотивированное ущербом для кредиторов от того, что "многие, дав деньги после занимаемых в закладных сроков, чрез многое время тех своих денег, ни закладного недвижимого имения не получают". Только с изданием в 1800 г. Банкротского Устава для недвижимости произошла окончательная отмена старого порядка. Устраняется необходимость передавать в держание кредитора заложенное имение, которое остается в руках собственника, но за то последний, благодаря наложенному запрещению, лишается права продать, перезаложить принадлежащее ему имение, что оказывается в высшей степени стеснительным для должника и притом без всякой пользы для кредитора. Относительно движимости законодатель сохраняет как остаток прежнего порядка правило, по которому заложенная вещь может остаться за кредитором, если только должник не потребует продажи (ст. 1674¹, п. 1). Однако в последнем случае продажа заложенной вещи за сумму ниже размера долга дает кредитору право требовать недостающей суммы с прочего имущества.

Историческое развитие залогового права в России является незаконченным. Русский залог носит характер недоразвитости, незавершенности, страдает значительными противоречиями как остатками разных наслоений.

III. Установление залогового права. Лицо, отдающее свою вещь в обеспечение обязательства, называется залогодателем. Лицо, принимающее чужую вещь в залог своего права требования, носит название залогодержателя, потому что нередко заложенная вещь переходит в его руки. Так как в залоговом праве содержится возможность продажи, то отдавать в залог вещи могут только те, которые имеют право отчуждать их посредством продажи (ст. 1627 и 1663), поэтому залогодателем может быть по общему правилу только собственник (ст. 1629). В случае общей собственности залог объекта ее возможен лишь по согласию всех участников (ст. 1632). Кроме собственника, никто другой не вправе отдавать чужую вещь в залог, и подобное действие не имело бы никаких юридических результатов, т.е. не давало бы залогодержателю права на чужую вещь (ст. 1629, п. 1). Однако законодательство допускает отступления от этого правила. Так, пожизненному владельцу предоставляется возможность заложить чужую вещь, составляющую объект его права пользования (ст. 1629, п. 2), и, таким образом, передать залогодержателю более прав, чем имеет сам залогодержатель, но это возможно только в отношении благоприобретенных имений и только при предоставлении такого права учредительным актом. Возможен также залог чужого имущества с согласия его собственника (ст. 1629, п. 1 и ст. 1664, п. 1; т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. Х, ст. 10, разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 44). Наконец, в отдельных случаях признается действительным заклад чужого имущества, совершенный без согласия собственника, при условии добросовестности закладодержателя (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 77; уст. суд. торг., ст. 476, прим.).

Недостаточно быть собственником, чтобы иметь право заложить свою вещь. Нужно еще обладать дееспособностью, необходимою для отчуждения вещи. Поэтому несовершеннолетние, сумасшедшие, расточители и другие лишены права отдавать в залог принадлежащие им на праве собственности вещи.

Быть залогодержателями, принимать вещи в залог могут только те, которые по закону не лишены возможности иметь эти предметы на праве собственности (ст. 1628). Это положение нашего закона навеяно старым порядком взыскания по закладным и не отвечает существу залогового права. Способность быть залогодержателем не стоит в зависимости от способности быть субъектом права собственности. Залоговое право состоит в праве преимущественного перед другими удовлетворения из суммы, вырученной от продажи заложенной вещи. Приобретателем продаваемого с торгов имущества не может быть то лицо, которому закон преграждает путь к приобретению права собственности. Но это обстоятельство неспособно влиять на возможность быть субъектом залогового права. Однако закон смотрит на это иначе, а потому, например, евреи, лица польского происхождения. иностранцы в известных местностях не могут принимать в залог недвижимости. Из лиц, способных иметь право собственности, церкви специальным постановлением лишены права отдавать свои капиталы под заклады (ст. 1665, т. IX, ст. 444).

Объектом залогового права как вещного может быть только вещь в материальном смысле слова. Все, что может быть продано, может быть и заложено. Следовательно, залогу подлежат как движимости, так и недвижимости. Когда предметом залога являются движимые вещи, то закон употребляет еще особый термин "заклад". Наравне с материальными вещами в деле залога находятся те ценные бумаги, в которых право по документу неразрывно связано с правом на документ (ст. 1674¹). Обязательства не могут быть признаны объектом залогового права, потому что они не дают вещного права. Если должник в обеспечение своего долга передает кредитору принадлежащий ему вексель, то кредитор никакого права не приобретает. Правда, нахождение векселя у кредитора может повредить интересам должника, потому что вследствие этого обстоятельства он не может ни учесть вексель, ни предъявить его ко взысканию, но кредитору это не дает какого-либо права. Должник может быть также заинтересован в возвращении отданного в обеспечение паспорта, но никто не признает здесь залога за отсутствием ценности. Кредитор может побудить должника к исполнительности даже обладанием компрометирующего письма или удержанием в своих руках рукописи автора, представляющей значительную ценность, но такие побуждения не имеют ничего общего с залогом, хотя бы и достигали фактически той же цели. При так называемом залоге обязательств отсутствует, кроме вещного свойства, и другой существенный признак залога – возможность продажи заложенной вещи и удовлетворения из его ценности. Если бы даже закон признал за кредитором право просить суд о предоставлении ему взыскивать по заложенному документу, то все-таки здесь была бы принудительная передача прав, а не продажа. [Обычно при так называемом закладе векселей последние передаются закладодержателю по полной передаточной надписи, которая не означает передачи векселя в собственность, а только дает ему возможность при неисправности закладодателя предъявить вексель ко взысканию от своего имени.]

По нашему законодательству предметом залога не может быть вещь, состоящая под запрещением (ст. 1630), хотя с теоретической точки зрения нет никакого основания к таковому стеснению оборота, так как столкновения между субъектами вещных прав при современной нотариальной системе укрепления прав не может быть. Особенно интересным представляется вопрос о возможности залога вещей, состоящих уже в залоге. Существование нескольких, последовательно устанавливаемых залоговых прав на одну и ту же вещь создает последовательность в осуществлении этих прав и потому не противоречит ни логике, ни кредиту. Однако наше законодательство иначе относится к этому вопросу, повторяя старинное положение о недействительности второго залога (ст. 1630, п. 2). В прежнее время при отсутствии начала, в силу которого укрепление вещных прав на недвижимости происходило по месту их нахождения, не было достаточно гарантии, что должник не заложит одно и то же имущество "в разные руки", так что кредиторы могли совершенно неожиданно встретиться друг с другом при осуществлении права. Но теперь такая неожиданность немыслима, невозможен и залог "в разные руки", а может быть только последовательный залог нескольким лицам.

Несмотря, однако, на категорическое запрещение со стороны закона, скрепленное даже уголовною санкциею (улож. о наказ. ст., 1705), практика наша под влиянием потребностей жизни, условий оборота и кредита нашла возможность обойти это положение. Из смысла ст. 1646, имевшей первоначально (закон 12 февраля 1862 г.) значение только для дворян, а теперь распространенной на всех, можно вывести заключение о допустимости второго залога, так как здесь говорится, что для собственника заложенного в кредитном установлении имения предоставлению последнего в обеспечение по новой закладной не служат препятствием ни долги государственным кредитным установлениям по первоначальному в них залогу имения, ни долги, обеспеченные закладными, выданными частным лицам. Кроме того, ст. 1215 уст. гр. суд. устанавливает порядок удовлетворения из заложенного имущества "по старшинству закладных", указывая тем на возможность последовательных залогов. На основании этих намеков, отрицающих прямое заявление закона, в практике допускаются вторые, третьи и т.д. закладные на одну и ту же вещь (89, 88; 93, 14). Нельзя, однако, не признать, что вывод этот представляется несколько сомнительным.

Заводы, фабрики и лавки как вещи нераздельные не могут быть отдаваемы в залог по частям (ст. 1633). Леса и земли, состоящие при посессионных заводах как принадлежности, не могут быть отданы в залог особо от них (ст. 1634). Имения заповедные и майоратные не могут быть предметом залога безусловно, хотя закон и считает исключением те случаи, когда владельцам таковых имений дозволяется законом занимать денежные суммы под обеспечение доходов (ст. 1641). Недействителен заклад вещей, платья, посуды, сельских продуктов и т.п., совершаемый в питейном доме для питья (ст. 1665, прим.). [Недействителен также заклад собственного имущества, когда оно состоит в описи, или секвестр по взысканиям (ст. 1664, п. 2; ср. также т. Х, ч. 1, ст. 1509³ и т. XI, ч. 2 уст. кред., разд. Х, ст. 96). Закон допускает исключения из этого правила, устанавливая для некоторых случаев, что заклад действителен, когда принявший заклад не знал о запрещении, на нем лежавшем (ст. 1509³ и уст. кред., разд. Х, ст. 96).]

Основанием залогового права является обыкновенно обязательственное отношение, установленное силою договора или завещания. Возникновение и существование залога обусловливаются этим отношением. Чаще всего основанием залога является заем. Поэтому наше законодательство, чуждое обобщений, связывает залог с договором займа (ст. 1673, прил., ст. 1665, 1669, прил., ст. 1672), а также с казенными подрядами и поставками (пол. о каз. подр. и пост., ст. 38). Однако не следует думать, что только эти договоры могут быть обеспечиваемы залогом, напротив, необходимо признать, что обеспечению залогом подлежат всякие сделки, как это обнаруживается из ст. 1554, в силу которой вообще договоры и обязательства могут быть обеспечиваемы залогом и закладом. На этой же точке зрения стоит и сенатская практика (89, 4). Так, например, арендатор в обеспечение правильного взноса арендной платы может предоставить собственнику имения залоговое право на процентные бумаги. Залог деньгами или ценными бумагами совершается очень часто при личном найме кассиров, агентов и др. Завещатель может возложить на своего наследника обязанность заплатить денежную сумму и обеспечить это обязательство залогом на завещаемом ему имении. Если заклад установлен в обеспечение долга по игре или для игры с ведома о том в последнем случае залогодержателя, то заклад конфискуется в пользу казны, а половина его ценности поступает в пользу доносителей (ст. 1666).

Субъекты отношения по залогу в громадном большинстве случаев совпадают с субъектами главного отношения. Залогодержателем всегда будет кредитор, но залогодателем может быть и не сам должник, а другое лицо, соглашающееся отдать свою вещь в обеспечение его обязательства. Такой случай предусматривается нашим законодательством по поводу залогов, обеспечивающих договоры с казною (пол. о каз. подр. и пост., ст. 69). Следовательно, в этом случае залоговое отношение устанавливается не между теми же лицами, между которыми существует главное отношение. Существует мнение (Змирлов), что это правило не может быть распространяемо на сделки между частными лицами, потому что по нашему закону залог чужой вещи признается недействительным (ст. 1629 и 1664). Но в этом гражданском законе, как и в подкрепляющем его уголовном законе (улож. о наказ., ст. 1705), запрещается залог чужой вещи не безусловно, а лишь без надлежащего на то согласия или полномочия со стороны собственника ее.

Залоговое право связывается с другим определенным отношением и служит обеспечением только его, а не других возможных между теми же лицами отношений, когда бы они ни возникли, – раньше, одновременно или позже, другими словами, залог обеспечивает известное лишь обязательство, а не вообще обязательства данного лица.

По нашему законодательству легальной ипотеки не существует, и потому ни закон, ни судебное решение не могут служить основанием залога. По мнению некоторых (Гольмстен), русское законодательство знает законный залог – это право железной дороги на перевозимый груз в обеспечение причитающихся ей по перевозке платежей (т. XII, ч. 1, уст. жел. дор., ст. 85), право товарного склада на сложенный у него товар в обеспечение причитающихся ему по хранению платежей (т. XI, ч. 2, уст. торг., ст. 784), право комиссионера на находящиеся в его распоряжении товары комитента в обеспечение причитающихся ему по выполнении поручения платежей (т. XI, ч. 2, уст. торг. по прод. 1912 г., ст. 54²²). Но все эти права составляют не право залога, а право удержания (jus retentionis), хотя в последнем случае закон и приравнивает положение комиссионера к положению закладодержателя. Единственный случай законного залога можно видеть в запрещении купившему вещь в рассрочку до полной оплаты цены закладывать, продавать или иным способом отчуждать эту вещь как обеспечение требований продавца, истекающих из договора продажи в рассрочку (ст. 1509³).

IV. Форма залога. Для залоговой сделки установлена различная форма, смотря по тому, является ли объектом ее движимость или недвижимость.

1. Залог недвижимости совершается крепостным порядком, т.е. совершенный у нотариуса акт представляется на утверждение старшего нотариуса, который отмечает о том в реестре крепостных дел. Такой акт называется закладною крепостью (ст. 1642, пол. нот., ст. 159, п. 1, ст. 178). По совершении закладной старший нотариус налагает запрещение на заложенное имение и делает надлежащее распоряжение об извещении о том сенатской типографии для публикации (ст. 1674, пол. нот., ст. 179). Требование крепостной формы имеет безусловное значение и несоблюдение ее поражает недействительностью самый залог, так что домашняя сделка или нотариальная не дает кредитору прав залогодержателя. Вещное право залогодержателя устанавливается с момента совершенной старшим нотариусом отметки в реестре крепостных дел об утверждении закладной (93, 36).

2. Заклад движимости предполагает: а) письменную форму и b) передачу владения. Письменная форма сделки, устанавливающей залоговое право на движимую вещь, имеет своею целью оградить интересы залогодателя, который, теряя владение, может опасаться со стороны залогодержателя присвоения, подмены или порчи ее. Передача владения отдаваемой в залог движимой вещи имеет своею целью оградить интересы третьих лиц, которые, видя вещь в руках собственника, могут считать ее свободной к обращению, а потому обнаружить готовность к приобретению ее, а также к оказанию кредита собственнику имущества, в составе своем имеющего такие ценные предметы. Между тем совершенно неожиданно для себя приобретатели окажутся лицом к лицу с залогодержателями, а личные кредиторы вынуждены будут отступить перед привилегированными. Поэтому иностранные законодательства требуют для установления залогового права на движимость передачи закладываемой вещи во владение кредитора (франц. гражд. код., § 2074; герм. гражд. улож., § 1205; швейц. гражд. код., § 884). В некоторых случаях, правда, допускается установление залогового права и без передачи, а именно там, где для третьих лиц есть возможность узнать о лежащем на движимой вещи залоге. Такова повсюду ипотека морских судов, для которых ведется особая регистрация, близкая к поземельной; залог торговых предприятий во Франции по закону 17 марта 1909 г., со внесением сделки в реестр коммерческого суда; сельского скота в Швейцарии с записью в особый реестр (§ 885).

Письменная форма, устанавливаемая нашим законом для заклада движимости, отличается крайнею тяжеловесностью. Акт о закладе движимости составляется или нотариальным, или домашним порядком (ст. 1667). Акт о закладе движимости, составленный нотариальным порядком, называется также закладной (ст. 1668). Акт о закладе движимости, составленный домашним порядком, называется, – по терминологии закона, малоупотребительной на практике, – домовым заемным письмом с закладом движимого имущества (ст. 1672). В том и другом случае сделка требует не менее двух свидетелей (ст. 1670 и 1673). Закладываемые вещи подвергаются описи, один экземпляр которой отдается кредитору, а другой, за подписью последнего, – должнику (ст. 1671). Опись может быть написана отдельно или включена в закладную (75, 94). В действительной жизни залог движимых вещей производится весьма часто простым вручением вещи кредитору без соблюдения не только всех подробностей законной формы, но и без всякого письменного акта. Какое значение имеет залог, не облеченный в форму письменного акта? Насколько вопрос касается интересов залогодателя и залогодержателя, можно сказать, что такой залог, не теряя действительности, лишается свидетельской доказуемости (уст. гражд. суд., ст. 409 и 410). Но насколько речь идет о силе такого залога против третьих лиц, необходимо признать недействительность залога как вещного права против приобретателей и других кредиторов. Конечно, нельзя считать существенными все подробности формы, как опись, участие свидетелей, но письменный акт должен быть налицо. Без письменной формы нахождение заложенных вещей у кредитора представляется только фактом, а не вещным правом, а потому на такую вещь может быть обращено взыскание другими кредиторами по исполнительным листам. Сенат даже полагает, что должник или его преемник по праву на отданные вещи может всегда потребовать их обратно, как находящиеся в незаконном владении (78, 340), но в то же время не считает форму существенной, "пока нет спора о тождестве заложенных вещей" (75, 658).

Законом 15 июня 1912 г. о преобразовании местного суда введена с 1 января 1914 г. ст. 101¹ уст. гр. суд., согласно которой заклад движимого имущества на сумму до 30 руб. может быть доказываем свидетелями. Однако, благодаря помещению этой нормы в процессуальном законе, возникает вопрос: может ли она иметь применение в судах, руководствующихся другими процессуальными правилами; например, можно ли доказывать заклад движимости, хотя бы и до 30 руб., в производстве у земского начальника?

Передача закладываемой вещи во владение кредитора составляет по русскому законодательству также необходимое условие установления вещного права (ст. 1671). В действительной жизни могут быть случаи, когда отнятие у должника вещей, отдаваемых им в заклад, является невыгодным для самого кредитора, потому что тем самым должник лишается средств заработка, а следовательно, и возможности заплатить свой долг, например, при закладе мастерицею швейной машины, музыкантом – своей скрипки. Так как строение, воздвигнутое на чужой арендованной земле, рассматривается как движимость, то и залог такой вещи может быть произведен только в порядке заклада движимости, а между тем передача строения по описи оказывается невозможной. На этом основании выдвигается в последнее время мнение, что заклад движимости допустим по нашему законодательству и без передачи закладываемой вещи от залогодателя кредитору, а Сенат поддержал этот взгляд тем, что признал действительность залога лесопильного заведения, построенного на арендованной земле без передачи (01, 6; ср. также 78, 117 и 75, 321). Но это направление стоит в резком противоречии с текстом закона и потому не может быть принято.

Требование закона о передаче заложенной вещи кредитору представляет особенные затруднения при залоге морских и речных судов, для которых у нас до сих пор не создалась ипотечная система. Невозможность отнять у должника пароход, предоставленный им в обеспечение, вынудила прибегать на практике к фиктивной продаже, несколько напоминающей fiducia. Желающий получить деньги под залог парохода продает его кредитору, выговаривая себе право выкупа, а в то же время сохраняет пароход в своем держании путем особого арендного договора. Можно себе представить, как отражается на кредите такой первобытный способ залога.

V. Действие залогового права. Основное действие залога, соответствующее цели его установления, состоит в том, что кредитору принадлежит, в пределах его права требования, право на ценность заложенной вещи, в чьих бы руках и на каком бы основании она ни находилась. Право это, охватывая вещь в полном ее составе, распространяется и на все приращения. С другой стороны, залоговое право неделимо, и удовлетворение кредитора в части не лишает его права залога на всю вещь.

1. Права залогодателя во время нахождения вещи в залоге соответствуют его правам как собственника. Залог не уменьшает объема его прав, особенно если вещь остается в его владении, как это происходит при залоге недвижимости. За ним сохраняется возможность пользования вещью, он может снимать плоды и отчуждать их. Праву залога не противоречит и предоставление ему распоряжения вещью посредством юридических сделок. Нет основания преграждать ему возможность продавать, дарить заложенные вещи, потому что залоговое право как вещное всюду следует за вещью. Но законодательство наше искусственно создает препятствие для отчуждения, не разрешая продажу заложенной недвижимости иначе как после предварительного погашения обеспечиваемого ею долга и уничтожения залогового права (ст. 1388). Только при залоге недвижимостей в кредитных установлениях допускается продажа заложенных имений и домов с переводом долга на покупщика, т.е. допускается отчуждение с сохранением залога.

Если заложенная движимость находится в руках кредитора, то залогодатель может требовать сохранения ее в целости, а по исполнении обязательства может требовать возвращения ее. Закон совершенно справедливо относится с большою строгостью к этой обязанности кредитора. Если же у последнего заложенная вещь утратится "каким бы то ни было образом", он обязан отвечать перед собственником "без всякого оправдания" (ст. 1676). Едва ли можно понимать статью в смысле ответственности, исключающей всякие возражения. Скорее ее следует понимать в том смысле, что закладодержатель обязан приложить все старание к сохранению вещи, какое от него можно ожидать по условиям его жизни или его профессии. Ломбарду нельзя извинить порчу мехового пальто от хранения в сыром помещении (05, 87), а та же порча, происшедшая от сырости квартиры, в которой живет сам закладодержатель, может найти себе извинение. Но тяжесть доказательства лежит на залогодержателе. Не залогодатель обязан доказать вину залогодержателя, а последний должен доказать отсутствие всякой вины или неосторожности со своей стороны. Только доказанная им случайность гибели заложенной вещи освобождает его от ответственности перед залогодателем. Подобно гибели должно обсуждаться и повреждение вещи.

2. Права залогодержателя состоят главным образом в возможности требовать судебным порядком продажи заложенной вещи. Но это право обусловливается неисполнением в срок обязательства.

а. До наступления срока кредитор, не владеющий заложенною вещью, заинтересован в том, чтобы вещь, составляющая обеспечение его права требования, не потерпела под управлением должника уменьшения ценности сравнительно с тою, какая имелась в виду при установлении залога. Вследствие этого возникает весьма важный вопрос о состоянии имущества во время залога. Если должник вырубит лес, снесет надворные строения или ригу, лишит фабрики и заводы необходимых орудий производства, то ценность имущества настолько понизится, что обеспеченность кредитора, казавшаяся верною при установлении залога, сделается довольно сомнительною. Отсюда обнаруживается необходимость предоставить кредитору право останавливать действия должника, способные обесценить заложенные вещи. Такое право дает ему германское уложение (герм. улож., § 1134). К сожалению, наше законодательство весьма мало гарантирует интересы кредитора. Конечно, кредитор, не получивший впоследствии полного удовлетворения из вырученной от продажи стоимости заложенной вещи, может установить, что этот вред причинен был ему действиями залогодателя, обесценившими залог, и на этом основании требовать возмещения понесенных убытков (ст. 684). Но кредитору, не доверяющему исполнительности и состоятельности должника, такая возможность дает очень мало. Он заинтересован в том, чтобы остановить действия, направленные к понижению ценности вещи, которой он исключительно доверял. И этой обеспеченности наш закон залогодержателю не дает. Последнему не предоставлено права возражать против разорительных и гибельных для заложенной вещи действий должника. Кредитор не в состоянии остановить рубку леса или не допустить до заключения обесценивающих имение контрактов. Закон постановляет только, что договоры по имению, заключенные ответчиком после получения повестки об исполнении, могут быть уничтожены судом по просьбе взыскателя, а в случае публичной продажи имения – по просьбе покупщика, если они клонятся во вред того или другого (уст. гр. суд., ст. 1099 и 1100). Но самый исходный момент опровержения представляется слишком поздним, и притом суд, в интересе третьих лиц, решающихся на рискованные договоры, только в редких случаях допустит уничтожение последних.

Как и всякое имущественное право, залоговое право способно к переходу от одного лица к другому. А так как это право выражается в документе, то наиболее простым способом отчуждения могла бы быть передача права по документу. Однако закон наш запрещает передачу по надписям закладных, все равно, будут ли объектом права движимые или недвижимые вещи (ст. 1653 и 1678). Замена одного залогодержателя другим возможна только путем уничтожения первой закладной и совершения второй, но, конечно, при условии согласия на то со стороны залогодателя. Долгое время в нашей практике держался взгляд на недопустимость передачи закладных крепостей. Но потом Сенат пришел к заключению, что в нашем законодательстве не встречается препятствий к тому, чтобы с согласия залогодателя закладные крепости могли быть передаваемы другому лицу домашним или нотариальным порядком и чтобы на основании этой сделки старший нотариус делал отметку в реестре крепостных дел (98, 20; 08, 82). К такому выводу Сенат пришел в силу того соображения, что ст. 1653 содержит лишь запрещение передачи закладных по надписям, т.е. если прежде при толковании статьи, гласящей, что закладные не могут быть передаваемы по надписям, Сенат делал логическое ударение на слове "передаваемы", то теперь он перенес это ударение на слово "по надписям". В основе такого запрещения передачи закладных лежит, по мнению Сената, исключительно интерес залогодателя, а потому нет препятствий к тому, чтобы он сам в закладной устранил непередаваемость. Так как, по взгляду Сената, "по актам о передаче закладных не возникает нового залогового права, а лишь переходит к другому лицу право залога, ранее установленное", то преемник по закладной вступает во все права предшественника, а следовательно, при нескольких залогах пользуется тем же правом старшинства, как и прежний залогодержатель. Став на эту точку зрения допустимости передачи закладной с согласия залогодателя, Сенат уже последовательно вывел, что предоставленное залогодателем право передачи закладной другому лицу дает право следующему залогодержателю передать от себя закладную, не испрашивая уже согласия залогодателя (09, 74). Остается сделать еще один шаг и признать, что предварительное согласие залогодателя на передачу закладной не составляет существенного условия передаваемости закладных. Но все это новое понимание ст. 1653 выходит далеко за пределы толкования и является законодательным творчеством.

b. По наступлении срока залогодержатель приобретает право требовать продажи вещи, состоящей в залоге. Но закон наш, охраняя интересы собственника, отлагает осуществление этого права, давая возможность должнику ввиду угрожающих и решительных приступов к его имуществу собрать последние силы и освободить себя от тяготеющего над ним обязательства. До продажи заложенных недвижимостей закон наш дает кредитору право временного пользования (или владения, как неправильно выражается старый закон, – т. XVI, ч. 2, зак. суд. гражд., ст. 615; управления, как неправильно выражается уст. гражд. суд., ст. 1129). В силу такого пользования к верителю поступают все доходы по имению – арендная, квартирная плата, но зато останавливается течение процентов на капитал. В прежнее время такое пользование продолжалось целый год, а по новому порядку продолжительность его не превышает трех месяцев, и потому кредиторы обыкновенно не прибегают к своему праву. Если заложенная недвижимость не поступила во временное пользование кредитора, то со дня просрочки закладной к капиталу, ею обеспеченному, причисляются проценты как на незаплаченный капитал, так и на оставшиеся по день просрочки неуплаченными условные проценты (т. XVI, ч. 2, зак. суд. гражд., ст. 622).

с. Главное право, составляющее сущность залога, заключается в возможности продажи заложенных вещей для удовлетворения из вырученной суммы права требования кредиторов. Заложенные вещи не могут быть присвоены залогодержателем в силу одной только просрочки, но должны быть непременно проданы. Продажа производится не самим кредитором, а от суда в установленном порядке. На торгах, назначенных для продажи залога, может участвовать и залогодержатель и вместо наличных денег предложить закладную, которая принимается полностью, – отсюда распространенное выражение "приобретение по закладной" дома или имения.

Вырученная от продажи сумма назначается на удовлетворение кредитора. Если она превышает сумму долга, то остаток идет на удовлетворение следующих кредиторов по старшинству закладных (уст. гр. суд., ст. 1215) или же возвращается собственнику. Но возможен и обратный случай – вырученная сумма окажется ниже суммы долга. В практике нашей твердо установился взгляд, что неуплаченный долг по закладной не может быть обращен на остальное имущество должника, кроме того, которое по закладной служит обеспечением кредитора (08, 34). В гражданских законах не содержится постановлений по этому вопросу. Зато в законах о судопроизводстве гражданском, сохранивших свое действие в местностях, где не введены новые Судебные Уставы, есть постановление, в силу которого денежная сумма, полученная через продажу заложенного имущества, хотя бы и не равнялась сумме долга, считается полным удовлетворением иска (т. XVI, ч. 2, зак. суд. гражд., ст. 626). Хотя постановление это содержится в процессуальных законах, но ввиду своего материального содержания оно не может считаться отмененным вследствие издания Судебных Уставов. Это подтверждается положением, что изложенные в законах о судопроизводстве гражданском правила по предметам права гражданского, не замененные правилами устава гражданского судопроизводства, применяются во всех губерниях и областях, на которые распространяется действие законов гражданских (т. XVI, ч. 2, ст. 3, прим.). Однако некоторое сомнение способна возбудить ст. 407 уст. суд. торг. (т. XI, ч. 2), в которой сказано, что несостоятельность наступает, когда по недостатку залога и поручительства взыскание обращено будет на имущество должника, а при сем оное окажется недостаточным.

Еще более сомнительным представляется вопрос по отношению к закладу движимости. Если признать, что удовлетворение кредитора исключительно из залога вытекает, из существа залогового права, то нет основания не распространить и на этот случай положение, принятое для залога недвижимости. Некоторым подтверждением правильности такого вывода могла бы служить ст. 1674¹ т. Х, ч. 1, в которой взыскание на имущество должника, заложившего акцию, допускается только при существовании по этому поводу соглашения. Да и устав о банкротах 1800 г. постановлял: "…ежели заклад меньше того стоит, в чем заложен, то оставлять оный у закладодержателя, поелику он почитал его достаточным в обеспечение данных им под заклад денег". Но в силу ст. 634 т. XVI, ч. 2, изд. 1892 г., зак. о судопр. гражд. если заложенное имущество будет продано ниже ценою, нежели сколько следует уплатить кредитору, то недостаток взыскивается в удовлетворение его с закладчика. Наша практика пришла к заключению, что в случае недостатка суммы, вырученной от продажи заложенной движимости, для покрытия всего долга взыскание может быть обращено и на все остальное имущество в противоположность порядку, установленному для залога недвижимостей (89, 2; 03, 98). Во всяком случае, следует признать, что рассматриваемый вопрос представляет большие сомнения с точки зрения нашего законодательства.

Положение, принятое нашим законодательством и нашею практикою в отношении недвижимостей, приходится признать и нелогичным, и несправедливым. Нелогичность его обнаруживается из существа залога, который имеет своею целью усилить обеспеченность прав требования, имеющих уже объектом своего удовлетворения все имущество должника. Следовательно, залоговое право, кроме общего всем кредиторам права на имущество должника, дает залогодержателю, сверх того, специальное право преимущественного удовлетворения из ценности определенной вещи. В этом заключается реальное обеспечение права. Залоговое право не производит новации, оно не прекращает силы главного обязательственного отношения и не заменяет [его], а лишь дополняет залоговым отношением. Поэтому залогодержатель не может быть лишен права отказаться во всякое время от предоставленной ему привилегии и искать удовлетворения на общем основании, т.е. во всяком имуществе должника, а не в определенной вещи. Исходя последовательно из положения нашего закона, необходимо признать, что гибель объекта залога или недействительность залоговой сделки не только устраняют силу дополнительного отношения, но и прекращают силу главного, т.е. лишают кредитора его права по обязательству. Действительно, практика наша пришла к таким выводам (80, 143). Вопреки цели и существу залога, оказываются возможными случаи, когда залогодержатель менее обеспечен в своих правах, чем обыкновенный, непривилегированный кредитор. Однако этот логический вывод нашей судебной практики встречается с прямым постановлением закона, в силу которого в случае залога чужой вещи отпадает лишь залог, а кредитор сохраняет основное право требования по обязательству (ст. 1629, п. 1, и ст. 1664, п. 1).

Положение нашего закона должно быть признано и несправедливым, потому что ставит реальный кредит в худшее положение, чем личный. Кредитор, принимая в обеспечение своего права требования залог, соглашается оказать должнику кредит за меньший процент, нежели простой кредитор, который возвышает процент ввиду риска. А между тем оказывается, что риск нередко может быть больше на стороне залогодержателя, чем личного кредитора. Кроме того, вопиющим нарушением справедливости представляется такой вполне возможный случай, когда должник, получивший богатое наследство, бросает кредитору обесцененное имение или сгоревший и незастрахованный дом. Вредность указанного положения в экономическом отношении обнаруживается из того, что при риске, который несет у нас "обеспеченный" кредитор, он или повысит процент, или уменьшит сумму, даваемую под залог.

Ввиду таких невыгодных для кредитора последствий залога в практике обнаруживается стремление устранить действие означенного правила включением в договор займа оговорки, в силу которой должник принимает на себя обязанность удовлетворить кредитора до полной суммы займа из всего остального своего имущества. Сенат поддержал это направление, признав полную силу за такими соглашениями (84, 5).

При несостоятельности должника заложенные им вещи не поступают в конкурсную массу, но продаются отдельно, и только оставшаяся по удовлетворении залогодержателя сумма поступает в конкурсную массу (уст. суд. торг., ст. 505, п. 1, и ст. 506, п. 3). Однако конкурсное управление, если надеется продать заложенное имущество на более выгодных для себя условиях, имеет право выкупа, что в сущности безразлично для кредитора, так как в том и другом случае он удовлетворяется полностью (уст. суд. торг., ст. 480 и 481).

VI. Особые виды залога. Указанные общие правила о залоговом праве в некоторых случаях несколько изменяются, образуя особые виды залога.

1. Некоторые особенности представляет залог недвижимости в кредитных установлениях, как Государственный, Дворянский банки, городские общественные банки, городские кредитные общества, акционерные поземельные банки. Установление залога как обеспечение долга кредитному учреждению предполагает, что должник представит акты укрепления на недвижимость и залоговое свидетельство старшего нотариуса или суда о принадлежности имения залогодателю и о свободе от запрещений (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. VI, ст. 55, разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 129). Строения должны быть непременно застрахованы. Оценка имуществ производится самим банком, и выдаваемая под залог сумма ставится в известное процентное отношение к оценочной сумме (50–75%). Заемная сумма выдается или деньгами, или, чаще, закладными листами, т.е. обязательствами самого банка, обеспеченными состоящим в его залоге имуществом. Реализация закладных листов производится или самим банком, или заемщиком. Заем под залог производится обыкновенно на весьма продолжительное время, например на 36 или 49 лет, потому что долг уплачивается постепенно, – вместе с процентом по займу уплачивается и процент погашения. Право распоряжения со стороны собственника подлежит некоторым ограничениям, так, например, перестройка заложенного здания допускается при условии, что она не может уменьшить ценности залога, в чем заемщик выдает подписку (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. XI, ст. 139). В противоположность простому залогодержателю банк вправе требовать от залогодателя воздержания от вредных и обесценивающих залог действий, например не заключать арендных договоров на срок, например, свыше 1 года или 3 лет, не продавать на сруб лес, не сносить некоторых строений (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. VI, ст. 68 и 85; разд. XI, ст. 139). С другой стороны, с согласия банка собственник может продать, подарить заложенную недвижимость с переводом долга, без уничтожения первого залога, а также перезаложить ее (уст. кред., разд. XI, ст. 137). Главная особенность залога в кредитном установлении состоит в праве этого последнего произвести самостоятельно продажу без посредства суда. Этим правом пользуются и частные банки.

[2. Заклад движимости в кредитных установлениях (государственных, общественных и частных) также подчиняется особым правилам. Закладываемые вещи обязательно страхуются (т. XI, ч. 2, уст. кред., разд. IV, ст. 102, 115, разд. XI, по прод. 1912 г., ст. 98, прим. 2, ст. 106). Они могут быть оставлены на хранении у закладодателя с составлением описи и наложением видимых знаков принятия их в заклад (уст. кред., разд. IV, ст. 8 и 124, разд. Х, ст. 96). До полной уплаты занятой суммы закладодатель под страхом уголовной ответственности не может вновь закладывать или отчуждать без согласия учреждения, выдавшего ему ссуду, оставленные у него на хранение вещи (т. XV, уст. о нак., ст. 177, улож. о нак., ст. 1681 и 1682). В случае порчи заложенных вещей или понижения их ценности банк имеет право требовать дополнительного обеспечения или досрочной уплаты занятой под заклад суммы (уст. кред., разд. IV, ст. 119, 133, разд. XI, ст. 100, 115). При неисправности заемщика заклады обращаются в продажу самим банком без обращения к суду (уст. кред., разд. IV, ст. 107, 123, 132, 133; разд. Х, ст. 97; разд. XI, ст. 90). Недовырученная при продаже заклада сумма взыскивается с прочего имущества должника (уст. кред., разд. IV, ст. 125; разд. XI, ст. 96).Частные кредитные установления обязаны вести особые книги для записи принимаемых ими в заклад ценных бумаг и выдавать закладодателям выписи из этих книг (уст. кред., разд. Х, ст. 12 и 13).]

3. Некоторым особым положениям подлежат ссудные кассы, для предупреждения злоупотреблений доверием закладчиков (т. Х, ч. 1, ст. 1663, прим. 1, прил.). Прежде всего ссудная касса получает от городской управы шнуровую книгу. В нее записываются: имя закладчика, описание закладываемой вещи, размер выданной под заклад суммы, время выдачи и возвращения ее, размер процента и платы за хранение. Затем из книги вырезается ярлык, который прикрепляется к заложенной вещи, а закладчику вручается билет, повторяющий содержание записки в книге. Процент по займу и плата за хранение уплачиваются только при возвращении занятой суммы. При выкупе заклада касса обязана выдать заемщику расписку. Просроченные заклады продаются с аукциона через городских аукционистов, а где их нет, через полицию. Однако просроченный заклад не может быть назначен в продажу ранее двух месяцев после срока платежа, в течение которых закладчик сохраняет право выкупа. При продаже закладов торг начинается с суммы долга, включая в него все следующие с заемщика платежи. Если по этой цене не будет покупателя, то заклад поступает в собственность содержателя ссудной кассы. [За исключением этого случая, содержателям ссудных касс и их приказчикам воспрещается приобретать в собственность, даже по соглашению с заемщиками, принятые в заклад предметы.]

4. Образованные по правилам закона 1888 г. товарные склады в удостоверение сложенного у них товара выдают свидетельства, простые или двойные. Вторые состоят из двух листов, из которых один называется складочным свидетельством и удостоверяет право собственности на товар, а другой носит название закладного свидетельства (варрант) и удостоверяет залоговое право на тот же товар (т. XI, ч. 2, уст. торг., ст. 766–819). Разъединяя эти документы, складчик может заложить свои товары передачею по надписи закладного свидетельства, а потом отдельно передать и складочное свидетельство. Обладатель последнего может и до срока уплатить лежащий на товаре долг. Обладатель закладного свидетельства, не получивший в срок удовлетворения от собственника, может обратиться к правлению товарного склада, которое производит внесудебным порядком продажу, погашает долг, а остаток вырученной суммы возвращает собственнику товара. Особенность рассматриваемого залога состоит в том, что закладное свидетельство может переходить по надписи от одного лица к другому. Последний обладатель документа, не получивший в срок удовлетворения от собственника, может обратиться с требованием об удовлетворении к каждому из надписателей. Следовательно, в противоположность общему правилу закладное право может переходить от одного лица к другому без согласия залогодателя и притом создает солидарную ответственность всех надписателей. Если через продажу товара не будет выручена вся сумма долга, то обладатель закладного свидетельства имеет право требовать остальную сумму с лица, получившего деньги под заклад, а также с надписателей.

[1] Данным определением владения и его признаков, заимствованным из пандектных учений, Шершеневич с первых изданий настоящего учебника стал в ряды сторонников субъективной теории владения (Анненков, Кассо, Гуляев). Другое течение мысли представлено объективной теорией защиты всякого внешнего выражения господства (Васьковский, Покровский, Трепицын), с которой все время полемизирует автор.

* Неизвестность хозяина найденной вещи, 1905, стр. 20–21. Там же обозрение сенатской практики.

* Так в оригинале. – Ред.

* Так в оригинале. – Ред.